Жизнь и творчество Н.С. Гумилева и С.А. Есенина
СОДЕРЖАНИЕ: Николай Степанович Гумилев – поэт с уникальной судьбой. Гумилев как создатель нового литературного направления – акмеизма. Неистребимая жажда странствий Гумилева. Творчество великого поэта Сергея Александровича Есенина, выросшее на национальной почве.Реферат
на тему: Жизнь и творчество Н.С. Гумилева и С.А. Есенина
Н.С. Гумилев (1886-1921)
Николай Степанович Гумилев прожил 35 лет. Мало, но достаточно, чтобы заявить о себе как о выдающемся русском поэте с уникальной судьбой.
Я вежлив с жизнью современною, - напишет Н. Гумилев в1913г., - но между нами есть преграда. Символистам и футуристам он противопоставит акмеизм. Как создатель нового литературного направления, Н. Гумилев в первом десятилетии XX в. приобрел широкую известность. В статье Наследие символизма и акмеизм Н. Гумилев писал, что символизм закончил свой круг развития и теперь падает... На смену символизму идет новое направление, как бы оно ни называлось, акмеизм... или ада-мизм. Греческое слово акме в переводе означало цвести и трансформировалось в программе акмеистов как ясность, простота, утверждение реального, не мистического в жизни.
Свой путь в поэзию Н. Гумилев начал со сборника Путь конквистадоров (1905). Лирический герой раннего Гумилева видит себя конквистадором-завоевателем, весело идущим, то отдыхая в радостном саду, то наклоняясь к пропастям и безднам. Он готов к смерти (Я с нею буду биться до конца), но перед мечтой не отступит (Я лилию добуду голубую). Завоевать весь мир означает для поэта увидеть фантастическое озеро Чад, жирафов, баобабы, верблюдов, пиратов, океанские корабли, познакомиться с настоящими капитанами - потомками Кука, Лаперуза, Колумба, о которых он напишет прекрасные строки, увековечив всех мечтателей и подвижников (Капитаны):
Как странно, как сладко входить в ваши грезы,
Заветные ваши шептать имена
И вдруг догадаться, какие наркозы
Когда-то рождала для вас глубина!
И кажется - в мире, как прежде, есть страны,
Куда не ступала людская нога,
Где в солнечных рощах живут великаны
И светят в прозрачной воде жемчуга.
Свою поэзию Н. Гумилев называл Музой Дальних Странствий. Неистребимая жажда странствий владела Гумилевым всю жизнь. Вполне возможно, что рассказы отца, корабельного врача, его дяди, контр-адмирала, увлечение приключенческой литературой оказали влияние на формирование мировосприятия Н. Гумилева.
Не по залам и по салонам,
Темным платьям и пиджакам -
Я читаю стихи драконам,
Водопадам и облакам.
И умру я не на постели,
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще. (Я и вы)
Первое путешествие в Абиссинию (ныне Эфиопия) Н. Гумилев совершил в 1910 г. (в год его женитьбы на Анне Горенко, вошедшей в русскую поэзию в 1912 г. под фамилией Ахматова). Позже он был в Африке, Судане, Египте и других странах. Интерес Н. Гумилева к Востоку не был данью моде того времени. Романтик, поэт, исследователь, Гумилев проникся искренней любовью к далекому континенту. Он собирал и изучал фольклор, первым перевел вавилонский эпос Гильгамеш. Коллекция Н. Гумилева в Этнографическом музее Академии наук уступала лишь собранию Миклухо-Маклая.
В Гумилеве ценно искание трудных дорог, постоянная готовность к подвигу, слияние идеи с жизнью.
В августе 1914 г. Н. Гумилев идет добровольцем на войну.
За отличие в боях и личное мужество Гумилев был произведен в унтер-офицеры, потом в прапорщики и дважды награжден солдатским орденом - Георгиевским крестом. Он писал о себе в 1920 г. (Память):
Знал он муки голода и жажды,
Сон тревожный, беспокойный путь,
Но Святой Георгий тронул дважды
Пулею не тронутую грудь.
Возвращение в Россию после войны - это возвращение к ее истории, к ее традициям, к ее духу. Золотое сердце России мерно бьется в груди моей - строки, которые могут стать эпиграфом к поздним произведениям Гумилева, трогающим до слез, до сердечных спазм, до полного слияния с лирическим героем, открывшим для себя после дальних странствий Родину.
... Как не погнулись - о горе! -
Как не покинули мест
Крест на Казанском соборе
И на Исакии крест?
