1. Исполнение договора Срок исполнения обя зательства, вытекающий из договора, устанавливался сторо нами. Если договор заключен без срока,…то момент возник новения обязательства и срок исполнения совпадают (D.50.16.213). Действие этого однозначного правила с развити ем деловых связей рсширяется понятие срока, не предусмот ренного в договоре, римскими юристами интерпретируется гибко. Начало такому пониманию, по-видимому, было поло жено Юлианом (II в.), отметившим, что договор, заключен ный в Риме, не может быть немедленно, сегодня же, исполнен в Карфагене (D. 13.4 2.6), а потому в этом договоре молчаливо подразумевается наличие срока. При этом, полагал Венулей (D.45.1.137.2), не требуется, чтобы должник с подорожной грамотой в руках продолжал путь днем и ночью, невзирая на погоду, но, с другой стороны, он не должен передвигаться с прохладцей; нужно учесть время года, возраст, пол, состояние здоровья и принять во внимание тот срок, который нормально потребовался бы большинству людей, удовлетво ряющих тем же условиям. Улышан (умер в 228 г.), основыва ясь на мысли Юлиана, говорил о сроке, вытекающем из самой обстановки, и сформулировал соответствующее положение: если в обязательствах не предусмотрен срок, то исполнение может быть потребовано немедленно, за исключением, однако случая указания такого места исполнения, из которого можно сделать вывод о времени, необходимом для прибытия на место. Срок устанавливается либо в интересах обеих сторон, либо в интересах кредитора. Поэтому досрочное исполнение обязательства допускалось в том случае; если это не нарушало интересов той или другой стороны. Вот пример, иллюстриру ющий возможные ситуации. Завещатель обязал наследника выплатить легатарию деньги через десять лет. Наследник выплатил досрочно. Если срок был установлен из опасения, что легатарий растратит и не сбережет имущества (т. е. в интересах кредитора), то досрочная выплата остается на риске наследника (должника). Если же срок был установлен в интересах последнего, чтобы дать ему возможность поль зоваться доходами, то досрочная выплата допускается (D.33.I.15). Договор должен быть исполнен в точном соответствии с его условиями и, в частности, с соблюдением срока исполне ния. Нарушение его именуется просрочкой (mora) и может выражаться либо в просрочке должника , не выполнившего своевременно своей обязанности что-либо дать, сделать, пре доставить, либо в просрочке кредитора , который своим пове дением лишил должника возможности своевременного испол нения договора. Должник считался просрочившим, если он не исполнил обязательства в срок, обозначенный в договоре. Наступление срока означает, что наступил день, когда может быть предъяв лено требование об уплате (D.5016.213). В романистике преобладает мнение, что просрочка исполнения имела место не с наступлением срока долга (ех те), а лишь со времени напоминания (interpellatio) кредитора. Напоминание, сделанное до наступления срока, не влекло за собой последствий просрочки (D.45.1.49.3). Должник; оказавшийся в просрочке, обязывался возместить весь ущерб, причиненный кредитору вследствие неисполнения договора (включая проценты). Он отвечал также за случайный вред. Просрочивший кредитор обязан возместить излишние расходы, связанные с неприня тием, например, уплатить за прокорм раба, принятие которого было просрочено (D. 14.1.38.1). После просрочки кредитора должник отвечает только за умышленно причиненный ущерб. Риск гибели вещи несет просрочивший кредитор. 2. Обеспечение договора Возмещение убытков должни ком, причиненных кредитору неисполнением или ненадлежа щим исполнением договора, возможно лишь при условии, что ко времени взыскания у должника достаточно имущества, эквивалентного убыткам. Наряду с этим кредитор заинтересо ван в том, чтобы побудить должника к своевременному испол нению обязательства под страхом невыгодных для него по следствий. Этим целям служили дополнительные средства, обеспечивавшие исполнение обязательств: задаток, неустойка, поручительство и залог. Задаток (агга) состоит в имуществе (денежной сумме или ценности); передаваемом одним контрагентом другому в удо стоверение возникшего соглашения. В случае нарушения до говора давший задаток теряет его, а получивший возвраща ет двойную стоимость задатка (в зависимости от того, кто нарушил договор). Задаток может принять форму отступного, если стороны согласятся ограничить ответственность за неисполнение договора суммой; равной задатку. Задаток включа ется в причитающийся платеж по договору при нормальном его исполнении. Неустойка (stipulatio роепае) представляет собой штрафную сумму, выплачиваемую должником кредитору при неисполнении или неполном исполнении обязательства. При этом возможны следующие ситуации: должник уп лачивает штраф и остается обязанным по договору кредитор выбирает одно из двух: штрафную сумму либо исполнение обязательства; должник, уплативший неустойку (штраф), освобождается от обязательства из договора. Поручительство есть принятие на себя третьим лицом ответственности за неисполнение обязательства (наряду с должником). Поручительство возникает в силу простого соглаше ния и может выражаться в двух формах. После возникновения обязательства из договора третье лицо (поручитель) по со глашению с кредитором брал на себя бремя погашения долга в случае неплатежеспособности должника. Другая форма состояла в поручении третьего лица будущему кредитору о предоставлении займа будущему должнику с принятием на себя поручителем ответственности за своевременное погашение долга. Залог отличается от изложенных средств обеспечения договоров, выражавшихся, как видим, либо в дополнительных обязанностях стороны (задаток, неустойка) либо в дополнительной ответственности иных, помимо должника, лиц (поручительство). Это отличие заключается в вещном обеспечении требования кредитора, в установлении от ветственности вещи , но не лиц. В имуществе должника заранее обозначалась вещь, предназначавшаяся для воз мещения убытков, причиненных кредитору неисполнением договора. Поскольку залоговое право есть право абсо лютное, вещь остается предметом залога и при переходе права собственности на нее от должника к другому лицу. Право обращения взыскания на заложенную вещь пред почтительно перед всеми другими требованиями. Цель залогового права обеспечить исполнение какого-либо обязательства, поэтому это право придаточное, вне указаний цели не существующее. В соответствующей ситуации кре дитор вправе истребовать вещь, обозначенную как предмет залога, у любых лиц (собственника или третьих лиц) и удов летворить себя по обязательству предпочтительно перед всеми другими кредиторами должника. Рим знал три исторические формы залога: фидуциЯ (fiducia); пигнус (pignus); ипотекА (hypotheca). При фидуции должник, заключая сделку займа (nexum), посредством манципации или ин юре цессио передавал в обеспечение долга кредитору вещь на праве собственности. Последний при этом в виде неформального договора (pactum fiduciae) давал обещание вернуть вещь при исполнении должником обязательства. Вначале это сопутствующее со глашение, имело лишь моральное значение. Должник оказывал доверие (fides откуда и само название этой формы залога) кредитору в том смысле, что по исполнении им обязательства предмет залога ему будет возвращен. Впоследствии должник имел иск (actio fiduciae) к кредитору, не возвращавшему заложенную вещь, в соответствии с которым он мог получить лишь возмещение ущерба. Если же вещь оказывалась у треть их лиц, должник также не имел средств для ее возвращения. Таким образом, положение должника по фидуции было крайне невыгодным. Пигнус, предоставляя кредитору заложенную вещь не в собственность, а во владение, упрочил положение должника. Что касается кредитора, то он располагал лишь поссерсорной защитой. И если предмет залога оказывался у третьего лица, кредитор не мог предъявить виндикационного иска о возвращении заложенной вещи. Таким образом, пигнус, с другой стороны, ослабил позиции кредитора. В сущности, ни фидуция, ни пугнус не представляли собой залогового права: в первом случае имело место перенесение права собственности, во втором владения, точнее, держа ния, пользующегося владельческой защитой. Обе формы зало га были экономически невыгодны для должника; поскольку лишали его господства над предметом залога (например, зе мельным участком), ограничивая хозяйственные возможности. Существовавшая для пигнуса норма об оставлении у должника заложенной вещи была не стабильной, ибо основывалась: на его просьбе, и вещь предоставлялась ему в прекарное владение (до востребования), в соответствии с которым отношения могли быть прекращены кредитором в любое время. Не слу чайно источники говорят о деликатном должнике и тяжело весном кредиторе (D. 13.7.25). С развитием товарооборота и увеличением числа сделок с недвижимостью насущной стала потребность регламен тирования такой формы залога, при которой заложенная вещь до наступления срока платежа оставалась у должника. Такой формой явилась ипотека, заимствованная из греческого права и сохранившаяся до настоящего времени. По ипотеке обязательстве должника обеспечивается залогом,: остаю щимся в его владении. Ипотека нередко применялась в до говорах аренды земли. Как свидетельствует Лабеон (I в.), договаривались с арендатором, чтобы завезенный инвентарь считался залогом впредь до уплаты наемной платы (D.20.6.14). Понятие инвентарь включало в себя не только орудия обработки земли, но и другие вещи, например, рабов. В случае невнесения арендной платы в срок, претор предоставлял кредитору (собственнику зе мельного участка) интердикт, по которому последний истребовал предмет залога для продажи. Залоговой кредитор имел, кроме того, иск об истребовании заложенной вещи любого рода из чужого незаконного владения, причем не только по поводу обеспечения арендных, но и других отношений. 3. Последствия нарушения договора Законы XII таблиц свидетельствуют, что в древнейший период ответственность неоплатного должника имела личный характер. Переход к имущественной ответственности за нарушение условий договора происходил постепенно. Тенденция к такому пе реходу была обозначена, в частности законом Петелия 326 г. до н. э., отменившим заточение должника в оковы (тем самым воспрещалась и продажа его в рабство кре дитором). В классическую эпоху ответственность должника за неис полнение или ненадлежащее исполнение договора состояла в обязанности возместить убытки (damnum praestare), причем это положение действовало нетолько в договорном праве, но и в обязательствах, возникших из деликтов (правонаруше ний). В содержание убытков включается два элемента: реаль ный ущерб (damnum emergens) упущенная выгода (lucrum cessans). Реальный ущерб выражается в стоимости вещи, или, как говорится в Дигестах, в действительной цене вещи (39.2.40). Упущенная выгода означает вероятную прибыль, которая могла быть получена, если бы обязательство из до говора было исполнено должником (или если бы деликт не был совершен). К примеру, предметом договора найма был раб, который погиб по вине нанимателя до истечения обуслов ленного срока пользования. Не полученная наймодателем на емная плата за оставшуюся часть срока и есть упущенная выгода. Действительная же цена раба составляет реальный ущерб. Совокупность того и другого римские юристы объеди няли в понятии интерес (interesse), что означает составлять разницу , т.е. интерес — это разница между имущественным положением кредитора на момент неисполнения договора и того его вероятного имущественного состояния, которое могло, быть, если бы договор был исполнен. Римляне различали, кроме того, убытки прямые и кос венные. Эта классификация позволяла конкретизировать ответственность должника и ограничить ее известными переделами. В приведенном примере с договором найма раба упущенная выгода состояла не только в наемной плате, не полученной кредитором, но и в доходах, которые он мог бы иметь, будь раб жив, от использования его труда. В данном казусе первая часть прямые убытки, вторая косвенные. Практическое значение рассматри ваемой классификации заключалось в том; что возмещению подлежал интерес в целом, но в пределах прямых, а не косвенных убытков. Косвенные убытки возмещались лишь при умысле или когда сторона, зная о недостатках вещи, умолчала о них. Для приведения в действие механизма ответственности должника недостаточно одного лишь факта нарушения ус ловий договора. Необходимы, кроме того, вина , а также при чинная связь между виной должника и убытками кредитора. Является безнаказанным тот, кто причинил ущерб без ви ны… (Гай. Институции, III, 211). Не выработав общего понятия вины, римские юристы де тально проанализировали отдельные ее виды. Тем не менее, из некоторых их положений, в частности, из слов Павла: …если лицо соблюдало все, что нужно,…то вина отсутствует (D.9.2.30.3), можно сделать вывод, что под виной (culpa) пони малось несоблюдение обозначенного правом поведения в кон кретной ситуации. Вина может найти реальное выражение либо в форме умысла (dolus), либо в форме неосторожности (culpa). Умысел отражает ситуацию, когда должник предвидел последствия своего действия и желал этих последствий, неосторожность когда он не предвидел, но должен был предвидеть эти последствия. Ответственность за умысел имела императивный характер и не могла быть изменена соглашением сторон. В договорах строгого права, известных цивильному праву, основанием от ветственности мог быть лишь умысел, неосторожность в таких договорах не порождала юридических последствий. В то же время обе формы вины и умысел и неосторожность имели значение в договорах доброй веры (bonae fidei), порожденных преторским правом. Неосторожность (небрежность) также имела две формы: грубую (culpa lata) и легкую (culpa levis). Грубая неосторож ность налицо, когда не проявлена степень прилежания, которая присуща каждому. Как говорил Ульпиан, грубая небрежность это непонимание того, что все понимают (D.50.1.6.213.2). В договорах доброй веры грубая небреж ность приравнивалась к умыслу, т. е. должник возмещал убытки, причиненные им вследствие нарушения как возмезд ных, так и безвозмездных соглашений. Легкая небрежность различалась по абстрактному и конкретному мерилу. Соответ ствующим признаком в первом случае служило выработанное римскими юристами понятие заботливого хозяина, применяв шееся для определения степени прилежания должника при исполнении им обязательства и связанной с нею меры ответственности. Так, в безвозмездных договорах от долж ника требуется такая рассудочность поведения, которую проявляет самый заботливый хозяин. Если же должник не соблюдал степень прилежания, которую он проявлял в соб ственных делах, то он нес ответственность по конкретному мерилу. Как правило, ответственность на основе легкой небрежнос ти определялась по абстрактному мерилу. Отправным пунк том при этом была заинтересованность в договоре той или другой стороны. Так, в договоре ссуды заинтересованная сторона ссудополучатель несет ответственность также и за легкую небрежность, а в договоре поклажи такой стороной является поклажедатель, поэтому на поклажепринимателе подобная ответственность не лежит. Ответствен ность по конкретному мерилу применялась с учетом особен ностей данного случая. Примером может быть поведение сособственника вещи, не проявившего в отношении нее той предусмотрительности, какую он проявляет к собственным вещам. Стороны могли договориться ограничить пределы своей ответственности, исключив категорию неосторожности как ос нование вины. Они могли также расширить ее пределы, ус тановив в договоре возможную ответственность, независимо от вины. Ответственность без вины могла наступить также в силу правовой нормы, независимо от соглашения сторон. Так, по свидетельству Гая, портной, принимающий платье в починку или утюжку, отвечал за сохранность вещи (Ин ституции, HI, 305). Такую же ответственность несли судовла дельцы и хозяева гостиниц за сохранность вещей пассажиров и постояльцев. Указанные договорные или обычные ситуации обозначаются понятием custodia охрана вещи, служащим основанием ответственности должника не за его собственные действия, а за действия (или бездействие) третьих лиц, так или иначе подчиненных ему. Социальная ценность понятия custodia состоит также и в том, что оно является формирующим элементом положения об ответственности должника, независимо от его вины; т. е. об ответственности за случай (casus). По общему правилу, за случайную гибель или повреждение вещи никто не отвечал (бремя убытков, следовательно, нес управомоченный). Кроме простого случая, или невиновности (casus), римскому праву известно также понятие непреодолимой силы (casus maior), определявшееся как случай, которому невоз можно противостоять: кораблекрушение, землетрясение, обвал, наводнение и подобные им стихийные явления. Установление ответственности за casus maior, в отличие от ситуации простого случая, соглашением сторон не допус калось. Гибель вещи при обстоятельствах casus maior освобождало должника от ответственности, если действию непреодолимой силы не предшествовала вина должника: Но и при неодолимой силе должник несет ответственность, если к делу примешивается его вина (D.44.7.1.4). В Дигестах же соответствующий пример (39.2.24.4): С моей крыши ветром снесло черепицы, и они нанесли ущерб соседу. Сила ветра есть сила божественная. В данном казусе налицо непреодолимая сила, за нее никто не отвечает. Но если кровельная работа выполнена неквалифицированно, то констатируется вина, сопутствовавшая разрушительным последствиям ветрам и являющаяся основанием ответствен ности должника.
Тема 12 «ВИДЫ ДОГОВОРОВ»
1. Виды контрактов в римском праве По римским воззрениям, договором признавалось не любое соглашение, а лишь такое, которое обозначено цивильным правом как основание, порож дающее обязательство и защищаемое иском. К таким согла шениям относились контракты договоры, признанные ци вильным правом и снабженные исковой защитой. Известны четыре типа контрактов: вербальные, литеральные, реальные, консенсуальные. Обязывающая сила вербального контракта состоит в произнесении определенных слов (verbum слово), литерального (littcra буква) — в письменной форме в которую облечено соглашение. Характерной чертой этих древнейших контрактов была громоздкая процедура их заключения, при которой господство формы вело к ничтожности соглашения даже при пропуске слова или изменении порядка слов. С другой стороны, контракт считался действительным при соблюдении формы, хотя и с пороками соглашения, достигнутого, например, под влиянием обмана, насилия или угрозы. Вместе с тем, как отмечает Д. Диошди, формализм нельзя считать критерием примитивизма в праве, формализм означает довольно высокую степень правового развития. Потребности экономического развития привели к не обходимости разработки новых типов контрактов. В начале классического периода появляются реальные и консенсуальные контракты, преодолевшие недостатки предшествующих древнейших контрактов. Реальный контракт считается действительным с момента передачи контрагенту вещи (res), осуществленной на основании соглашения. Консенсуальный контракт возникает с момента соглашения (consensus). Таким образом, если три другие типа контрактов, кроме соглашения, нуждаются еще и в определенных действиях (произнесение слов, письменная форма, передачи вещи), то для возникновения консенсуального контракта необходимо лишь одно соглашение, которое и является условием его действительности Гай так и классифицировал обязательства из контрактов: Таких обязательств четыре вида: ибо обязательство возникает или посредством передачи вещи, или путем произнесения слов, или на письме, или вследствие самого соглашения (Институции, И, 89). Приведенная классификация, оформившаяся во II в., традиционно приобрела стабильный характер, ее содержание и границы оставались неизменными, несмотря на появление в дальнейшем новых типов договоров. Эта новые договоры средневековые юристы нарекли безымянными контрактами (contractus innominati), и не потому, что они не имели названий, а потому, что выходили за рамки четырехчленной классификации контрактов, не воспринявшей позднее возник шие договоры. Последние сами римляне противопоставляли договорам, имевшим название (D. 19.4.1.2). Кроме того, основанием возникновения обязательств были упомянутые (подраздел 6.4) пакты. В итоге имеем шесть типов таких оснований: вербальные, литеральные, реальные, консенсуаль ные и безымянные контракты, г юридически защищенные пакты. 2. Вербальные и литеральные контракты Вербальные контракты Важнейшим их видом была стипуляция (stipulatio), приобретавшая действительность с произнесением контрагентами определенных фраз. Кредитор (stipulator) спрашивал: Обещаешь дать сто сестерциев? И ес ли должник (promissor) тут же отвечал: Обещаю , договор возникал с этого момента. Отсюда следует, что стипуляция возможна между присутствующими и невозможна между глухими и немыми. Кредитор должен слышать слова должника и, обратно, должник слова кредитора (Гай. Институции, III, 105). Со времени появления письменных актов стипуляция практически стала допускаться и между отсутствующими. При этом незыблемость правила о присут ствии сторон при совершении стипуляции сохранялась, но если в документе имелось соответствующее указание, оно служило свидетельством их присутствия в месте составления стипуля ции. Являясь односторонним договором, стипуляция предо ставляет право только кредитору, обязанность только должнику. Стипуляция абстрактный договор, в котором основание (causa) ясно не выражено. В отличие от каузальных до говоров, действительность стипуляции зависит не от ос нования, а от соблюдения установленной формы. Тем не менее, действие стипуляции сторонами могло быть поставлено в связь с достижением той или иной хозяй ственной цели посредством включения в нее соответству ющего условия: Если кто-нибудь выйдет за меня замуж, обещаешь ли дать 10 в качестве приданого за ней? (D.45.1.108). Стипуляция явилась предшественницей современного векселя, так что ее перспективное значение вышло за исторические рамки Римского государства, в котором она служила разнообразным целям. Простота и абстрактный характер стипуляции были весьма удобными для облечения в ее форму самых различных обязательственных отношений, а также прекращения последних признанием нового обязательства посредством стипуляции (новация). Возможность вложить в стипуляцию любое содержание сделало ее в классическую эпоху основной формой оборота. Она применялась также для привлечения третьих лиц на сторону кредитора (адстипуляция) и для присоединения добавочного должника (адпромиссия), целью которого было установление ответственности за долг, наряду с должником, третьего лица поручителя. Кроме стипуляции, отдельными формами вербального контракта были: обещание предоставить приданое намерева ющемуся вступить в брак мужчине, которое могло исходить от невесты, ее восходящих родственников или должников, а так же клятвенное обещание вольноотпущенника своему патрону об исполнении лежащей на нем моральной обязанности пре данности и предоставлении вытекающих из нее всевозможных услуг. Литеральные контракты По обычаю, воспринятому из Греции, в римских семьях вели хозяйственные книги, в ко торые записывали все издержки и поступления, приход и рас ход. Записи контрагентов, конечно же, должны были соответ ствовать, т.е. доход одного соответствовать приходу другого. Подобные записи не порождали обязательств, но лишь свиде тельствовали о движении товаров или денег во исполнение заключенных договоров. По завершении определенной опера ции с товарами или известного ее этапа, контрагенты под водили итоги, и вот эти итоговые записи и представляли собой литеральные контракты, порождавшие соответствующие обя зательства. Литеральные контракты принадлежали к цивиль ному праву и могли заключаться лишь римлянами. Эти кон тракты абстрактные, т. е. они не связаны с каким-либо основанием, (как и вербальные). В отношениях между перегринами применялись долговые расписки. Они были двух видов: синграфы , подписанные долж ником и кредитором, и хирографы с подписью одного долж ника. И те, и другие долговые документы явились прообразом современных двух- и односторонне удостоверяемых догово ров. Ко времени Юстиниана хирографы вытесняют книги расходов и приходов и получают значение источников возник новения обязательства, т. е. подписавший расписку обязывался платить. Хирограф отличался от займа, стипуляции и ссуды, так как вследствие его обязательство возникает без одолжения денег: расписка давалась до получения кредита. При этом допускалось оспаривание действительности расписки в течение двухлетнего срока, после истечения которого должник принуж дался к платежу в силу самого документа. Спор о сомнитель ности расписки рассматривался в связи с основанием (causa) договора, поэтому в период указанного двухлетнего срока литеральный контракт как бы утрачивал абстрактный харак тер. 3. Реальные и консенсуальные контракты Реальные контракты Реальные контракты порождают обязательство не одним соглашением, но передачей (traditio) вещи. Как говорил Павел, пока не произошла передача, обязательство из реаль ного договора не возникает (D.2.14.17 рг.). Поскольку эти контракты неформальные, обязательство, из них вытекающее, опирается не на форму, а на основание (каузу), т. е. они не могут быть абстрактными и неосуществление каузы приводит к их недействительности. К реальным контрактам относятся: 1. Заем (mutuum) договор, в соответствии е которым деньги или иные вещи, определенные родовыми признаками, переходящие от заимодавца в собственность заемщика, должны быть возвращены по истечении указанного в договоре срока или по востребованию в том же количестве и того же качества. Следовательно, предметом договора займа могут быть лишь заменимые вещи. Заем есть односторонний договор: заимодавец имеет право требовать возврата вещей, на заемщике лежит соответствующая обязанность. Заем мыслится как беспроцентный договор, но уплата процентов (fenus) с занятой суммы в жизни применялась широко. Для этой цели, наряду с реальным договором займа, дополнительно заключалось стипуляционное (вербальное) соглашение о процентах. Процентный заем мог быть заклю чен и посредством одной стипуляции, обнимавшей как основной (капитальный) долг, так и проценты. В классичес ком праве процентная ставка не могла превышать 12% го довых, а при Юстиниане 6%. Не допускалось начисление процентов на проценты (анатоцизм) под страхом штрафа и инфамии. 2. Ссуда (commodatum) договор о предоставлении имущества в безвозмездное пользование. Субъекты договора коммодант (ссудодатель) и коммодотарий (ссудополучатель). Право собственности на переданное имущество сохраняется, за коммодантом, коммодотарий, являясь лишь детентором (держателем), пользуется имуществом безвозмездно и возвращает его собственнику со всеми приращениями и плодами с истечением указанного в договоре срока. Если срок в договоре не обозначен и имущество подлежит возврату по требованию передавшего его контрагента, то перед нами не ссуда, а иной договор прекарий, относящийся к безымянным контрактам; Если же имущество передано в пользование на возмездной основе, налицо договор имущественного найма, входящий в группу консенсуальных контрактов. Предметом ссуды могут быть лишь индивидуально-опре деленные вещи, незаменимые и непотребляемые, т. е. сохраня ющие свою субстанцию, несмотря на пользование ими. Поскольку договор ссуды заключается в интересах ссудо принимателя, он обязан пользоваться вещью в соответствии с ее хозяйственным назначением, проявляя заботливость хоро шего хозяина. Поэтому на ссудопринимателя возлагается строгая ответственность за сохранность вещи: он отвечает не только за умысел, но и за грубую легкую небрежность. Только случайно возникший вред освобождает его от ответственнос ти, ибо риск случайной гибели вещи остается на ссудодателе как собственнике вещи. Ссуда не является строго односторонним договором, как договор займа. Основная обязанность ссудопринимателя возврат вещи в срок и в надлежащем состоянии, у ссудода теля соответствующее право. Обязанность ссудодателя воз местить убытки возникает в том случае, если он предоставил вещь с пороками (зная о них, т. е. при наличии его вины), и она причинила вред ссудопринимателю. Такой вещью, к примеру, может быть больное животное, заразившее скот ссудоприни мателя. Благодеяние, любезность, которые содержатся в до говоре ссуды, пишет Павел, должны дать поддержку, помощь тому, кому ссуда предоставляется, а не должны его обманывать, вводить в убытки (D.13.6.17.3). Конечно же, эта возникшая обязанность ссудодателя не эквивалентна основной обязанности ссудопринимателя, являющейся сущностью дан ного правового отношения, так что договор ссуды характери зуется как несовершенная синаллагма. 