процесса является, без сомнения, Китай. Объем его резервов с февраля 2009 г. увеличился на 40% и к июню достиг 2,450 трлн долл., что составляет 30% мирового объема и 50% ВВП страны. Такое наращивание следует рассматривать как огромную экспортную субсидию[1].
Снизив процентные ставки почти до нуля и предполагая дальнейшее количественное смягчение, ФРС США вновь обеспечивает спекулянтов и банки дешевыми кредитами, большая часть из которых используется в сделках против доллара США. Проблема в том, что количественное смягчение стимулирует защитные меры против искусственного удешевления доллара США. Мягкая кредитная политика в США и Японии усилит спекуляцию против валют развивающихся стран с устойчивым платежным балансом. И крупнейшим спекулятивным выигрышем остается ожидаемое повышение курса юаня с последующей ревальвацией и других азиатских валют.
Миру угрожает разделение на два конкурирующих финансовых блока, один из которых сконцентрирован вокруг доллара США, другой — вокруг БРИК (Бразилия, Россия, Индия и Китай).
Использование доминирующей национальной валюты для управления международной ликвидностью уже давно признано порочным. По мнению многих авторов, ФРС вряд ли сможет подчинить цели своей внутренней политики интересам международной системы. США стремятся выпускать столько долларов, сколько нужно, прежде всего, им.
Современная мировая система оперирует несколькими валютами, но доллар США по-прежнему остается основной валютой, несмотря на наступление евро. Установление оптимального баланса между валютами и их (потенциальный) выход на резервный рынок послужат базой для создания конкуренции валют.
Меры, принимаемые Китаем по задействованию юаня при расчетах в приграничной торговле, отражают растущее желание ключевых стран с формирующимися рынками сделать свою валюту интернациональной. Сосуществование основных и второстепенных резервных валют открывает широкие возможности для конкуренции в этой сфере.
В свете опасений, связанных с возможным обесценением доллара США и утратой им статуса главной мировой резервной валюты, доля доллара США в инвестиционных портфелях зачастую чрезмерно велика. Сегодня операции хеджирования по одной главной валюте не являются привлекательными, поскольку ни одна валюта не представляется надежной и свободной от риска. В условиях удорожания денежных единиц стран с формирующимися рынками и повышенной волатильности валютных курсов хеджирование и диверсификация по нескольким валютам позволяют обеспечить сокращение валютных рисков.
Совокупность реализуемых ныне концептуальных и институциональных корректировок механизмов надгосударственного валютного регулирования пока вряд ли можно назвать реформой в полном смысле слова. Скорее, для характеристики этого постепенного, растянутого во времени процесса более уместны были бы понятия «трансформация» или «эволюция». Раздававшиеся под воздействием глобального финансово-экономического кризиса призывы ряда видных ученых, общественных и политических деятелей к проведению нового широкого международного форума (наподобие бреттонвудской конференции 1944 г.) с целью единовременного осуществления амбициозной реформы мирового валютного устройства на данном этапе не получают ощутимой поддержки со стороны влиятельных сил как в среде бизнеса, так и в управленческих элитах. Верх одерживает эволюционный подход, которому свойственны прагматическое теоретическое мышление и компромиссные политические решения. Это и понятно: ведь государственные власти не могут не стоять на страже национальных интересов, которые не всегда и не во всем совпадают с интересами стран-партнеров. Следует отметить, что по мере преодоления глобального кризиса политически чувствительная валютная проблематика
[1] Звонова Е.А., Журавлева Ю.А. Международные валютные войны: позиции отдельных стран // Международная экономика. 2011. N 3.
