Френсис Бэкон критика идолов разума
СОДЕРЖАНИЕ: Френсис Бэкон: критика «идолов» разума. Содержание Введение 1. Критика «идолов» разума 1. Новый органон 1.2 Учение об «идолах» и об очищении от них человеческого интеллекта
Френсис Бэкон: критика «идолов» разума.
Содержание
Введение
1. Критика «идолов» разума
1. Новый органон
1.2 Учение об «идолах» и об очищении от них человеческого интеллекта
Заключение
Список литературы
Цитаты, афоризмы и крылатые выражения
Френсис Бэкон виконт Сент-Олбанский
(Портрет неизвестного художника)
Введение
«Знание – сила».
Ф.Бэкон
В силу ряда исторических обстоятельств эмпиризм в Новое время получил свое преимущественное развитие в Англии. Он стал продолжением средневекового номинализма, который имел преобладающее влияние именно в этой стране. Представители эмпиризма Нового времени, как и всегда, исходили из того, что основой и источником всех наших знаний о мире является опыт. Само слово «эмпирия» в переводе с греческого означает именно «опыт». Но поскольку опыт бывает внешний и внутренний, интеллектуальный и мистический, следует уточнить, что в эмпиризме под опытом понимают прежде всего внешний опыт, который мы получаем посредством органов чувств. Иногда эту позицию в теории познания обозначают термином «сенсуализм» от латинского sensus, что значит чувство. Но вдаваться в тонкости различия между «эмпиризмом» и «сенсуализмом» мы здесь не будем.
Если исходить из того, что чувства — это главные свидетели и гаранты достоверности наших знаний о мире, то естественной будет убежденность в существовании этого внешнего мира, причем еще до нашего появления и участия в его судьбе. Тем не менее, не все эмпирики Нового времени были материалистами. История английского эмпиризма показала, что исходя из чувственного опыта, можно прийти не только к материализму, но и к скептицизму, а также к тому, что называют субъективным идеализмом.
Родоначальником английского эмпиризма принято считать Френсиса Бэкона (1561—1626). Он принадлежал к знатному английскому семейству. Отец Бэкона был крупным сановником — лордом-хранителем большой королевской печати. Молодые годы Бэкон провел во Франции, где был свидетелем борьбы между католиками и гугенотами. Возвратившись в Англию, он начал делать политическую карьеру вначале в качестве адвоката, а затем как член палаты общин. При Якове I (Шотландском) он достиг вершины своей карьеры, став лордом-канцлером Англии.
Характерным фактом из биографии Бэкона является то, что в своем восхождении по политической лестнице, Бэкон опирался на поддержку любимца королевы Елизаветы лорда Эссекса. Но когда Эссекс был объявлен государственным изменником и предстал перед судом, Бэкон оказался обвинителем на этом процессе. Указанный факт и некоторые другие дал повод Гегелю в его лекциях по истории философии говорить о Бэконе как человеке неблагодарном и слабохарактерном.
Надо сказать, что под конец жизни Бэкон и сам был обвинен в интригах и взяточничестве, которое последнее время у нас именуют менее оскорбительным словом «коррупция». Что касается Бэкона, то он был посажен в Тауэр, приговорен к крупному денежному штрафу, лишен парламентских полномочий и уволен из суда. Через несколько дней его выпустили и штрафа тоже удалось избежать, но после этих передряг он уже посвящал себя только научным занятиям.
Бэкона часто характеризуют как последнего философа Возрождения и первого философа Нового времени. И это соответствует действительности, поскольку, подобно многим деятелям Возрождения, он сочетал в своей личности страсть к обогащению со страстью к постижению истины. Несмотря на занятость по службе, Бэкон всю жизнь занимался наукой, и, можно сказать, стал жертвой этой своей страсти. Дело в том, что он умер от простуды, а простудился оттого, что в научных целях набивал курицу снегом. Последним Бэкон хотел доказать, что мясо лучше сохраняется в холоде. Ведь он был не только теоретиком, но и практиком экспериментирования.
Частью творческого наследия Бэкона является классификация наук, проведенная по принципу Аристотеля – т.е. исходя из того, что у каждой отрасли знания есть специальная сфера бытия. Философия, по Бэкону, должна включать в себя содержание всей теоретической науки. Предмет философии троякий: Бог, природа и человек. Эта философия у Бэкона называется «второй», а «первая» - некая всеобщая материнская наука (общие аксиомы типа – «изменяется все, но ничто не гибнет», категории типа – «много – мало», «целое – часть»). Причем исследование этих аксиом и категорий понимается не как логическая, а как натуралистическая проблема (так исследование категорий «мало» - «много» - это исследование почему одних вещей в природе много, а других мало).
