Жизненный путь и практическая деятельность Сокольникова Г.Я.
СОДЕРЖАНИЕ: Жизненный путь Сокольникова Григория Яковлевича. Предпосылки денежной реформы. Проведение денежной реформы под руководством Сокольникова как выход из разразившегося финансового кризиса. Особенности создания новой устойчивой валюты, труды Сокольникова.МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ УКРАИНЫ
ХАРЬКОВСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ
РЕФЕРАТ
по курсу «ФИНАНСЫ»
на тему
Жизненный путь и практическая деятельность Сокольникова Г.Я.
Харьков 2004
СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Жизненный путь Сокольникова Григория Яковлевича
Предпосылки денежной реформы, проводимой Сокольниковым
Детали проведения денежной реформы
Заключение
Литература
ВВЕДЕНИЕ
В данном реферате я хочу рассмотреть деятельность финансиста и экономиста Сокольникова Григория Яковлевича. Его деятельность и проведённые реформы способствовали становлению и развитию экономики царской России и России начала советских времен. Его реформы касались денежных вопросов, ликвидации натурального обложения, организации комиссариата финансов и организации системы денежных налогов и доходов.
ЖИЗНЕННЫЙ ПУТЬ СОКОЛЬНИКОВА ГРИГОРИЯ ЯКОВЛЕВИЧА
Григорий Яковлевич Сокольников родился 15 августа 1888 г. в уездном городе Ромны Полтавской губернии. Его отец служил врачом на Либаво-Роменской железной дороге. После переезда семьи в Москву Сокольников поступил в 5 классическую московскую гимназию, где помимо прочего преподавались латинский и греческий языки. «Классическая» учеба толкала в кружки самообразования, плодившиеся как грибы; кружки самообразования стихийно перерастали в кружки политические.
В политических кружках молодежи, в обстановке быстро нараставшего революционного движения 1903-1905 гг. происходило расслоение и отбор становившихся на сторону пролетариата. После ознакомления с народнической и марксистской литературой Сокольников примкнул к московским марксистским кружкам, где тщательно изучались основные легальные марксистские книги и регулярно читалась нелегальная периодическая и брошюрная литература.
Весной 1906 г. вступил в пропагандистскую коллегию Городского района, работая главным образом среди типографов, затем работал в Сокольническом районе, сначала пропагандистом среди ткачей, затем в качестве члена районного комитета –организатором, агитатором, пропагандистом. Тогда же работал в «военно-техническом бюро» при Московском комитете – центре большевистских боевых дружин.
Уличные митинги, лесные массовки, внезапные появления большевистских ораторов в рабочих казармах, школа рабочих пропагандистов, прокламации и кустарные листовки, писавшиеся и печатавшиеся рабочими, все это вызывало пристальное внимание полиции и утроенную слежку. При массовых провалах в Москве осенью 1907 г. провалился и Сокольнический район. Будучи арестован на собрании, окруженном полицией, просидел несколько дней в Сокольнической части, затем был переведен в Бутырскую тюрьму, откуда в феврале 1909 г. отправлен был на поселение. До перевода в одиночку посылался на работы, вместе с уголовными подметал Долгоруковскую улицу и получал традиционные «копеечки» от добросердечных прохожих. За отказ снять шапку при проходе начальника тюрьмы был незадолго до отправки в Сибирь посажен в подвальный карцер, закован в кандалы и переведен на положение каторжанина.
Судебное разбирательство осенью 1908 г. в судебной палате по обвинению в принадлежности к Сокольническому районному комитету социал-демократов большевиков закончилось приговором на вечное поселение. Полтора года сидения в одиночке были временем систематического чтения книг по экономике, истории, философии. Чтение обычно разнообразилось игрой в шахматы с соседями по методу перестукивания через стенку. Вопреки конфискациям шахмат, которые лепились из хлеба, и карам за перестукивание игра эта процветала.
После четырех месяцев странствий по этапу и сидения в пересыльных тюрьмах был доставлен на место поселения в село Рыбное на Ангаре (Енисейская область). В Красноярской пересыльной тюрьме встретился с Орджоникидзе, Еркомашвили, Шкловским. Вместе со Шкловским бежал с поселения после шестинедельного пребывания в Рыбном. Через Москву добрался до Мариамполя (вблизи прусской границы) и при содействии Стоклицкого бежал через границу.