3. Хранение (depositium) договор, по которому одна сторона (деподент, поклажедатель) передает другой стороне (депозитарию, поклажепринимателю) вещь для безвозмездно го хранения в течение определенного срока или до востребова ния. Депозитарий, являясь держателем вещи, полученной на хранение, не в праве пользоваться ею. В противном случае его действия квалифицируются как кража. Деподент может быть и не собственником отдаваемой на хранение вещи. Марцелл считал, что деподентом мог быть и вор, передавший краденые вещи на хранение (D. 16.3.1.39). Поскольку речь идет о воз вращении депозитарием той же самой вещи, она определяется не родовыми, а индивидуальными признаками. Впрочем, до пускался договор хранения родовых вещей, но это был уже особый вид договора, и назывался он иначе иррегулярное хранение (depositum irregularae). При таком договоре возврату подлежали не те же самые вещи, а такое же количество одно родных вещей того же качества. В отличие от договора ссуды, безвозмездность в договоре хранения служит интересом дающего (деподента), поэтому депозитарий отвечает за умысел и грубую неосторожность и не отвечает за culpa levis (легкую вину), т. е. он не обязан проявлять особо внимательное, тщательное отношение к ве щи, но, вместе с тем, не менее заботливое, чем к своей: собственной. Принудительному исполнению обязанности депозитария возвращения вещи служил прямой иск из хранения (actio depositi directa). Депозитарий, уклонившийся от возврата вещи, подвергался инфамии (бесчестию). С другой стороцы, ущерб или расходы, причиненные депозитарию хранением, подлежали возмещению деподентом. С этой целью депозита рий мог применить обратный иск из хранения (actio depositi coritraria). Особую разновидность договора составляет хранение при чрезвычайных обстоятельствах пожаре, землетрясении и т.п. Это вынужденное хранение (depositium necessaria), при котором поклажеприниматель за причиненный ущерб ноклажедателю отвечал в двойном размере. Повышенная ответ ственность депозитария в источниках объясняется тем, что при возникновении договора хранения в нормальных условиях деподент свободно выбирает контрагента и в случае неудачно го выбора в известной степени должен винить себя. В экс тремальных ситуациях деподент лишен возможности свобод ного выбора контрагента, и поэтому его нельзя, обвинить в легкомыслии или незнании людей. Тем тяжелее вина депозитария, игнорирующего обстоятельства крайней необ ходимости и не возвращающего вещь, отданную ему на хранение (D. 16.3.1). Консенсуальные контракты Консенсуальные контракты противопоставляют ся формальным, а также реальным контрактам в том смыс ле, что для их действительности не требуется совершения каких-либо формальных актов или передачи вещи: они ос нованы на одном только соглашении. К консенсуальным кон трактам относятся: купля-продажа, наем, поручение, товари щество. 1. Купля-продажа (emptio-venditio) — договор, по которому одна сторона, покупатель (emptor), приобретает право требования к другой стороне, продавцу (venditor), о предоставлении ей вещи, товара (merx) за известную денежную цену (pretium). С момента соглашения покупатель имеет право требовать товар; а продавец обозначенную денежную цену. Договор купли-продажи считается заключенным, когда договорились о цене, хотя бы цена и не была еще уплачена (Гай. Институции, 111, 139). Договор купли-продажи по своей хозяйственной цели направлен на то, чтобы сделать покупателя собственником вещи. Тем не менее, классическое римское право непосред ственно не связывает с договором купли-продажи такой цели. Непосредственным правовым результатом договора является обязательный момент принятие на себя продавцом обязательства о предоставлении покупателю прочного обладания вещью. От этого момента отделяется другой фактическая передача вещи покупателю, с которым связано приобретение им права собственности. Суть указанного разделения обязательственного и вещно-правового моментов состоит в том, что именно обязательственным моментом фиксируется действительность договора купли-продажи и вытекающие отсюда возможные требования сторон, в том числе о передаче вещи и об уплате цены. Товаром могут быть вещи, не изъятые из оборота, как телесные, так и нетелесные (например, право на на следство), как реально существующие, так и ожидаемые (например, будущий урожай). В последнем случае договор совершается под отлагательным условием. Вещи, являющиеся предметом договора купли-продажи, индивидуализируются сторонами и приобретают предметное обозначение мерой, весом или числом. Родовая вещь должна быть отделена от того количества, к которому она принадлежала до продажи, заключена в определенную тару, объем. До этого отделения купли-продажи нет. Батон хлеба, который (в магазине) вы взяли в руки, уже отделен от массы… (3. М. Черниловский). Цена выражается в деньгах (что отличает куплю-продажу от мены, ибо в последней не различаются продавец и покупа тель, товар и цена), она должна быть определенной, реальной и справедливой. Признавалось допустимым определение цены третьим лицом. Реальность цены способствовала соблюдению установленных форм отчуждения имущества и исключала да рение под видом продажи. При продаже вещи дешевле поло вины действительной стоимости продавец мог потребовать реституции, если покупатель не доплатил разницу до справед ливой цены. Купля-продажа могла быть облечена в определенную фор му в форму стипуляции или письменную форму. В таких случаях она приобретала действительность со времени соблю дения соответствующей формы. Стороны также могли договариваться о задатке (агга), тогда договор купли-продажи считался заключенным с момен та уплаты задатка. Обязанность покупателя уплаты цены обеспечивалась предоставленным продавцу иском по поводу проданноо (actio venditi). Если в договоре отсутствовало указание о сроке уплаты, предполагалась встречность исполнения: уплата денег и передача товара. С развитием торговли все большее значение приобретает купля-продажа в кредит, при которой время заключения и время исполнения договора не совпада ют. Обязанности продавца, основанные как на обязатель ственном, так и на вещно-правовом характере купли-про дажи, обеспечивались предоставленным покупателю иском по поводу купленного (actio empti) и состояли из ряда действий. Во-первых , продавец обязывался передать покупателю то вар. В случае неисполнения этой обязанности вещь изымалась в( принудительном порядке. Во-вторых, продавец должен обеспечить сохранность вещи до ее передачи. При этом его ответственность определялась в соответствии с абстрактным критерием, и он отвечал даже за легкую неосторожность. Тем не менее риск случайной гибели вещи нес покупатель, т. е. если вещь погибала по случайной причине (без вины продавца и покупателя). Это значит, что покупатель обязан уплатить цену (а если уплатил, то не может требовать ее возвращения), несмотря на то, что продавец вследствие казуса не может предоставить товар. Но все ос тавшееся от товара (вещи) принадлежало покупателю. Как только заключена купля-продажа, риск гибели проданной ве щи переходит на покупателя, хотя бы к этому времени вещь и не была фактически передана покупателю. Таким образом, если проданный раб умрет или потерпит какое-нибудь повреж дение, или сгорит проданный дом, весь или в части, ущерб от этого ложится на покупателя, которому необходимо оп латить покупную цену, хотя бы он и не получил купленной вещи. Продавец не несет ответственности за то, что случится помимо его умысла или небрежности (Институции Юстини ана. III, 23,3). Данное правило основано на том, что дейст вительность договора купли-продажи фиксируется, как указы валось, обязательственным моментом. В-третьих , продавец гарантирует отсутствие недостатков в товаре. Цивильное право исходило из принципа ответствен ности лишь за то, что было прямо обещано, т. е. достаточно было предоставить товар с такими качествами, какие были прямо обещаны. Например, продавец утверждал, что прода ваемый раб искусный мастер, а в действительности таковым он не был. В данном случае продавец несет ответственность, ибо он не предоставил обещанного (D.21.1.17.20). Тем не менее, рассуждает Гай, если продавец обещал, что продаваемый раб трудолюбивый, то нельзя требовать, чтобы он работал дни и ночи, или если продавец заверил, что раб отличается серьезностью, то нельзя требо вать серьезности, как от философа (D.21.1.18). Таким об разом, следует разграничивать серьезные заявления, ведущие к установлению ответственности, и простое расхваливание товара, с которым нельзя связывать установление ответствен ности продавца. По цивильному праву продавец также отвечает за намерен ное умолчание о недостатках товара, т. е. когда в его действиях можно усмотреть dolus. Римская казуистика иллюстрирует возможные ситуации. Покупатель слепой, а продавец ничего не говорит о недостатках: последний отвечает за недостатки проданной вещи (D. 18.1.35.8); если продается слепой раб, покупатель должен это видеть, и если он все-таки раба покупает, ему не дается иска к продавцу (D.21.1.14.10). В эдиктах курульных эдилов, рассматривавших споры из рыночных отношений, были закреплены правила, устанав ливавшие ответственность продавца за скрытые недостатки товара, которые невозможно обнаружить и при внимательном его осмотре, и о существовании которых продавец не знал: Такая ответственность обеспечивалась двумя исками: одним из них (actio redhibitoria) стороны возвращались в первона чальное положение (реституция), другой (actio quanti minoris) был направлен на уменьшение покупной цены. Первый иск действовал в течение 6 месяцев, второй 12 месяцев. Ульпиан так комментирует приведенное правило: покупателю от того не легче, продает ли ему продавец вещь с недостат ками в виду собственного неведения или обманным образом (D.21.1.1.2). В-четвертых , продавец обязан защитить покупателя от эвикции. Эвикция (отсуждение) существенный вещно-правовой элемент договора купли-продажи. Если третье лицо, ссы лаясь на свое право относительно проданной и переданной покупателю вещи, начнет процесс по отчуждению ее, продавец по извещению покупателя обязан вступить в процесс с целью ограждения последнего от эвикции. Продавец не отвечает за эвикцию, если он не был извещен покупателем о начале судебного спора и если покупатель еще при заключении договора знал, что вещь у него может быть истребована третьим лицом. При заключлении договора можно было согласиться о рес титуции, в соответствии с которой в пределах обусловленного срока стороны возвращались в первоначальное положение в связи с тем, что продавец нашел более выгодного покупателя или потому, что последнего чем-то не устраивала приобретен ная вещь. 2. Наем (locatio conductio) может быть трех видов: наем вещи (locatio rei), наем услуг (locatio conductio operarum), наем работы или подряд (locatio conductio opens или opens faciendi). Общий признак первых двух видов найма пользование известным объектом. Применительно к ним наем конструиру ется как договор, в котором наймодатель (locator) обязывается к передаче какой-либо вещи в пользование или к предоставле нию известной услуги, а наниматель (conductor) принимает на себя обязательство оплатить пользование вещью или оказан ную услугу. Предметом найма могут быть вещи движимые и недвижи мые (но из первых лишь непотребляемые), а также не только телесные , но и нетелесные вещи (например, узуфрукт). Возможная сдача внаймы чужой вещи, если при этом обес печено беспрепятственное пользование ею. Договор найма не возникает, если соглашение не предусматривает определен ного вознаграждения, которое не должно зависеть от усмотре ния одной из сторон, не должно быть мнимым и должно выражаться в деньгах, кроме случаев сдачи внаем пахотных участков, когда наемная плата может устанавливаться в виде доли урожая. Если в договоре не указан срок пользования вещью, он может быть прекращен в любое время по заявле нию одной из сторон. Наймодатель нес ответственность за своевременность пре доставления вещи и соответствующее договору пользование ею. Он обязан поддерживать вещь в годном для пользования состоянии и при необходимости производить ремонт. Ответ ственность наймодателя наступала при любой степени вины, не исключая легкой неосторожности, определяемой в соответ ствии с абстрактным критерием. Возмещение убытков, возник ших у нанимателя, обеспечивалось иском по поводу нанятого (actio conducti). Риск случайной гибели вещи, отданной внаем, лежал на наймодателе. Обязанности нанимателя, состоявшие в уплате наемной платы и обеспечении сохранности полученной в пользование вещи, а также в возвращении ее в обусловленное время наймодателюу обеспечивались иском по поводу сданного внаем (actio locati). Наем прекращался в случае гибели вещи, окончания срока пользования, по одностороннему заявлению наймодателя (на пример, при небрежном пользовании вещью) или нанимателя (например, при обнаружении порока в вещи, исключавшего возможность пользования ею). Характерная черта договора найма услуг пользование за плату физическим трудом нанявшегося, который лично, без замены себя другим лицом, обязан исполнить предусмотрен ные договором услуги, не требующие специальных знаний. Это личный наем, трансформировавшийся со временем в наем рабочей силы. Оплата устанавливалась либо сдель ная по выполнении услуг, либо повременная за опреде ленную единицу времени. Труд лиц свободных профессий (поэтов, художников и т. п.) не мог быть предметом договора найма услуг, ибо считалось, что оплата их труда унижает достоинство человека. Поэтому в таких случаях прибегали к почетному вознаграждению го норару (honorarium), ныне применяющемуся к оплате труда определенных видов. Договор подряда имеет свое специфическое содержание, заключающееся в необходимости достижения обусловленного соглашением законченного результата (opus), но не просто в выполнении какой-либо работы. По словам Лабеона, подряд означает такую работу, которую греки обозначают термином законченный труд , в противоположность рабо те , т. е. некоторый окончательный результат работы (D.50.16.5.1). О подряде можно говорить лишь тогда, когда подрядчик работает с материалом заказчика (полностью или в части). В противном случае налицо купля-продажа. Критерием здесь служит соображение о том, кому принадлежит более сущест венное. …Если мы хотим заказать для себя какую-либо вещь, например, статую, сосуд или платье, так, что мы не даем мастеру ничего, кроме денег, то это договор купли: не может быть договора найма в тех случаях, когда тот, для кого выполняется работа, не предоставляет самого материала. Иное дело, если я даю участок, чтобы другое лицо построило на нем дом: здесь самое существенное идет от меня (D. 18.1.20). Подрядчик вправе пользоваться услугами третьих лиц, за вину которых он отвечает как за свою собственную. Следова тельно, для установления ответственности подрядчика дос таточно либо его личной вины, либо вины тех лиц, помощью которых он пользовался. Причем подрядчик отвечал за любую вину, включая легкую, устанавливаемую по абстрактному ме рилу. До сдачи работы риск случайной гибели или порчи вещи лежит на подрядчике, после сдачи на заказчике, но подрядчик не отвечал за последствия непреодолимой силы (vis maior). На основе договора подряда регулировались и отношения морской перевозки. В данной связи перспективно значитель ным был родосский закон о выброшенном, соответствующие правила которого, воспринятые римлянами из греческого права, явились предтечей современного понятия общей аварии в морском праве. Нормы родосского закона устанавливали, что если для снятия судна с мели выбрасыва ется часть груза, убытки распределяются между судо- и грузовладельцем пропорционально стоимости судна и груза. 3. Поручение (mandatum) договор, по которому одно лицо, поверенный (mandator procurator), безвозмездно совер шает какое-либо определенное действие по поручению другого лица, доверителя (mandans). А. Уотсон отвергает мнение о формировании mandatum на базе jus qentium и считает его чисто римским институтом, впервые признанным городским претором. Время возникновения mandatum датируется первым упоминанием иска из поручения (actio mandative последней четверти 2 в. до н. э., вскоре после закона Эбуция. Существенная черта договора его безвозмездность : до говор поручения, если он не безвозмездный, ничтожен (D. 17.1.1.4). Комедии Плавта свидетельствуют, что принцип безвозмездности действовал изначально. Тем не менее пове ренный мог быть вознагражден гонораром, а к концу клас сического периода возможным стало истребование вознагра ждения по иску поверенного, причем размер вознаграждения определял магистрат. Действия, совершаемые поверенным, могут быть различно го характера, лишь бы эти действия не оплачивались, не противоречили праву и добрым нравам: заключение сделок, ведение судебного процесса, различные услуги (например, починка платья, получение груза в морском порту, управление наследством). Действия должны также представлять интерес, но не обязательно только для доверителя. Это может быть комбинация интересов пос леднего, поверенного или третьего лица (например: поручаю тебе купить для меня участок земли в интересах доверителя; поручаю тебе дать под проценты лицу, которое должно дать мне взаймы, в общем интересе доверителя и поверенного; поручаю тебе дать взаймы под проценты Тицию в общем интересе поверенного и третьего лица D. 17.1.2). Поверенный не должен уклоняться от содержания поруче ния, он отвечает перед доверителем даже за легкую неосто рожность и по окончании договора обязан представить отчет в своих действиях. Расходы, связанные с исполнением поруче ния, нес доверитель. При уклонении его от компенсации рас ходов поверенный мог предъявить обратный иск из поручения (actio mandati contraria). 4. Товарищество (societas) договор, в соответствии с ко торым двое или несколько лиц объединяют имущественный вклады или личную деятельность (или то и другое) для осу ществления не противоречащей праву и нравственности общей хозяйственной цели. Не может быть товарищества для дос тижения нечестных целей (D. 17.2.57), Товарищество возникло из традиционной общности иму щества в римской семье, именующейся в силу этого консорци умом, и в частности, из соглашений между братьями после смерти их отца не разделяться и продолжать вести хозяйство сообща. Некогда, в случае смерти отца семейства, между его наследниками устанавливалось некое товарищество, одновре менно и законное, и естественное, которое называлось товари ществом неразделенных наследников, т. е. неразделенных соб ственников…. Если другие лица желали состоять в таком товариществе, они могли осуществить это, получив у претора определенную legis actio (Гай. Институции, III, 154-а, 154-в). Римскому праву известно четыре вида товарищества: 1) товарищество всех имуществ, возникавшее в отношениях членов семьи, стремившихся сохранить семейную общность, включавшее в себя как реальное имущество, так и будущие приобретения; 2) доходное товарищество, объединявшее определенные части имущества его членов вклады, а также будущие приоб ретения, возникшие из соответствующей деятельности товари щей; 3) товарищество какого-нибудь дела форма совместной деятельности конкретного вида (например, организации дос тавки грузов), при которой объединялось имущество, необ ходимое для этой цели, а также получаемое при ее осуществле нии; 4) товарищество одной вещи или одного дела создавалось, когда объектом совместной деятельности была единичная вещь (например, земля) либо единичные мероприятия (напри мер, торговый рейс из Остии в Тапс). Любой из перечисленных видов договоров включал в себя соглашение о вкладах, которые могли выражаться в деньгах, ином имуществе или услугах. Эти формы вкладов могли сочетаться. Вклады могли воплощаться и только в услугах: нередко услуга лица имеет такое же значение, как и деньги (Гай. Институции, III, 149). Как правило, вклады и доли участия товарищей в общем деле равные, но могли быть и неравными, о чем указывалось в договоре. Каждый из товарищей имел равные права и равные: обязанности, т. е. каждый из них управлял общими делами товарищества (если это не было поручено одному из товари щей), одинаково участвовал в распределении прибылей и в компенсации расходов. Товарищи могли согласиться о распределении доходов и расходов пропорционально, размерам внесенных вкладов. Если такое соглашение отсутст вовало, распределение доходов и расколов осуществлялось в равных долях. Товарищ отвечал перед другими товарищами за любую степень вины, в том числе и за легкую небрежность. Но последняя в договоре товарищества определялась, исходя из конкретного критерия, т. е. товарищ должен проявлять в об щих делах такую меру заботливости, какую он проявляем в собственных делах. Поэтому если товарищ относится к делу с такой же беззаботностью, с какой ведет собственные дела, он не несет ответственности. Гай объясняет такой масштаб ответ ственности тем, что товарищи должны были знать, с кем они объединяются для общей хозяйственной цели. Товарищество совокупность лиц, но не юридическое лицо , поэтому каждый из товарищей вовне действовал от своего имени, приобретая права и становясь обязанным. Лишь после сдачи товарищем денег и ценностей в общую кассу, контрагенты могли предъявить иск к другим то варищам. Каждый из товарищей в отношении других товарищей имел иск (actio pro socio), сопровождавшийся бесчестием (infamia) для присужденного по этому иску. Договор товарищества прекращался: = со смертью (а также capitis deminutio) одного из товарищей, если ос тавшиеся участники договора не заключили нового; = вслед ствие достижения поставленной цели или невозможности ее достижения; = односторонним отказом товарища от до говора либо по воле всех участников товарищества; = вслед ствие разрозненных действий; товарищей; = по судебному решению. 4. Безымянные контракты Безымянные контракты (contractus innominati), поя вившиеся в классический период, остались за пределами сформировавшейся к тому времени классификации. Они возникали в тех случаях, когда одно лицо передавало другому в собственность какую-нибудь вещь с тем, чтобы другое лицо предоставило какую-нибудь другую вещь или совершило какое-нибудь действие. При этом синаллагматическое соглашение приобретает юридическую силу, как только одна сторона выполнила свое обязательство. Впрочем, для тре бования из синаллагмы нет необходимости, чтобы сторона уже исполнила свое обязательство, но римские юристы, веро ятно, опираясь на основной признак, квалифицировали безы мянные контракты как синаллагматические. Таким образом, из всех типов классифицированных кон трактов безымянные ближе всего к реальным. Однако послед ние отличаются от безымянных односторонней, несовершен ной синаллагмой. Между тем безымянные контракты синаллагматичны вполне и во всех случаях, поскольку одна из сторон в них что-либо дает или делает другой с целью встреч ного удовлетворения. Так что эти контракты не могли быть отнесены к классифицированным и в связи со своими характер ными особенностями, кроме традиционной причины. В соглашениях двух лиц о каких-то взаимных предоставле ниях стороне, исполнившей обязательство, претор предостав лял actio in factum для понуждения другой стороны к испол нению принятого на себя обязательства. В римской юрис пруденции продолжительное время обсуждалась проблема применения к требованиям из безымянных контрактов ци вильного иска (actio civilis incerti), который в Кодификации Юстиниана был объединен с нреторским иском (action praescriptis verbis). _ Разнообразные случаи взаимных предоставлений в Ко дификации Юстиниана сводятся к четырем видам: 1. do ut des я передаю тебе право собственности на вещь с тем, чтобы ты передал мне право собственности на другую вещь; 2. do ut facias я передаю тебе право собственности на вещь с тем, чтобы ты совершил определенное действие; 3. facio ut des — я совершаю для тебя определенное действие с тем, чтобы ты передал мне право собственности на известную вещь; 4. facio ut facias я совершаю для тебя определенное действие с тем, чтобы ты совершил для меня какое-то действие. К числу безымянных контрактов, получивших конкретные обозначения, относятся, по крайней мере, два: мены (permutatio) и оценочный договор (aestimatum). 5. Защищенные пакты Неформальные соглашения, не входившие в перечень консенсуальных контрактов, не поль зовались исковой защитой и назывались поэтому голыми пактами (nudum pactum). Следствием экономических; потреб ностей явилось признание их элементами правового инстру ментария торгового Оборота. В общем, это признание вырази лось в возможности сослаться на пакт в порядке возражения (exceptio pacti). Исковую же защиту получили в виде исключе ния лишь отдельные пакты, названные одетыми (pacta vestita). Они составили три группы: дополнительные (присо единенные к договору) pacta adiecta; преторские pacta praectoria; императорские (законные) pacta legitima. Дополнительные соглашения (пакты) присоединялись к основному договору либо в момент его заключения, либо по прошествии некоторого времени. В первом случае такие со глашения защищались иском, предназначенным для основного договора. Например, продавец земельного участка в дополне ние к договору тут же достигал с покупателем соглашения о том, что земельный участок остается в его арендном поль зовании (D. 18.1.75). Во втором случае дополнительное согла шение приобретало исковую защиту лишь тогда, когда оно облегчало положение должника. Соглашение, усложнявшее обязанности должника (например, об увеличении размера про центов или приближении срока исполнения), не имело юриди ческой силы. К преторским пактам относилось, в частности, соглашение об установлении денежного долга, когда ответчик, признавая иск, просил об отсрочке платежа и истец не возражал. В случае уклонения впоследствии от платежа долг взыскивался на ос новании соглашения, причем сумма долга могла быть увели чена претором от 1/3 до 1/2. К преторским соглашениям относились и объединенные общим наименованием receptum (принятие) три различные по своему существу формы. Первая из них соглашение об исполнении роли третейского судьи. Спорящие стороны, согласившиеся между собой о передаче спора третейскому судье, заключали с последним соответствующее соглашение, из которого вытекало обязательство о рассмотрении им дела. За уклонение без уважительных причин от принятой на себя обязанности арбитр подвергался штрафу. Вынесенное третей ским судьей решение в случае его неисполнения приводилось в действие административной властью претора. Вторая форма состояла в принятии на себя хозяевами судов, содержателями трактиров и постоялых дворов ответственнос ти за сохранность имущества их клиентом. Эта ответствен ность наступала, даже если вещь пропадет или будет причинен вред без вины принявшего вещи, и лишь случайно возникший ущерб не возмещался. Третья форма принятие платежа, выражавшееся в уплате банкиром третьему лицу долга своего клиента. Банкир здесь выступал в роли поручителя клиента. Законные пакты были признаны в период Поздней империи и обеспечивались защитой императорскими законами. В част ности, такой защитой пользовались пакты о предоставлении приданого, а также дара.