Физика конкретного изучает небесные явления, землю и море, огонь, воздух, растения, животных. Физика абстрактного – различные состояния материи (тяжелое –легкое), разновидности её движения (сопротивляемость, покой). Метафизика выявляет в природе вещей нечто более общее и неизменное, чем материальная и действующая причины, а именно форму и конечную причину. Бэконовская метафизика – это часть науки о природе, как бы высший и более абстрактный раздел физики.
Иначе, чем схоластики он понимал «форму». Форма, по Бэкону, это сама материальная вещь, но взятая в своей объективной сути, т.е. не субъективно. Вообще Бэкон различал формы конкретных вещей, или субстанций и формы простых свойств, или природ. Вторых, т.е. простых форм существует конечное число и все из них складывается (например, золото имеет желтый цвет, определенный вес, ковкость и т.д.) Надо узнать как получаются эти качества, сложить их и получится золото (магия – практика метафизики).
Математика – великое приложение к естественной философии (т.е. к физике и метафизике). Более того математика даже часть метафизики (количество - мера прирорды).
Цель знания – установление господства человека над природой. Однако не всякое знание дает это господство. Наука, по мнению Бэкона, не должна служить целям обоснования Бога, также быть знанием ради знания. Конечная цель науки – изобретения и открытия. Цель же изобретений и открытий – человеческая польза: удовлетворение потребностей и улучшение жизни людей. Однако, по мнению Бэкона, современная ему наука не спорсобна решать такие задачи. Необходимо перестроить здание науки, а для этого необходимо проделать два вида работ: критическую работу и позитивную.
Критическая часть философии Бэкона направлена на выработку рекомендаций по преодолению несовершенств науки. Здесь можно выделить два основных направления: критику схоластического метода познания и учение об идолах или призраках.
Бэкон полностью отвергает средневековую схоластику с ее основным методом — аристотелевской силлогистикой. Для него силлогистика — метод, совершенно не пригодный для открытия нового. Сам он высказывался даже еще резче: «Логика, которой теперь пользуются, скорее служит укреплению и сохранению заблуждений, имеющих свое основание в общепринятых понятиях, чем отысканию истины. Поэтому она более вредна, чем полезна».
Свой подход к проблемам науки Бэкон изложил в трактате «Новый органон», вышедшем в 1620 году.
1. Критика «идолов» разума
1. Новый Органон
НОВЫЙ ОРГАНОН, или Истинные указания для истолкования природы (Novum Organum Scientiarum) — основное сочинение Ф.Бэкона, в котором излагаются основы выдвинутой им опытной (индуктивной) методологии. Опубликовано в Лондоне в 1620 на латинском языке. Н.О... был задуман как вторая часть генерального труда всей его жизни — Великого восстановления наук (Instauratio Magna Scientianim); его первая часть — О достоинстве и приумножении наук будет опубликована Ф.Бэконом в 1623. Бэкон работал над текстом Н.О... более десяти лет, хотя в свет книга вышла незаконченной, обрываясь на рассмотрении Преимущественных примеров. Таким образом, намеченный в XXI и LII афоризмах второй книги план так и не был реализован. Уже в 17 в. Н.О... переиздается в ряде европейских стран, а в 18 в. переводится на основные европейские языки — немецкий, итальянский, французский. В 1874 в переводе П.А.Бибикова Н.О... впервые в полном виде публикуется на русском языке. Само название работы — Н.О... явно перекликается с аристотелевским Органоном — сводом логических сочинений великого древнегреческого мыслителя, которые греческие аристотелики называли инструментальными, т.е. способными быть использованными в качестве метода для расширения нашего знания.
Н.О... состоит из предисловия и двух частей: Афоризмы об истолковании природы и царстве человека и Книги второй афоризмов об истолковании природы, или О царстве человека. В предисловии Бэкон ставит задачу исследовать природу, проложить себе наконец доступ к ее недрам. Апелляция к Природе, стремление проникнуть в нее становится общим лозунгом всей эпохи нового времени. Так, первый афоризм Н.О... неслучайно посвящен великой силе Природы: Человек, слуга и истолкователь природы, ровно столько совершает и понимает, сколько он охватывает в порядке Природы; свыше этого он не знает и не может ничего.
Начиная с XXXIX и по LXIII афоризм Бэкон развертывает свою знаменитую критику Идолов Разума, благодаря которой он навсегда вошел в историю мировой философии. Анализируя истинные и мнимые, объективные и субъективные компоненты человеческого знания, Бэкон усматривает в нашем познании то, что соотнесено с человеком и что соотнесено с миром.