Поселившись осенью 1909 г. в Париже, заведовал по поручению Ленина рабочим клубом «Пролетарий». В русской библиотеке на Авеню де Гобелен происходили в это время эмигрантские собрания, на которых Ленин воевал против ликвидаторов и отзовистов. С Надеждой Константиновной Крупской познакомился в редакции газеты «Социал-демократ», где она обычно тщательно собирала сведения о происходящем в России от приезжих, являвшихся в редакцию.
В Париже окончил юридический факультет и курс доктората экономических наук. При расколе после пленума ЦК весной 1910 г. вошел в группу «большевиков-партийцев» (в которой участвовали Марк (Любимов), Лева (Владимиров), Лозовский (Дридзо) и др.). Принимал участие в издававшейся группой газете «За партию». Встречался пару раз с Плехановым, который группировал в то время вокруг себя меньшевиков-антиликвидаторов; надменность, с которой держал себя Плеханов, не могла, однако, скрыть того обстоятельства, что он уже тогда терял способность ориентироваться в русских делах. Позднее в Швейцарии организовал «Швейцарское бюро заграничных групп большевиков-партийцев». Заняв с первых дней войны интернационалистскую позицию, вел активную работу в швейцарской социалистической партии, сотрудничал в издававшейся в Париже интернационалистской газете «Наше слово», в редакции которой участвовал Л. Троцкий, выступал с рефератами об империализме, перспективах социалистической революции и т. п. в ряде швейцарских городов.
Выехал в Россию после Февральской революции с первой группой эмигрантов, в составе которой были Ленин, Зиновьев, Радек, Харитонов, Инесса Арманд, Мирингоф, Лилина, Усиевич и др. Путешествие в «запломбированном вагоне» через Германию было заполнено обсуждением тактических платформ на голодный желудок — было принципиально решено отказаться от жидкого супа, которым собирался угостить едущих немецкий Красный крест.
В Петрограде вступил в переговоры о совместной работе с руководителями организации объединенцев-интернационалистов, с которой были в связи заграничные группы «большевиков-партийцев». Организация эта, впоследствии влившаяся в большевистскую партию, высказывалась тогда против немедленного слияния с большевиками. Выехав из Петрограда в Москву (в апреле 1917 г.), вернулся в московскую организацию большевиков, вскоре Григорий Яковлевич был избран в члены Московского комитета и Московского областного бюро. Был также членом Исполкома Моссовета. В это время был близок по работе с Бухариным, Смирновым, Осинским, Яковлевой, Бубновым, Стуковым, Сапроновым. Еще за границей выступал за программу захвата власти Советами и социалистической революции; в соответствии с этим поддерживал Апрельские тезисы Ленина. Во время агитационных поездок по Московской области был в Кинешме арестован офицерами, но отбит и освобожден солдатами стоявшей там запасной части. Участвовал в московском сборнике «К вопросу о пересмотре партийной программы» статьей, предлагавшей вариант переработки принципиальной части старой (социал-демократической) программы.
На VI съезде был избран в состав ЦК. Был вместе с И. Сталиным членом редакции газет, выходивших вместо «Правды» после июльских дней – «Рабочий и солдат», «Путь правды», «Голос правды» (в этих газетах написал ряд передовых и других статей и вел обзор печати), а затем «Правды» с момента Октябрьской революции.
В последующие годы Сокольников был членом Исполкома Петроградского Совета, а затем членом ЦИК Советов. Принадлежал к тому большинству ЦК, которое вместе с Лениным голосовало за восстание и проводило его, был членом Политического бюро ЦК, избранного в период проведения восстания. После Октябрьской революции был направлен в Брест в составе делегации, уполномоченной для ведения переговоров о перемирии. По возвращении из Бреста разработал проект декрета о национализации частных банков, руководил национализацией их и вместе с группой банковцев (Туманов, Басиас, Коган) провел реорганизацию бывших частных банков и их слияние. Принимал участие в «захвате» Государственного банка и его революционной реорганизации. По большевистским кандидатским спискам был избран в Учредительное собрание. Участие в брестских переговорах о перемирии определило второе путешествие в Брест весной 1918 г. (после разрыва мирных переговоров и возобновления немецкого наступления) в качестве председателя мирной делегации, которой поручено было Центральным Комитетом принять ультимативные предложения немецкого командования и подписать мир (в составе делегации были Чичерин, Иоффе, Карахан). При разногласиях в ЦК по вопросу о возобновлении переговоров и заявлении о готовности подписать мир поддерживал позицию, защищавшуюся Лениным.
