Античное ораторское искусство 2

СОДЕРЖАНИЕ: Содержание Введение ….….3 Ораторское искусство древней Греции .…...4 Зарождение красноречия …. ..4

Содержание

Введение……………………………………………………………………….….3

Ораторское искусство древней Греции…………………………………….…...4

Зарождение красноречия…………………………………………….…………..4

1.Горгий………………………………………………………………….…..6

2.Лисий…………………………………………………………....................7

3.Исократ……………………………………………………………….……8 Эпоха Эллинизма…………………………………………………………….….10

1.Дион Хрисостом………………………………………………….……...12 Ораторское искусство древнего Рима………………………………………....14

Цицерон………………………………………………………………...…..14

Заключение…………………………………………………………....................19

Список литературы……………………………………………………..….…....20

Введение.

Публичная речь была наиболее распространенным жанром в среде образованных людей античности. Знания, дающие людям владение устной речью, занимающей умы и сердца людей, называлось риторикой. По месту, за­нимаемому в искусстве художественного слова древней Эллады, риторика была сопоставима с такими жанрами искусства, как героический эпос или классическая греческая драма. Разумеется, подобное сопо­ставление допустимо лишь для эпохи в которой эти жанры сосуществовали. Впоследствии, по степени влияния на развитие более поздней европейской литературы риторика, игравшая еще значительную роль в средние века, в новое время уступила место другим жан­рам словесности, определившим характер национальных культур Европы на многие века. Надо особо отметить, что из всех видов художественного слова в античном мире публичная речь была наиболее тесно связана с современной ей политиче­ской жизнью, социальным строем, уровнем образования людей, бытом, образом мышления, наконец, с особенностями развития культуры народа, создавшего этот жанр.

Ораторское искусство древней Греции.

Зарождение красноречия.

Любовь к красивому слову, пространной и пышной речи, изобилующей разнообразными эпитетами, метафорами, сравнениями, заметна уже в самых ранних произведениях греческой литературы - в «Илиаде» и «Одиссее». В речах, произносимых героями Гомера, заметно любование словом, его волшебной силой - так, оно там всегда «крылатое» и может поражать, как «оперенная стрела». В поэмах Гомера широко используется прямая речь в ее наиболее драматической форме - диалога. По объему диалогические части поэм намного превосходят повество­вательные. Поэтому герои Гомера кажутся необыкновенно словоохотливыми, обилие и полнота их речей порой воспри­нимается современным читателем как растянутость и изли­шество.

Сам характер греческой литературы благоприятствовал раз­витию ораторского искусства. Она была гораздо более «устной», если так можно выразиться, более рассчитанной на непосредст­венное восприятие слушателями, почитателями ли­тературного таланта автора. Привыкнув к печатному слову, мы не всегда отдаем себе отчет в том, какими большими преиму­ществами обладает живое слово, звучащее в устах автора или чтеца, перед словом написанным. Непосредствен­ный контакт с аудиторией, богатство интонации и мимики, пла­стика жеста и движения, наконец, само обаяние личности ора­тора позволяют добиться высокого эмоционального подъема в аудитории и, как правило, нужного эффектна. Публичная речь - это всегда искусство.

В Греции классической эпохи, для социального строя кото­рой типична форма города-государства, полиса, в его самом развитом виде - рабовладельческой демократии, создались осо­бо благоприятные условия для расцвета ораторского искусства. Верховным органом в государстве, - по крайней-мере номиналь­но - было Народное собрание, к которому политический дея­тель обращался непосредственно. Чтобы привлечь внимание на­родных масс (демоса), оратор должен был представить свои идеи наиболее привлекательным образом, убедительно опро­вергая при этом доводы своих противников. В такой ситуа­ции форма речи и искусство выступающего играли, пожалуй, не меньшую роль, чем содержание самой речи. «Тем могу­ществом, которым обладает на войне железо, в политической жизни обладает слово», - утверждал Деметрий Фалеркий.

Практическими потребностями греческого общества была рождена теория красноречия, и обучение риторике стало выс­шей ступенью античного образования. 3дачам этого обучения отвечали создаваемые учебники и наставления. Они стали по­являться с V века до н. э., но до нас почти не дошли. В IV веке до н. э. Аристотель уже пытается обобщить теоретические достижения риторики с философской точки зрения. Согласно Аристотелю, риторика исследует систему доказательств, при­меняемых в речи, ее слог и композицию: риторика мыслит­ся Аристотелем как наука, тесно связанная с диалектикой (т. е. логикой). Аристотель определяет риторику как «способ­ность находить возможные способы убеждения относительно каждого данного предмета. Он де­лит все речи на три вида: совещательные, судебные и эпидиктические (торжественные). Дело речей совещательных - скло­нять или отклонять, судебных - обвинять или оправдывать, эпидиктических - хвалить или порицать. Здесь же опреде­ляется тематика совещательных речей - это финансы, вой­на и мир, защита страны, ввоз и вывоз продуктов, законо­дательство.

Из упомянутых трех жанров публичной речи в классиче­ской античности наиболее важным был жанр совещательный, или, иными словами, политическое красноречие.