2. Учение об «идолах» и об очищении от них человеческого интеллекта
Итак, критика идолов разума – это критика заблуждений, присущих человеческому разуму. Само слово «идол» заимствовано у Эпикура. Последний называл идолами истинные образы вещей, Бэкон вложил новое содержание – идолы у Бэкона – искаженные, ложные образы.
Различать идолы необходимо для освобождения от них. Но каковы же они? Есть четыре вида идолов, осаждающих человеческий ум. В дидактических целях назовем их: идолы рода, идолы пещеры, идолы площади, идолы театра. Конечно, наиболее надежный способ их удаления из человеческого ума заключался бы в наполнении последнего аксиомами и концептами, выработанными с помощью правильного метода, истинной индукции. Однако даже индивидуализация идолов — уже большой прогресс.
Бэкон выделял четыре вида «идолов».
1). Идолы рода (idola tribus) вскормлены самой человеческой природой, человеческой семьей, или родом. ... Человеческий ум все равно что кривое зеркало, отражающее лучи от предметов; он смешивает собственную природу вещей, которую деформирует и искажает. Так, например, человеческий ум по собственной структуре придает вещи больший порядок, нежели действительно существующий; ум придумывает соответствия и отношения, которых в действительности нет. Так появилась идея о том, что в небе любое движение должно всегда происходить по окружности и никогда — по спиралям или серпантинам. И еще: Человеческий ум, когда он находит какое-либо удобное или кажущееся верным или убедительным и приятным понятие, подгоняет все остальное так, чтобы подтвердить его и сделать тождественным с ним. И даже если мощь и число противоположных понятий больше, он или не признает этого — из пренебрежения, или путает их с различиями и отбрасывает — из тяжкого и вредного предрассудка, лишь бы сохранить в целостности свои первые утверждения. Короче, порок человеческого ума заключается в том, что сегодня мы бы назвали ошибочной тенденцией самоутверждения, противоположной правильности критического отношения, согласно которому следует быть готовым в целях прогресса в науке отвергнуть гипотезу или догадку, или теорию, если обнаруживаются противоречащие ей факты. Но к числу опасных тенденций человеческого ума относятся не только те, что допускают порядок и отношения, которых нет в сложном мире, или не принимают в расчет противоположные случаи. Ум склонен с легкостью переносить качества одной вещи на другие предметы, которые этих свойств не имеют. Наиболее яркое проявление идолов рода - постоянное истолкование природы «из аналогии человека», и не «из аналогии природы». Свое выражение оно находит в теологическом её истолковании, в приписывании природе не свойственных ей конечных целей, которые Бэкон пытался полностью удалить из науки. В общем, человеческий ум—не только интеллектуальный свет, но и критическое преодоление воли и чувств. Человек считает верным предпочтительное и отвергает из-за нетерпеливости трудное — подлинно простую природу. Он не замечает высшие истины природы — из-за суеверия; свет опыта — из-за высокомерия и тщеславия ... парадоксы — чтобы не расходиться с общепринятым мнением; и еще самыми разными способами, часто недоступными пониманию, чувство проникает в разум и разрушает его. Часто созерцание ограничивается... видимым аспектом вещей, сводя к минимуму наблюдения за тем, что в них есть невидимого.... Кроме того, человеческий ум по своей природе стремится к абстракции и воображает стабильным то, что на самом деле склонно к изменению. Идолы рода самые устойчивые. Полностью искоренить их невозможно, но можно нейтрализовать, максимально затормозив их вредоносное действие.
2). Идолы пещеры (idola specus) исходят от отдельного человека. Каждый из нас, помимо общих заблуждений, свойственных человеческому роду, имеет свою собственную пещеру, в которой свет природы рассеивается и гаснет по причине специфической природы каждого индивида или воспитания и влияний других людей, или из-за книг, которые он читает, и авторитета тех, кем он восхищается и кого уважает, или по причине различия впечатлений, в зависимости от того, находят ли последние душу уже занятой предубеждениями или свободной и спокойной. Дух людей различен, склонен к изменчивости и почти случаен. Поэтому, как пишет Бэкон, прав был Гераклит, когда сказал: Люди ищут знаний в своих маленьких мирах, а не в большом, общем для всех мире. Идолы пещеры берут свое происхождение из особой природы души и тела индивида, его воспитания и привычек или других случайностей. Так, например, может случиться, что некоторые привязываются душой к своим частным наблюдениям или потому, что чувствуют себя их авторами-открывателями, или потому, что затратили на них весь свой ум и привыкли к ним. Основываясь на каком-либо сконструированном ими фрагменте знания, они экстраполируют его на философские системы: Даже Гильберт от изучения магнита перешел немедленно к конструированию философии, соответствующей тому, что привлекало его внимание. Есть такие, кто восхищается античностью, и такие, кого притягивает новизна; мало тех, кому удается держаться середины, т. е. не презирать того, что есть справедливого в учении древних, и не забывать его в связи с открытиями современных ученых.