По возвращении из Бреста вместе с ЦК (весной 1918 г.) Сокольников переехал в Москву и вернулся к работе в редакции перенесенного в Москву центрального органа «Правды». В брошюре «К вопросу о национализации банков» дал оценку значения национализации банков и дальнейшей роли кредитных учреждений. На I Всероссийском съезде совнархозов летом 1918 г. выступил с докладом об основах финансовой политики в переходный период, возражая против курса на аннулирование денег. Те же принципы защищал в статьях, напечатанных тогда в «Народном хозяйстве». Вскоре (в июне) был введен в состав командированной в Берлин комиссии, которой предстояло составить дополнительные к мирному договору экономические и правовые соглашения.
В Берлине Сокольников прочитал ряд докладов на собраниях независимых социалистов и в спартаковских кружках. Вместе с Бухариным посетил Каутского, разговоры с которым были, однако, немедленно прерваны вследствие явной бесполезности. После убийства Мирбаха наступил перерыв в переговорах, и комиссия выехала обратно. В докладе Ленину по возвращении в Москву информировал его о росте революционного движения в Германии и быстро идущем процессе разложения армии, солдатских бунтах.
В это время поднимается эссеровский бунт и Сокольников, пройдя вместе с наступавшими частями донские степи, выехал в Москву, где принимал участие в работах VIII съезда в качестве члена комиссии по пересмотру партийной программы и докладчика по вопросам военного строительства, отстаивая необходимость скорейшего перехода от партизанского сепаратизма к централизованной «регулярной» революционной армии. После съезда был направлен реввоенсоветом Южного фронта в 13-ю армию, где командарм Кожевников олицетворял худшие традиции партизанщины. Затем принимал участие в организации борьбы с восстанием казаков на верхнем Дону.
Во время мамонтовского рейда по тылам красных армий Южного фронта Сокольников был направлен в реввоенсовет 8-й армии в Воронеж. Принимал участие в наступлении 8-й и 13-й армий на Харьков, которое, удавшись как демонстрация (разъезды 8-й армии были в двух десятках верст от Харькова), оттянувшая на себя силы противника, поставило, однако, вынужденную затем отступить 8-ю армию в крайне затруднительное положение.
Проделав путь от Воронежа до Новороссийска вместе с частями 8-й армии, вернулся затем в Москву (в апреле 1920 г.) и, считая период гражданской войны в основном законченным, возвратился к работе в редакции «Правды». Вошел в состав Московского комитета, руководил школой пропагандистов; участвовал во II конгрессе Коминтерна. В августе 1920 г. был направлен в Туркестан в качестве председателя Туркестанской комиссии ВЦИК и командующего туркестанским фронтом (членами Турккомиссии были Сафаров, Каганович и Петере). Принимал близкое участие в военных операциях против басмачей в Фергане, закончившихся полным поражением одного из крупнейших басмаческих главарей Хал-Ходжи.
В начавшейся в конце 1920 г. дискуссии о профсоюзах Сокольников поддерживал «буферную фракцию», считая, однако, что основной подлежащей решению проблемой является не вопрос о профсоюзах, а вопрос о взаимоотношениях с крестьянством и о необходимых по отношению к крестьянству уступках. Вследствие тяжелой болезни с начала 1921 г. по осень 1921 г. не мог принимать участия в работе. В ноябре 1921 г. в связи с изменениями, внесенными новой экономической политикой в финансовую политику партии, вернулся к финансовой работе, прерванной в 1918 г., был назначен членом коллегии Наркомфина и вскоре после этого замнаркомфина. Вследствие отсутствия наркомфина Крестинского (назначенного осенью 1921 г. полпредом в Германию) руководил наркоматом, а осенью 1922 г. был назначен наркомом финансов; на этой работе оставался до января 1926 г.
Главными задачами этого периода финансовой деятельности были: организация комиссариата финансов, учреждения которого подверглись почти полной ликвидации в эпоху военного коммунизма, создание твердого бездефицитного бюджета и выработка норм советского бюджетного права, ликвидация натурального обложения и организация системы денежных налогов и доходов, введение твердой валюты, создание системы банковых учреждений во главе с Госбанком, организация государственных кредитных операций (краткосрочных и долгосрочных займов), создание Госстраха и государственных трудовых сберкасс, дифференциация государственного и местных бюджетов, широкое развитие последних и, в частности, волостных бюджетов, введение финансовой дисциплины отчетности. Наибольшие трудности представило проведение отмены натуральных налогов и введение прогрессивно-подоходного налогообложения в деревне, прекращение бумажноденежной эмиссии на бюджетные надобности, борьба против угрожавшей новой инфляции, установление правильных пропорций удовлетворения общегосударственных, республиканских и местных интересов, отстаивание правильной пропорции в удовлетворении чисто политических, культурных и хозяйственных нужд страны. Наиболее активными работниками Наркомфина за указанный период были Владимиров, Шейнман, Рейнгольд, Туманов, Юровский, Шлейфер, Брюханов, Полюдов, Кузнецов, Левин.