Над потрясенной столицей
Выстрелы, крики, набат... (Мужик)
Стихотворение Заблудившийся трамвай - своего рода метафора жизненного пути поэта, а возможно, и многих из нас.
Шел я по улице незнакомой
И вдруг услышал вороний грай,
И звоны лютни, и дальние громы, -
Передо мною летел трамвай.
Как я вскочил на его подножку,
Было загадкою для меня,
В воздухе огненную дорожку
Он оставлял и при свете дня
Мчался он бурей темной, крылатой,
Он заблудился в бездне времен...
Но в бездну времен всегда врывается жизнь - простая, многогранная, глубокая, вечная.
Прекрасно в нас влюбленное вино
И добрый хлеб, что в печь для нас садится,
И женщина, которою дано,
Сперва измучившись, нам насладиться.
Но что нам делать с розовой зарей
Над холодеющими небесами,
Где тишина и неземной покой,
Что делать нам с бессмертными стихами?
Так век за веком - скоро ли, Господь? -
Под скальпелем природы и искусства
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.
С.А. Есенин (1895-1925)
Творчество Сергея Александровича Есенина, выросшее на национальной почве, всеми корнями связано с русской культурой (в широком понимании этого слова))
Едва начав печататься, он выступил со своей программой: У каждого поэта есть свой общий тон красок, свой ларец слов и образов. Что стоит за этим?Я, Сергей Есенин, никому не хочу подражать: ни символистам, ни акмеистам, ни футуристам.
Г Природа дала ему лирическое чувствование, стала его этической и эстетической школой. На ветке облака, как слива, златится спелая звезда. Только живой мир, увиденный живыми глазами, мог отлиться в такие добрые стихи:
Там, где капустные грядки
Красной волной заливает восход,
Кленочек маленький матке
Зеленое вымя сосет...
Вот оно, целое, неделимое, великое чудо жизни!
Образы Есенина - от растворенности в природе:
Не бродить, не мять в кустах багряных
Лебеды и не искать следа.
Со снопом волос твоих овсяных
Отоснилась ты мне навсегда...
Прощание с любимой у Есенина не трагично, потому что о ней будет шептать природа: ветер, сосны, вода, деревья. А вечер растворит в себе имя тонкое, как звук, чтобы навсегда сохранить светлую тайну первой любви.
Цветовой образ у Есенина - это и чувство, и мысль. Алый (заря, сок на коже), багряный (кусты), розовый (закат, конь), синий (вечер, небо, туман, час) и т.д. Это не умозрительные символы, а цвета родины, красоты, юности. Цвет у Есенина - это состояние природы и настроение поэта. Часто весь сюжет движется цветом: от белого - к голубому, от голубого - к синему...
Психология человека, живущего в гармонии с природой, как бы обусловила и выбор других поэтических средств. Каскад метафор обрушивается на читателя, как только он открывает томик стихов Есенина: проплясал, проплакал дождь весенний, замерла гроза, улыбнулись сонные березки, растрепали шелковые косы, задремали звезды золотые, задрожало зеркало затона. Есенин шел от народного мифотворчества, в основе которого лежит уходящее корнями в язычество представление, что природа чувствует как человек. В поэзии Есенина человек часто уподобляется деревьям (ивам, березкам, тополю, дубку, осинке). Мы все есть чада древа, семья того вселенского дуба, под которым Авраам встречает Святую Троицу, - пишет поэт о нерасторжимости человека и природы в трактате Ключи Марии.
Лирическому герою Есенина раннего периода свойственны радость бытия, весеннее половодье чувств, открытость души, любовь к меньшим братьям, деревенскому укладу, традициям. У него психология естественного человека) И это важно понять, потому что конфликт с техническим прогрессом, железными конями у поэта возникнет не случайно. Все было разумно в крестьянском укладе: природа диктовала человеку ритм жизни, труда, праздников. Крестьянин вставал по солнцу и жил в соответствии с временами года: весной ладил соху, пахал, сеял, летом жал, осенью пек свежий каравай хлеба. Он дорожил лесом, полем, рекой - это был его ДОМ. На этом фоне особенно заметно физическое и духовное нездоровье горожан: вялость, леность, слабость, даже порочность. Защищая естественного человека и русскую деревню как исток России, поэт вышел на очень важную проблему XX в. - экологию природы и человека...