3). Идолы площади или рынка (idola fori). Бэкон пишет: Есть также идолы, зависящие, так сказать, от взаимных контактов человеческого рода: мы называем их идолами площади, соотнося с торговлей и общением. В самом деле, связь между людьми осуществляется при помощи языка, но имена даются вещам в соответствии с уразумением народа, и достаточно некритического и неадекватного применения слов, чтобы совершенно сбить с толку разум. Определения и объяснения, которыми часто пользуются ученые для самозащиты, также не способствуют восстановлению естественной связи разума и вещей. Иными словами, Бэкон исключает то, что мы сегодня называем гипотезами ad hoc (к данному случаю), т. е. гипотезы, которым грозит опровержение, с единственной-целью — спасти их от критики. Во всяком случае, говорит Бэкон, слова насилуют разум, мешая рассуждению, увлекая людей бесчисленными противоречиями и неверными заключениями. Идолы площади, по мнению Бэкона, наиболее тяжкие из всех, потому что они внедрены в разум согласованием слов и имен. Люди верят, что их разум господствует над словом, но случается и так, что слова обращают свою силу против разума, что делает философию и другие науки софистическими и бездеятельными. Идолы, проникающие в разум с помощью слов, бывают двух родов: или это имена несуществующих вещей (как, например, судьба, вечный двигатель и т. д.), или это имена вещей существующих, но путаные и неопределенные, неподобающим образом абстрагированные. Имея дело со словами, никогда не следует забывать о том, что полная объективность существования принадлежит прежде всего индивидуальным вещам. Здесь Бэкон продолжил гносеологическую линию номинализма, достигшего большего влияния в конце Средневековья, притом особенно в Англии. Можно считать, однако, что здесь критика идолов площади перерастает в критику идолов театра, - последней из разновидностей.
4). Идолы театра (idola theatri) проникли в человеческую душу с помощью различных философских доктрин из-за наихудших правил доказательства. Бэкон называет их идолами театра, считая все философские системы сказками, предназначенными быть разыгранными на сцене, пригодными для создания выдуманных театральных миров. С баснями мы сталкиваемся не только в современных философских доктринах и античных философских сектах, но и во многих научных принципах и аксиомах, утвердившихся в силу традиции, слепой беспечной веры. Здесь Бэкон снова и наиболее основательно наносил удар по системе Аристотеля и опиравшейся на нее схоластике, слепое доверие к которым продолжало оказывать тормозящее воздействие на развитие научного знания. Подвергнув критике идолы театра, автор выступил против нерассуждающей догматической веры в авторитеты, тормозившей и разрушавшей непредупрежденное исследование истины. Для ограничения ученого от этого опасного воздействия Бэкон прибегал к теории «двух истин». При всем том Бэкон не склонен обвинять древних или отказывать им в уважении. Мы, говорит он, ищем новый метод, незнакомый древним, позволяющий умам более скромным достичь больших результатов: Как говорят, и хромой, поставленный на верную дорогу, быстрее преодолеет трудный перевал; ведь не знающий пути чем больше торопится, тем больше плутает». То же можно сказать и об истинной цели науки и верном методе исследования.
Опытно-индуктивный метод Бэкона состоял в постепенном образовании новых понятий путем истолкования фактов и явлений природы. Только с помощью такого метода, по мнению Бэкона можно открывать новые истины, а не топтаться на месте. Не отвергая дедукцию, Бэкон так определял различие и особенности этих двух методов познания: Два пути существуют и могут существовать для отыскания и открытия истины. Один воспаряет от ощущений и частностей к наиболее общим аксиомам и, идя от этих оснований и их непоколебимой истинности обсуждает и открывает средние аксиомы. Этим путем и пользуются ныне. Другой же путь выводит аксиомы из ощущений и частностей, поднимаясь непрерывно и постепенно пока, наконец, не приводит к наиболее общим аксиомам. Это путь истинный, но не испытанный.
Хотя проблема индукции ставилась и раньше предшествовавшими философами, только у Бэкона она приобретает главенствующее значение и выступает первостепенным средством познания природы. В противовес индукции через простое перечисление, распространенное в то время он выдвигает на передний план истинную, по его словам, индукция, дающую новые выводы, получаемые не только на основании наблюдения подтверждающих фактов, сколько в результате изучения явлений противоречащих доказываемому положению. Один-единственный случай способен опровергнуть необдуманное обобщение. Пренебрежение к так называемым инстанциям по Бэкону, - главная причина ошибок, суеверий, предрассудков.