Летом 1922 г. участвовал в советской делегации на Гаагскую конференцию и выступил на одном из заседаний конференции с обстоятельным докладом о финансовом положении Советского государства, вызвавшим ожесточенные нападки всей буржуазной прессы. Осенью 1923 г., проводя подготовку денежной реформы, отстаивал политику кредитной рестрикции и понижения промышленных цен, участвовал в политической дискуссии на стороне большинства Центрального Комитета. Осенью 1925 г. защищал точку зрения о необходимости наряду с обеспечением возможности быстрого подъема сельского хозяйства, как базы мощной промышленности, отчетливой классовой политики в деревне и во внутрипартийных разногласиях 1925-1926 гг. поддерживал меньшинства ЦК. Весной 1926 г. был назначен заместителем председателя Госплана. Летом 1926 г. вместе с женой, Г. О. Серебряковой, выехал в Соединенные Штаты Северной Америки для переговоров о финансовом соглашении. Отмена Келлогом обещанного разрешения на въезд в Америку прервала эту поездку на полпути.
Литературные работы по финансовым вопросам собраны в книгах «Финансовая политика революции» (два тома) и «Денежная реформа». Хозяйственным трудностям конца 1926 г. посвящены брошюры «Осенние «заминки» и проблемы хозяйственного развертывания» и «Пройденный путь и новые задачи». Принимал участие в работах конгрессов Коминтерна.
ПРЕДПОСЫЛКИ ДЕНЕЖНОЙ РЕФОРМЫ, ПРОВОДИМОЙ СОКОЛЬНИКОВЫМ Г.Я.
Сокольников Г.Я. занимался многими экономическими и финансовыми вопросами и первой его реформой в области финансов было проведение денежной реформы, о которой было написано в докладе и который посвящен некоторым общим теоретическим предпосылкам, которые должны лежать в основе советской политики в области денежного обращения. Вопросы, которые подлежат решению в этой области, были вопросами необычайной сложности и спорности. Установить, какая точка зрения в области политики денежного обращения верна, можно было, в конце концов, только на основании практических результатов. Это не исключало, конечно, того, что подойти к проблемам денежного обращения должно, прежде всего, по-марксистски с тем, чтобы попытаться, пожалуй, впервые в истории применить на практике для решения вопросов денежного обращения теорию Маркса.
Сокольников пытался делать попытки найти выход из дебрей финансового кризиса и создать на месте разрушенной валюты новую, устойчивую валюту. На пути решения этой проблемы первым вопросом явился вопрос о том, что будет выражать собой эта новая валюта, каким образом эта новая валюта установит свое отношение к иностранной валюте, как установится ее отношение к золоту; наконец, каким образом товарные цены будут выражаться в новой валюте, или, иначе, как эта новая валюта будет выражать товарные цены. Естественно, что вопросу о введении новой валюты предшествовала дискуссия по вопросу о том, что является мерилом стоимости в условиях падающей валюты. Но не нужно упускать из виду, что этот вопрос о том, что является мерилом стоимости, явился только первым шагом для второго шага, а именно если решен вопрос о том, что такое мерило стоимости, то этим самым решен вопрос о том, что такое есть единица новой валюты.
В то время, время военного коммунизма действительно деньги в значительной мере были исключены из товарооборота. Точка зрения товарного рубля, которую выдвинул Сокольников, рассматривала дело с такой точки зрения: товары обмениваются один на другой; нет надобности, собственно говоря, в особом товаре – посреднике между этими товарами, а уж тем более в золоте; достаточно только, если в соответствующем учреждении, достаточно хорошо организованном, ведется точный учет колебаний конъюнктуры, которые учитывают изменяющиеся соотношения между товарами и товарными группами с тем, чтобы товары обменивались друг на друга в определенной счетной пропорции, которая фиксируется индексом. Обмен одного товара на другой происходил бы практически при помощи расчетных свидетельств, выписанных в индексных единицах и выражающих счетные пропорции. Такова теория товарного рубля, товарной валюты, которая опирается на индекс, т. е. исходит по сути дела из безденежного товарного оборота.