Тема 11 «ДОГОВОР В РИМСКОМ ПРАВЕ»
1. Понятие и толкование договора Понятие договора Договоры (а также пакты, снабженные юридической защитой) подразделяются на односторонние и двухсторонние. Критерием такого деления является наличие обязанности на одной или на двух сторонах. Так, в договоре займа обязан ность лежит на заемщике, состоящая в возвращении в срок такой же денежной суммы или такого же количества вещей того же рода, какие были получены. Заимодавец никакой обязанности не несет, но управомочен требовать возврата вещей, составляющих предмет договора. Это односторон ний договор. А договор купли-продажи двухсторонний, ибо обязанности в нем несут обе стороны продавец, обязанный предоставить другой стороне в собственность вещь, и покупатель, обязанный уплатить продавцу определен ную сумму. В двухсторонних договорах взаимные обязанности не всег да равноценны, не всегда эквивалентны. В принципе равно значны обязанности сторон в договоре купли-продажи (ибо, как правило, цена соответствует товару). Двухсторонние до говоры, в которых обязанности сторон эквивалентны, называ ются синаллагматическими (греч. обмен, меновое соглаше ние). Безвозмездный договор ссуды также двухсторонний, но обязанности сторон в нем не равнозначны. Ссудополучатель обязан вернуть вещь в срок в целости и сохранности. Обязан ность же ссудодателя случайна, не всегда имеет место, а воз никает лишь в случае причинения вреда имуществу ссудополу чателя предоставленной ему в ссуду вещью (например, пред метом ссуды было больное животное, заразившее животных ссудополучателя). Односторонние договоры (каковой была и стипуляция) со ответствовали натурально-патриархальному хозяйству. След ствие восходящих экономических отношений договоры, аде кватно опосредствующие встречные действия сторон. Не слу чайно в классическую эпоху и позже преобладали синаллагматические договоры. Толкование договора В старом цивильном праве гос подствовал культ слова: и законы, и договоры толковались по их буквальному тексту. Несоответствие между внешним выра жением договора и тем, что сторона имела в виду, во внима ние не принималось. Предпочтение отдавалось форме, но не мыслям, в ней выраженным, что отражено в словах знамени того юриста старой школы Квинта Муция Сцеволы: Иногда, больше значит написанный текст, чём намерение сторон (D.33.2.19). Соответственно, договоры этого периода получи ли наименование negotia stricti juris договоры строгого права. Со временем приоритет слова в толковании договоров (и норм права) вошел в противоречие с потребностями товаро оборота. В римской юриспруденции обозначается тенденция, предпочитающая в толковании намерение, волю сторон, о чем свидетельствует Цицерон: Мальчики у учителей упражняются на том, что одни учатся защищать написанный текст, а другие справедливость. Основой в осмыслении нового научного направления была греческая культура. Римские юристы опирались в своих выводах на соответствующие идеи великих греков. Учение и исследование следует вести не на основании имен и слов, но гораздо более на основании, существа , писал Платон. Ближе к потребностям римской юридической практики выражался Аристотель: Нужно обращать внимание не на слова, а на намерение. Понятны истоки аналогичных положений римских юристов: Знание законов не в том состоит, чтобы соблюдать их слова, а силу и значение (Цельз. D. 1.3.17); В договоре купли-продажи нужно больше обращать внимание на то, что имелось в виду, чем на то, что было сказано (Помпоний. D. 18.1.6.1); В условиях завещаний следует принимать в соображение волю в большей степени, чём слова (Папиниан. D.35.1.101); В соглашениях договаривающихся сторон было признано важным обратить внимание больше на волю, чем на слова (Папиниан. D.50.16.219). Таким образом, восторжествовала точка зрения, утверждавшая в толковании договора превалирующее значение намерения сторон. При рассмотрении споров, возникших из договоров, принимались во внимание различные ситуации, не вытекавшие непосредственно из их буквального содержания, например, учитывалась недобросовестность стороны. Как говорили римские юристы, договоры толковались по доброй вере (доброй совести). Соответственно договоры, допускавшие такое толкование, именовались договорами доброй веры negotia bonae fidei. На основе принципа доброй веры сформировались новые типы договоров консенсуальные и реальные. 2. Содержание договора Волевой признак договора Всякий договор состоит из трех непременных частей: соглашения сторон, предмета и основа ния (causa). Это существенные части договора, без которых нет и самого договора. Соглашение добровольно изъявленная воля двух или более, сторон об одном и том же. Правовое значение имеет воля, выраженная вовне. Формы выражения воли различны: слово, письмо, жест и даже молчание. Некоторые сделки (договоры) заключались с соблюдением установ ленной формы: для их действительности требовался оп ределенный способ изъявления воли (например, завещание, манципация, стипуляция). В других случаях выражение воли не связано с какой-либо формой: достаточно действия, из которого можно сделать вывод о выражении воли (так называемые конклюдентные действия). Например, заимо давец возвращает расписку заемщику, прощая ему долг (если из ситуации не следует иного). Таким образом, со глашения могут быть формальные и неформальные. Как правило, одно соглашение не создает обязательства. Даже тогда, когда соглашение не требует формы, оно юридически значимо, если относилось к числу признанных правом неформальных соглашений. При формировании соглашения не исключено, что воля, выраженная стороной вовне, не соответствует ее внутреннему намерению. Старое квиритское право игнорировало подлинную волю сторон и да же не рассматривало возможное несовпадение воли и ее выра жения, придерживаясь буквы договора. Один из первоначаль ных выводов нового направления толкования непризнание юридической силы соглашения при расхождении воли и ее выражения: Кто говорит одно, а хочет другого, тот не гово рит того, что означают его слова, потому что он этого не хочет, но и не говорит того, что хочет, потому что он не те слова говорит (D.29.5.3). Затем последовал вывод о приори тете подлинной воли (если ее можно установить) по сравнению с внешним ее выражением. Толкование договора в соответствии с подлинной (но не правильно выраженной) волей стороны может причинить не заслуженный ущерб другой стороне, которой это несовпадение не было известно. Такая ситуация возникает при заблуждении (error), которое ведет к ничтожности сделки, если заблуждение существенно. Данный признак налицо, если заблуждение (ошибка) относится: к характеру договора (например, продажа воспринимается как дарение); к стороне, но лишь в том случае, если имеет значение ее личность (например, в до говоре купли-продажи в рассрочку); к предмету договора (когда, например, свойства вещи оказываются иными в такой степени, что приходится признать ее относящейся в другой категории). Как правило, лицо, заключающее сделку, руководствуется определенными соображениями, которые приводят его к соот ветствующему решению. Эти соображения именуются мотива ми сделки. Мотивы имеют правовое значение лишь в том случае, если они включены в содержание сделки. В соглашении воля сторон должна быть выражена, разуме ется, свободно, вне постороннего воздействия. Тем не менее, не исключено, что изъявленная стороной воля была вынуждена обманом (dolus) или угрозой (metus), которые также относятся к мотивам договора, но возникающим под посторонним вли янием. Обман (Dolus) имел в римском праве несколько значений. В данном случае этот термин употребляется в обозначенном смысле так, как определил его Лабеон: DoIus malus есть всякая хитрость, обман, уловка для того, чтобы обойти, обмануть, уловить другого (D.4.3.1.2). Dolus в указанном отношении интер претировался как такое поведение, когда для побуждения стороны изъявить волю, направленную на сделку, делается одно, а в намерение входит другое. Соглашение, достигнутое под влиянием обмана, если его жертвой был кредитор, могло быть лишено юридической силы посредством actio doli, выведенного претором Аквилием Галлом в 66 г. до н.э. Actio doli был субсидиарным, т. е. он действовал лишь в тех случаях, когда потерпевший не получал иска, вытекающего из самого договора. Если же обман исходил от кредитора и он же предъявлял иск, должник имел exceptio doli против требования кредитора. Каждая из сторон, сославшись на обманные действия, могла также воспользоваться restitutio in intcqrum. К концу республиканского периода понятие угрозы (metus) как грубого физического насилия (Марк Аврелий: Ты дума ешь, что насилие имеет место тогда, когда калечат людей? ) сменилось более утонченным, включающим в себя психичес кий аспект, как душевный трепет из-за страха перед настоя щей или будущей опасностью (D.4.2.1). Лабеон говорит, что metus это страх перед большим злом, повторяя Аристотеля, который в Никомаховой Этике рассматривает вопрос о том, являются ли действия, совершенные из страха перед большим злом, недобровольными или все-таки доброволь ными. Из соответствующей мысли Аристотеля исходил, решая этот вопрос, Цельз (D.9.23.22), а через сто лет Павел: Если, вынужденный угрозой, я принял наследство, то полагаю, что я стал наследником; правда, если бы я был свободен в своем выборе, я бы не пожелал принять, однако, хотя и вынужденный, но я все же принял (D.4.2.21.5). Считалось, что сторона, заключившая соглашение под воздействием угрозы, хотела этого в большей степени, чем реализация самой угрозы. Таким образом, хотя воля и была вынужденной, но, тем не менее, она является волей. Понятие угрозы изменилось с развитием деловой жизни. Соглашение, заключенное под влиянием угрозы, было действительным, но соответствующей стороне предоставлялось средство защиты: кредитору exceptio metus; должнику actio metus causa, удовлетворение которого означало недействительность соглашения и восстановление сторон в первоначальное положение. По просьбе стороны претор альтернативно мог применить restitutio in integrum. Предмет договора Относительно предмета соглашения в романистике сущест вует два различных мнения: предметом его является содержа ние обязательства (дать, сделать, предоставить); предмет соглашения тот объект, на который распространяется обязательство (вещи, деньги, работы, услуги). По-видимому, в зависимости от характера соглашения предметом его может быть и действие, и вещь (как материальный объект внешнего мира). Интерес для кредитора может представлять и действие, и вещь или то, и другое вместе взятые. Предмет соглашения может быть обозначен индивидуально (species) или же он определяется родовыми принаками (genus). Это различие приобретает практическое значение при исполнении обязательства. В случае гибели индивидуально-определенной вещи (предмета соглашения) становится невозможным исполнение в натуре, ибо исключается замена погибшей вещи (раб Стих, конь Буцефал). При гибели родовой вещи без вины должника обязательство не прекращается, так как сохраняется возможность замены вещи (например, модий пшеницы). Недействительно (с момента заключения) соглашение, про тиворечащее нормам права (например, устанавливающие про центы на проценты), а также соглашения, заслуживающи е этического порицания (исполнить роль сводни). Действие, составляющее предмет соглашения, должно быть возможным. По характеру невозможность действ можем быть юридической (соглашение о продаже вещей, изъятых из оборота) или физической (обязательство вычерпать воду из моря). Знавший при заключении соглашения о невозможности исполнения возмещал убытки, понесенные кредитором. Мотив и цель договора Предмет соглашения должен представлять интерес для кредитора: Каждый должен приобретать то, что представляет для него интерес… (D.45.1.38.17). В ином случае соглашение не имело юридической силы. Действие соглашения распространялось только на стороны. Соглашений в пользу третьих лиц римское право не допускало. Это правило было видоизменено в том отношении, что договор мог быть признан действительным, если кредитор имел хотя бы косвенный интерес. Кроме того, были несколько договоров, по которым лицо имело производный иск (actio utilis), например, при дарении с условием, что одаряемый впоследствии передаст вещь третьему, последний имел иск к лицу, получившему дар. При Юстиниане были допущены договоры в пользу на следников. Ранее рассматривались мотивы договора (соглашения), представляющие собой всевозможные соображения, побу ждающие к соответствующему решению. Таких соображений может быть несколько и, как правило, они неизвестны другой стороне. К примеру, лицо желает приобрести вещь для сына либо имеет цель пользоваться ею сам, либо намерен хранить ее некоторое время, а затем продать. Эти соображения, не согласованные между сторонами в мо мент заключения договора, не влияют на его юридическую силу. В отличие от мотивов соображение, известное обеим сто ронам и образующее содержание соглашения, называется ос нованием (causa) договора. Causa это ближайшая цель, материальное основание, которое привело к заключению до говора. Если вы, являясь обязанной стороной, вступаете в до говор займа, то ваша ближайшая цель получить от заимо давца известную сумму. Это и есть основание (causa). Каждое основание имеет свои специфические черты, оно воплощается в соответствующем договоре и, придает ему определенные типические признаки, отличающие его от других типов до говоров. Договоры (соглашения), в содержании которых ясно обозначена кауза, называются каузальными. Недостижение каузы в каузальном договоре приводит к его недействитель ности. Наряду с каузальными существуют договоры, из которых не видно, какая кауза лежит в их основании. Такие договоры как бы абстрагированы от своей каузы (которая, разумеется, имеется в виду, ибо не бывает договоров без какой-либо цели), поэтому (по современной терми нологии) называются абстрактными. Древнейшим видом абстрактного договора была стипуляция ( Обязуешься уплатить сто? Обязуюсь ). Как видно, стипуляция не содержала в себе указания, по какому основанию должник обязался уплатить: займу, купле-продаже или по иным основаниям. Другой пример абстрактного до говора цессия (уступка права требования). Юридические последствия в абстрактных договорах наступают независимо от осуществления каузы. Случайные условия договора Как отмечалось, существенные части соглашения (до говора) имеют непосредственную связь с его действительнос тью. Наряду с ними, по желанию сторон, в договор включают ся части (элементы), не влияющие на его действительность. Такие элементы, конкретизирующие различные обстоятельст ва исполнения обязательства, вытекающего из договора, называются случайными. К ним относятся: место, условие, срок. Место исполнения обязательства приобретает актуальное значение с пространственным расширением торговых опера ций. Нередкими становятся договоры, заключенные в одном месте, но подлежащие исполнению в другом. Между тем: Цены на товары различны в отдельных общинах и областях, в особенности на вино, масло, зерно (D. 13.4.3). Различными были и процентные ставки на кредиты. В соглашениях, в которых не было обусловлено место исполнения, таковым считалось место возможного предъявле ния иска по данному обязательству. В соответствии с общим правилом подсудность споров из договоров определялась мес тожительством должника. Кроме того, независимо от этого правила, иск мог быть предъявлен в Риме согласно принципу Рим наше общее отечество (D.50.1.33). В последнем слу чае, если в договоре было обозначено место исполнения, истец под страхом невыгодных последствий отказа в иске ввиду излишнего требования обязан был оговорить это. При альтернативном обозначении места исполнения (в Эфесе или Капуе) его выбирал должник, а при неисполнении место суда кредитор. Оценка спорной вещи выражалась в деньгах и производилась в соответствии с соглашением сторон, а в случае его отсутствия по месту предъявления иска (D.12.1.22). Несоблюдение этого правила грозило истцу отказом в иске в связи с превышением оценки вещи plus petitio re. Последствие нарушения данного правила со временем было сглажено: право корректировки цены спорной вещи было предоставлено претором арбитрарному судье (D. 13.4.2). Введение в соглашение условия имеет целью прекращение действия договора (отменительное условие) либо вступление его в действие (отлагательное условие). Условным является договор, действие которого зависит от будущего неизвестного события (о котором неизвестно, наступит оно или не насту пит): Если Тиций сделается консулом, обязуешься ли дать пять золотых?. В Дигестах дается пример (куплена лошадь с правом про верки до определенного срока), который излагается в двух вариантах: отменительное условие если в течение трех дней не понравится, пусть считается некупленной ; отлагательное условие если по нравится, то останется за тобой (D. 1-9,5.20). Договор считался действительным с самого начала как при осуществлении отлагательного условия, так и при неосуществлении отменительного. До наступления отлага тельного условия существовала неопределенность, при которой договор имел некоторое (ограниченное) значение, в част ности, правомочие могло перейти к наследнику. Условие не должно противоречить праву, а также нравственности. Павел приводит пример с договором обручения, обусловленного не устойкой, и делает вывод: Показалось недобропорядочным связывать брак узами неустойки (D.45.1.134). Условие долж но быть возможным. Классический пример невозможного ус ловия Если ты коснешься пальцем неба (Гай. Институции, III, 98). Срок договора Срок (dies) заранее установленный момент времени, с наступлением которого договор вступает в силу или прекращает свое действие. Первый случай называется начальным сроком, последний конечным. В отличие от условия, при включении в соглашение срока событие , от которого зависит действие, непременно произойдет, хотя может быть и неиз вестно, когда это событие свершится. Срок может быть календарным днем , например, возвра тить долг в иды октября (15 числа). Возможен срок неоп ределенный , когда неизвестен момент его наступления, напри мер, обозначение события первыми заморозками. Различают срок отменительный, наступление которого прекращает действие договора (например, в договоре найма), и срок отлагательный , с наступлением которого договор начинает действовать (например, договор продажи дома с условием, что покупатель вселится в него с на ступлением весны). Как при отменительном сроке, так и при отлагательном, обязательство из договора существует с момента его заключения, но в последнем случае исполнение его откладывается на известный период. Таким образом, правовое действие отлагательного срока начинается с мо мента его наступления , но не с момента заключения договора. Данное правило имеет практическое значение в том отношении, что с наступлением отлагательного срока кредитор не вправе требовать плоды, принесенные вещью с момента заключения договора (если она плодоприносящая). Договор, не обремененный случайными элементами (указа нием места исполнения, условия или срока), называется чис тым договором (contractus purus). 3. Стороны в договоре Понятие сторон в римском договоре Стороны в договоре чаще всего представлены двумя лицами кредитором и дебитором (должником), но есть договоры с несколькими кредиторами и несколькими долж никами. При делимости предмета договора (например, денеж ной суммы) обязательство, из него вытекающее, возлагалось на каждого из должников по долям. Это долевая ответственность, существовавшая в тех случаях, когда предусмат ривалась законом или договором. В договор могло быть включено положение о возложении ответственности на каждого из должников во всем объеме или предоставлении права требования каждому из кредиторов во всем объеме, но с условием, что обязательство будет испол нено один раз. Здесь речь идет о солидарной (in solidum целиком) ответственности. Если в договоре несколько соли дарных, кредиторов, перед нами активная солидарность, если несколько солидарных должников пассивная солидар ность. В классическую эпоху действовала норма, в соответствии с которой предъявление иска одни из кредиторов или к одному из должников и доведение иска до litis contestatio (закрепление спора) погашало права требования других. В Кодификации Юстиниана данное положение продолжало, действовать для активной солидарности: При наличии двух совокупных кредиторов предъявление иска одним и них ведет к погашению иском всего обязательного взаимоотношения (D.46.2.31.1). Для пассивной солидарности появилась новелла, состоящая в том, что обязательство прекращалось не в силу поглощающего действия litis contestatio, а фактическим исполнением обязательства одним из должников. По воззрению римских юристов, вытекающее из соглашения обязательство строго личное отношение. Этот постулат основывался на упоминавшемся признаке соглашения, выражавшемся в том, что предмет последнего должен был представлять интерес для кредитора: …для меня нет интереса, чтобы было дано по договору другому (Ульпиан. D.45.1.38.17). Поэтому заключение договора третьими лицами в интересах потенциальных сторон, как правило, не допускалось. Возможно было лишь заключение договора опекунами и попечителями в пользу подопечных. В пределах пекулия действительны были договоры, заключенные рабом для своего господина или подвластным сыном для paterfamilias. Они могли также совершать некоторые сделки по специальному поручению господина или paterfamilias. Кроме того, издревле был узаконен переход прав требования кредитора и обязанности должника к наследникам. Возникшее однажды для кого-нибудь право требования обычно не переходит к другому, за исключением перехода к наследнику (D.7.1.25.2). Новация в договорном праве По названной выше причине на древнейшем этапе римской истории не допускалась также замена сторон в договоре. Такая возможность появилась с оживлением хозяйственной жизни, юридическим средством которой стала новация (novatio). Новация осуществлялась в форме стипуляции и состояла в прекращении обязательства путем замены его новым обяза тельством. Обещаешь ли все, что следует дать и сделать в силу проданного тебе?. Обещаю. Как видно из этой новирующей стипуляции, основанием возникновения первона чального обязательства была купля-продажа, являющаяся ти тулом (правовым основанием) новированной стипуляции (но вого обязательства) возникшего в форме стипуляции. Нова ция должна содержать какой-либо новый элемент по сравне нию с первоначальным обязательством, что может выражаться в изменении его характера, либо изменении лич ности кредитора, либо личности должника, могут устраняться либо вводиться условие или срок, может измениться основа ние первоначального обязательства. В зависимости от новых (новированных) элементов различаются два вида новации. Первый состоит в том, что сохраняются стороны новирующего договора , но посредст вом новации изменяются иные элементы , отсутствовавшие в прежнем (например, изменяется характер первоначального обязательства: неоплаченная цена по договору купли-прода жи трансформируется в стипуляционный долг). Второй вид выражается в замене должника или кредитора. Замена должника (expromissio) осуществлялась по соглашению между кредитором и новым должником. Считалось при этом, что согласия должника на его замену не требуется, поскольку он освобождался от бремени обязательства. Замена кредитора (deleqatio) происходила по соглашению между ним, должни ком, и новым кредитором, в результате которого два последних лица становились сторонами нового договора, но прежнего содержания (какое было в первоначальном). Новируемый договор должен отвечать всем требованиям действительности, иначе новация будет юридически ничтож ной. Обязательство, возникшее из новации, по своему харак теру не должно отличаться от прежнего, т.е. должно обязы вать к тому же действию, которое следовало из первоначаль ного обязательства. Основной недостаток новации состоял в том, что результа том ее была не передача права требования, а установление нового (вместо прежнего) обязательства, с чем связывалось прекращение действия средств, его обеспечивающих (поручи тельство, залог), а также привилегии преимущественного удов летворения. Кроме того, возможность новации зависела от согласия и даже присутствия должника (при осуществлении делегации). Вызванная развитием хозяйственной жизни необходимость регламентации прямой уступки права требования была ре ализована посредством использования в долговых отношениях фигуры представителя (когнитора или прокуратора) в фор мулярном процессе. Кредитор с целью уступки своего права требования назначал прокуратора, которому поручал взыска ние по своему требованию, с оговоркой, что взысканное про куратор может удержать за собой. В результате прокуратор в формулярном процессе становится цессионарием (лицо, кото рому передавалось право требования). Сама процедура полу чила название цессии. Цессия сгладила недостатки новации: новый кредитор (цессионарий) лишь осуществлял прежнее требование, поэтому согласия должника не требовалось. Вместе с тем несовершенство цессии заключалось в том, что положение цессионария было не стабильным, так как, договор поручения, на основе которого он действовал, прекращался по воле цедента или смертью одной из сторон. Кроме того, цедент фактически оставался кредитором и мог, игнорируя цессионария, получить платеж, простить долг. Следовало укрепить положение цессионария, гарантировав его независимость от цедента и должника. Соответствующие нормы были введены в середине II в. О состоявшейся цессии уведомлялся (обычно цессионарием) должник, после чего последний не должен был платить первоначальному кредитору (цеденту), а если платил, требование, тем не менее, не погашалось. В случае отмены поручения цедентом или его смерти цессионарий имел иск с фикцией, в со ответствии с которым цессионарий предполагался наслед ником цедента. Цессия абстрактный договор: ее основания могут быть самыми различными и действительность цессии не зависит от осуществления основания, по которому она совершена. Цедент отвечал за юридическую действительность передаваемого пра ва лишь в случае его возмездного характера (но не отвечал, например, за юридическую обоснованность цессии с целью дарения). Не могли быть предметом цессии личные права кредитора, например, иски об алиментах. В цессии действует упоминавшееся знаменитое правило, принадлежащее Ульпиану: Никто не может перенести больше прав на другого, чем он имел бы сам (D.50.17.54). Возможен также перевод долга (замена должника), который осуществлялся в форме новации: между кредитором и новым должником заключался новый договор, прекращавший обяза тельство между первоначальным должником и кредитором. Такая замена была возможна лишь с согласия последнего, ибо новому должнику он мог не доверять.