В индуктивный метод Бекона в качестве необходимых этапов входят сбор фактов и их систематизация. Бэкон выдвинул идею составления 3-х таблиц исследования: таблиц присутствия, отсутствия, и промежуточных ступеней. Если - возьмем любимый Бэконом пример - кто-то хочет найти формулу тепла, то он собирает в первой таблице различные случаи тепла, стремясь отсеять все то, что с теплом не связано. Во второй таблице он собирает вместе случаи, которые подобны случаям в первой, но не обладают теплом. Например, в первую таблицу могут быть включены лучи солнца, которые создают тепло, во вторую лучи, исходящие от луны или звезд, которые не создают тепла. На этом основании можно выделить все те вещи, которые наличествуют, когда тепло присутствует, наконец, в третьей таблице собирают случаи, в которых тепло присутствует в различной степени. Используя эти три таблицы вместе мы можем, согласно Бэкону, выяснить причину, которая лежит в основе тепла, а именно - по мысли Бэкона - движение. В этом проявляется принцип исследования общих свойств явлений, их анализ.
Заключение
Первые два идола из перечисленных философ относит к естественным предрассудкам ума; вторые же два он считает приобретёнными, то есть зависящими от сознания и характера человека. Поэтому Бэкон советует начинать избавление от идолов ума именно с последних двух, так как это легче сделать.
Философ призывает нас отбросить твердым и торжественным решением все виды идолов, освободить и очистить от них человеческий разум. Вход в царство человека, основанное на науках, — пишет он, — должно быть таким же, как вход в царство небесное, куда никому не дано войти, не уподобившись детям. На смену порочным доказательствам, защищающим и прикрывающим идолов, в роли которых (этих доказательств) выступают, по Бэкону, человеческие умствования и слова (здесь он имеет в виду силлогистическую логику, не способную уловить все тонкости природы), должны прийти опыт и эксперимент. Именно игнорирование этого опыта и преувеличение эвристической роли формальной логики Аристотеля, его Органона — этого компендиума всех логических знаний античности, и является, по Бэкону, причиной тех многочисленных заблуждений, которые веками сопровождали науку и философию.
Список литературы
1) Гриненко Г. В. История философии: Учебник. - 2-е изд., испр. и доп. -М.: Юрбит - Издат, 2005. 685с.
2) Соколов В. В. Европейская философия 15-17 веков: Учебник для вузов. - 3с изд., испр. /В.В. Соколов. - М.: Высш. школа, 2003-428с.
3) Спиркин А. Г. Философия: Учебник. -2-е изд. - М.: Гордорики, 2003.
4) Тормасов Б. А. Философы и философия: Учебное пособие -М.: Острожье, 1998г
5) www.philosophy.ru
Фрэнсис Бэкон
Цитаты, афоризмы и крылатые выражения
Атеизм -- это тонкий лед, по которому один человек пройдет, а целый народ ухнет в бездну.
Богатство -- хороший слуга, но плохой хозяин.
Будь верен себе, и ты будешь неверен другим.
Детей обманывают конфетами, взрослых -- клятвами.
Книги должны следовать за наукой, а не наука за книгами.
Крайний себялюбец готов сжечь дом, чтобы поджарить себе яичницу.
Кто начинает с уверенности, закончит тем, что усомнится; а кто начинает с сомнения, закончит уверенностью.
Надежда -- хороший завтрак, но плохой ужин.
О будущем больше всего толкуют те, у кого его нет.
Правильная постановка вопроса свидетельствует о некотором знакомстве с предметом.
Умный человек создает больше возможностей, чем находит.
Чтобы повелевать природой, необходимо повиноваться ей.
Я хочу жить, чтобы учиться, а не учиться, чтобы жить.
Ветхий Завет считает благом процветание, Новый Завет -- напасти.
Все в мире повторяется.
Всякий, кто любит одиночество, либо - дикий зверь, либо - Господь Бог
Люди боятся смерти по той же причине, по которой дети боятся темноты, потому что они не знают, в чем тут дело.
Люди должны знать: в театре жизни только Богу и ангелам позволено быть зрителями
Самое страшное одиночество -- не иметь истинных друзей.
О более слабых и простых людях лучше всего судят по их характерам, о более же умных и скрытых -- по их целям.
Не бывает красоты, которая бы не имела странности в пропорциях.
Знание -- сила.