Эта теория товарного рубля столкнулась с точкой зрения золотого рубля. Существенное в этой второй точке зрения сводится к следующему: в условиях развивающегося товарного хозяйства золото неизбежно выполняет функции денег; с другой стороны, бумажные деньги в известной степени могут заменять золотые деньги, но эти бумажные деньги представляют собой только некоторый символ, некоторую замену золотого обращения. В то время Сокольников считал, что валюту России нужно рассматривать как заместительницу золотых денег, и поэтому, следовательно, безусловно верной является формула, по которой в основе правильной советской политики денежного обращения в эпоху переходную к социализму должна лежать именно ориентировка на золото.
Конечно, дело обстояло бы иначе в системе организованного хозяйства, в системе, где товарный характер оборота был бы устранен и где деньги получили бы действительно характер расчетных свидетельств, которые выпускаются из центральных пунктов этого совершенного, вполне организованного хозяйства. Но в том-то и дело, что это у нас не так. И если брать проблему товарного или золотого рубля с этой стороны, то можно сказать, что сторонники товарного рубля были бы правы, если бы в самом деле наше хозяйство было уже в такой степени обобществленным хозяйством и если бы общественная организация хозяйства у нас настолько бы преобладала, что мы на самом деле могли бы отвлечься от товарного характера денег, но товарный характер денег именно и означает золотые деньги. Подходя к вопросу с этой стороны, мы видим, что точка зрения «товарного», т. е. не золотого, рубля представляет собой своеобразное эпигонство эпохи военного коммунизма, когда товарооборот отчасти превращался в продуктооборот, не связанный законами рынка.
Сокольников считал, что, исходя из того, что мерилом стоимости является золото, нужно было и банкноту построить как банковый билет, соответствующий определенному количеству золота. Он разработал новую систему поддержания устойчивости валютного паритета. В то время червонец опирается на то, что Государственный банк устанавливал твердый паритет между банкнотой и твердой иностранной валютой и фактически поддерживал этот паритет с минимальными колебаниями, т. е. в течение многих лет происходило чрезвычайно интенсивное развитие торговых отношений с заграницей. Банкноты Государственного банка в значительной степени эмитировались по экспортным операциям, т. е. Банк давал кредит экспортеру, экспортер, вывозя за границу товар, выплачивал выданную ему ссуду иностранной валютой.
Таким образом, происходило значительное накопление золотого резерва в Госбанке, и устойчивость банкноты, прежде всего, опиралось по самому существу именно на то, что в пределах торгового оборота с заграницей действительно Госбанк состоянии за каждый предъявленный ему червонец выдавать иностранную валюту.
Как же Сокольников предлагал обеспечивать устойчивость червонца при такой торговой политике? Безотказным обменом червонца на иностранную валюту в той мере, в какой она нужна в таком организованном торговом обороте. Для этого нужен был, конечно, золотой (валютный) запас. Если у Госбанка накопляется золотой запас, то, следовательно, он может обменивать червонцы на иностранную валюту по твердому паритету, и курс иностранной валюты не мог расти. С другой стороны, и золото, и валюта шли в накопление внутри страны. Поэтому золотой и валютный запас Госбанка, обеспечивающий поддержание твердого паритета, нужен был не только для того, чтобы во внешней торговле поддерживать курс червонца на золото, но и для того, чтобы сохранять твердое соотношение между червонцем и золотом на вольном рынке. Вольная биржа могла бы котировать иностранную валюту выше советского червонца.
В то время началось накопление денежных капиталов. Избрание системы золотого обеспечения денег Сокольников объяснял так: во-первых, система золотого обращения обозначала бы, что накопление денежного капитала в золоте происходило бы в частном обороте, между тем система золотого обеспечения обозначает, что в частном обороте денежный капитал накопляется в форме банкнот, а золото накапливается в Государственном банке. Поэтому выбор должен был быть целиком за золотую систему, потому что при этих условиях достигается концентрация в руках Советского государства наибольшей контрольной силы на денежном рынке.
Так же Сокольников разработал основные направления государственной политики в денежном обращении. Он писал: «При падающей валюте происходила перманентная экспроприация денежного капитала. Все накопленные до и особенно за время мировой войны миллиарды были аннулированы при посредстве эмиссии: одна из величайших экспроприаций, произведенных революцией, по сути дела это экспроприация денежного капитала. Революция экспроприировала путем эмиссии сумму, не меньшую в денежных капиталах, чем в фабриках, заводах, землях и т. д. Когда мы переходим к устойчивой валюте, то это имеет огромные удобства для нашего организованного хозяйства, но не только оно выиграет при этом. Нашему государственному хозяйству, нашей промышленности и торговле нужна устойчивая валюта, от падающей валюты они чрезвычайно страдают. Но если мы перейдем к устойчивой валюте, то выиграют также все мелкобуржуазные слои, потому что вместе с этим станет возможным накопление частного денежного капитала. Поэтому надо отдавать себе ясный отчет, что в этом отношении означает курс на устойчивость валюты.