Урок Есенина - это урок цельного, нерастраченного чувства любви к родине, которое всегда было и будет вне моды. Начинаясь с домика с голубыми ставнями, родина вобрала в себя околицы, церкви, поля, купающиеся в сини. В стихотворении Гой ты, Русь, моя родная. Русь простая, нарядная, веселая, в чем-то иконописная, а главное - одухотворенная. Лирический герой воспринимает ее в детской радости по случаю храмового праздника (кроткий Спас), который и захожего богомольца способен приобщить к звенящему девичьему смеху. Радуйтесь и веселитесь! - сказано в Евангелии, и радость приходит к человеку, если он умеет жить в гармонии с Богом, природой, всем живым. Вот почему последние строки стихотворения стали для нас хрестоматийными:
Если скажет рать святая: Кинь ты Русь, живи в раю! Я скажу: Не надо рая, Дайте родину мою.
Тургеневская мысль каждый прорастай в землю свою нашла ярчайшее воплощение в творчестве Есенина. Прорастай - то есть люби, жалей, не изменяй духу ее, обычаям, традициям, плачь над ней. И Есенин заплакал, когда в 1914 г. началась первая мировая война. Все изменилось в его поэтическом мире: потонула деревня в ухабинах, заслонили избенки леса, воют в сумерки долгие, зимние волки грозные с тощих полей, грянул гром, чашка неба расколота, загыгыкали бабы слободские, плач прорезал кругом тишину, машет саваном пена с озер (Русь, 1914). Образы скорби, страдания, разрушения прежнего уклада поражают неза-тертостью, искренностью, человечностью.
^Читаешь стихи, написанные до 1917 г., и начинаешь понимать смысл загадочной есенинской строки: И дремлет Русь в тоске своей веселой (вспомните пушкинское: печаль моя светла). Так видел Есенин свою Русь - не в безысходной, трагической тоске от бедности, неурожаев, смертей, а в ожидании и надежде на лучшее, за которыми - скромность, нетребовательность к жизни, как в молитве: Хлеб наш насущный даждь нам днесь.
Лучшее в надеждах самого Сергея Есенина было связано с революцией. В Небесном барабанщике он восклицает: Да здравствует революция на земле и на небесах!, и ритм стихов напоминает ликующую барабанную дробь. Это уже новый Есенин, подхваченный ветром перемен и в чем-то изменивший себе. Я иное узрел пришествие (не Иисуса, а революции, Ленина). Я иное постиг учение прободающих вечность звезд, - говорит о себе лирический герой в стихотворении Инония, содержащем утопическую мечту об иной стране, где крестьянам на земле откроется сытный рай. В годы революции был всецело на стороне Октября, но принимал все по-своему, с крестьянским уклоном, - скажет о себе Есенин.
Но оптимизм очень скоро уступил место печали, задумчивости, скорби:
Я покинул родимый дом,
Голубую оставил Русь.
В три звезды березняк над прудом
Теплит матери старой грусть.
В этом стихотворении появляется образ старого клена на одной ноге, который соединяет в себе и словно постаревшую, искалеченную гражданской смутой голубую прежде Русь и поэта (он во многих стихах уподоблял себя клену). Есенин ревниво стерег золотой и синий мир детства, понимая, что прежней деревни уже не будет:
Я последний поэт деревни, Скромен в песнях дощатый мост. За прощальной стою обедней Кадящих листвой берез.
Что оплакивал на прощальной обедне поэт? Наступление на деревню цивилизации, технического прогресса: На тропу голубого поля // Скоро выйдет железный гость (трактор, комбайн), который не может любить злак овсяный, колосья ржи, не может, подобно человеку, согревать в ладонях зерно. Между крестьянином и природой-кормилицей встанет некто третий, скрежещущий металлом, пышащий зловонием отработанного горючего.
Лирический герой воспринимает отношения между городом и деревней как вековечную борьбу, насилие над природой: вот сдавили за шею деревню каменные руки шоссе, стынет поле в тоске волоокой, телеграфными столбами давясь, чем воевал поэт - с тем, что должно облегчить труд и быт мужика? Нет с жестокостью и безнравственностью нового человека, с его неумным хозяйствованием (прокладывая дороги, вырубать леса и загрязнять водоемы), с его небрежением к сеятелю и пахарю (город окрестил нас как падаль и мразь). Есенин знал, что именно город, железный зверь, не пощадит сельского человека, научит его стяжательству, пьянству, зависти, разврату, лени, и тот разлюбит землю, коней, меньших братьев.
Сорокоустом называют молитву по усопшему, церковный обряд, а Есенин дает такое символическое название одному из своих шедевров.
Трубит, трубит погибельный рог!. В помещичьи времена рог сзывал на охоту. Есенинский же рог возвестил об иной охоте - не на волка или зайца, а на красногривого жеребенка, олицетворяющего собой все природное, живое:
Милый, милый, смешной дуралей,
Но куда он, куда он гонится?