Тема 10 «ОБЯЗАТЕЛЬСТВА КАК СПОСОБЫ ПРИОБРЕТЕНИЯ ИМУЩЕСТВА»
1. Понятие и виды обязательства Понятие и содержание обязательства Вещное и обяза тельственное право две составные части имущественного права. Вещное право, как мы знаем, закрепляет господство лица над имуществом (от своего или чужого имени), а обязательственное является правовой формой перехода имущества от одного лица к другому, т. е. способом приобретения имущества. Кроме того, нормы обязательст венного права используются в целях возмещения имущест венного вреда и возврата неосновательно полученного имущества. Обязательственное право состоит в праве требования управомоченного на совершение обязанным лицом опреде ленного действия (либо воздержания от действия) имущест венного характера. Соответственно в римских источниках обязательство конструируется как правовая связь между двумя лицами, одно из которых кредитор (от глагола credo верю, имеющий право требования), а другой, связанный долгом, дебитор (debitor должник, обязан ный). Приоритет в разграничении прав на вещи и прав требова ния принадлежит римским юристам классического периода. У Гая содержится косвенное различение этих категорий nor средством обозначения границ между формами исковой защи ты вещными и личными исками (Институции, IV, 2, 3). Аналогично мыслил Ульпиан: Иском на вещь мы истребуем нашу вещь, которою владеет другой; этот иск всегда направ лен против того, кто этой вещью владеет. Личный иск имеет место, когда мы судимся с тем, кто обязан в отношении нас к совершению какого-либо действия (D.44.7.25). Определеннее и яснее разграничил права на вещи и права требования Павел, сформулировавший понятие обязательства: Сущность обязательства не в том состоит, чтобы сделать какой-либо предмет нашим или какой-нибудь сервитут нашим, но чтобы связать другого перед нами, дабы он дал что-нибудь или сделал или предоставил (D.44.7.3). В данном определении раскрывается и содержание обязательства. Оно состоит в обязанности должника в совершении определенных действий: дать, сделать предоставить (dare, facere, praestare). Термин дать означает передачу, к примеру, проданной вещи, сделать имеет в виду как действие, так и бездействие (не мешать нанимателю пользоваться вещью), предоставить указывает на обязанность возмещения убытков. Основания возникновения обязательств Классификация этих оснований принадлежит Гаю. В своих Институциях он приводит два основания возникновения обязательств: …всякое обязательство возникает либо из контракта, либо из деликта (III, 88). Сразу отметим, что контракт это договор, признанный цивильным правом и снабженный исковой защитой, а деликт это противоправное действие, причинившее вред. Порождаемые данными основаниями обязательства носят наименование обязательств из договоров и обязательств из деликтов. В другом сочинении Гай говорит об обязательствах, возникающих (наряду с названными) из разного вида оснований и конкретизирует эти основания как квази-контракты и квази-деликты (D.44.7.5). Порождаемые ими обязательства называются обязательствами как бы из контрактов (как бы из договоров) и обязательствами как бы из деликтов. В итоге мы имеем следующую классификацию ос нований возникновения обязательств: договоры, как бы договоры, деликты, как бы деликты. Созданная Гаем классификация оснований возникновения обязательств на шла свое законодательное воплощение в Кодификации Юсти ниана. Таким образом, речь идет о четырех основаниях возник новения обязательств. Рассмотрим каждый из этих типов от дельно. 2. Виды обязательств Цивильные и натуральные обязательства Поскольку обязательство нормально прекращается его исполнением, оно является временным правовым отношением. В случае неис полнения обязательства должник по иску кредитора может быть принужден к исполнению обязательства. Следователь но, непременный признак обязательства возможность его принудительного (вопреки воле должника) исполнения. Обя зательства, обладающие таким признаком, назывались ци вильными. В отличие от них, в римском праве существовал особый Тип обязательств, так называемых натуральных, которые в обычном смысле все же не являются обязательствами. Известно, что подвластные члены семьи и рабы по цивиль ному праву не могли от своего имени заключать сделки, быть стороною в гражданском процессе, т. е. не могли быть кредиторами, должниками, истцами и ответчиками. Право вые последствия их действий, направленных к созданию обязательств, обосновывались с позиций естественного права: Рабы, хотя по цивильному праву и не становятся обязан ными по договорам, но по естественному праву обязательст ва они и принимают на себя и возлагают на других (D.44.7.14). В другом фрагменте также утверждается: Обяза тельство имеет силу либо цивильно, либо натурально… (D.46.2.1.1). Тем не менее, в римской юридической практике натуральные обязательства никогда не имели правовых последствий, присущих обычным, цивильным обязательствам (к которым относились и обязательства, защищаемые преторским правом). Натуральные обязательства это такие фактические отношения имущественного характера, лишен ные исковой защиты, добровольно внесенное должного по которым возврату не подлежало. В частности, в соответствии с постановлением римского сената 70 г. займы, совершенные подвластными членами семьи, не имели исковой защиты, но уплаченное господином по таким займам не могло быть истребовано. В дальнейшем натуральные обязательства распространялись не только на отношения с участием рабов и подвластных, но ж на отношения с участием иных субъектов. Таким образом, натуральные обязательства не обладали признаком, присущим цивильным обязательст вам, возможностью принудительного исполнения, но они, тем не менее, имели определенное (ограниченное) правовое значение. Обязательства из договоров Римский термин контракт (contractus) синоним русского договор. В основе всякого договора лежит соглашение. Название соглашение является до такой степени общим, что, как метко замечает Педий, нет никакого договора, который не содержал бы в себе соглашения (D.2.14.1.3). Следовательно, обязательства из договоров, в отличие от обязательств из деликтов, возникают из правомерных юридических, фактов (действий). Эти правомерные действия имеют своей целью установление, изменение либо прекращение прав и. обязанностей и образуют, употребляя современную лексику, сделки, в которых выражается воля заключивших их лиц. Близким к понятию сделки является римское выражение negotium contrahere. Не всякая сделка является договором, но лишь такая, в которой выражена воля двух сторон (например, в договоре купли-продажи продавца и покупателя). Такая сделка называется двухсторонней , или договором. Если же в сделке выражена воля одного лица (например, в завещании выража ется воля одного завещателя), то она называется односторон ней. Следует также иметь в виду, что не всякий договор направлен к установлению обязательства. Договор порождает обязательственное отношение лишь тогда, когда он возлагает на соответствующую сторону обязанность совершения оп ределенного действия (либо воздержания от действия). Не устанавливает поэтому обязательства договор о передаче права собственности, ибо, как говорил Павел: Сущность обязательства не в том состоит, чтобы сделать какой-нибудь предмет нашим…. Римляне различали договоры: = обязательст венные (при которых возникало право на действие другого), = вещные (имевшие своим следствием установление права собственности, залога, сервитутов), = брачные (обусловливав шие вступление в брак и имущественные отношения суп ругов). Обязательственные договоры направлены к приоб ретению или изменению субъективного права в будущем, а вещные (распорядительные) договоры к немедленному изменению существующего имущественного положения (не медленному приобретению или изменению субъективного права). По римским воззрениям, договором является не любое соглашение, а лишь такое, которое достигнуто с соблюдением определенной символики определенных действий либо выра женное в установленной словесной форме. Соглашения, за ключенные в иных условиях, хотя и с определенной целью, контрактами (договорами) не считались и назывались пакта ми , точнее голыми пактами (pacta nuda). Они не были защищены исками и не создавали обязательств. Этот посту лат, неукоснительно проводившийся в жизнь на начальных этапах римской истории, подвергся смягчающим коррективам, когда развивающаяся экономика стала испытывать необходи мость в упрощенных формах товарооборота. Как следствие, появляется тип контрактов, условием действительности кото рого является простое соглашение, не требующее никаких форм. Кроме того, некоторые пакты снабжаются исковой защитой и именуются одетыми пактами , в отличие от голых пактов , не имеющих такой защиты. Со временем формируются три группы юридически защищаемых пактов: присоединенные к договору, преторские, им ператорские. Обязательства из деликтов Деликт означает проти воправное действие, правонарушение. В курсе римского част ного права рассматриваются частные деликты (delicta privata) посягательства на интересы частных лиц, иски из которых предъявлялись последними и в их же пользу взыски вались денежные штрафы. В отличие от частных, деликты, нарушающие интересы государства в целом, назывались crimina (позднее они получили наименование публичных де ликтов delicta publica). Санкции публичных деликтов были направлены против личности нарушителя (например, телесное наказание), а применявшиеся имущественные взыскания шли в пользу иска. Иски из частных деликтов назывались ноксальными (actiones noxales). Гай называет три вида таких исков: actiones poenales штрафные иски; actiones rei persecutoriae иски, направленные на возмещение причиненного деликтом вреда ; actiones mixales иски, направленные одновременно как на взыскание штрафа, так и на возмещение убытков (Ин ституции, IV, 6 9). Эти же иски были закреплены в Кодифи кации Юстиниана. Римское частное право не содержит общего понятия делик та, в соответствии с которым возмещался бы всякий проти воправно причиненный имущественный вред. Такое возмеще ние было возможно лишь при установлении законом или преторским правом санкции за конкретное деяние. К числу соответствующих правонарушений, создавших обязательства, относились следующие. 1. Iniuria (букв. несправедливость), означавшая в зако нах XII таблиц посягательство на телесную неприкосновен ность римского гражданина и имевшая точно обозначенные штрафные санкции для конкретных видов (например, за побои 25 асов, перелом кости 300 асов) подверглось изменению в преторском праве. Это изменение состояло в придании iniuria характера деликта против личности вообще, т.е. iniuria охватывала посягательство на телесную неприкосновенность, а также на личные нематериальные блага: честь, достоинство и т. п. Преторское право от казалось от фиксированных штрафов и дифференцировало их в зависимости от особенностей отдельных случаев. Размер штрафа определялся претором или судьей индивидуально для конкретной ситуации. 2. Furtum (кража) деликт, посягающий на имуществен ные права вообще: Кража есть намеренное, в целях создания для себя выгоды, присвоение себе или самой вещи, или даже пользование ею, либо владения (D.47.2.1.3). Таким образом, кража могла выразиться не только в похищении имущества (как в современном уголовном праве), но и в краже пользова ния (например, пользование вещью хранителем), а также в краже владения (например, собственник, незаконно изъяв ший вещь у залогодержателя). Ущерб от кражи восстанавливается истребованием похи щенной вещи виндикационным иском, иные потери посред ством иска actio furti (иск из краденного). Наряду с этими санкциями действовала штрафная. По XII таблицам последняя составляла двойную сумму ущерба при тайном похищении, тройную при обнаружении вещи в присутствии свидетелей, а при открытом похищении виновный мог быть лишен жизни или обращен в рабство. Санкции последней формы кражи были заменены претором четырехкратным взысканием. В силу того, что в период империи частные обыски запрещались, троекратная компенсация выходит из употребления и сохраня ется двойная и учетверенная. 3. Rapina (грабеж) открытое насильственное завладение чужой вещью выделяется из состава кражи в 76 г. до н. э. эдиктом претора Лукулла. Ответственность за грабеж.выражалась в возвращении четырехкратной стоимости похищенного, а по истечении года с момента его совершения ограничивалась реально причиненным ущербом. 4. Damnum iniuria datum (доел. несправедливо причинен ный ущерб) уничтожение или повреждение чужого имущест ва. Еще XII таблиц и позднее принятые акты регламентиро вали отдельные аналогичные случаи, отличавшиеся как от iniuria, так и от кражи, ибо соответствующие деяния не пося гали на личность потерпевшего и не приносили имуществен ной выгоды причинителю вреда. Эти разрозненные нормы были систематизированы законом, принятым предположи тельно около 286 г. до н. э. по инициативе трибуна Аквилия. Закон Аквилия установил ответственность за убийство и ранение раба или животного, а также за уничтожение или повреждение чужой вещи. При этом ответственность наступа ла лишь при условии, что вред причинен: а) непосредственным действием (например, убито животное); б) телесным воздейст вием на телесную вещь (таковым не считается, например, открытие клетки из которой вылетела птица; в) собственнику пострадавшего имущества, но не иным заинтересованным ли цам; г) виновным действием (для чего достаточно и легкой небрежности). При одновременном наличии перечисленных условий вред, причиненный убийством раба или животного, подлежал воз мещению в размере высшей стоимости того или другого в пос ледний год, а в случае ранения раба или животного либо повреждения вещи в размере их стоимости в последний месяц перед совершением деликта. Неосновательное отрица ние вины вело к удвоению суммы штрафа. Со временем преторское право посредством применения actio utilis расширило сферу применения закона Аквилия, что практически обеспечило возмещение всякого вреда, виновно причиненного чужому имуществу. 5. Metus et dolus (угрозы и обман) были признаны как основания возникновения обязательств из деликтов в I в. до н. э. введением соответствующих исков эдиктами преторов (Октавием и Галлом Аквилием) Деликт из обмана имел санкцию инфамии и, кроме того, причинитель вреда присуждался к возмещению фактически причиненного ущерба. Из-за неопределенности понятия actio doli в необ ходимых случаях субсидиарно использовался actio in factum. Тем самым сфера деликтной ответственности, включившая в себя самые разнообразные отношения,. значительно расширилась. Иск из угрозы относился к арбитрарным. Ответчик, доб ровольно выдавший неправомерно полученное, освобождался от ответственности. Обязательства как бы из договоров Обязательства как бы из договоров обусловлены либо односторонними действиями, либо некоторыми иными фактами (событиями). Действия иногда могут быть неправо мерными, как в некоторых случаях неосновательного обогащения. Таким образом, обязательства как бы из договоров возникают между сторонами, не состоящими между собой в договоре. Но поскольку отношения, вытекавшие из упомянутых фактических оснований, регули ровались применительно к договорам, они получили наименование квази-договорных обязательств. Основные среди них: 1) ведение чужих дел без поручения (negotiorum qestio). Обязательство, возникающее из него, аналогично основанном на договоре поручения (mandatum), отсюда квазидоговорный его характер. Соответствующие действия возможны, если они совершаются не против воли лица (если не запрещены заин тересованным лицом) и если он сам не может позаботиться о своих делах. Действия ведущего дела (gector) могут быть материальными (ремонт дома, грозящего обвалом) и право выми (уплата чужого долга): Гектор по иску заинтересован ного лица компенсировал убытки, вызванные исправительным ведением дела, а последний возмещал по иску гектора целесо образные затраты; 2) неосновательное обогащение (condicti sine causa). Имеют ся в виду случаи, когда кто-либо без надлежащего на то основания обогатился за чужой счет. Неосновательно приоб ретенное подлежало компенсации тому, за чей счет оно об разовалось. Отмечается некоторое общее сходство отношений, возникающих здесь между сторонами- с отношениями при займе (mutuum). Римляне не выработали общего принципа для решения вопроса о sine causa, т. е. о том, когда можно утверж дать, что лицо обогатилось за чужой счет без достаточного к тому основания, но регламентировали отдельные квазидого ворные случаи подобного рода, в частности: 3) получение недолжного. Такое приобретение могло возник нуть при платеже несуществующего долга, а также причита ющегося не с плательщика, а с иного лица или в пользу не получателя, а другого субъекта. При недобросовестных дейст виях обогатившегося он обязывался к полному возмещению ущерба, при добросовестности к возврату самого обогаще ния; 4) получение по безнравственному или противоправному основа нию. В этих случаях обогативший обязывался к полному воз мещению ущерба, понесенного потерпевшим. К обязательствам из неосновательного обогащения приме нялся кондикционный иск, в частности, в изложенных их видах действовали соответственно condictio indebiti et condictio ex iniusta causa. Это были отдельные случаи применения кондикционного иска. Обязательства как бы из деликтов В римском праве отсутствует общее определение квазиделиктных обязательств и называются лишь отдельные их виды. Перечень таких обязательств (как и квазидоговорных) может быть весьма обширным. Приводить его нет практического смысла, да и затруднительно, ибо и те и другие порождение отдельных институтов (опеки, наследования и т: д.), и потому лучше могут быть познаны в связи с соответствующими отношени ями. Конкретные примеры квазиделиктных обязательств. 1. Ответственность судьи за надлежащее осуществление су допроизводства. Имеется в виду не только принятие судьей неправильного решения (по небрежности или недобросовест ности), но и ненадлежащее выполнение им своих функций, например, неявка в день рассмотрения дела. Судья в этих случаях делает процесс своим (litem suam fecit) и несет ответственность перед потерпевшей стороной в полном объ еме причиненного ущерба. 2. Ответственность за вылитое и выброшенное. Она наступа ла при причинении вреда объектам, находящимся на улицах и площадях. Убытки от вещей (а также увечий рабов и живот ных) возмещались в двойном размере. Размер убытка от уве чья свободного человека определял магистрат, а в случае смерти его иск мог быть предъявлен любым и каждым для взыскания штрафа в размере 50 ООО сестерциев. 3. Ответственность за поставленное и подвешенное состояла в уплате штрафа в размере 10 ООО сестерциев. Соответствующий иск мог предъявить также любой и каждый против хозяина дома, где что-нибудь было поставлено или подвешено так, что могло причинить вред прохожим. 4. Ответственность хозяев судов, содержателей гостиниц и постоялых дворов наступала при причинении имуще ственного вреда пассажирам и проживающим и выражалась в двойной сумме причиненного ущерба. Причем иск мои быть предъявлен и к непосредственному причинителю вреда слуге, и к хозяину судна или содержателю гос тиницы.
Тема 9 «ПРАВО НА ЧУЖУЮ ВЕЩЬ»
1. Понятие и виды прав на чужие вещи Возрастающие потребности товарооборота и усложнение хозяйственных свя зей, приведшие к дифференциации вещных прав, имели своим следствием формирование новой общности норм прав на чужие вещи (jura in re aliena), регулировавших соответствую щие отношения. Как всякое вещное право эта категория принадлежала к аб солютным правам, т.е. защищалась против любого наруши теля и, кроме того, характеризовалась правом следования и правом преимущества. Вместе с тем, поскольку это были права на чужие вещи, они, в отличие от права собственности, не порождали полного господства над вещью и являлись правами ограниченного содержания. К таким ограниченным вещным правам, или правам на чужие вещи, относились: сервитуты, суперфиций, эмфитевзис и залоговое право. Понятие и виды сервитутов Древнейшие среди прав на чужие вещи сервитуты (servitus рабство вещи , служение ее ), а из последних самые ранние предиальные, являвшиеся формой восполнения хозяй ственной полезности земельного участка. Их практическая необходимость уясняется на следующем примере. Опре деленная территория была разделена между несколькими наследниками так, что один из них получил участок, не имевший самостоятельного выхода к дороге, или на участке не было воды, пастбища и т. п. Для восполнения недостающих качеств участка возникала потребность в ис пользовании соседнего участка в соответствующем от ношении. Первоначально право пользования чужой землей в опреде ленном отношении возникало посредством заключения сделок (например, договора найма или аренды). Но этот способ не был стабильным,, ибо при смене собственника (наймодателя или арендодателя) договор утрачивал силу. Требовалось более надежное средство, обеспечивающее постоянное пользование соседним участком. Таким средством и стали предиальные (земельные) сервитуты, право пользования соседним (служа щим, подчиненным) участком независимо от смены его соб ственника, а также независимо от смены собственника господ ствующего участка (в интересах которого установлен серви тут). Предметом сервитутного права был, следовательно, сам земельный участок, но не действия сторон, как прежде в до говоре найма или договоре аренды. В исторической ретроспективе первыми были три дорож ных сервитута. Они формировались таким образом, что каж дый последующий сервитут включал в себя и предыдущий: право прохода через чужой участок, право прохода и прогона скота, право прохода, прогона и проезда. Среди первых был и сервитут воды право провести воду с чужого участка. Со временем возникают другие сервитуты: право прогонять скот к водопою, право пасти скот на чужом пастбище, право брать песок, глину на чужом участке. Несколько позже первых сельских сервитутов возникали городские сервитуты, древнейшим из которых было право проложить клоаку через чужой участок. Развитие городского строительства порождает разнообразие городских сервитутов: право опереть строение на стену соседа, право отводить дож девую воду во двор соседа, право требовать, чтобы сосед не загораживал вида, света. Каждый сельский и городской сервитут имел свои харак терные особенности и подчинялся индивидуальному юриди ческому режиму. Вместе с тем те и другие сервитуты обладали общими юридическими признаками, в частности бессрочнос тью и неделимостью. Последний признак выражается в том, что и при разделении служащего участка он не утрачивал обременения, продолжая служить собственнику господствую щего участка как единое целое. Вслед за древнейшими предиальными сервитутами возни кают личные сервитуты. Первым основанием их возникнове ния были, по-видимому завещательные отказы. Оставляя, к примеру, дом законным наследникам, завещатель предостав лял право пожизненного проживания в нем своей кормилице. Личные сервитуты также относились к категории прав на вещи и обладали всеми их признаками. Так, в приведенном примере кормилица не утратила бы право проживания, если бы дом был отчужден. Она также имела бы преимущественное право перед обязательственными правами, в частности перед лицом, получившим право проживания в том же доме по договору ссуды. Известны четыре личных сервитута: узуфрукт (usus frustus) право пользования чужой непотребляемой вещью с присво ением ее плодов, но с сохранением субстанции вещи, т. е. ее хозяйственного назначения. Причем узуфруктарий вправе не только лично пользоваться предметом узуфрукта, но и может сдать его в аренду, продать плоды. Следовательно, из трех возможностей, составляющих содержание права собственнос ти, пользование, собирание плодов, распоряжение узуф руктарий не имеет возможности распоряжения; право личного пользования чужой вещью, но не плодами usus (послед ними в пределах собственных нужд); право жить в чужом доме habitatio; право личного пользования чужим рабом или животным орегае. В республиканское время римскими юристами были сфор мулированы теоретические постулаты сервитутного права, распространенные на режим личных сервитутов в период Поздней империи. Не может быть сервитута на собственную вещь. Поэтому если собственник господствующего участка приобретал участок служащий, то сервитут прекращался. Не может быть сервитута на сервитут. Так предиальный сервитут, как и личный, подчинялся своему правовому режиму и вне его пределов не существовал. Невозможно поэтому установить, к примеру, узуфрукт на сервитут права проезда. Не может быть сервитута, который обязывал бы к положительному действию. Сервитут может состоять лишь в обязанности воздержания от действия, например, терпеть неудобства, связанные с правом сервитуария брать воду с участка, проезжать через него, либо в обязанности не делать чего-либо, например, не закрывать света или вида. Римлянам был известен один сервитут несение тяжести пристройки, при котором на собственнике обремененного участка, лежала обязанность положительного действия производить ремонт опоры не только в собственных интересах, но и в интересах сервитуария. 2. Установление, прекращение и защита сервитутов Как свидетельствует Гай (Институции, II, 29), все виды сервитутов по цивильному праву устанавливались посредством процессу альной цессии , а сельские также посредством манципации. Для сервитутов на провинциальные земли существовали упрощенные способы установления неформальные до говоры , распространенные впоследствии на италийские земли. Перегрины пользовались в этих целях способами, признанными правом народов. Отнесение сервитутов к нете лесным вещам сделало возможным приобретение сервитутно го права в форме традиции. Кодификация Юстиниана упоминает только преторские способы установления сер витутов. Сервитуты возникали по различным основаниям. До зако на Скрибония (149 г. до н. э.) осуществление сельского сер витута в течение двух лет вело к его приобретению по давнос ти. Закон Скрибония, отменивший установление сервитутов по давности, явился отражением общей направленности римской правовой мысли на максимально возможное освобождение римской земельной собственности от тягот и пут, налагаемых сервитутами. В конечном счете эта тенденция вела к укреплению самого института собственности посредством, точного обозначения режима служащего участка. Преторское право признавало сервитутом 10-летнее и 20-летнее владение им. Соответствующей была и погасительная давность. Другими основаниями были: судебное решение о разделе общей собственности, которым устанавливалось обременение собственника одного участка в пользу другого; договоры, которыми при передаче права собственности на участок сервитут устанавливается в интересах прежнего собственника; завещательные отказы. С прекращением сервитута устранялось обременение и право собственности восстанавливалось в полном объеме. Сервитут прекращался : при отказе сервитуария от соответ ствующего права; при истечении погасительной давности; при соединении права собственности на господствующий и служа щий участки (в личных сервитутах при соединении права собственности и пожизненного пользования); существенное из менение субстанции вещи, являвшейся объектом личного сер витута; смерть управомоченного или умаление его правоспо собности capitis deminutio всех степеней, а в праве Юстиниана только высшее и среднее умаление правоспо собности. Цивильного сервитуария защищал конфессорный иск (actio confessoria), первоначально именовавшийся vindicatio servitutis. В нем объединялись все требования, которые могли быть выражены в виндикационном и негаторном исках. Соответ ственно сервитуарий, как и собственник, подлежал защите против реальных и потенциальных нарушений и мог требовать как возврата утраченного объекта сервитута, так и устранения «ситуаций, препятствующих осуществлению его прав. Для за щиты сервитутов, установленных преторским правом, послед ним был введен иск по аналогии (actio confessoria utile), имев ший такое же значение, как Публицианов иск для бонитарного обладателя вещи. Кроме того, преторские сервитуты защища лись специальными интердиктами, действие которых было аналогично действию интердиктов о защите владения. Со хранившемуся в Кодификации Юстиниана конфессорному ис ку придается универсальный характер: он применялся для защиты любых сервитутов. 3. Суперфиций и эмфитевзис Аренда земли существовала еще в период республики. Государство и городские общины сдавали земли, не подлежащие продаже, под строительство домов, а также для их обработки за арендную плату, вноси мую ежегодно. Соответствующие отношения, возникающие между государством и арендаторами, регулировались публич ным правом (относились к юрисдикции цензоров). Со временем арендодателями становятся муниципии и частные лица, отношения которых с арендаторами регулировались претором на основе норм обязательственного, т. е. частного права. Это были типичные отношения, вытекающие из договора аренды. Под влиянием преторского права обязательственный характер суперфиция приобрел значение вещного права. Суперфиций рассматривался как вещь, юридически отделен ная от поверхности и имеющая обособленный правовой режим. Благодаря введенным претором средствам защиты (аналогичным защите права собственности), суперфициарий мог ограждать свое право от третьих лиц и от самого собственника земли. Аналогичная эволюция, также под влиянием преторского права, произошла и с арендой земель для обработки: она приобрела характер особого вещного права на чужую вещь, защищаемого как против третьих лиц, так и против собственника. Право пользования; землей для ее обработки стало длительным (бессрочным), арендная пла та стабильной. К середине IV в. наследственная аренда земли получает название эмфитевзиса. Споры римских юристов относительно правовой его сущности (купля или наем земли) были разрешены императором Зеноном, считав шим, что это особая сделка, регламентирующая отношения наследственной аренды. Итак, суперфиций представляет собой вещное, наследствен ное и отчуждаемое право возведения строения на чужом городском участке и право пользования этим участком; эмфитевзис вещное, наследственное и отчуждаемое право пользова ния землей и плодами, с правом изменения характера участка, но без ухудшения его. Как видим, содержание прав и суперфициария, и эмфитевты весьма широкое, оно значительно шире, чем у сервитуария, но все же не такое полное, как у собственника. Эта неполнота состояла в следующем: 1. Суперфициарий: уплачивал собственнику поземельную ренту, в случае не уплаты последний мог возбудить иск о собственности; обременение участка сервитутом возможно без ущерба прав собственника земли; при отчуждении участка тре бовалось согласие собственника. 2. Эмфитевт: при продаже участка обязан был уведомить собственника земли, который мог воспользоваться правом преимущественной покупки в течение двух месяцев; при отчуждении эмфитевзиса собственник имел, право на получение двух процентов покупной цены; эмфитевт обязан был уплачивать соб ственнику арендную плату, а также вносить государственный земельный налог; эмфитевзис прекращался, если арендная плата не вносилась в течение трех лет.