Это не нужно рассматривать только так, что раньше мы очень плохо хозяйничали, у нас были падающие деньги, а теперь мы поумнели и будем стараться выпускать устойчивые деньги. Это неверно. Тут политика двух эпох – политика эпохи военного коммунизма, которая брала курс на экспроприацию денежного капитала начисто, и новая экономическая политика, которая признает, что от восстановления товарных форм хозяйственного оборота выиграет в известной степени и мелкое частное хозяйство. Уже теперь банкноты Госбанка накапливаются частными лицами. Кто больше выиграет – частный торговец, мелкий ростовщик, который хочет превратиться в банкира, или организованное государственное хозяйство, которое должно научиться маневрировать денежными капиталами, чтобы жить и развиваться больше и скорее, чем частный капиталист Новая экономическая политика ставит ставку на эту конкуренцию между государственным и частным, мелкокапиталистическим хозяйством, которое получает опять устойчивую валют.… Тут надо выбирать и принижать решение не только по линии хозяйственной политики, но исходя из нашей партийной линии. Мы идем на создание устойчивой валюты, на то, что в известной мере будет происходить накопление частного капитала. Конечно, при этом не нужно забывать, что мы обладаем средством регулирования накопления, и не плохим – это подоходно-поимущественный налог, который в новых условиях, по-новому устанавливает контроль Советского государства над процессами накопления. Поскольку в течение ближайших месяцев осуществится, по всей вероятности, полный отказ от режима падающей валюты, поскольку мы попытаемся полностью переходить к режиму устойчивой валюты, постольку сказанное будет получать все большее и большее значение…
В настоящее время стоимость нашего денежного обращения выражается в червонных рублях, т. е. в современных золотых рублях, в сумме около 400 млн. золотых руб. Я включаю в эту цифру полностью платежные обязательства Наркомфина, но если их даже выключить, то остается цифра около 350 млн. руб., составляет около 240 млн. золотых рублей.
Итак, в ноябре этого года по сравнению с ноябрем прошлого года мы имеем увеличение примерно в 2/2 раза. Это есть процесс «оденьжения» всего нашего оборота. Интересно, между прочим, что за границей Прокопович посвятил ряд статей исследованию этого процесса о росте золотой стоимости нашего денежного обращения, причем избрал этот момент в качестве термометра, показывающего состояние всего хозяйственного процесса в целом. И это довольно правильно. Цифра золотой стоимости всей массы нашего денежного обращения действительно показывает рост или сокращение в самом общем масштабе процессов производства и обмена. Прокопович чрезвычайно торжествовал, когда после того, как эта золотая стоимость обращения шла одно время вверх, она потом в течение прошлой зимы стала несколько ниже. Теперь не может быть сомнений, что произошел чрезвычайно крупный рост этой золотой стоимости обращения и что действительно наше хозяйство находит в себе силы для того, чтобы этот совершенно необходимый ему денежный маневренный фонд выделять из своих собственных ресурсов.
Это есть определенное завоевание. Однако надо совершенно отчетливо поставить перед собой дальнейшие перспективы. Наша задача заключается в том, чтобы добиться роста этой золотой стоимости нашего обращения. Но каким же образом сделать, чтобы у нас оказалось больше денег, чем у нас есть сейчас? Ответ на этот вопрос дается историей денежного обращения за истекший год. Выпуск банкнот дал возможность поднять золотую стоимость денежной массы чрезвычайно значительно. Дальнейшее развертывание банкнотной эмиссии в соответствии с ростом внутреннего и внешнего товарооборота будет насыщать прогрессивно растущую потребность в деньгах.
Наряду с банкнотой в предстоящем году в обращение войдет и твердая казначейская валюта, выполняя разменные функции по отношению к банкноте и отвечая в свою очередь той усиленной потребности платежного оборота в деньгах, которая неминуемо вырастет из значительного увеличения роли денег в государственном хозяйстве после полного отказа от натуральных налогов в деревне.