Неужель он не знает, что живых коней
Победила стальная конница?
Так обозначен конфликт: железного гостя и жеребенка, электрического восхода и вечерней зари, страшного вестника с ремнями и трубами и трясущихся, как в лихорадке, изб. Образ поезда выписан с удивительной выразительностью и силой. Это весь XX век летит на человека, железной ноздрей храпя, давя своими чугунными лапами, хватая за горло.
Есенин угадал самое страшное колебание XX века - разрушение человеческого в человеке. Не белыми березками под окном он вошел в нашу культуру, а трагическим взглядом на перспективы развития цивилизации и вопросом: куда несет нас рок событий!
Лирический герой Есенина 1920-1925 гг. Шарлатан, скандалист, озорной гуляка, уличный повеса, похабник, хулиган - так писал о себе Есенин в один из самых трагических периодов жизни. Голубая Русь уступила место Советской Руси и московским впечатлениям.
Ах, сегодня так весело россам,
Самогонного спирта - река.
Гармонист с провалившимся носом
Им про Волгу поет и Чека.
Что-то злое во взорах безумных,
Непокорное в громких речах...
Такой предстала перед Есениным Москва, а если к этому добавить богемное окружение поэта, артистический кабачок Стойло Пегаса, успех у женщин, необыкновенную популярность его стихов...
В Москве чувствую себя отвратительно... Поэзия там наравне с вином и блинами. Устал я от всего дьявольски... Живу как-то по-бивуачному, без приюта и пристанища, потому что домой стали ходить и беспокоить разные бездельники... Им, видите, приятно выпить со мной! Я не знаю даже, как отделаться от такого головотяпства, а прожигать себя стало совестно и жалко, - писал Есенин Иванову-Разумнику. Но никакой рассказ так не потрясает, как поэтическая исповедь, составившая книгу Москва кабацкая:
Я все такой же.
Сердцем все такой же.
Как васильки во ржи, цветут в лице глаза...
Я нежно болен вспоминаньем детства, - признается поэт. Он вспоминает присевший на корточки погреться перед костром зари клен, верного пегого пса, свиней испачканные морды, апрельских вечеров хмарь и сырь... Но этого уже нет и не будет, а поэтому:
Я нарочно иду нечесаным,
С головой, как керосиновая лампа, на плечах.
Ваших душ безлиственную осень
Мне нравится в потемках освещать.
Мне нравится, когда каменья брани.
Летят в меня, как град рыгающей грозы...
Вызов безлиственным, бездуховным, пьющим, любящим скандалы, чревоугодие людям. Бунт и против своего падения: пьянства, чувственной вьюги, разврата, своей слабости. Стихотворение Не жалею, не зову, не плачу - реквием по цельности души, по утраченной свежести, буйству глаз и половодью чувств.
Был в деревне, - писал С. Есенин. - Все рушится. Надо быть самому оттуда, чтобы понять: конец всему.
В стихотворении Русь Советская лирический герой видит край осиротелый, мельницу с крылом единственным, золу да слой дорожной пыли, сплошные кресты, как будто в рукопашной мертвецы застыли с распростертыми руками. Но жизнь кипит: крестьяне корявыми, немытыми речами свою обсуживают жизнь, комсомол увлеченно поет песни на стихи Демьяна БедногоуПомеркли краски в описании деревни, но Есенин пока боится выносить окончательный приговор: а вдруг он, поэт, не прав, а они, строители будущего, видят новый свет у хижин, и Капитал Маркса научит их жить лучше? Будет момент, когда Есенину покажется, что коммуной вздыбленная Русь - это не так уж плохо. Но кризис разъедал душу и воплотился в поэме Черный человек. Черный цвет как выражение гибели души давно привлекал поэта (бродит черная жуть по холмам), но выражение черный человек напоминает Моцарта и Сальери. Разгадку появления этого образа оставил друг Есенина - С. Городецкий, вспоминавший, как Есенин у него дома читал книгу К.Н. Батюшкова об одном странном человеке: В нем два человека: один - добр, прост, весел, услужлив, богобоязлив, откровенен до излишества, щедр, трезв, мил; другой - злой, коварный, завистливый, жадный, мрачный, угрюмый, недовольный, мстительный, лукавый, сластолюбивый до излишества, честолюбивый. Этот человек, то есть черный, - прямой урод... Оба человека живут в одном теле... Дурной человек все портит и всему мешает: он надменнее сатаны, а белый не уступает в доброте ангелу-хранителю...