Тема 8 «ВИДЫ ПРАВ НА ВЕЩИ»
1. Вещное право и право собственности Вещное право и его объекты Вещными называются права, обеспечивающие непосредственное господство над вещью. Они характеризуются рядом признаков. Объектом вещных прав являются: а) вещи телесные (corporales); б) вещи, находящиеся в обороте (res in commercio); в) вещи индивидуально-определенные, (species). Вещное пра во это абсолютное право, в котором его носителю соответствует обязанность всех и каждого не нарушать этого права. Однако для признания права вещным недостаточно перечисленных признаков. Необходимо, чтобы оно обладало еще двумя признаками, выражающими его абсолютный характер: правом следования и правом преимущества. Первое означает, что право следует за вещью, т.е. при переходе вещи из одних рук в другие сохраняется принадлежащее третьему лицу вещное право. Так, право нанимателя сохраняется независимо от того, что право собственности на вещь, служащую предметом действующего договора, перешло от наймодателя к другому лицу. Суть права преимущества заключается в том, что оно предпочтительней связанных с той же вещью обязательственных прав. Например, если права кредитора обеспечены залогом, то его претензии при продаже заложенного имущества удовлетворя ются преимущественно перед другими кредиторами, требова ния которых не были обеспечены залогом этого имущества. Если же залогом обеспечены права нескольких кредиторов, то они могут удовлетворить свои претензии в той очередности, в какой возникли их залоговые права кто первенствует во времени, у того лучшее право. Изложенному понятию вещного права сответствуют право собственности и права на чужие вещи (сервитуты, суперфиций, эмфитевзис, залоговое право). Все эти виды вещных прав рассматриваются в данном разделе. Сущность залогового пра ва, являющегося способом обеспечения обязательств, будет изложена в разделе об обязательствах. Понятие права собственности Вытекающее из вещных прав господство лица над вещью характеризуется различной степенью и содержанием. Это господство наиболее полно воплощено в праве собственности. Значительный период римской истории не существовало унифицированного термина, обозначающего право соб ственности. Но институт собственности существовал из древле, хотя и не был четко отделен от владения, прав на чужие вещи и семейных отношений (Г. Диошди). Термин dominium применялся ко всем случаям господства над вещами, находящимися в домашнем хозяйстве, обозначал более широкий круг отношений,/чем право собственности. Лишь с III в. вещи, на которые существовало право, обозначаются термином proprietas (наряду с dominium, зафиксированным в I в. до н. э. Алфеном Варом. (D.8.3.30), применявшимся с конца классического, периода исклю чительно для права собственности как полного и абсо лютного правового господства лица над вещью, высшего среди других вещных прав; Аналогичное представление о праве собственности закрепляется в Кодификации Юсти ниана термином plena in re potestas полная власть над вещью. Вместе с тем право собственности в Древнем Риме никогда не рассматривалось как безграничное. С древнейших времен был установлен ряд законных ограничений права собственнос ти, в частности, исходивших из так называемого соседского права: собственник обязан был терпеть свисание соседских деревьев на свой участок и течение проточных вод, допускать (через день) соседа к сбору упавших плодов, терпеть проник новение на свой участок дыма, пара, копоти и т. п., если они были следствием нормального использования соседнего участ ка. Подобные нормы, в известной степени ограничивали объем прав собственника; и с позднейших позиций римское право собственности точнее определить как наиболее полное господ ство над вещами. Но римляне, применяя к праву собственнос ти признак полного господства над вещью, имели в виду отграничить его от других вещных прав, субъекты которых также осуществляли господство над вещами, но в меньшей степени. Право собственности обладает признаком приспособляемости, или эластичности, состоящем в его способности полностью восстанавливаться с отпадением установленных собственником ограничений своего права. Кроме того, оно распространяется на все материальные приращения вещи и мыслится как синкретичное, единое, охватывающее сразу все возможные распорядительные права, а не являющееся их суммой. Распорядительные права собственника, составлявшие содержание права собственности, выражались в возможности пользования (uti), т. е. извлечения из вещи ее полезных естественных свойств, собирания плодов (frui), включая как естественные, так и цивильные плоды, распоряжения (abuti), т. е. отчуждения, потребления и даже уничтожения вещи. Составные части права собственности не являлись и не могут являться исчерпывающими, ибо в соответствии с его харак тером собственнику дозволялось делать все, что не запрещено законом. Владение в римском праве В числе элементов содержания права соб ственности римские источники не упоминают владение (possessio), т. е. обладание вещью. В древнем цивильном праве ему соответствовало понятие usus использование, обеспечи вавшее непосредственное господство над вещью, но ограни ченное по своему объему. В связи с развитием экономических отношений в III-II вв. до н.э. оно уже не соответствовало многообразию форм вещных прав, ставших результатом диф ференциации соответствующих правовых институтов. К этому периоду относится возникновение понятия владения и отделе ние его как от права собственности, так и от пользования вещью и извлечения доходов из нее, окончательно завершив шееся в классическом периоде. Как пишет Г. Диошди, осу ществился поворот к независимости отдельных институтов, выражающих некоторые правомочия собственника; и разгра ничение между его легальной и реальной властью. Именно из этого разграничения исходят римские источ ники; имея в виду, что если названные составные части права собственности мыслимы только как юридические, то владение нередко существует как чисто фактическое состояние. Основа нием владения может быть не только право собственности (когда собственник и владелец совпадают в одном лице), но и иное вещное право (например, право суперфициария). Владение также может не иметь никакого правового основания (например, владение вещью, приобретенной у лица, не являющегося ее собственником) и быть даже нарушением права (например, владение вора). В таких случаях налицо факт, а не право. Но даже тогда, когда собственник и владелец совпадают в одном лице, владелец с внешней стороны рассматривается не как собственник, а как лицо, имеющее реальную, фактическую власть над вещью. Не случайно Ульпиан, противопоставляя друг другу соответствующие понятия, говорил, что собственность не имеет ничего общего с владением (D.41.2.12). В отличие от права собственности владение не дает основания для иска против всех нарушителей, а только против отдельных нарушителей, оно не возобновляется ipso jure вернувшемуся из плена, не переходит непосредственно на наследников. Для признания юридического или фактического состояния владением оно должно включать в себя два элемента : тело владения (corpus possessions) и намерение (воля) владеть для себя (animus possessions). …И приобретаем мы владение по средством материального и волевого элементов, а не одним материальным или одним волевым элементом (D.41.2.3.1). Наличие тела владения констатируется, исходя из традици онных для оборота способов обладания вещами, из обычных ситуаций, в которых собственники нормально осуществляют господство над вещами. Например, налицо материальный эле мент в отношении мебели, находящейся в жилище, или стога сена, стоящего возле крестьянского двора. Есть тело владения у покупателя зерна, получившего ключи от амбара, в котором хранится это зерно. Владение товарами, сложенными в складах, представляет ся переданным с передачей ключей; если последняя была со вершена при складах (D. 18.1.74). Не требовалось особых форм и в случае приобретения владения недвижимостью. Ес ли при покупке продавец покажет мне соседний участок с моей башни и скажет, что передает свободно владение, то я начи наю владеть точно так, как если б и обошел границы (D.41.2.18.2). Все способы установления владения считались первона чальными. Преемство и тождество между старым и новым владельцем не признавалось. Мы приобретаем владение че рез нас самих (D.41.2.1.2). В силу особенностей римской семьи издавна владение могло приобретаться домовладыкой через подставных ему лиц. В классическом праве возможно приобретение владения через третьих лиц, Мы приобретаем владение только если мы имеем сами волю владеть, фактичес кая же сторона владения может осуществляться или нами самими, или посторонними , — писал Павел. Что касается второго элемента animus possessions, то при наличии первого фактического господства лица над вещью он всегда презюмируется, т. е. предполагается, что обладающий вещью имеет волю владеть ею для себя, а не для другого. Как говорил Павел, для до казательства владения достаточно, если я материально держу вещь. В случае заявления о неправомерности владения оно до казывается соответствующим лицом, при этом устанавливает ся causa possesionis основание владения, включающее в себя оба элемента владения материальный и волевой. При пер воначальном приобретении владения наличие обоих элементов налицо, но если владение приобретено по договору с пред шествующим владельцем; то causa possesionis зависит от ха рактера соответствующего соглашения. Так, в результате до говора купли-продажи продавец уступает оба элемента владе ния покупателю. Напротив, при поклаже или ссуде господство над вещью ограничено определенным сроком, поэтому такое господство не может быть связано с намерением владеть вещью самостоятельно, и оно иллюстрирует не владение, а держание (detentio), ибо и поклажеприниматель, и ссудополу чатель признают над собой волю другого лица собствен ника, сохраняющего за собой владение. Мы считаемся владе ющими не только тогда, когда владеем сами, но и когда кто-нибудь находится во владении от нашего имени, хотя бы он не был подчинен нашей власти, каковыми являются арен датор и жилец, а также через тех, у кого мы сложили или кому ссудили вещи или кому безвозмездно предоставили жилище, мы считаемся владеющими лично сами, так что даже многие считают владение удерживаемым одним намерением… (Гай, Институции, IV, 153). Перемена намерений владельца или держателя не влияет на causa possessions: никто не может изменить себе основания владения , т. е. перемена намерения; к примеру, держателя, если это не проявилось вовне в соответствующих действиях, не превратит его во владельца. Владение утрачивается при отпадении любого из двух эле ментов, в частности, в случае похищения вещи или отказа от нее владельца. Таким образом, владение есть фактическое обладание лица вещью с намерением относиться к ней как к своей, независимо от права на нее и способов ее приобретения; держание это фактическая власть над вещью без намерения обладать ею исключительно для себя. Различие между владением и держанием практически выражалось в том; что владельцам предоставлялась самостоятельная защита: они непосредственно сами имели специальные способы защиты против нарушения владения. Держатели могли применить такую защиту лишь через посредство собственников временно используемых ими вещей. Для уяснения сущности этих специальных способов необ ходимо полнее ознакомиться с правом собственности. Право собственности и бонитарное обладание Отношения собственности и другие отношения господства над вещами с древнейших времен обозначались термином dominium с прибавлением слов ex jure quiritium, которые указывали на его субъектов квиритов, римских граждан. Кроме последних, субъектами квиритского права собственности могли быть лишь латины, наделенные jus commercii. В состав квиритского права собственности входили манципируемые вещи (res mansipi); отчуждавшиеся посредством манципации или in jure cessio. Сюда же относились и неманципируемые вещи (res пес mancipi), не требовавшие при их приобретении особых формальностей. Для возникновения квиритского права собственности на res mancipi обязательно одновременное наличие всех названных признаков. Процедура манципации состояла в том, что покупатель в присутствии продавца, 5 свидетелей и весовщика с весами и медью касался рукой приобретаемой вещи (например, раба) и произносил формулу: Я утверждаю, что этот человек по праву квиритов принадлежит мне, так как куплен мною при помощи этой меди и весов. Затем он ударял медью по весам и передавал ее продавцу как символ вручения покупной цены. С; этого Момента право собственности на вещь переходило к покупателю. Манципация обязывала продавца предоставить гарантию против эвикции (истребования вещи в качестве за конной собственности третьим лицом). Таким образом, манципация имела двойной результат приобретение собствен ности (mancipium) и гарантии (auctoritas). Еще до законов XII таблиц понтификсы создали облегчен ную форму манципации одной монетой, т.е. за сим волическую цену. С этих пор манципация теряет характер продажи и превращается в передачу собственности. Отныне установление господства над вещью (mancipium) зависит не от уплаты цены, а от исполнения процедуры манципации. Манципация одной монетой использовалась для продажи в кредит, для освобождения из-под власти домовладыки (emancipatio), усыновления, обеспечения завещательных отказов. Оставаясь по форме куплей-продажей, манципация по существу превратилась в акт, способный осуществить самые разнообразные отношения между сторонами. Так, при продаже земельного участка можно было включить в фор мулу манципации право пожизненного пользования для продавца, право проезда, прохода через данный участок и т.п. Как справедливо считает Г. Диошди, этот новый тип передачи права собственности способствовал тому, что римское право не превратилось в рыхлую массу различных правовых средств, а стало концентрированной правовой системой, основанной на немногих, четко определенных правовых средствах, способных к созданию общих правовых норм. In jure cessio (уступка права) менее затруднительный способ приобретения права собственности, осуществлявшийся в форме мнимого судебного процесса. Покупатель предъявлял иск об истребовании вещи как якобы принадлежащей ему, а продавец молчал в ответ на обращенное требование и тем самым уступал свое место покупателю. Громоздкость способов приобретения квиритской соб ственности, тормозившая развитие товарооборота, была оче видной еще в период республики. Несколько позже прокулианцы, к примеру, считали необходимым изъятие из состава манципируемых вещей приплода крупного рогатого скота с целью облегчения сбыта молодняка. Как следствие, возникает новый способ приобретения собственности, заимствованный из права народов, традиция (передача), первое упоминание о кото рой относится к I в. до н.э. Возникновение неформального способа передачи права собственности не означало отмены манципации. Идя навстречу требованиям товарооборота, пре торы способствовали широкому применению традиции, установив для приобретателя единственное условие bonae fides (доброй веры), означавшей незнание о пороках приобретаемой вещи. Традиция была прогрессивным правовым актом, но, в от личие от манципации, не давала гарантии приобретения. В слу чае приобретения неманципируемой вещи от недобросовестно го отчуждателя она могла быть истребована ее собственни ком, равно как и при приобретении манципируемой вещи от собственника без соблюдения формальностей mancipatio или in jure cessio. В последнем случае отчуждатель оставался кви ритским собственником, который хотя и был лишен дейст вительного обладания вещью, но сохранял за собой голое право (nudum jus), пустой титул права собственности. Лишь по истечении срока приобретательной давности (usucapio) добросовестный приобретатель сам становился квиритским соб ственником. В I в. до н. э, претором Публицием был введен специаль ный иск (actio Publiciana), предоставлявший защиту против третьих лиц тем, кто приобрел манципируемую вещь посред ством традиции и поэтому не считался собственником до момента истечения срока usucapio. Поскольку Публицианов иск основывался на фикции истечения срока приобретатель ской давности, он был доступен и тем, кто приобрел вещь не от собственника, не зная этого (bonac fides), и защищал, следовательно; всех добросовестных владельцев. Этот иск предо ставлялся тому, кому вещь передана justa causa (правомерное основание), но который еще не приобрел ее в силу давности и утратив владение, требует эту вещь… (Гай. Институции, IV, 36). В I в. до н. э. также были введены две эксцепции: о злом умысле и о продаже и передаче вещи, действовавшие в случае предъявления к добросовестному владельцу недобросовест ным квиритским собственником виндйкационного иска. В современной романистике и отечественной историко-пра-вовой науке давно утвердилось положение, согласно которому лицо, приобретшее манципируемую вещь посредством тради ции, хотя и не становилось квиритским собственником, но фактически вещь закреплялась в его имуществе in bonis; отсюда сделан вывод о существовании бонитарной или преторской, собственности. Эту господствующую концепцию первыми подвергли со мнению германский романист М. Казер и венгерский рома нист Г. Диошди. В частности, М. Казер пишет: Классические юристы боятся такого (бонитарного. М. X.) приобретателя называть прямо собственником и только школьный юрист Рай говорит о собственности выражение, которое послу жило основой современному учению о бонитарной собствен ности. Еще более радикален Г. Диошди: Бонитарной собственности не существовало. Он считает, что выражение in bonis обозначало принадлежность вещи или права ка кому-либо имуществу. Римляне проводили различие не между квиритской и бонитарной собственностью, а между полным правом (plenum jus) и голым правом (nudum jus) внутри квиритской собственности. Это различие было введено для защиты приобретателя раба (посредством традиции) от злоупотреблений квиритского собственника. Разделение собственности на формальный (пустой) титул и фактическое положение собственника было связано с тем, что римские юристы не создали новых форм передачи собственности, соответствующих изменившимся историчес ким условиям. Обстоятельный анализ данной проблемы сделан В. А. Савельевым, значительно развившим выводы западноевропейских романистов. Римская юриспруденция никогда не знала термина бонитарная , или преторская , собственность. Только в VI в. византийский юрист Феофил в парафразе Институций Юстиниана вводит словосочетание бонитарная собственность для обозначения института, существенно отличного от такового в римском классическом праве. Во всей римской юриспруденции словосочетание двойное господство ( двойная собственность ) встречается единственный раз з Институциях Гая (I, 54), которое парализуется следующей (зразой того же Гая: Но впоследствии принято такое деление собственности, что один мог быть собственником вещи по праву квиритов (ex jure quiritum dominus), а другой иметь ее в имуществе (in bonis habere). Такие многочисленные противопоставления в римских юридических текстах привели В. А. Савельева к мысли о существовании некой юридической конструкции бонитарного обладания. (Небезынтересно в данном отношении мнение Капогросси Колоньези: …Бонитарная собственность переходила в квиритскую через приобретательную давность, так что преторская собственность в конце концов являлась промежуточной на пути к квиритской (подчеркнуто мною. М. X.). Ряд признаков конструируют бонитарное обладание. Первый признак способность бонитарного обладателя к приобретению квиритского права собственности давностным владением (Гай. Институции, II, 41). Отсюда следует, что субъектами бонитарного обладания были только римские граждане (квириты). Иногда покупатель не пользуется даже правом давности, например, когда покупатель перегрин (иностранец)…. (Гай, Институции, 111; 80). Бонитарный обладатель становится квиритским собственником, если движимая вещь пребывает в его имуществе в течение 1 года и недвижимая в течение 2 лет (Гай. Институции, II; 42). Следовательно, бонитарная конструкция была временной. Между тем, по утверждению римских юристов, собствен ность нельзя было дать на время. (Е. М. Штаерман). Следующими признаками рассматриваемой конструкции являются добрая вера (bonae fide) бонитарного обладателя и правомерное основание обладания (justa causa), каковым может быть любой римский контракт. Наконец, у бонитарно го обладателя отсутствует возможность господствовать над вещью в полном праве (pleno jure); Однако имущество не переходит к преторским наследникам и бонитарным покупа телям в полном праве (pleno jure), но им предоставляется только обладание (in bonis) вещами… (Гай, Институции, III, 80). Если квиритский собственник был защищен действенными виндикационным и негаторным исками, имеющими абсолют ный характер, то бонитарный обладатель располагал (помимо указанных эксцепции) лишь Публициановым иском, который, как пишет Р. Зом, защищал бонитарного обладателя не от квиритского собственника, а от лица, имеющего худшее пра во. Отмеченные признаки сближают бонитарную конструк цию с цивильным владением, тем не менее, считает В. А. Савельев, некорректно сводить эту конструкцию к владению по цивильному праву, чего избегали и римские юристы. Правовую природу бонитарного обладания следует оценить как сложную и смешанную: наряду с призна ками цивильного (давностного) владения такое обладание имело элементы абсолютной (собственнической) судебной защиты. Таким образом, в римском частном праве существовало лишь квиритское (цивильное) право собственности. Характер ными его признаками были: наличие юридического осно вания (titulus), приобретенного строго установленными цивиль ными средствами, и господство над вещью в полном праве. Этот единственный вид частной собственности dominium ex jure Quiritium и был закреплен в Кодификации Юсти ниана. 2. Способы приобретения права собственности Такими способами являются формальные обстоятельства, с наступле нием которых приобретается право собственности. Напри мер, совершение манципации или ин юре Цёссио. Для приобретения права собственности необходимы установлен ные законом основания юридические факты (например, договоры займа, купли-продажи), образующие титул приобретения. Практическое значение имеет различение способов приоб ретения права собственности на первоначальные и производ ные. К первоначальным относятся те способы, при которых право собственности на вещь возникает у лица впервые либо независимо от прав предшествующего собственника. Сюда относятся: завладение, спецификации, соединение вещей, приобретательная давность. Производными способами приоб ретения называются такие, при которых приобретатель получает свои права от собственника. Эти способы выража лись в договорах между живыми, а также в наследовании по закону и по завещанию и завещательных отказах. При производном приобретении требуется реальное наличие права собственности на стороне отчуждателя, ибо другая сторона не сможет приобрести передаваемого ей права: Никто не может перенести на другого больше права, чем имел бы сам (D.50.17.54). Завладение (occupatio) возможно бесхозяйной вещью, кото рая следует за первым захватившим. Бесхозяйными счита лись вещи, не имеющие собственника (res nullius), вещи, от которых отказался собственник (res de re lictae), и вражеское имущество (res hostiles). Клад скрытая в земле ценность (thesaurus) также относился к бесхозяйным вещам. Нашедший клад получал половину его стоимости, другая половина при надлежала собственнику земельного участка, на котором клад обнаружен. Спецификация (specificatio) это переработка вещи для себя, создание новой вещи из чужого материала, например, вазы из материала, не принадлежащего мастеру (спецификанту). Спецификация имеет место лишь тогда, когда переработка осуществлена несобственником материала и результатом пере работки явилась новая вещь. В этом случае возникал вопрос о ее принадлежности, который римскими юристами решался неоднозначно. Сабинианцы, следуя учению стоиков о приоритете материи, считали, что собственником новой вещи является собственник материала. Прокулианцы, вслед за Аристотелем, напротив, считали доминирующей форму и потому собственником новой вещи, по их мнению, являлся ее создатель. В Кодификации Юстиниана проблема была решена в том смысле, что если спецификант действовал не по злому умыслу и невозможно возвратить переработанные материалы в прежнюю форму, вещь становилась собственностью спецификанта, который воз мещал стоимость материала. Соединение вещей (accessio). Имеются в виду различные случаи соединения вещей, принадлежащих разным собствен никам: Возможно соединение двух движимых вещей. Движи мые вещи могут соединяться посредством смешения сыпучих предметов (например, зерна) и несыпучих предметов (напри мер, драгоценный камень в чужом кольце, вышивка на чужом платье). Примером соединения движимой вещи с недвижимой является засевание семян на земельном участке. В римских источниках содержатся примеры соединения недвижимых ве щей: наслоение, увеличившее берег, образовавшийся в реке остров. Возможные ситуации, вытекающие из приведенной классификации, подчинялись правилу: придаточная вещь сле дует за главной. Вопрос о том, какую из соединенных вещей следует считать главной, а какую придаточной, решался в зависимости от хозяйственного назначения вещи, ее ценности и т. п. Собственник вновь образовавшейся в результате сое динения вещи был обязан возместить стоимость вошедших в нее предметов. Приобретательная давность (usucapio приобретение в ре зультате пользования) служит целям определенности в от ношениях собственности и стабильности социальных и эконо мических связей. Появление usucapio (вероятно, во II в. до н. э.) указывает на разделение владения (как фактического обладания) и собственности dominium (как полного права на вещь). Добросовестное владение, возникшее на основании догово ра, но без соблюдения установленной законом формы (напри мер, вне манципации), а также возникшее с соблюдением формы, но полученное от лица, не имеющего права отчуждать имущество, может быть истребовано по иску собственником. Практически целесообразно, чтобы неуверенность добросо вестного владельца, вызванная возможностью вчинения иска, не была бесконечной. Поэтому в соответствии с приобрета тельной давностью владелец становится собственником, если вещь приобретена добросовестно и владение продолжалось установленное законом время. Пороки приобретения погашало истечение срока давности, которое и свидетель ствовало о наличии права собственности. Никаких иных доказательств правомерности титула приобретения не требовалось. Таким образом, фактическое пользование добросовестно приобретенной вещью, длившееся без помех в течение определенного времени, превращалось в право собственности. Приобретательная давность была известна еще старому цивильному праву: usus auctoritas, упоминаемое в XII таблицах (VI, 3 4). Она применялась лишь к римским гражданам и составляла для движимых вещей I год, а для недвижимых 2 года. При этом не требовалось ни законного основания владения, ни добросовестности владельца. Не подлежали давности краденные вещи и насильственно захва ченные. Классическое право распространило приобретательную давность на перегринов и провинциальные земли и увеличило сроки давности без различения движимых и недвижимых ве щей до 10 лет и 20 лет, если квиритский.собственник жил в другой провинции. В Кодификации Юстиниана эти сроки для движимых вещей 3 года, для недвижимых сохранились преж ние. Действие приобретательной давности обусловлено соеди нением следующих предпосылок: а) законное основание владе ния Justus titulus (например, договор купли-продажи). Не имеют при этом значения пороки титула, ибо основанием приобретения права собственности в данном случае является не титул, а приобретательная давность; б) добросовестность владельца bonae fides; в) непрерывность владения движи мыми вещами 3 года, недвижимыми 10 или 20 лет. Владение должно осуществляться непрерывно одним лицом. В случае осуществления владения разными лицами суммирование вре мени было возможно, если допускалось преемство в праве (например, при наследовании). Традиция (traditio передача). Процедуры man ti patio и in jure cessio, относящиеся к про изводным способам приобретения права собственности, ос тались специфически римскими правовыми инструментами и не вышли за хронологические рамки римской истории. Разу меется, этим не умаляется их значение как действенных стиму ляторов развития римского права. Перешагнула границы рим ской истории традиция, которая в современных правовых сис темах применяется в соответствии со своим изначальным на значением как производный способ приобретения права собственности. Первоначально традиция применялась к неманципируемым вещам или к вещам, приобретатели которых не являлись римскими гражданами. Применение традиции к манципируемым вещам создавало не квиритскую собственность, а бонитарное обладание. Впоследствии, когда вышли из употребле ния mancipatio и in jure cessio и стерлись различия между манципируемыми и неманципируемыми вещами, роль тради ции возросла нее действие было распространено на отноше ния между римскими гражданами. В Кодификации Юстиниана традиция закреплена в качестве единственного способа заклю чения вещного договора о перенесении права собственности на движимое и недвижимое имущество. Традиция переносила право собственности от отчуждателя к приобретателю при одновременном наличии двух условий. В соответствии с сентенцией собственность переносится передачей; а. не соглашением требовалась непосредственная передача вещи. Причем передача могла выражаться как в фак тическом вручении вещи приобретателю, так и в символичес ком действии, когда передается вещь, обозначающая передачу главной вещи, например, ключи вместо товара на складе. Если отчуждаемая вещь уже находилась у приобретателя.например, дом, которым он пользовался по договору найма, то передача признавалась состоявшейся в момент заключения договора (traditio brevi manu передача короткой рукой). Передача могла быть совершена и так, что отчуждатель не утрачивал фактического господства над вещью, например, в силу одно временного заключения договора купли-продажи и ссуды. В таком случае по первому договору вещь считалась передан ной в момент его заключения, а по второму договору воз вращенной отчуждателю, но уже не как собственнику, а как ссудополучателю. Это передача длинной рукой (traditio longa manu). Другое условие, действительности традиции ее основание (justa causa): Таким основанием была обоюдная воля сторон на отчуждение и приобретение имущества, воплощенная и до говорах. Определенный договор, мотивировавший волю сто рон на перенесение собственности Justus titulus (законный титул), должен предшествовать передаче вещи. Никогда голая одна передача не переносит собственности, но только в тех случаях, если ей предшествует продажа или какое-либо закон ное основание, в силу которого последовала передача (D.41.1.31 рг.). 3. Защита права собственности Иски в римском праве Защита права собственности осуществлялась вещными исками, действующими против любого нарушителя. В связи с неразрывным: единством материального права и процессу ального средства его защиты каждый иск представлял собой самостоятельную правовую фигуру, образуя в совокупности с другими систему исков, формировавшуюся: в силу отмеченной особенности путем предоставления новых и новых исков. В римском частном праве около 70 видов исков, а наиболее важных отдельных исков более 40. Значительная часть из них вещные иски, а также личные иски, направленные к защите права собственности (например, actio furti, предоставлявшийся собственнику, потерпевшему вред от кражи). Для права собственности основными исками были виндикационный и негаторный. Виндикационный иск (rei vindicatio) регламентировал действия собственника по отысканию и возвращению своей вещи, вышедшей против его воли из обладания, в соответствии с правилом: Где бы я ни нашел свою вещь, там ее и виндицирую. Первоначально виндикация носила неограниченный характер. Позднее в целях обеспечения разнообразных потребностей развивающегося экономического оборота она была ограничена в интересах добросовестных владельцев. Материально-правовое содержание виндикации, выра женное в преторской формуле, состоит в требовании невладеющего собственника (истца) к владеющему несо бственнику (ответчику) о возврате (реституции) вещи. Причем ответчиком мог быть как держатель, так и владелец вещи добросовестный и недобросовестный. Истец нес бремя доказывания (onus probandi) принадлежности ему права собственности на спорную вещь. Ответчик, осво бождаемый от обязанности представления доказательств, в силу того, что в его пользу свидетельствовал сам факт владения вещью; мог не только оспаривать приводимые истцом доказательства, но и приводить возражения, вы текающие из конкретных ситуаций, например, о принад лежащем ему праве залога, позволявшем удерживать вещь у себя. Кроме того, бонитарный обладатель имел действенное средство преторской защиты против квиритского собствен ника возражение (exceptio) о вещи проданной и переданной. Разумеется, возражения возможны лишь в рамках формулярного процесса. При доказанности истцом принадлежности ему права собственности на спорную вещь, она изымалась у ответчика, который, кроме того, утрачивал (в легисакционном процессе) внесенный залог (sacramentum). В формулярном процессе вещь в надлежащем состоянии присуждалась истцу со всеми плодами и приращениями, причем в формуле предусмат ривалась возможность возмещения ущерба в случае гибели, повреждения или ухудшения вещи. В связи с этим возникла необходимость регламентировать в соответствующих ситу ациях ответственность добросовестных и недобросовестных владельцев. (Добросовестным признается владелец, который, получив вещь от лица, не уполномоченного на его отчуждение, не знал и не должен был знать об этом, а недобросовестный это тот владелец, который знал или должен был знать о том, что приобретает вещь от лица, не уполномоченного на его отчуждение). Ответственность добросовестного владельца за гибель или повреждение вещи и за плоды возникала со времени предъявления виндикационного иска. Он возвращал лишь наличные плоды. Недоб росовестный владелец возмещал стоимость плодов, получен ных за все время неправомерного обладания вещью, а также тех, которые он мог бы получить при надлежащей заботливости. Он отвечал за гибель вещи при допущении им хотя бы легкой небрежности, а если вещь погибала после предъявления иска независимо, от его вины, т. е. отвечал за случай. Негаторный иск (actio negatoria) направлен против нарушителей свободы собственности. В отличие от ситуации при виндикационном требовании истец не утрачивает владения вещью, но встречает реальные преграды в осуществлении своей собственности, например, некто через мой участок прогоняет скот к водопою. В иске такое право не признается за нарушителем, поэтому интенция формулы в отношении ответчика сформулирована отрицательно: если окажется, что Нумерию Негидию не принадлежит право прогона…. Бремя доказывания распределяется между сторонами: истец доказывает свое право собственности и нарушение его ответчиком, последний свое право на ограничение свободы собственности истца. При удовлетворении иска подлежали. Возмещению истцу все убытки, связанные с нарушением. Кроме виндикационного и негаторного исков, защите права собственности служил Публицианов иск, который был создан не для того, чтобы отнять вещь у собственника, и доказательством этого является эксцепция: если эта вещь не принадлежит владельцу , а для того, чтобы добросовестный покупатель, получивший эту вещь по этому основанию во владение, лучше сохранял за собой вещь (D.6.2.17). Следовательно, Публицианов иск защищал интересы бонитарных облада телей и добросовестных владельцев; предоставляя им возможность требовать возврата вещей, владение которыми они утратили,- так, как если бы они (благодаря фикции приобретательной давности) уже владели ими по квиритскому праву. Причем эксцепция подлинного собственника о своем квиритском праве (justi domini) обессиливалась эксцепцией бонитарного обладателя о том, что вещь продана и передана. Защита владения Известно, что в споре о праве собственности стороны (истец и ответчик) приводят правовое обоснование своих требований и возражений, т.е. для установления права собственности каждый из них должен сослаться на доказательства, подтверждающие его право на данную вещь. Такая защита называлась петиторной (petitorium). В отличие от нее, владельческая, или поссесорная (possessorium), защита не только не требовала, но и запрещала ссылку на право. Она не ставила себе задачи разрешения вопроса о правовом основании владения. Ни одна из сторон в поссессорном процессе не могла приводить правовых обо снований своих претензий. Цель этого процесса выяснить факт владения и факт его нарушения, следовательно, доказы ванию подлежали только упомянутые факты. Поссессорная защита представляла собой процедуру раз бирательства дел о владении, возбуждающихся посредством административных актов претора интердиктов. Существо вали интердикты об удержании владения и о восстановлении владения. Первый интердикт (uti possidetis) применялся в том случае, когда на обладание вещью, находящейся во владении одного лица, притязало другое. В соответствии с этим интердиктом владение лица оставалось неприкосновенным, если Оно воз никло не насильно, не тайно и не являлось прекарным (поль зованием до востребования). При доказанности какого-либо из этих фактов у невладеющей стороны появлялись основания для возражения о порочности владения и передачи вещи ей. Второй интердикт (recuperandae possessions) применялся для защиты интересов лица, ранее владевшего спорной вещью, но к моменту возникновения поссесорного процесса утратив шего владение в результате противоправных действий сторо ны, обладающей вещью. Владение восстанавливалось при доказанности существования его в прошлом и насильствен ного нарушения. В противном случае оно сохранялось за фактически владеющим к моменту возбуждения процесса лицом. Если результат поссессорного процесса не удовлетворял одну из сторон, она могла возбудить петиторный процесс. Эта сторона, доказав принадлежность ей права на спорную вещь, приобретала на нее право собственности и, таким образом, получала вещь не по фактическому основанию, а по правовому. В подавляющем большинстве случаев собственник и владе лец совпадают в одном лице. Поэтому поссесеорный процесс, предназначенный для защиты владения, практически защищал и право собственности. Сторона же, решившая противопоста вить факту владения свое право, в петиторном процессе оказывалась в менее выгодном положении, ибо обязана была пред ставить соответствующие доказательства. Нередко это сде лать нелегко, а иногда и безнадежно. Между тем владеющий от предъявления доказательств освобожден, ибо в его пользу говорит сам факт владения. Любой владелец уже тем, что он является владельцем, имеет больше прав, чем тот, кто не владеет (D.43.17.2). Преимущественное положение владель цев зафиксировано не только в римских правовых источниках, но и в римской художественной литературе. В частности, Гораций в Одах говорил о них: блаженны владеющие. Эта метафора в пандектистике XVII XVIII вв. обрела значение правовой нормы.
