опроверг воззрение о том, что индивид обладает практически неограниченными вычислительными способностями, позволяющими ему безошибочно просчитать все шаги для максимизации благосостояния. Любой индивид «интеллектуально ограничен» и не способен найти единственно возможное максимизирующее решение среди множества возможных решений. С одной стороны, рациональный максимизатор должен быть готов перерабатывать огромное количество информации, с другой — его познавательные способности ограничены. Это положение послужило основой теории «ограниченной рациональности» (Г. Саймон, Р. Сайерт, Дж. Марч), которая объясняет принятие не полностью оптимальных решений в условиях ограниченных вычислительных способностей экономического агента[1].
Институционалисты показали, что рациональное экономическое поведение может существенно корректироваться институтами — созданными людьми ограничениями, которые структурируют их политическое, экономическое и социальное взаимодействие (Д. Норт). О. Уильямсон ввел в научный оборот термин «оппортунизм» — экономическое поведение «с использованием коварства», которое предполагает сознательное искажение информации экономическими агентами с целью достижения эгоистических целей. Оппортунизм ограничивает возможности достижения рациональных экономических целей у участников сделки.
Ряд ограничений действия модели рационального максимизатора были сформулированы после исследований психологических аспектов экономического поведения личности. Согласно М. Алле, серьезным ограничением рационального поведения являются решения индивида, основанные на «субъективной вероятности», — решения, принятые благодаря психологическим представлениям о вероятности будущих событий и рисков. М. Полани ввел понятие личностного (неартикулированного, неявного) знания, о владении которым сам индивид может и не догадываться. М. Полани призывает признать интуицию внутренне присущей природе рациональности и, таким образом, расширить контекст рациональности. По его мысли, человек рационален в той мере, в какой истинны концепции и предпочтения, к которым он неявно привязан. Поэтому любой акт формализации какого-либо явления заменяет его неформальные элементы, неявные сознанию человека, формальной операцией[2].
Нобелевская премия по экономике за 2002 г. была присуждена психологу Дж. Канеману, который доказал, что рациональность — качество, изначально не присущее человеку, и даже специалисты в области принятия решений часто демонстрируют иррациональный образ мышления. Дж. Канеман и А. Тверски создали «теорию перспектив» и изучили на ее основе отклонения индивидуальных суждений и наблюдаемого поведения людей относительно нормального стандарта, принятого в экономической теории. Они обосновали вывод о том, что человеческий выбор нередко оказывается упорядоченным, хотя и не обязательно рациональным в традиционном смысле слова[3].
Особняком среди рассмотренных теорий стоит концепция «экономического империализма» Г. Беккера, в которой принцип рыночной рациональности доходит до крайней степени абсолютизации и переносится на все виды человеческого поведения — на семейные и этнические отношения, образование, преступность и т. д.[4] Подобный исследовательский подход порожден идеологическими мотивами: победившая в США идеология неоконсерватизма интерпретирует распространение рыночных отношений на сферу общественных благ и приватизацию «социального государства» в качестве универсальных и неотвратимых закономерностей экономического развития.
[1] К современной трактовке предмета и метода экономической науки // Материалы теоретико-методологического семинара, организованного редакцией журнала «Проблемы современной экономики» // Проблемы современной экономики, N 4(12), 2006.
[2] Полани М. Личностное знание. — М., 1985. — С. 169.
[3] Белянин А. Дэниел Канеман и Вернон Смит: экономический анализ человеческого поведения// Вопросы экономики. — 2003. — N 1.
[4] Беккер Г. Экономическая теория как универсальная наука // THESIS. — 1993. — Вып. 1.