А особенно распространенным жанром в древности были су­дебные речи. В жизни древнего грека суд занимал очень боль­шое место, но весьма мало походил на современный. Института прокуроров не существовало, обвинителем мог выступить каж­дый. Обвиняемый защищался сам: выступая перед судьями, он стремился не столько убедить их в своей невиновности, сколько разжалобить, привлечь их симпатии на свою сторону. Для этой цели применялись самые неожиданные, на наш взгляд, приемы. Если обвиняемый был обременен семьей, он приводил своих детей, и те умоляли судей пощадить их отца. Если он был вои­ном - он обнажал грудь, показывая рубцы от ран, полученных в боях за родину. Если он был поэтом - он читал свои стихи, демонстрируя свое искусство (такой случаи известен в биогра­фии Софокла). Перед громадной с нашей точки зрения судей­ской коллегией (в Афинах нормальное число суден было 500, а всего суд присяжных, гелиэя, насчитывал 6000 человек!) дове­сти до каждого суть логических доводов было делом почти без­надежным: гораздо выгоднее было любым способом подейство­вать на чувства. «Когда судьи и обвинители - одни и те же лица, необходимо проливать обильные слезы и произносить ты­сячи жалоб, чтобы быть с благожелательностью выслушанным», - писал опытный мастер и знаток проблем риторики Дионисий Галнкарнасский.

В условиях запутанного судебного права судиться, в древ­них Афинах было делом нелегким, к тому же не все обладали даром слова, чтобы расположить к себе слушателей. Поэтому тяжущиеся, прибегали к услугам лиц опытных, а главное, обла­давших ораторским талантом. Эти люди, ознакомившись с су­ществом дела, составляли за плату выступления своих клиен­тов, которые те заучивали наизусть и произносили на суде. Та­ких сочинителей речей называли логографами. Бывали случаи, когда логограф составлял одновременно речь и для истца и для ответчика - то есть в одной речи опровергал то, что утверждал в другой (Плутарх сообщает, что однажды так поступил даже Демосфен).

1. Горгий.

Крупнейшим теоретиком и учителем красноречия в V веке до н. э. был Горгий из сицилийского города Леонтины. В 427 го­ду он прибыл в Афины, и его искусные речи привлекли всеоб­щее внимание. Позднее он объездил всю Грецию, повсюду вы­ступая перед слушателями. На собрании греков в Олимпии он обратился к собравшимся с призывом к единодушию в борьбе против варваров. Олимпийская речь Горгия надолго прославила его имя (ему была поставлена статуя в Олимпии, база кото­рой найдена в прошлом веке во время археологических рас­копок).

Традиция сохранила немногое из творческого наследия Горгия. Сохранился, например, следующий совет оратору: «Серьезные доводы противника опровергай шуткой, шутки—серьезностью». Целиком сохранились лишь две речи, приписываемые Горгию,— «Похвала Елене» и «Оправдание Паламеда», написан­ные на сюжеты мифов о Троянской войне. Ораторское искусст­во Горгия заключало в себе много нововведений: симметрично построенные фразы, предложения с одинаковыми окончаниями, метафоры и сравнения; ритмическое членение речи и даже рифма приближали его речь к поэзии. Некоторые из этих при­емов надолго сохранили название «горгианские фигуры». Горгий писал свои речи па аттическом диалекте, что служит ярким свидетельством возросшей роли Афин в литературной жизни древней Эллады.

2. Лисий.

Самым выдающимся афинским оратором классической эпо­хи в области судебного красноречия был, несомненно, Лисий (ок. 415—380 гг. до н. э.). Отец его был метеком (свободным, но не имевшим гражданских прав человеком) и владел мастер­ской, в которой изготовлялись щиты. Будущий оратор вместе с братом учился в южно-италийском городе Фурии, где слушал курс риторики у известных софистов. Примерно в 412 году Лисий возвратился в Афины. Афинское государство в это время находилось в трудном положении — шла Пелопоннесская вой­на, неудачная для Афин. В 405 году Афины потерпели сокру­шительное поражение. После заключения унизительного мира к власти пришли ставленники победившей Спарты, «30 тиранов», проводившие политику жестокого террора по отношению к демократическим и просто бесправным элементам афинского обще­ства. Большое состояние, которым владели Лисий и его брат, бы­ло причиной расправы над ними. Брат Лисия был казнен, самому оратору пришлось спасаться бегством в соседнюю Мегару. После победы демократии Лисий вернулся в Афины, но получить гражданские права ему так и не удалось. Первой судебной речью, произнесенной Лисием, бы­ла речь против одного из тридцати тиранов, виновного в смерти его брата. В дальнейшем он писал речи и для других лиц, сде­лав это своей главной профессией. Всего ему приписывалось в древности до 400 речей, но до нас дошло только 34, причем не все из них подлинные. Подавляющее большинство сохранивших­ся относятся к жанру судебных, но в сборнике мы находим и политические, и даже торжественные речи — например, над­гробное слово над телами воинов, павших в Коринфской войне 395 — 386 годов. Характерные черты стиля Лисия четко отмеча­ются древними критиками. Изложение его просто, логично и выразительно, фразы кратки и построены симметрично, оратор­ские приемы изысканны и изящны. Лисий заложил основу жан­ра судебной речи, создав своеобразный эталон стиля, компози­ции и самой аргументации - последующие поколения ораторов во многом ему следовали. Особенно велики его заслуги в созда­нии литературного языка аттической прозы. Мы не найдем у него ни архаизмов, ни запутанных оборотов, последующие кри­тики (Дионисий Галикарнасский) признавали, что никто впослед­ствии не превзошел Лисия в чистоте аттической речи. Живым и наглядным делает рассказ оратора обрисовка характера (этопея) — причем не только характеров изображаемых лиц, но и характера говорящего лица (например, сурового и простодуш­ного Евфилета, в уста которого вложена речь «Об убийстве Эратосфена»).