Тема 7 «ПОНЯТИЕ ВЕЩИ В РИМСКОМ ПРАВЕ»
1. Понятие вещи В римском праве отсутствует понятие вещи, но его можно воссоздать на основе соответствующих положений источников и римской классификации вещей в том виде, в каком оно воспринималось самими римлянами. С их точки зрения, вещь это в первую очередь определенная часть живой или неживой природы, изо лированной физически и пространственно или неотделимой от других частей природы (О. С. Иоффе). Вещи, ха рактеризуемые такими признаками, осязаемы, к ним можно прикоснуться, поэтому они назывались телесными (corporales). Но, кроме материальных предметов внешнего мира, в рассматриваемое понятие включались бестелесные вещи (incorparales), которые не только неосязаемы, но состоят в определенном праве. Названием вещи охва тываются также юридические отношения и права (D.50.16.23). В качестве примеров бестелесных вещей Гай называет наследство, узуфрукт, обязательства (Институции. И, 13, 14). Аналогично Ульпиан, отвечая на вопрос о пред мете иска о наследстве, писал: Предмет иска составляют все вещи наследства, будут ли то права или телесные предметы (D.3.18.2). Бестелесные вещи мыслились как вещи, не наделенные реальным существованием, не имевшие материального характера. По мнению Р. Орестано, римские юристы, приписывая юридические отношения и права самим вещам, решали вопросы, связанные с режимом пользования этими вещами, не выходя за пределы самих вещей. Римская конструкция вещи продолжает жить в современ ных правовых системах и правовых теориях. В одних из них вещь юридически воспринимается не как материальный предмет, а как определенное право, в других как и то, и другое. Французская теория в некоторых случаях включает в объекты вещного права, наряду с материальными вещами, нематериальные, в частности, залог требования рассматривается как предмет залога, т. е, как вещь. В япон ском законодательстве термин вещь относится к денежному обязательству на предъявителя. Английское частное право приравнивает к имуществу ряд обязательственных требова ний. 2. Классификация вещей Остальные подразделения римской классификации вещей оказались столь же жизнеспособными. В меньшей степени это относится лишь к одной классификации делению вещей на манципируемые (res mancipi) и неманципируемые (res пес manisipi). К манципируемым относились наиболее ценные для индивидуального хозяйства вещи рабы (в. древнейшее время жена, дети), упряжные и вьючные животные, италийская земля, которые отчуждались с соблюдением торжественного акта манципации в присут ствии не менее 5 свидетелей. Все другие неманципируемые вещи отчуждались по традиции простой передачи. Цель манципации проследить за оборотом вещей , являвшихся хозяйственной основой римской семьи и в силу этого особой заинтересованности в них общины и государства. Поэтому устанавливалась публичность сделок с такими вещами. Вещи движимые и недвижимые Изложенная выше классификация имеет определенную связь с делением вещей на движимые и недвижимые. К первым принад лежат любые пространственно перемещаемые, в том числе самостоятельно передвигающиеся вещи (например, скот). Вто рые это прежде всего земля, ее недра и все созданное трудом на земле собственника: постройки, посевы, насажде ния. Все эти предметы как составные части земли подлежали правилу сделанное над поверхностью следует за поверх ностью. Воздушное пространство над земельным участком также рассматривалось как часть поверхности. Указанная связь состоит в том, что в римском праве для недвижимости были установлены специальные способы отчуж дения, равнозначные способам отчуждения манципируемых вещей. Таким образом, публичность сделок с манципируемыми вещами была перенесена римлянами на правовой режим недвижимых вещей. Признак публичности правового режима последних (но не сам акт манципации) был воспринят правовыми системами последующих эпох. Ныне он заключается в том, что в подав ляющем большинстве стран установлена система регистрации собственников земли и находящихся на них зданий. Для сделок с недвижимостью необходима нотариально удостоверенная письменная форма с обязательной последующей записью в книгах регистрации. Вещи делимые и неделимые. Первые при разделении не меняют ни своей сущности, ни своей ценности, например, вино, руда, камни, песок. Как говорил Ульпиан, каждая отдельная их часть представляет прежнее целое, толь ко в меньшем объеме. Делимы земельные участки; делились построенные на них здания, но только вертикально. Неделимые вещи при разделении утрачивают свои прежние свойства и свое предназначение, например, платье. Не является делением вещей разделение права на идеальные доли, без разделения самой вещи, как, например, в случае собственности. При невозможности материального разделения вещи она оставалась у одного из сособственников, остальным полагалась денежная компенсация. Вещи потребляемые и непотребляемые. Потребляемые вещи материально уничтожаются при их однократном использовании, например, пищевые продукты, деньги. Пос ледние считались потребляемыми не только потому, что ими можно воспользоваться лишь путем их расходования, но и потому, что при расчетах они смешиваются с другими деньгами и утрачиваются для собственника. Непотребляемые вещи не уничтожаются от употребления (например, об ручальное кольцо), а если уничтожаются, то постепенно (например, платье, обувь). Классифицируемые вещи в обо роте подчиняются различным юридическим правилам. Так, предметом договора займа могут быть лишь потребляемые вещи, а предметом договора найма не потребляемые. Вещи, определяемые родовыми признаками (genus) и индиви дуальные (species) К родовым относятся вещи, имеющие один общий род и не имеющие в обороте индивидуальности, или, как говорили римские юристы, вещи, которые своим родом осуществляют свое назначение, которые определяются мерой, числом, весом (например, вино, яблоки, хлеб). Индивидуальные вещи в обороте выделяются из числа себе подобных (например, раб Стих, приплод определенного жи вотного, имение Аттика). Правовое значение данного деления состоит в различных последствиях случайной гибели вещи. Если участники догово ра рассматривали погибшую вещь как родовую, то обязанная сторона не освобождалась от необходимости ее замены: родо вые вещи (в отличие от индивидуальных) юридически не под вержены гибели ( genera non pereunt род не погибает ). Впоследствии возникло понятие заменимых вещей, имев ших признаки родовых, но эти признаки определялись не сторонами конкретного правоотношения, а устанавливались оборотом. Вещи простые и сложные Теоретическое обоснование дан ной классификации принадлежит Помпонию (D.41.3.30рг.). Существует же три рода тел: один, который составляет одно целое и по-гречески обозначается как единое бытие , как, например, раб; бревно, камень и подобное..,. Речь идет о простых вещах, представляющих собой физически однород ное единство и вне его не существующих; …другой род, который состоит из составных, т. е. нескольких, между собой связанных тел, что называется составным телом, как, например, здание, корабль, шкаф…. Здесь перед нами сложные, материально связанные разнородные вещи, обозначаемые одним, общим наименованием; …третий, состоящий из раздельных вещей, как многие не связанные одно с другим, но объединенные одним именем, например, народ, стадо, легион. Отличительный признак данной группы отсутствие материальной связи между составляю щими вещами. Такая совокупность раздельных предметов относилась к правовому режиму индивидуальных вещей и рассматривалась как целое. Так, в случае спора о стаде можно было истребовать все стадо, хотя не исключались претензии относительно отдельных экземпляров, входивших в стадо. Что касается рода тел, состоящих из искусственных соединений, то они также подчинялись правилам, установлен ным на целое, но иногда сохранялись права лиц на соответ ствующие части. Вещи главные и придаточные. Придаточные вещи физически самостоятельны, но служат предназначению главной вещи, подчиняясь ее юридическому положению. Среди придаточных различались части вещи, принадлежности и плоды. Части вещи могли быть объектом самостоятельного права лишь в случае их отделения от целого. Например, черепица, снятая с крыши дома с соответствующей целью. При невоз можности отделения части от главной вещи права собствен ника на присоединенную вещь прекращались. Принадлежность связана с главной вещью экономически. Принадлежность и главная вещь могут существовать отдельно друг от друга и быть объектом самостоятельных прав, но хозяйственно целесообразно совместное их использование (на пример, замок и ключ). Как правило, на принадлежность распространяется юридический режим главной вещи (если нет иного соглашения): принадлежность следует судьбе главной вещи. Плоды бывают естественные и цивильные. Естественные плоды это приносимые самой вещью в силу ее природных свойств (фрукты, молоко, шерсть). Цивильные плоды образу ются в результате циркулирования вещи в обороте (например, наемная плата). И те и другие плоды в классический период соответствовали понятию доходы. Вещи в обороте и вне оборота (res in commercio et res extra conunerchun). К первой категории относились вещи, яв лявшиеся объектом частной собственности и оборота. Ко второй вещи, которые не могли быть таковыми в силу естественных свойств или своего назначения: общие вещи (res communes) воздух (но не воздушное пространство), море и его недра, свободно текущая вода; публичные вещи (res rublicae) дороги, площади, гавани, судоходные реки, театры, бани (хозяином которых считался римский народ и в пределах их назначения ими пользовался каждый римский гражданин); священное имущество (res sacrae) храмы, богослужебные предметы; r места погребения es religiosae.
Тема 6 «СЕМЬЯ И БРАК В РИМСКОМ ПРАВЕ»
1. Правовые черты римской семьи Понятие и особенности римской семьи Римскую семью (familia) мог основать только римский гражданин как облада тель jus conubi. В отличие от семей других народов, в которых правовое значение имеет кровное (когнатическое) родство, в римской семье юридически значимым было агнатическое гюдство, основанное на власти и подчинении. Соответственно члены римской семьи делились на подчиненных (persona aliena juris) и главу семьи (paterfamilias), осуществлявшего власть над ними. Главный признак правового положения paterfamilias — независимость от чьей-либо власти в семейном порядке (persona sui lurjs), т. е. его власть над членами семьи (которая могла быть потенциальной) второсте пенный признак, вытекающий из первого. Домовладыка имел полную власть над всеми членами семьи (женой, детьми, внуками, правнуками, женами сыновей и т. д.), включающую право жизни и смерти, отказа от новорожденного, продажи в рабство, телесных наказаний, выдачи по ноксальному иску, расторжения брака женатых сыновей, изгнания из дома. Он полностью обладал также имуществом семьи и распоряжался им по своему усмотрению. Никакие обстоятельства не освобождали сыновей и внуков от подчинения домовладыке: ни возраст, ни занятие должности магистрата. Оно прекращалось лишь со смертью или по воле paterfamilias. С его смертью сыновья, освободившись от patria potestas своего отца, становились домовладыками, жены сыновей переходили под власть своих мужей, внуки — под власть своих отцов, над вдовой (теперь persona sui juris) учреждалась опека сыновей. Сами римляне осознавали исключительность положения paterfamilias: Едва ли еще есть, какие-нибудь люди, которые имели бы над детьми своими такую же власть, как мы , — писал Гай (D.50.16,196). Новейшие исследования, в частности работы английского профессора Дж. Крука свидетельствуют, о том, что с течением времени обычаи и общественное мнение значительно ограни чивали возможный произвол домовладыки. Как выясняется, пожизненная власть над взрослыми сыновьями в общес твенной жизни не играла никакой роли. Вопреки утвер дившемуся мнению, женатые сыновья, занимавшие высокие должности, в действительности не были лишены собственных средств. Они жили отдельно и получали годовое содержание. Так, согласно Цицерону, Секст Росций имел в собственном распоряжении три поместья. Другой молодой человеку Целий, жил отдельно в доме на Палатине. Лишение сыновей наследства при отсутствии серьезных причин расценивалось как furor (безумие). Ограничения patria potestas вводились с давних пор. Согласно традиции, еще Ромул запретил лишать жизни новорожденных. Затем было запрещено право отца продавать детей в рабство, а убийство их квалифицировалось как преступление. Магистраты и суд восстанавливали в правах наследников, несправедливо ли шенных наследства. Был издан ряд законов, ограничивающих произвол при отчуждении имущества. Таким образом, власть домовладыки, хотя и сохранявшаяся на протяжении всей римской истории, подверглась значительной коррек тировке. На patria potestas основывалась римская семья и, как уже отмечалось, агнатическое родство, которое, в свою очередь, являлось основанием возникновения права наследований, а также установления опеки над недееспособными. Поскольку римская семья это совокупность лиц, подчиненных одной и той же patria potestas, вес они агнаты главы семьи; Агнатами являлись не только кровные родственники (сын, дочь, внуки), но некровные (жена подвластного сына или усыновленный). Причем агнатическое родство возникало по мужской линии. Так, дочь paterfamilias, выйдя замуж, станови лась агнаткой в семье мужа, агнатические связи с семьей отца прекращались. Социальные процессы, следовавшие за развитием экономи ческих отношений, последовательно ограничивавшие patria potestas с одновременным расширением личных и имуществен ных прав подвластных, привели в конечном счете к вытесне нию агнатического родства когнатическим. Инициатива в этой эволюции принадлежала претору, затем была продолжена им ператорским законодательством. Окончательно принцип ког натического родства был утвержден Новеллами Юстиниана. В когнатическом родстве различаются линии и степени. Линия называется прямой восходящей, если речь идет о лицах, происходящих один от другого, от потомка к предку (внук, сын, отец), и прямой нисходящей, если речь идет о происхожде нии от предка к потомку (отец, сын, внук). Боковая линия объединяет лиц, имеющих общего предка (брат и сестра, дядя и племянник). Степень родства как в прямой, так и в боковой линии определяется числом рождений между двумя родственни ками, на которое они отстоят одно от другого. Мать и сын находятся в первой степени родства их родство возникло в результате рождения сына. Родные брат и сес тра родственники второй степени, дядя и племянник третьей. Боковое родство может быть полнородным (при общности отца и матери) и неполнородным: еди нокровным (при общем отце) и единоутробным (при общей матери). От родства отличается свойство, представляющее собой отношение одного из супругов к родственникам другого. Сле довательно, родственники супругов между собой в свойстве не сострят. Степень свойства соответствует степени родства меж ду супругом и тем из его родственников, применительно к ко торому определяется степень свойства, связывающего его с другим супругом. Так, сестра жены состоит во второй степе ни свойства с ее мужем. Отношения свойства прекращаются расторжением брака. Узаконение и усыновление Patria potestas приобрета лась рождением детей в римском браке. Законными считались дети, зачатые в браке, каковыми были родившиеся не ранее 182 дней после свадьбы и не позже 300 дней после смерти мужа. Над внебрачными детьми власть отца могла быть установ лена путем узаконения (legitimatio), которое возникло в период империи и применялось вначале только в отношении детей, рожденных в конкубинате. Со временем сложились три спосо ба узаконения: 1) представлением внебрачного сына в местные декурионы с наделением его имущественным цензом; 2) после дующим браком родителей; 3) изданием императорского ре скрипта. Над чужими детьми patria potestas устанавливалась усыновлением. Существовали две его формы: arrogatio при усыновлении persona sui juris и adoptio при усыновлении persona alieni juris. В соответствии с сентенцией усыновление подражает природе между усыновителем и усыновляемым необходима не менее чем восемнадцатилетняя разница в возрасте. Первоначально arrogatio осуществлялось в куриатных комициях в форме закона в присутствии усыновителя и усынов ляемого, поэтому оба они должны были обладать правом участия в них. В связи с этим не могли усыновлять женщины, как и не могли быть усыновляемы они же и несовершеннолет ние. С падением роли народных собраний усыновление проис ходило в частном порядке, о чем объявлялось публично. С се редины II в. право усыновления перешло к императору, тогда же стало возможным arrogatio несовершеннолетних и женщин. Это положение, зафиксированное в Кодификации Юстиниана, кроме того, согласно происшедшему расширению имущест венных прав детей paterfamilias, устанавливало для усынови теля лишь право пользования имуществом усыновленного: Усыновление persona aliena juris происходило с использова нием нормы об эманципации, содержащейся в XII таблицах, посредством мнимой троекратной продажи сына. Покупа телем выступало третье лицо, заранее обозначенное. После совершения мнимого акта продажи в третий раз в соответ ствии с XII таблицами сын освобождался от patria potestas. Но третий акт преднамеренно не завершался: сразу после его совершения покупатель возвращал сына отцу, тем самым власть последнего не утрачивалась. Затем отец вместе с сыном и усыновителем являлся перед претором как мнимый ответчик по виндикационному иску усыновителя и признавал иск, а пре тор констатировал смену paterfamilias, т.е. объявлял под властного состоящим под patria potestas усыновителя. Adoptio дочери или внука совершалось однократной маниципацией. В Кодификации Юстиниана изложенная процедура заменена простым заявлением перед судом, кроме того, теперь patria potestas кровного отца не прекращалась. Устанавливались, лишь наследственные права усыновленного после усынови теля. Опека и попечительство по римскому праву Опека и попечительство это правовой институт, служащий для восполнения отсутствующей или ограниченной дееспособности лица посредством соответствующих действий других, специально назначаемых лиц, способных к сознатель ным волевым актам, опекунов или попечителей. В современных правовых системах различие между опекой и попечительством состоит в том, что первая назначается над недееспособными, а последнее над ограниченно дееспособными. В римском праве критерием применения этих средств был возрастной признак: опека (tutela) устанавливалась над несовершеннолетними детьми и над приравненными к ним женщинами, попечительство (сига) над юношами (от 14 до 25 лет), душевнобольными и расточителями. Кроме того, опекун и попечитель различались по характеру их функциональных обязанностей: опекун (если подопечному до 7 лет) сам совершал необходимые действия, направленные на сделку; в других случаях опекун выражал свою волю в определенной форме в момент заключения договора подопечным; попечитель мог дать неформальное согласие на сделку до и после ее совершения. Как видим, эти функции, не были адекватны фактическим волевым возможностям женщин и душевнобольных. Впрочем, опека над женщинами рано утратила свое прак тическое значение. Уже к концу республики женщины самосто ятельно участвовали в деловых отношениях и лишь некоторые акты цивильного права (участие в легисакционном процессе, отчуждение res mancipi) нуждались в согласии опекуна. Но и эти ограничения к началу классического периода воспри нимаются как излишние, в частности Гай считал, что они не имеют под собой основания (Гай. Институции I. 190). В первой половине I в. был отмечен основной вид опеки над женщинами опека ближайших агнатов, а затем практически не применявшаяся опека по завещанию мужа или отца. Что касается опеки над детьми, то в данном случае имеются в виду малолетние дети (не достигшие 12 или 14 лет), не подлежащие вследствие смерти отца patria potestas. При жизни последнего дети в учреждении над ними опеки не нуждались, ибо paterfamilias был их естественным опеку ном. В древнейший период римской истории опека учреждалась в интересах сохранения семейного, имущества, т. е. в интере сах наследников. Защита интересов непосредственно подопеч ного не имелась в виду. Поэтому порядок установления опеки совпадал с цивильным порядком призвания к наследованию: опекуном становился ближайший агнат подопечного; Этот вид опеки назывался tutela legitima. Опека, при которой личность опекуна обозначалась в завещании, именовалась tutela testamentaria. Соответственно опекун имел больше прав, чем обязанностей, а его положение по отношению к подопечному и его имуществу напоминало положение paterfamilias. Со временем опека стала рассматриваться как обществен ная обязанность, общественная повинность (munus publicum), а права опекуна как средство осуществления его обязаннос тей, выполнение которых контролировалось государством. Как одно из следствий нового подхода к роли опеки возникает третий ее вид tutela dativa, когда при отсутствии родствен ников лицу, нуждающемуся в опеке, опекун назначался государ ственным органом. Была также ограничена свобода опекуна распоряжаться имуществом подопечного. Некоторые сделки (например, дарение) опекун не мог заключать вовсе, а для других требовалось предварительное разрешение государства (например, сделки с землей). Издавна существовал иск о возмещении стоимости рас траченного имущества подопечного недобросовестным опеку ном. Однако, этот иск не всегда достигал цели, поскольку был личным и не распространялся на наследников опекуна. Со временем претором были введены специальные иски (actiones tutelae), один из которых (actio tutelea directa) был направлен не только против недобросовестного опекуна, но и против его наследников, другой (actio tutelae contraria) служил интересам опекуна (для возмещения затрат; связанных с опекой). 2. Особенности брака в римском праве Брак в римском праве и его формы Древнейшая форма римского брака cum manu, устанавливающая власть мужа над личностью жены. Со вступ лением в брак женщина становилась persona aliena juris с со ответствующими последствиями. Но уже в законах XII таблиц содержалась норма, позволяв шая избежать строгих последствий брака cum manu. В случае заключения брака с недостатками формы супружеская власть (manus) приобреталась одногодичным непрерывным осущест влением брака (usus). Тем самым признаком брака признава лась непрерывная в течение года супружеская общность. Дав ность прерывалась (usurpatio) и manus не наступала, если женщина проводила три ночи подряд вне дома мужа, (trinoctium). Эта процедура могла повторяться ежегодно. Та ким образом, воля супругов была направлена на брак, но не на manus. Современный итальянский романист Ф. Серрао при знает важнейшим элементом этой, по существу новой, формы брака супружескую склонность желание обоих супругов состоять в браке. Его коллега Л. Пеппе считает, что введение еще в архаическую эпоху положения trinoctium связано со специфическими интересами и активным поведением женщин. Реализация этого положения позволяла учитывать различные группы интересов имущественные интересы самой женщи ны, ее агнатов или ее мужа, но важно было согласие и воля самой женщины. При браке без manus женщина не становилась агнаткой в семье мужа, но оставалась под властью своего отца или своих агнатических опекунов. В соответствии же с принципом цивильного права без manus не создается агнатическая семья. Тем не менее, брак без manus признавался justum matrimonium, т. е. браком цивильного права. Дети от такого брака следовали правовому положению отца, они римские граждане, агнаты своего отца находятся под его patria potestas. Следствием trinoctium, таким _ образом, явилась тенденция отрицания manus как: непременного признака римского брака. Довольно продолжительное время обе формы брака сосуществовали. С постепенной утратой значе ния manus отпадает и требование trinoctium. Из некоторых свидетельств античных авторов можно сделать вывод, что брак без manus sine manu уже во второй половине республики был преобладающим; В классический период sine manu неформальный свободный союз супругов единст венная, форма брака. Брак sine manu заключался посредством простого соглаше ния, юридически завершающим актом которого был привод, невесты в дом жениха. В отличие от cum manu, в которой определяющей была воля мужа, брак sine manu расторгался односторонним заявлением одного из супругов без указания каких-либо оснований развода. В агнатическрй семье, основанний на patria potestas, жена не имеет ни личных, ни имущественных прав, она на положении дочери главы семьи приравнена к своим детям, подчинена одной и той же отцовской власти. Напротив, брак sine manu основан на равенстве супругов. В то же время его нельзя назвать браком без мужней власти. В браке sine manu отцовская власть (patria potestas) трансформировалась во власть супруга, выражавшегося в праве определять место жительства, принципы воспитания, детей семейные расходы. С другой стороны, жена uxor (супруга), хозяйка дома, мать своих детей. Взаимодействие соответствующих, правовых норм с социально-психоло гическими факторами создало в позднереспубликанском Риме образ римской женщины матери и хранительницы дома, готовой действовать во имя общественного блага и в первую очередь мужа. На матерях лежало бремя воспитания подрастающего поколения, что отразилось в историко-культурной традиции и сказалось на роли женщины в трудные периоды римской истории. Высокая оценка социального и политического значения женщин характерна для римской идеологии уже в I в. до н.э., как об этом свидетельствует выступление на римском форуме Гортензии в 42 г. до н.э. в поддержку протеста 1400 богатых римских женщин, средства которых триумвиры предназначали для военных целей. Еще более ранняя аналогичная оценка содержится в изложенной Ливнем речи трибуна Луция Валерия в 195 г. до н.э. Моральная деградация, поразившая римское общество в конце республики, имела своим следствием кризис семей ных устоев, чему способствовала и свобода брачных отно шений. С целью сохранения стабильности семейных отноше ний, пресечения злоупотреблений свободой развода и стимули рования вступления в брак и деторождения Август издал ряд законов. Lex julia 18 г. до н.