Этот отрывок произвел на Есенина сильнейшее впечатление, но его черный человек не совпадает со странным человеком Батюшкова. У Есенина черный человек - это проснувшаяся совесть, которая беспощадно судит его от лица детства - чистого, невинного, трепетного, судит за алкоголь, за позу улыбчивого и простого, за скандалы и тщеславие.
Слушай, слушай!
Хрипит он, смотря мне в лицо,
Сам все ближе
И ближе клонится. -
Я не видел, чтоб кто-нибудь
Из подлецов
Так ненужно и глупо
Страдал бессонницей...
Желтоволосый мальчик из детства бросает трость, чтобы нанести удар черной совести человека, шарлатана и скандалиста, потерявшего опору в Боге.
Так состоялась попытка прорыва Есенина из духовного тупика, через покаяние - от мыслей о смерти к просветлению.
Персидские мотивы (1924). У каждого человека есть мечта о соловьином саде, о месте, где можно быть счастливым. Русских поэтов издавна привлекал Восток - нравы, философия, поэзия. Есенин увлекался поэзией Саади и Омара Хайяма и мечтал поехать в Персию, но друзья задержали поэта в Баку и Батуми. Здесь он увлекся прелестной женщиной - Шаганэ Тальян, а всякое свежее чувство выливалось у него в стихи. Но уже в первом стихотворении лирический герой мысленно переносится на родину:
Мы в России девушек весенних
На цепи не держим, как собак,
Поцелуям учимся без денег,
Без кинжальных хитростей и драк.
Второе стихотворение (Я спросил сегодня у менялы... ) исполнено глубокого целомудрия и немногословия:
Поцелуй названья не имеет,
Поцелуй не надпись на гробах...
От любви не требуют поруки,
С нею знают радость и беду...
Робкое, нежное объяснение с Шаганэ превращается у лирического героя в рассказ о России - о волнистой ржи при луне, о рязанских раздольях, о сини, сосущей глаза...
Так обнаруживается основной композиционный прием цикла - противопоставление Персии, голубого, ласкового мира мечты, и России. В Персии - свет вечерний, шафранный запах, тихо бегущие по полям розы, опаловые небеса, желтые чары колдовского света луны, в России - лай собак, поле. Луна связывает эти два непохожих мира, и для Есенина первый, хотя и прекрасный, но чужой, какой-то замкнутый, душный, статичный; шепот и шорохи - его основные звуки. Русский мир - просторный, вольный, синий, открытый - свой. Персия - мечта, Россия - судьба.
Поэма Анна Снегина (1925). Сюжет поэмы о русской деревне и первой юношеской любви строится на переплетении двух коллизий: социальной и любовной. Деревня 20-х гг. описана с эпической полнотой: война, революция, самосуды, раскулачивание господ, эмиграция русской интеллигенции, не выдержавшей произвола советской власти. Лирический сюжет повествует о приезде молодого поэта на родину, в рязанские места, и встрече с первой любовью:
Когда-то у той вон калитки Мне было шестнадцать лет, И девушка в белой накидке Сказала мне ласково: Нет!
Как же связаны в поэме две коллизии? Их связало одно трагическое событие - раскулачивание Онегиных, в котором принимал участие и поэт, крестьянский сын, который не мог отказать своим:
Зачем ты позвал меня, Проша? Конечно, не жать, не косить. Сейчас я достану лошадь И к Снегиной... вместе... Просить...
Приехали... Дом с мезонином. // Волнующе пахнет жасмин. Мать и дочь Снегины растеряны от требования отдать земли. Какие противоречивые чувства боролись в лирическом герое! Он оказался с теми, кто раскулачивал ту самую девушку в белой накидке. Почему не отказался ехать - из классовой солидарности или чувства мести, ведь его дважды отвергли из-за низкого происхождения?
Есенину не откажешь в честности: он написал поэму о нации и человеке в исторической метели и о том нравственном выборе, который делал каждый и платил судом совести, если выбор был сделан неверно. Но эта поэма и об ответственности мужчины за любовь к женщине.
До свиданья, друг мой, до свиданья. Милый мой, ты у меня в груди. Предназначенное расставанье Обещает встречу впереди...
Я часто чувствую его себе близким и родным, что и разговариваю с ним во сне, называю братом, младшим братом, грустным братом, и все утешаю, утешаю его...
А где утешишь? Нету его, сиротинки горемычной. Лишь душа светлая витает над Россией и тревожит, тревожит нас вечной грустью - так скорбел о великом русском поэте Есенине наш современник писатель Виктор Астафьев.