Денежная реформа даст всему хозяйству Советской страны возможность «обзавестись деньгами» и избавиться от сохраняющегося до сих пор вопиющего несоответствия между степенью восстановления сельского хозяйства, промышленности, торговли и степенью восстановления денежного хозяйства. Ряд «экономистов» до сих пор рассматривают происходящий в советском хозяйстве товарооборот как обмен одних товаров непосредственно на другие, например крестьянской продукции на продукцию городской промышленности. (Маркс высмеивал подобную же ошибку мелкобуржуазных политиков-экономов.) В действительности оборот становится почти исключительно денежным товарооборотом, и решение валютной проблемы становится все больше предпосылкой дальнейшего хозяйственного развития. Мы здесь подходим к чрезвычайно интересному вопросу: выходит, что нужна эмиссия, а между тем нам все уши прожужжали разговорами о вреде эмиссии. Я должен признаться, что мне наиболее комичным всегда казалось при всех дискуссиях об эмиссии именно то обстоятельство, что никто из оппонентов, когда мы доказывали необходимость сокращения эмиссии, не пытался поставить хотя бы такой вопрос: «Позвольте, вы стоите за сокращение эмиссии, как же вы производите эмиссию банковых билетов?» Однако этот совершенно естественный вопрос я сформулировал и дал тогда же на него ответ еще осенью 1922 г. на Всероссийском съезде финработников. Там я отчетливо противопоставлял два вида эмиссий. Когда мы высказываемся за эмиссию банковских билетов, мы высказываемся за кредитную эмиссию твердых денег. Совсем другое дело – налоговая эмиссия падающей валюты. Я должен сказать, что вопрос об эмиссии, по которому у нас шли всегда споры, вопрос об эмиссии падающих денег в интересах покрытия бюджетного дефицита имеет свое огромное, принципиальное значение, которое состоит в следующем. Когда мы взяли власть, то бумажный станок был поставлен на службу нашей революции. Неизбежный хаос первых лет грандиозного переворота не позволял разбираться в том, что именно возможно осуществить. Бумажный станок давал средства осуществлять все – предел был только в пропускной способности станка. Это совершенно правильно в определенный период революции, но опять-таки каждая эпоха имеет свою финансовую политику. Главной задачей финансовой политики в настоящее время является: разоблачение того, что бессмысленно укрываться в бумажные вороха; доказательство того, что является иллюзией полагать, что ресурсы для бюджета создаются выпуском бумажек. Мы должны были бороться против этого самообмана и должны были поставить эту борьбу с миражем бумажных денег на первый план, потому что никакой политики, рассчитанной на собирание реальных ресурсов, которые действительно могли бы быть направлены на точно определенные Советским государством цели, при условии сохранения веры в силу бумаги вести было нельзя. Поэтому теперь, когда эмиссия для покрытия бюджетного дефицита ограничена очень узкими рамками – 15 млн. золотых рублей в месяц, можно с полной объективностью установить, что линия финансовой политики, взятая на борьбу с бюджетным дефицитом и на ограничение налоговой эмиссии, была верной, оправдала себя и необходимо довести дело до полного отказа от этого рода эмиссии путем полного сбалансирования бюджета. Но эта борьба против покрывающей дефицит эмиссии должна быть отделена от проблемы, как восстановить денежное обращение при помощи устойчивой валюты. Это две разные вещи, и поэтому необходим отказ от налоговой падающей эмиссии и нужно развитие и поддержание эмиссии банковых билетов Государственного банка с тем, чтобы сохранить их устойчивый характер путем использования их для нужд развивающегося денежного и товарного оборота, а не для штопанья дефицитов. Это должно быть отмечено в связи с этими вопросами об эмиссии».
ДЕТАЛИ ПРОВЕДЕНИЯ ДЕНЕЖНОЙ РЕФОРМЫ
План денежной реформы распадается на три основных раздела: 1) проведение предпосылок реформы: а) переход к системе реального бюджета и законодательное ограничение непокрытого бюджетного дефицита. 15 млн. руб. в месяц, б) решение об отмене натур-налога, в) реальное осуществление политики активного торгового баланса, г) обеспечение за государством возможности регулирования и нормирования цен; 2) частичный выпуск в обращение устойчивой валюты в крупных купюрах (червонцы, отчасти платежные обязательства НКФ); 3) выпуск в обращение мелких купюр денег в золотом исчислении и серебра в качестве денег разменных по отношению к червонцу.
Первые два раздела осуществлялись одновременно, теперь предстоит завершение реформы. Положение денежного оборота характеризуется к середине января следующими цифрами: червонцев, сертификатов и платежных обязательств на 375 млн. червонных рублей, совзнаков на 50 млн. червонных рублей.