э. предусмотрел уголовную ответственность за нарушение супружеской верности (adulderium). В то же время этот закон легализовал внебрачные сожительства лиц, между которыми брак был запрещен законом (например, браки между вольноотпущенниками и представителями сенаторского сословия). Такое сожитель ство лиц, ни одно из которых не состояло в браке, с намерени ем создания жизненной общности называлось конкубинатом. Дети; рожденные в конкубинате, хотя и не признавались за конными, все же имели некоторые права наследования после родителей, ряд прав был признан и за конкубиной. Конку бинат , следовательно, отличается от случайных связей, не порождавших никаких правовых последствия. Lex julia et Papia Poppea 4 и 9 гг. установили для мужчин в возрасте от 25 до 60 лет и для женщин в возрасте от 20 до 50 лет, не состоявших в браке и не имевших детей, ряд ограничений в имущественных правах. Не состоявшие в браке не наследо вали по завещаниям, а состоявшие в браке, но бездетные, наследовали половину завещанного. При этом мужчина не считался бездетным, если у него один ребенок, женщина, если у нее трое детей и четверо у вольноотпущенниц. Женщины, удовлетворявшие этим требованиям, имели ряд привилегий, в том числе ограниченное право наследовать по завещаниям. Названный закон 18 г. до н. э., не затрагивая принципа свобо ды развода, установил правило, чтобы о расторжении брака объявлялось в присутствии 7 свидетелей (обычно с вручением разводного письма). Были также установлены имущественные санкции в случае заявления о разводе без основательной причины. Если поведение жены послужило поводом к разводу, приданое оставалось у мужа, если виновен последний, предбрачный дар сохранялся за женой. Какого-либо основательного выяснения причин развода судом или другим органом не было. Фактически брак мог быть расторгнут при отсутствии причин. Возможность вмешательства государства в брачные отношения с целью принудительного их сохранения римское право не пре дусматривало. Предпринятые законодательные меры не достигли цели и в то же время не поколебали основ брака sine manu. Оп ределенная стабильность семейных устоев, утвердившаяся в последующем, связана с ремиссией отрицательных процес сов в римском обществе. Создав свободную форму брака с равенством супругов, с полной свободой развода, римское право совершило огромный исторический прыжок, надолго опередив другие народы в регулировании брачных отноше ний. Правовой режим имущества супругов Свободному браку соответствовала свобода правового режима имущества супругов, основанного на его разделении. Брак не создавал общности имущества супругов, напротив, их имущество было обособлено и составляло две отдельные независимые массы. Все имущество жены, как приобретенное до брака, так и во время его, являлось ее собственностью (если она persona sui juris). Принцип целостности имущест венных масс супругов сохранялся и после их смерти: они не наследовали друг другу. Только нуждающаяся вдова получала определенную часть имущества умершего супруга, интер претируемую как алименты. Впоследствии претор предо ставил супругам право наследовать друг другу, но при условии абсолютного отсутствия наследников. Дарения супругов друг другу признавались ничтожными, что имело целью гарантировать независимость их имущественных прав. Однако материальное обеспечение жены, детей, расходы на ведение домашнего хозяйства и т. п. относились к обязанностям мужа. Супруги могли вступать друг с другом в любые юридичес кие отношения имущественного характера: заключать догово ры и т.п. Соответственно могли возникнуть и иски друг к другу. При этом, в силу необычности потенциальных субъектов правоотношений, были обозначены некоторые изъятия из общих правил. Так, супруги несли ответственность друг перед другом за небрежность не по абстрактному мерилу (когда не проявлена мера заботливости, присущая самому заботливому хозяину), а по конкретному (когда не соблюдена мера заботливости, которая проявляется в соб ственных делах): Кроме того, между ними исключались иски о бесчестии (infamia). При взыскании с имущества супруга в пользу другого супруга придерживались определенного предела, чтобы не доводить должника до бедственного положения. Изложенная схема имущественных отношений между супругами сформировалась не вдруг и, кроме того, она не была неизменной. Взаимодействие позитивного права и соци альной практики имело своим следствием столкновение интересов, неопосредованных правом, практика социального развития не всегда вмещалась в рамки права. Свидетельства античных авторов дают основание утверждать, что еще в IV III вв. до н. э. сложилась модель римской семьи, в которой положение жены определялось ее активным участием в совместном с мужем управлении имуществом и хозяйственной деятельности с выделением некоторых мужских и женских занятий. В этот период утвердилось представление о римской семье как основанной на общности имущества супругов. Из речи Катона Старшего; произнесен ной в 169 г. до н. э. по поводу закона Voconia, запретившего назначение женщин наследницами граждан, обладателей имущества свыше 100 тысяч сестерциев, следует, что римские женщины имели значительную собственность и сами управля ли ею. Катон говорил о женщине, удерживавшей большое состояние, которое она дала в долг мужу, а затем, рассердив шись, приказала своему рабу ходить по пятам за ее мужем и требовать возвращения долга. Катон сокрушался по поводу того, что поведение женщины подрывало модель римского брака, основанного на общности имущества. С другой стороны, из Дигест явствует, что относительно приобретений жены действовала презумпция в пользу мужа, т. е. пред полагалось, что приобретения сделаны им (D.24.1.51). Практи ка выработала и другую презумпцию: предполагалось, что вещи, находящиеся во владении одного из супругов, составля ют собственность мужа. Своеобразными гарантиями имущественных интересов супругов являлись dos особое приданое со стороны невесты и donatio ante nuptias предбрачный дар со стороны жениха. Dos представляет собой имущество, выделенное невестой, ее paterfamilias либо третьим лицом с целью облегчения мужу бремени семейных расходов. В эпоху брака cum manu, а также до широкого распространения брака sine manu, оно составляло собственность мужа и не подлежало возврату ни при каких обстоятельствах. По-видимому, было немало случаев, когда недобросовестные мужья получив dos, разводились с женами. Поэтому было выработано правило, в соответствии с которым муж обя зывался вернуть приданое в случае его смерти или при расторжении брака. Соблюдение этого правила обеспе чивалось специальным иском, который со временем стал использоваться для возвращения приданого и при отсутствии обязательства мужа, если развод имел место по его ини циативе. В результате различных модификаций правового режима приданого законом Августа 18 г. мужу запрещалось без согласия жены отчуждать недвижимость, полученную в качестве dosi а при Юстиниане отчуждение такой недвижимости не допускалось и при согласии жены. Сло жившемуся правовому режиму приданого соответствовал афоризм: Хотя приданое находится в имуществе мужа, оно принадлежит жене. Муж становится собственником приданого лишь в том случае, если развод произошел по инициативе или по вине жены, а также в случае ее смерти. Однако после смерти жены приданое возвращается ее отцу, если оно было установлено им. Предбрачный дар жениха или его paterfamilias был эквивалентен приданому и в соответствии со своим названием преподносился (в связи с запретом дарственных актов между супругами) невесте до вступления в брак. Практически, это были ценности, предназначенные жене в том случае, если развод произойдет по вине мужа. При Юстиниане дарение могло быть совершено и после вступления в брак, но независимо от этого обусловленное дарением имущество становилось собственностью жены лишь тогда, когда развод был вызван инициативой мужа или его виной. В сущности, приданое и дарение выполняли штрафную функцию в интересах одного или другого супруга. Если брак продолжался, то вся масса имущества, обусловленная и прида ным, и дарением, находилась во владении мужа. И то, и другое оставалось у мужа, если в разводе была повинна жена. Если же виновен был муж, то и dos, и donatio переходили жене.
Тема 5 «ПРАВОВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ФИЗИЧЕСКИХ ЛИЦ»
1. Правовое положение римских граждан, латииов и перегринов Основной способ приобретения римского гражданст ва рождение. Ребенок, рожденный в браке, следует состоя нию отца, а рожденный женщиной, не состоящей в браке, следует состоянию матери. Кроме того, римское гражданство приобреталось освобождением из рабства, усыновлением, пре доставлением конкретным лицам и отдельным территориям актами публичного права. Всеобъемлющей правоспособностью обладали свободно рожденные римские граждане. Об объеме их правоспособнос ти в области частного права уже говорилось. Сюда следует добавить активную и пассивную завещательную правоспособ ность (право завещать и свидетельствовать чужое завещание; право быть наследником по завещанию). Правоспособность в публичной сфере включала в себя: право службы в регуляр ных римских войсках; право участвовать и голосовать в народ ных собраниях, (jus suffragii); право занимать должность в ма гистратах (jus honorum). Женщины политических прав не имели. Римские граждане, ставшие таковыми в результате отпущения из рабства, вольноотпущенники (libertini) были носителями ограниченной правоспособности. Им воспрещались браки со свободнорожденными (до 1 в.) и женщинами из сенаторских семей, они несли ряд личных и имущественных обязанностей перед освободившим их патроном, состоявших в оказании последнему личных услуг, во взаимной материальной помощи, в праве патрона наследовать после смерти вольноотпущенника, не оставивше го завещания и нисходящих. Ограничения их публичных прав выражались в отсутствии доступа к сенаторскому званию, к должностям в магистратах, к службе в римских легионах, а с I в. они утратили право голосовать в народных собраниях. Категория латинов в правовом и этническом отношениях была неоднородной. Прежде всего латинами являлись жители Лациума (latini veteres), находившиеся до IV в. до н. э. в Латин ском союзе с Римом. Кроме того, ими были жители некоторых италийских общин за пределами Лациума — (latini. coloniarii), которым положение латина предоставлялось публичными ак тами со времен Латинского союза. Наконец, аналогичное по ложение приобретали лица, освобожденные из рабства латином, а в соответствии с законом junia Norbana (19 г. до н. э.) при определенных условиях и римлянином. Такие вольноот пущенники назывались latini juniani. Из публичноправовых возможностей все латины имели одну право участия и голосования в римских народных собраниях. Их имущественные споры, как и споры римлян, были подведомственны римским судам. Латины veteres, как и римские граждане, имели jus commercii и jus conubi. Остальные латины обладали лишь jus commercii, ограниченное у латинов juniani, имущество которых не подлежало наследованию ни по закону, ни по завещанию, а переходило в собственность освободившего их из рабства господина. О них поэтому говорили: Живут как свободные, умирают как рабы. С предоставлением после союзнической войны 90 89 гг. до н. э. римского гражданства всему италийскому населению латины veteres сходят с исторической сцены, а латины coloniarii с изданием в 212 г. эдикта Каракаллы. Латины juniani существовали до Кодификации Юстиниана. Граждане иностранных государств, а также жители римских колоний подданные Рима без прав гражданства назывались перегринами. Они, как отмечалось, были вовсе не правоспособными, институты цивильного права на них не распространялись. Развитие экономических связей привело к необходимости регулирования частноправовых отношений перегринов, первоначально выразившегося в договорах, заключавшихся Римом с дружественными государствами о взаимной защите интересов своих граждан. Такая защита распространялась и на жителей римских колоний peregrini dediticii ( капитулировавших перегринов ). Наряду с нею постепенно выработался другой и основной способ регулиро вания частноправовых отношений между Перегринами, а также между перегринами и римлянами, посредством созданной преторами и юристами правовой системы jus gentium. После эдикта Каракаллы 212 г., объявившего римскими гражданами всех подданных Римской империи, перегринами считались иностранцы, т. е не подданные Рима германцы, славяне и т. д. Но уже к этому времени, благодаря взаимо проникновению jus civile и jus gentium, различие в частно правовом положении римских граждан и иностранцев едва ли ощущалось. 2. Правовое положение колон В период республики и принципата понятие колон (colonus) означает свободного арендатора земли, состоящего с ее собственником в договорных отношениях. На чавшееся с правления Августа распространение крупного зем левладения, имевшее своим следствием известные социаль но-экономические последствия, в том числе укрепление собственности землевладельцев, привело в конечном счете к изменению правового положения колона. В течение III в. колон закрепляется на земле фактически, а в IV в. юри дически. Арендная плата в деньгах, первоначально обозначаемая в договорах, в связи с почти неизбежной финансовой задол женностью колонов все чаще заменяется натуральной опла той, а со временем к ней присоединяется обязанность выпол нения барщинных работ в пользу собственника земли. Мате риальная зависимость колона создавала безвыходную ситу ацию, и колон был вынужден обстоятельствами оставаться на земле кредитора. Руками колонов, неведомых прежде, большие Земли возделывать стали, свои расширяя именья , писал римский поэт I в. Анней Лукан. Из сочинений юристов периода империи следует, что если договор об аренде не был возобновлен, колон (и его наследники) с молчаливого согласия обеих сторон мог остаться на земле (D.2.13.11.14), т. е. колон был таковым уже не по договору, а на основе иных отношений с господином. Эти отношения римские юристы связывали с благодеянием (D.48.26.14), на самом деле выражавшем противоположное. Не случайно Павел рекомендовал не оказывать благодеяния не желающему (D. 50.17.69). Более прямолинеен, чем юристы, император Гордиан III, разъясняющий римскому гражданину Помпонию Сабину, что наследник колона обязан быть его преемником в аренде (40-е годы III в.). Источники свидетельствуют, что колонами становились и рабы: Раб, перешедший на положение колона (квазиколон), хотя и принадлежит к определенному имению, не должен включаться в состав инвентаря (D.32.7.12.3). Это были посаженные на землю колоны, в отличие от свободных колонов. Со временем различие между ними исчезло. Юридическому оформлению фактических отношений колоната способствовало введение, нового земельного налога, в соответствии с которым ценность земельного участка и земельная рента увеличивались, если на ней жили колоны. С этих пор оставление земельного участка колоном означало уменьшение ценности участка, что и послужило предпосылкой для прямого прикрепления колонов к земле в классическом римском праве. Право собственности на землю гарантирова лось до тех пор, пока она обрабатывается и дает доход, поступающий в фонд государства, города, фамилии (Е. М. Штаерман). Конституция императора Константина, 322 г. предписывает принудительно возвращать самовольно ос тавивших земельные участки колонов. Другой акт 357 г. запрещает отчуждение земли без живущих на ней колонов. Законодательство Поздней империи наделило собственников земли некоторыми элементами дисциплинарной власти над колонами. Колоны были правоспособны, могли заключать договоры, иметь семью, наследовать и оставлять наследство, предъяв лять иски к третьим лицам, но не к хозяину земли. Отношения между собственником земли и колоном основывались на пуб личном праве, в котором положение колона ограничено жест кими рамками: он связан и с собственником земли, и с госу дарством, а сбросить бремя колоната можно было лишь при обретением обрабатываемого земельного участка. Еще романисты XIX начала XX в. характеризовали колонат как зародыш феодализма, а колона как предшест венника средневекового крепостного крестьянина; 3. Правовое положение рабов В древнейшее время основные варианты возникновения рабского состояния пленение воинов вражеского государства, обращение в раб ство иностранцев, находившихся на территории Рима, и рождение от рабыни. Последний вариант является следствием того, что правовой статус отца приобретали лишь дети, рожденные в законном браке. Вступление же в брак с рабыней исключалось. Вначале определяющим был статус матери в момент родов, затем, в послеклассическую эпоху, любой отрезок времени, в который мать была свободной в период беременности. Возможно было обретение рабского состояния свободнорожденным римлянином. К при меру, по инициативе потерпевшего рабом мог стать вор, застигнутый на месте преступления, или член семьи, проданный ее главой в рабство. Свободнорожденные римляне не могли быть рабами (до периода империи) на территории своего государства, они продавались за гра ницу trans Tiberim. Соотношение источников рабства к началу классического периода меняется. Запрещается порабощать сограждан, сокращается долговая кабала. Возникновение рабского состояния связывается с определен ными наказаниями за преступления. Обращались в рабство приговоренные к смертной казни, каторге. Та же участь постигала свободную женщину, уличенную в интимной связи с рабом и продолжавшую ее, несмотря на предупреждение. Мог быть возвращен в рабское состояние неблагодарный по отношению к своему бывшему господину вольноотпущенник. На раннем этапе истории Рима рабство было домашним, патриархальным, и раб, хотя и не мог иметь ни своего имущес тва, ни своей семьи, все же еще не рассматривался в качестве вещи, за ним сохранялись некоторые права человеческой лич ности. Они выражались, в частности, в том, что могила раба находилась под защитой сакрального права, как и могила свободного; кровнородственные отношения рабов являлись препятствием к браку между ними; при отчуждении рабов запрещалось разделять близких родственников; обозначение отношений господина и раба термином potestas свидетель ствовало о признании определенных элементов личности пос леднего. Но уже Аквилиев закон (конец III в. до н.э.) утверждает противоположную реальность: Если кто-либо противоправно убьет чужого раба или рабыню, или четвероногое, или скот, то да будет он присужден дать собственнику столько меди, сколь ко являлось наивысшей стоимостью этого в данном году (D.9.2.2). К середине II в. до н. э. раб окончательно превраща ется в средство производства, с которым хозяин мог обращаться как с вещью. Господа имеют над рабами право жизни и смерти… (Гай. Институции. 1.52). Состояние рабства рассматривается как естественное, при рожденное свойство, оно существует не только потому, что некто имеет право собственности на раба. Поэтому возможны servus nullius рабы ничьи. Сокращение возможности обращать в рабство сограждан привело к тому, что купля-продажа рабов-чужеземцев, постав ляемых на рынки в результате войн, стала новым и распро страненным источником рабства. Так, при взятии города Тарента (209 г. до н. э.) было продано в рабство 30 тысяч человек, городов Эпира (167 г. до н. э.) 150 тысяч. Увеличение численности рабов снижает их товарную стоимость и социаль ную ценность, что имеет своим следствием резкое ухудшение их личного положения. Марк Порций Катон в своем трактате Марцинор (II в. до н. э.) противопоставляет прежнее от ношение к рабам поведению новых, современных, ему господ, В другом трактате ( О земледелии ) Катон рекомендует меню для рабов: Сохраните возможно больше упавших с дерева олив, а также и тех, которые, будучи сорваны не вовремя, не обещают вам большого количества масла; давайте им эти маслины, но с таким расчетом, чтобы их запас продержался возможно дольше. Когда он истощится, давайте им рассол с уксусом. Как свидетельствует Плутарх, в молодости Катон разделял пищу рабов и их труд, а свою жену заставлял кормить грудью их детей. Изменившееся презрительное отношение к рабам отразилось в римской эпической и дра матургической литературе, в частности у Теренция, Плавта и др. Плохое обращение с рабом не было характерно, раб в Риме был собственностью гражданина, поэтому к нему обыкновенно относились бережно, так же, как относились к вещи, что было в интересах господина (А. Валлон). После провозглашения императором Августом римского мира pax Romana войны как источник рабства, по сравне нию с законными способами, утратили первенствующее значе ние. В результате в первые три века новой эры количество рабов, поставляемых на рынок, значительно сократилось. Из менилось отношение к рабам и обращение с ними. Новая политика Адриана по охране границ римского государства, состоявшая в долговременной обороне по всем линиям, со кратила число пленных, получаемых в результате погранич ных войн, так что даже Адриан доставлял рабов для лагерной службы из Каппадокии. Как следствие кризиса традиционной системы рабства, уси ливается напряженность в отношениях рабов и рабовладель цев. Выражением этой напряженности явился знаменитый Силанианский сенатусконсульт 9 г., установивший применение пыток и казнь всех рабов убитого господина, находившихся под одной с ним кровлей и не пришедших ему на помощь. С конца I в. намечается тенденция вмешательства государства в отношения раб господин с целью ограничения произвола рабовладельцев. Последним, а также муниципальным магист ратам, запрещается казнить рабов, навечно заковывать, отда вать их в гладиаторы. Преступления, совершаемые рабом, отныне подлежали ведению суда. Они также сами несли ответ ственность за преступления, совершаемые, с ведома или по приказу хозяев. Даже жалобы господ на интимные связи рабов с их женами рассматривались органами государства, о чем упомянул император Септимий Север, уточняя обязанности префекта Рима (D. 1.12.5). В соответствии с эдиктом императо ра Клавдия больной раб, лишенный помощи хозяина, обретал свободу. Конституция другого императора Антонина Пия устанавливала уголовную ответственность господина за убийство своего раба. К этому времени относится окончательное оформление принципа favor libertatis, согласно которому в случае сомнения в статусе человека, возникшего в судебном споре, оно толковалось в пользу признания его свободным. Так же решались аналогичные ситуации: если раб должен был получить свободу по выполнении какого-либо условия, соблюдению которого препятствовали, он тем не менее получал свободу; раб приобретал статус свободного человека и в случае признания недействительным завещания, по которому он получал свободу; при сокрытии наследником завещания, освобождавшего раба, последний мог обратиться в суд, хотя вообще такая возможность принципиально исключалась (cum servo nulla actio est в отношениях с рабом нет иска D.50.17.107). Таким образом, власть отдельных рабовладельцев над рабами была значительно поколеблена, последние, оставаясь в подчинении своих господ, в определенной степени приобрели подданство государства. Смягчение положения рабов объясня ется не только распространением гуманистических тенденций. Либерализацией рабовладельческой системы государство стремилось не обострять отношений до крайностей и тем самым сохранить ее. С либерализацией осуществление репрессивной политики против рабов не, прекращается, напряженность социальных отношений сохраняется, в том числе и по причине рабской преступности. При Антонинах (II в.) расширяются границы применения Силанианского сенатусконсульта, его основательно комментирует Ульпиан (III в.): этот сенатусконсульт остается актуальным спустя более двух веков после появления. Современный французский романист М. Морабито отмечает, что почти до конца классического периода рабы все еще упоминаются вместе с другим имущест вом: от земельных участков и домов до одежды и продуктов питания. Бесправие рабов в имущественной сфере издревле пришло в противоречие с потребностями хозяйственной жизни. Хотя раб приравнивался к орудиям производства, животным и т. п., он отличался от них своей сознательной, волей и интеллектом, которые можно было использовать в интересах господ. В этом качестве раб выступал как говорящее орудие instrumen-tum vocale (согласно Варрону, орудия земледельческого производства делились на три категории: На орудие говорящее, полуговорящее и немое; орудие говорящее это рабы; полуговорящее это быки; немое это повозки. О земледелии , I, 17, I). Возможность раба совершать юридические действия (но только в пользу хозяина) выводилась из правоспособности последнего, т. е. как если бы такие действия совершал сам рабовладелец. Между тем по обязательствам рабов господин никакой ответственности не нес, что, разумеется, противоречило принципам граждан ского оборота. Наше положение может становиться лучше при помощи рабов, но не может становиться хуже (D.50.17.133). Движение в направлении установления цивильноправовой ответственности в соответствующих случаях началось с при знания отдельных элементов правоспособности рабов. Издав на, за вред, причиненный рабом, отвечал господин, который либо возмещал ущерб, либо выдавал раба потерпевшему, В последнем случае, как и при отчуждении раба, бремя ответственности переходило к новому господину (это прави ло применялось и при причинении вреда животным). Оно было интерпретировано юристами в том смысле, что в слу чае освобождения раба ответственность нес по цивильному иску не только господин, но и освобожденный. Далее. По обязательствам из договоров, заключенным рабом, цивиль ный иск был невозможен, но констатировалось натуральное обязательство раба (или освобожденного), по которому добровольно уплаченное не могло быть истребовано (D.44.7.14). Начиная с I в. юристы разрабатывали нормы, регламен тирующие хозяйственную деятельность рабов от лица гос подина, признав в некоторых случаях за ними возможность действовать от своего имени. Отражая потребности экономического развития и защищая интересы контрагентов рабов, они, несмотря на отсутствие у них правоспособности, развив понятие натурального обязательства, санкционировали заклю чаемые ими договоры и вытекающие из них обязательства. Другая, не менее важная новелла состояла в признании ответственности рабовладельцев по обязательствам рабов, возникающим в процессе осуществления ими хозяйственной деятельности по поручению своих хозяев. В соответствующих ситуациях действовали преторские иски, дифференцируемые в зависимости от рода деятельности: из договора, заключен ного рабом-капитаном принадлежащего господину корабля (actio exerci); из договора, заключенного рабом-управляющим предприятием господина (actio institoria); из договора, заключенного рабом по приказу господина, выраженному в любой форме (actio quod jussi). В перечисленных случаях раб действовал от имени господина, а не по своей инициативе, поэтому по всем искам господин отвечал полностью. Следую щий иск характерен для операций, выполняемых рабом по своей инициативе, но в интересах хозяина (actio in rem verso). В этом случае господин отвечал в пределах сумм, поступив ших в его имущество на основании договора, заключенного рабом. Более широких хозяйственных и правовых возможностей требовали отношения, возникавшие на базе пекулия обосо бленного имущества, выделенного рабу господином для самостоятельного управления, с внесением последнему определенной части дохода. Предметом пекулия (от pecus скот: этимология слова позволяет утверждать, что первона чально предметом пекулия было поголовье скота) могло быть как движимое, так и недвижимое имущество и даже рабы (servi vicarii). Пекулий раба — древний институт, возникший до законов XII таблиц. Помимо XII таблиц, первое упоминание о пекулии содержится в комедиях Плавта, из которых следует, что в конце III в. до н.э. существовала значительная группа рабов, владевших пекулием. Со времени XII таблиц вплоть до I в. до н. э. пекулий раба существовал фактически вне четких правовых форм. И только преторское право придало ему соответствующую форму. Преторским эдиктом о пекулии, изданном в первой половине I в. до н.э., началось формирование его правового режима. Преторское право освободило экономическую деятельность раба от сдерживающих препонов и признало свободу его действий в отношении пекулия. Пекулий — это то, что господин сам отделил от своего имущества, ведя отдельно счет своего раба (D. 15.1.5). Рабы, имевшие пекулий, нередко сами обладали рабами и были самостоятельными людьми. Богатство позволяло им обрести свободу. Поскольку хозяйственная деятельность велась рабом по своей иници ативе и в собственных интересах, а пекулий юридически принадлежал господину, то по обязательствам раба он отвечал в пределах пекулия. Эту ответственность обеспечивал иск actio de peculio. …Если что должен сам раб, то под этим именем взыскание обращается на его пекулий, а если отсюда была какая-то польза господину, то взыскание обращается на господина (D.15.1.41). С введением когниционного процесса рабы, не имевшие права предъявлять иски в обычных судах, получили возмож ность обращаться с жалобой к чиновникам, в частности к пре фекту, который мог принудить соответствующее лицо испол нить обязательство. Таким образом, институт пекулия способствовал имущественному и правовому возвышению наиболее способных рабов. В сущности же он свидетельствовал о кризи се социальной системы, в которую интегрировались привилегированные рабы.
Тема 4 «ЛИЦА В РИМСКОМ ПРАВЕ»
1. Понятие лица и его правоспособности Понятие физического лица в римском праве Все право, которым мы пользуемся, относится или к лицам (personas), или к вещам (res), или к судебным действиям (actiones). Сперва поговорим о лицах. Недостаточно ведь знать право, если игнорируются лица, ради которых они установлены (Юстиниан. Институции. 1.2.12). Термином лицо ( persona букв. маска ) обозначается субъект права. Лицами в римском обществе были отдельные люди физические лица, сообщества физических лиц (например, родовая организация) и независимые от физических лиц учреждения юридические лица. Людям, сообществам и учреждениям качество лица придает правоспособность (caput) социально-юридическая категория, исходящая от государственной власти и состоящая в возмож ности иметь права и обязанности (caput habere). Не случайно возникла сентенция: Рабы не имеют лица , т.е. правоспособности. Правоспособность возникает с рождением человека и пре кращается с его смертью. В исключение из этого правила субъектом права признается зачатый, но еще не родившийся ребенок (postum): Зачатый ребенок охраняется наравне с уже существующими во всех случаях, когда вопрос идет о выгодах зачатого (D. 1.5.7). Правоспособность человека в сфере частноправовых от ношений складывается из двух элементов: 1) jus conubi пра во вступать в римский брак; 2) jus commercii право быть субъектом имущественных правоотношений (всщных и обяза тельственных). Указанные возможности, а также возможность быть субъ ектом права в политической сфере, осуществимы при наличии условий (предпосылок) приобретения правоспособности: состояние свободы (status libertatis), состояние гражданства (status civitatis), семейное состояние (status familiae). Только при наличии всех трех статусов возникала полная правоспособность. Утрата одного из них влекла за собою прекращение правоспособности либо изменение ее со держания. Для понятия лица существенна только правоспособность, но она значительно утратила бы свой смысл, если бы не выражалась вовне. Это выражение она находит в дееспособнос ти возможности лица своими действиями приобретать права и создавать для себя обязанности; Существовали категории лиц, не способных, с точки зрения римлян, со знанием дела самостоятельно совершать юридические акты (в связи с воз растом, полом, состоянием здоровья). Соответствующие дей ствия за них выполняли опекуны. Но, разумеется, сами ограниченные в дееспособности оставались лицами, т. е. субъек тами права. В отечественной романистике утверждается, что римское право не знало понятий правоспособности и дееспособности. Это утверждение некорректно. Сущностная сторона назван ных категорий римлянами разработана детально. Мы и ныне пользуемся их выводами, вплоть до применения правила о по стумах. Дело ведь не только в понятии, тем более если оцени вать первоначальные идеи с высоты современной системы знаний. Вообще римские юристы не тяготели к дефинициям. Всякое определение в цивильном праве опасно, ибо мало случаев, когда оно не может быть опровергнуто , говорил Яволен (D. 50.17.202). Содержание правоспособности Определяющее условие правоспособности человека состояние свободы. Примени тельно к нему римское общество делилось на две категории свободных (liberi) и рабов (servi). Главное разделение в праве лиц состоит в том, что все люди или свободные, или рабы (Гай. Инструкции, 1, 9). Правоспособными признавались толь ко свободные. Рабы, не имевшие статуса свободы, были не субъектами, а объектами прав. Servi res sunt , рабы суть вещи , резюмировал их положение Ульпиан. В период Поздней республики и империи в жесткий принцип неправоспособности рабов вносятся некоторые смягчающие элементы. Вместе с тем не все свободные были одинаково пра воспособными. Этим качеством в древнейшее время обладали лишь римляне носители статуса гражданства. Неримляне (чужеземцы), хотя и были свободными, но правоспособности ни в одной из сфер деятельности человека не имели и даже считались врагами (hostis), в связи с чем имущество их могло быть захвачено, а сами они обращены в рабство. Потребности торгового оборота издавна вызвали к жизни институт клиентеллы , в соответствии с которым чужеземец в результате специального соглашения становился клиентом римлянина (патрона). Последний от собственного имени (т.е. не как представитель) совершал в интересах клиента раз нообразные правовые действия: заключал сделки, выступал в римском суде и т.п. Исполнение обязанностей патроном обеспечивалось средствами сакрального права (религии): не добросовестный патрон, как вызвавший гнев богов, ставился вне охраны закона. Дальнейшее развитие международных экономических свя зей обусловило тенденцию постепенного предоставления ино странцам элементов правоспособности в частноправовых отношениях, которая в конце концов имела своим следствием забвение статуса гражданства как предпосылки правоспособ ности в сфере частного права. Примечальными вехами на пути этой эволюции были законы Юлия и Папириа I в. до н.э., предоставившие римское гражданство всему населению Ита лии, а также эдикт Каракаллы 212 г. о гражданстве для всей империи в целом. Таким образом, в период империи уже утвердилось равенство свободных частных лиц независимо от их национальной принадлежности, зафиксированное в Кодифи кации Юстиниана. Предпосылкой правоспособности в сфере частного права является определенное положение человека в семье , что выте кает из разделения членов римской семьи (familiae) на две категории: = лиц своего права (persona sui juris) и = лиц чужого права (persona alieni juris). К первой категории относились главным образом отцы фамилии (pater familias), ко второй все остальные ее члены. Причем не требовалось, чтобы патер-фамилиас реально был отцом семьи. Необходимо лишь, что бы он не подчинялся кому-либо в семейном порядке. Это разделение не имеет значения в области публичного права. Члены семьи, если они обладали двумя другими статусами, могли голосовать в комициях и занимать любые должности. Только патерфамилиас был носителем полной пра воспособности и единственным субъектом всех имуще ственных прав. Члены семьи, будучи лицами, т.е. субъектами прав, могли совершать различные юридические действия, например, заключать договоры по приобретению имущества. Но все их приобретения становились соб ственностью патерфамилиас. В древнейшую эпоху его власть (manus) была абсолютной над членами семьи, рабами, вещами. В дальнейшем в связи с развитием товарного производ ства власть патерфамилиас дифференцируется, и термин manus , отражая происходившие социальные процессы, обозначает власть над женой. Для обозначения власти над детьми и рабами появляются другие термины patria patestas и dominica patestas соответственно. Терминонологические новеллы проистекали из наметившейся тенденции признания правовой самостоятельности членов семьи. Про цесс этот был постепенным, и к концу существования римского государства лица чужого права получили значи тельные имущественные права, а власть патерфамилиас стала весьма скромной. Тем не менее, римляне не смогли оконча тельно отказаться от его фигуры, и в Кодификации Юстини ана вполне правоспособными признаются только лица своего права. Ограничение правового состояния физических лиц Наступление опреде ленных обстоятельств имело своим следствием либо утрату правоспособности, либо изменение ее содержания (capitis deminutio). В зависимости от той или иной ситуации различа ются: максимальная (maxima), средняя (media) и минимальная (minima) утрата правоспособности. Maxima наступала при утрате статуса свободы, которая влекла за собой также потерю статусов гражданства и семьи, и, следовательно, потерю правоспособности полностью, во всем ее объеме. Такое возможно в двух случаях: 1) пленения римлянина врагами (potestas hostium власть врагов), в результате которого он более не существовал как субъект права, а над его имуществом устанавливалась опека. При возвращении на родину плененный вновь обретал качество субъекта права как будто бы он вовсе не был в плену (Гай, Институции. I. 12.5). Если же он не возвращался и умирал в плену, то ipso jure его имущество не могло быть наследуемо. Корнелиевым законом была введена фикция, в соответствии с которой предполагалось, что плененный умер в момент своего пленения, что открывало возможность действию норм о наследовании как по закону, так и по завещанию; 2) продажи римского гражданина в рабство trans Tiberim, например, захваченного на месте преступления вора. В подобных случаях реанимация элементов его правоспособности исключалась. В классический период были другие основания утраты ста туса свободы. Результатом capitis deminutio maxima является полная ут рата как личных, так и имущественных прав. Имущество лишившегося правоспособности переходило к определенным лицам (например, хозяину раба, с которым свободная женщи на вступила в интимную связь). Со временем показалось не справедливым по отношению к кредиторам погашение обяза тельств подвергшегося capitis deminutio. Поэтому претор по средством actio utilis обязывал преемников имущества испол нять обязательства в пользу кредиторов лишившегося правоспособности. При утрате статуса гражданства одновременно ут рачивался семейный статус (ибо только римский гражданин мог основать римскую семью), но сохранялся статус свободы. Это с реднее умаление правоспособности. Такая ситуация могла наступить, например, при переходе римского гражданина в латинскую общину, в классический период при ссылке. Имущество ссыльного переходило к казне. Подвергнувшийся capitis deminutio media выводился из-под действия цивильного права и попадал в сферу действия права народов, поэтому, хотя обязательства его погашались, интересы кредиторов защищались преторским actio utilis. Минимальное умаление правоспособности связано с ут ратой семейного статуса, ибо два других статуса сохра нялись. Это могло быть, например, в случае вступления женщины, свободной от patria potestas, а брак cum manu marite. Аналогично рассматривались случаи перехода под властного из одной семьи в другую (при усыновлении, при замужестве (в браке cum manu) женщины persona ttliena juris). В подобных ситуациях статус не изменялся, но сохранялась процедура их оформления, напоминающая Продажу в рабство. Отсюда и аналогия. По этой же причине capitis deminutio minima считалась эманипация подвластного сына, хотя в действительности статус его расширялся. Имущественные права подвергшегося минимальному jграничению правоспособности переходили к новому домовладыке. Погашались и его цивильные обязательства, но претор предоставлял кредиторам иск с фикцией (как если бы ограничения правоспособности вовсе не было) против самого подвластного, в результате которого домовладыка вынуж дался исполнить обязательство под угрозой выдачи имущест ва, вошедшего в его хозяйство, для удовлетворения кредито ров. Кроме capitis deminutio, правоспособность ограничивалась вследствие у маления гражданской чести. Еще XII таблиц со держали норму, в соответствии с которой лицо, отказавшееся и своем свидетельстве при заключении сделки, впредь не могло быть свидетелем и лишалось права приглашать к себе в свиде тели других. Поскольку все важнейшие юридические акты в тот период совершались с участием свидетелей, такое запре щение (из бесчестья intestabiletas) являлось значительным ограничением правоспособности. Римские магистраты, в частности цензоры, были компетен тны не допускать лиц с сомнительной репутацией к исполне нию должностных функций, преторы к участию в суде. Постепенно выработался и укрепился институт преторской infamia. Она наступала в силу определенных обстоятельств (удаление из легионов за безнравственное поведение, двойное обручение и т. п.). В результате infamia лицо лишалось права быть в суде представителем, быть опекуном, избираться на общественные должности. Помимо того, преторским эдиктом ограничива лась правоспособность носителей некоторых профессий и без нравственных промыслов: актеров, сводников, проституток. Это лица, покрытые позором turpitudo, они, в частности, ущемлялись в наследственных правах. В римском праве были обозначены категории лиц, не способных со знанием дела самостоятельно совершать юридические акты, т. е. не способных своими дей ствиями приобретать права и создавать для себя обязанности. Эти лица были ограничены в дееспособности. К ним относи лись: несовершеннолетние; лица, страдавшие психическими за болеваниями; расточители; женщины. Несовершеннолетние это лица, не достигшие 25 лет. Они, состояли из двух групп: малолетних (impuberes) и юношей (puberes minores). Малолетние также дифференцировались на две группы infantes, т.е. дети до 7 лет, и infantidej majores, т. е. мальчики от 7 до 14 лет и девочки от 7 до 12 лет. Признаки, разграничивающие возрастные категории, появились не сразу. В древности таким признаком считалось достижение половой зрелости; которое определялось индивидуально в семье и выражалось во внешних формах’| смене детской одежды на одежду взрослых и т. п. Развивающиеся экономические деловые отношения требовали установления определенных критериев совершеннолетия. Для женщин 12-летний возраст довольно рано был зафиксирован обычаем и воспринят к началу периода империи. Понятие infantes (дети до 7 лет) вошло в практику во время Поздней империи. Относительно критерия 14 лет для мужчин долгое время существовали разногласия между прокульянцами и сабиньянцами. Последние придерживались приведенной древней традиции. Только в Кодификации Юстиниана был закреплен 14-летний критерий, хотя в жизни он утвердился значительно раньше. Со временем обнаружилось, что традиционно установив шиеся границы совершеннолетия не адекватны реальностям усложнившихся деловых отношений. В связи с этим в 184 г. появился lex Plactoria, установивший уголовную ответствен ность за причиненный вследствие обмана ущерб юноше, не достигшему 25 лет (minores). Впоследствии границы действия указанного закона были расширены: претор предоставлял ми нору экцепцию или реституцию в любом случае невыгодности для него сделки. Миноры были вполне дееспособными: они вступали в брак, обладали завещательной правоспособностью, свободно распоряжались своим имуществом. В конце III в. Диоклетиан ограничил их в последнем отношении обусловив возможность отчуждения ими имущества согласием попечи теля. Таким образом, граница совершеннолетия была отодвинута до 25 лет, которая могла быть в силу император ской привилегии снижена до 20 лет юноше, до 18 девушке. Дети до 7 лет были недееспособными. Мальчики от 7 до 14 девочки от 7 до 12 могли заключать сделки, направленные к приобретению прав (например, приобретение имущества), т. е. они обладали частичной дееспособностью. Лица с психическими заболеваниями были лишены недееспособности (как и дети до 7 лет), но в «светлые промежутки» (lucida intervalla), когда к ним возвращается сознание, они дееспособны. Расточители , т. е. лица, неразумно расходовавшие имуще ство в ущерб себе и своей семье, ограничивались в дееспособ ности, отстраняясь от распоряжения имуществом. Женщины (независимо от того; подчинены они чьей-либо власти или нет) не обладали дееспособностью с древнейших времен, и не только в римском праве. Объясняется это ис торическими обстоятельствами, в частности тем, что в эпоху самопомощи для осуществления права требовалась физичес кая сила. Но уже в период республики римская женщина самостоятельно совершает юридические акты, и лишь некото рые из них (акты цивильного права) недоступны для нее (участие в легисакционном процессе, отчуждение res mancipi и т. п.). Последние в ее интересах совершал опекун. Причем отказ опекуна санкционировать сделку женщина могла об жаловать в магистрат. В середине I в. эдикт императора Клавдия опеку над женщинами отменил. Тем не менее, дееспособность женщин по сравнению с дее способностью мужчин были ограничена. В частности, женщи ны не могли быть представителями в суде, опекунами (кроме матери и бабки по отношению к своим детям и внукам), не могли завещать, принимать на себя ответственность за чужой долг, предоставлять вещи в залог. По свидетельству Гая, некоторые подобные ограничения выводились из якобы прису щего женщине от природы легкомыслия (levitas animi), облег чающего возможность ее заблуждения (Гай. Институции. I, 190). Сам Гай эту мысль не разделял. С другой стороны, женщины, так же, как миноры, легионеры и крестьяне, при известных условиях освобождались от ответственности в связи незнанием закона (D.22.6.9 рг). 2. Юридические лица Понятие юридического лица В современной правовой теории юридическими лицами признаются организации и учреждения, являющиеся субъектами гражданских прав и обязанностей, обладающие обособленным имуществом, и от своего имени участвующие в гражданском обороте, суде и арбитраже. Наиболее распространенная форма юридического лица акционерное общество мощный катализатор цивилизован ной экономики. Французский экономист Рипер считает акци онерное общество величайшим открытием нового времени, более драгоценным, чем открытие пара и электричества. Можно спорить относительно такой оценки значения юриди ческого лица, но несомненно, что в европейские правовые системы оно пришло из римского права, и это одна из его крупнейших заслуг. Уже в законах XII таблиц содержалось положение, разрешающее образование частных корпораций при условии, что они не нарушали норм публичного права. По свидетельст ву Гая, существовали со своими уставами различные союзы, товарищества с религиозными целями, профессиональные (ремесленники, пекари, солевары). В период республики число их увеличивается, появляются корпорации низших чинов ников магистратов, похоронные товарищества. В бытии этих корпораций и отдаленно не содержалось идеи юридического лица: имущество корпораций не было обособлено от состав ляющих их членов, единого целого они не составляли, деловые потребности осуществляли отдельные члены кор пораций от своего имени. Вместе с тем; по-видимому, можно констатировать (или предполагать), что уже в то время у древних римлян начинает формироваться абстрактное представление о лице, субъекте права. Примечательна в этом отношении эволюция употребления; слова res , которое, первоначально обозначая конкретные материальные объекты, постепенно приобретало все более и более абстрактный характер и выражение res publica стало обозначать в самом общем смысле принадлежность к сооб ществу людей (Р. Орестано). Во всяком случае, следующий шаг римлян в интересующем нас направлении определенно обозначил зародыш идеи юри дического лица. Он заключался в восприятии представления о римском народе (Populus roman us) как едином собственнике казны (aerarium). Магистрат, совершая юридические акты с частными лицами, выступал от имени народа, и эти акты обязывали, не магистрат, а римский народ в целом. Однако отношения эти регулировались не частным правом, а публич ным. Римское государство как единое целое отстаивало свои интересы силой постановлений собственных органов и высту пало в качестве носителя верховных прав. С переходом к империи наряду с казной, впоследствии ликвидированной Диоклетианом, возникает фиск (fiscus), формировавшийся из государственных доходов и предназ наченных для государственных целей. Со временем в фиск вошло все государственное имущество. С самого начала фиск рассматривался как имущество принцепса (императора) и потому подчинялся действию норм частного права. По скольку принцепс олицетворял римское государство, то оно и было юридическим лицом, тем более, что государство фиск в повседневной экономической и правовой жизни проявляло себя как юридическое лицо, действуя через своих представителей прокураторов. Эта реальность нашла отражение в акте императора Пертинакса: фискальное; иму щество не есть императорское, но римского государства (193 г.). Однако данное положение теоретически не было раз работано в римской юриспруденции. По мнению Р. Орестано, фиск как объект частного права принадлежит принцепсу не как таковому и не как государственному органу. Принцепс уполномочен распоряжаться имущественным комплексом, составляющим фиск, и приводящим его в действие админист ративным аппаратом в силу господства в общественной организации. Власть принцепса, над фиском не носит ис ключительного индивидуального характера, как считал Т. Моммзен. Самостоятельность фиска и его определенная независимость от принцепса обеспечивалась постоянным аппаратом, который в своей деятельности обладал широкими полномочиями. Принцепсы менялись, а фиск оставался. Поэтому постепенно фиск как таковой приобрел обширные имущественные права. Фиск выступал как крупнейший собственник и активнейший предприниматель. Вместе с тем государство как юридическое лицо присвоило себе ряд фискальных привилегий: имущество фиска не подлежит давности; требования фиска имеют право на предпочтительное перед другими кредиторами удовлетворение; при продаже фиском имущества к нему нельзя предъявлять исков об уменьшении или изменении покупной цены; фиск имеет право наследовать (по римскому праву наследование было возможно не для всякого юридического лица) и др. Именно эти, привилегии, ставящие фиск в более, выгодное положение по сравнению с рядовыми партнерами в частном праве, выделяют его и подчеркивают в нем фигуру юридического лица. Аналогичные изменения происходят и в представлениях о сущности частных корпораций. Они еще не рассматриваются как единое целое, их имущество все еще на началах товарищества принадлежит всем членам, но в их уставах закрепляется принцип его нераздельности, невозможность выдела части имущества, устанавливается, что численные изменения в составе корпорации не влияют на его существование. Зреющая фигура юридического лица весьма кстати пришлась городским общинам (муниципиям), которым во второй половине республиканского периода была предоставлена хозяйственная самостоятельность. Эдиктом претора они были подчинены действию норм частного права и могли заключать сделки и защищать свои интересы в обычных судах через своих постоянных представителей магистратов, а также временных actores, назначаемых декретом муниципального сената. Таким образом, за муниципиями была признана правоспособность наравне с частными лицами. Об отдельных элементах правоспособности муниципий римские юристы еще долгое время будут спорить, но сомнений не вызывал статус муниципий как особых субъектов права. Этот статус, в основных элементах равнозначный статусу современных юридических лиц, вскоре приобрели и частные корпорации. Вслед за ними учреждения, вначале церковные, затем разнообразные благотворительные приюты, больницы, воспитательные дома. Сущность юридического лица Итак, мы обязаны римлянам не только идеей юридичес кого лица, но и практическим ее воплощением. Римляне же теоретически обосновали сущность юридического лица : 1) корпорация как единое целое и нераздельное в сфере частного права рассматривается как частное лицо. Об щины рассматриваются как частные лица (D.50.16.16); 2) юридическое существование корпорации не прекращает ся и не нарушается выходом отдельных членов из ее сос тава. Для местных сенатов и других объединений безраз лично, остаются ли прежними все члены, либо часть членов, либо всех заменили другие (D.3.4.7.2); 3) имущество корпорации обособлено от имущества ее членов, притом это не совместно всем членам корпорации принадлежащее имущество, а имущество корпорации как це лого, как особого субъекта прав. Если мы что-нибудь должны корпорации; то мы не должны ее отдельным членам; того, что должна корпорация, не должны ее отдельные члены (D.3.4.7.1); 4) корпорация как юридическое лицо вступает в правовые отношения с другими лицами при посредстве физических лиц, уполномоченных на то в установленном порядке.