Технически ликвидация падающей валюты намечается следующим образом: полное замещение совзнаков устойчивыми билетами и серебром должно произойти путем выпуска в обращение в течение 7-8 недель твердой мелкой валюты в порядке убывающей купюрной величины с тем, что примерно через 4 недели после начала выпуска казначейских билетов декретируется прекращение эмиссии совзнаков и через 3-4 недели после этого фиксируется выкупной твердый курс, по которому совзнаки обмениваются на новую валюту. Срок выкупа может быть намечен в 1/2-2 месяца, после чего совзнаки теряют платежную силу.
Срок 7-8 недель для выпуска твердой мелкой валюты является минимальным сроком, в течение которого можно изготовить и выпустить в обращение деньги от 5 руб. и кончая 1 коп. Фиксация выкупного курса возможна без риска неудачи лишь после того, как некоторое количество мелкого серебра будет выпущено в обращение, и розничные цены фиксируются в серебре. В противном случае розничные цены в совзнаках могут продолжать расти несмотря на стабилизацию их курса по отношению к червонцу. Выпуск мелкого серебра, в свою очередь, возможен лишь после того, как в обращении будет достаточное количество твердых казначейских билетов, ибо в противном случае вся тяжесть замены совзнака легла бы на серебро, которого для этой цели недостаточно. При выпуске казначейских билетов 25 января возможно прекратить эмиссию 15 февраля, начать выпуск серебра в обращение в конце февраля, фиксировать выкупной курс совзнака в первой половине марта, изъять совзнак к 1 мая (конечно, все даты надо понимать как ориентировочные).
Золотая стоимость всей совзначной массы на 15 февраля будет составлять около 25 млн. руб., на 15 марта – около 10 млн. (золотом). Место совзнака в обращении тем временем займет твердая мелкая валюта на сумму 40-50 млн. руб., в том числе (до 15 марта) не менее 4-5 млн. руб. серебряной монеты.
Если прекратить всякую эмиссию совзнаков в день выпуска казначейских билетов, то грозит разменный кризис. Кроме того, немедленное использование казначейских билетов для покрытия бюджетного дефицита в первые же дни после выпуска может грозить их дискредитированием. Необходимо выждать по крайней мере недели три и, как только новый билет начнет упрочиваться в обороте, остановить эмиссию совзнаков. Новая эмиссия до 15 февраля может быть сведена к цифре 15 млн. руб. Немедленно по издании декрета о выпуске казначейских билетов Государственный банк объявит, что они принимаются Госбанком во все платежи без ограничения суммы из расчета 1 червонец равен 10 руб. казначейскими билетами. Паритет казначейского билета и серебра должен быть обеспечен достаточным выпуском в обращение серебра. Для этой цели необходимо дополнительное приобретение на 20 млн. руб. золотом серебра за границей, что даст дополнительно в монете свыше 40 млн. руб. серебром.
Ввиду нежелательности выпуска меди старой чеканки в обращение (равно как и серебра старой чеканки, которое, однако, может закупаться для перечеканки) целесообразно заказать за границей билонную монету никелевую или из соответствующего сплава на сумму от 2/2 до 5 млн. руб. (в зависимости от возможности изготовления подобной монеты у нас). До выпуска билона его будут заменять боны от одной до пяти копеек, которые будут иметь хождение наравне с серебряной монетой. О чеканке серебра за границей (сверх чеканки на нашем монетном дворе, обладающем очень слабой производительной способностью) предстоят переговоры с английским монетным двором.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Григорий Яковлевич Сокольников занимался многими экономическими и финансовыми вопросами. Первой его реформой в области финансов было проведение денежной реформы. Таким образом, Сокольников пытался найти выход из сложившегося на то время финансового кризиса и создать на месте разрушенной валюты новую устойчивую валюту.
Так же особое внимание в его деятельности уделялось вопросам: организации комиссариата финансов, ликвидации натурального обложения и организации системы денежных налогов и доходов, создание системы банковских учреждений во главе с Госбанком, организации государственных кредитных операций, созданию госстраха и государственных трудовых сберкасс, дифференциации государственных и местных бюджетов.
Данные вопросы нашли своё отображение в трудах Григория Яковлевича Сокольникова «Финансовая политика революции», «Денежная реформа», «Пройденный путь и новые задачи».
ЛИТЕРАТУРА
1. «Сокольников Г.Я. Новая финансовая политика: на пути к твёрдой валюте». Москва: Наука, 1991 г., 336 стр.
2. «Большая Советская Энциклопедия» 2-е издание.
3. Internethttp: // hronos. km. ru. / biog. raf. / sokolnikov. Html.