3. Исократ.

Что в жанре судебного красноречия сделал Лисий, то в жан­ре торжественного красноречия сделал Исократ (ок. 436— 338 гг.), происходивший из зажиточной прежде, но разорившей­ся афинской семьи. Смолоду он тоже был вынужден избрать себе профессию логографа, впоследствии открыл ораторскую школу с высокой платой за обучение, из которой вышли мно­гие политики, ораторы и писатели. Школа Исократа была одно­временно чем-то вроде политического кружка с идеями и на­строениями, враждебными афинской демократии (чему немало способствовал аристократический состав учащихся), поэтому глава школы неоднократно обвинялся в «развращении юноше­ства».

Литературная деятельность Исократа была, во времени совпала с политическим кризисом греческого общества и ожесточенной классовой борьбой в греческих городах, где попеременно брали верх то демократические, то олигархические элементы.

В таком сложном переплетении политических и социаль­ных противоречий Исократ выдвинул в своих речах, распрост­ранявшихся в письменном виде, политическую программу спа­сения Эллады. Впервые он выступил с ней в своей речи «Панегирик» в 380 году; суть ее заключалась в том, чтобы объ­единить силы греков для борьбы против варваров — то есть для завоевания Персии. В дальнейшем он обращался с этой идеей к различным монархам и тиранам Греции. Последний, к которому он обратился, Филипп II, действительно начал го­товить этот поход, завершить который ему не удалось (это выполнил его сын, Александр Македонский).

В школе Исократа были выработаны основные принципы композиции ораторского произведения, которое должно было содержать следующие части: 1) введение, целью которого было привлечь внимание и благожелательность слушателей; 2) изло­жение предмета выступления, сделанное с возможной убеди­тельностью; 3) опровержение доводов противника с аргумента­цией в пользу собственных; 4) заключение, подводящее итог всему сказанному.

Как мастер красноречия, Исократ считался в древности выс­шим авторитетом— о популярности его произведении говорит большое количество отрывков из его речей, найденных на па­пирусах.

4.Демосфен.

Величайшим мастером устной, по преимуществу политиче­ской, речи стал великий афинский оратор Демосфен (385— 322 гг.). Он происходил из зажиточной семьи—отец его владел мастерскими, в которых изготовлялись оружие и мебель. Очень рано Демосфен осиротел, состояние его попало в руки опеку­нов, оказавшихся нечестными людьми. Самостоятельную жизнь он начал с процесса, в котором выступил против расхитителей (произнесенные им в связи с этим речи сохранились). Еще до этого он стал готовиться к деятельности оратора и учился у известного афинского мастера красноречия Исея. Простота сло­га, сжатость и значительность содержания, строгая логика доказательства, риторические вопросы—все это было заимствова­но Демосфеном у Исея.

С детства Демосфен обладал слабым голосом, к тому же он картавил. Эти недостатки, а также нерешительность, с которой он держался на трибуне, привели к провалу его первых выступ­лений. Однако упорным трудом он сумел преодо­леть недостатки своего произношения. В начале своего творческого пути Демосфен выступал с су­дебными речами, но в дальнейшем он все больше втягивался в бурную политическую жизнь Афин. Вскоре он стал ведущим политическим деятелем, часто выступая с трибуны Народного собрания. Он возглавил патриотическую партию, боровшуюся против македонского царя Филиппа, неустанно призывая всех греков к единству в борьбе против «северного варвара». Но, подобно мифической пророчице Кассандре, ему суждено было возвещать истину, не встречая понимания или даже сочувствия.

В литературном наследии Демосфена (до нас дошла 61 речь, но не все, видимо, являются подлинными) именно политиче­ские речи определяют его место в истории греческого оратор­ского искусства. Они сильно отличаются от речей Исократа. Так, например, вступление в речах Исократа обычно растянуто; напротив, поскольку речи Демосфена произносились на живо­трепещущие темы, и оратор должен был сразу же привлечь вни­мание, вступление в его речах было по большей части кратким и энергичным.

Эпоха эллинизма.

Время, наступившее после падения свободной полисной Греции, принято называть эпохой эллинизма. Политическому красноречию оставалось все меньше места в общественной жиз­ни, интерес к содержанию речей уступал место интересу к форме. В риторских школах изучали речи прежних мастеров и старались рабски подражать их стилю. Распространение полу­чают подделки речей Демосфена, Лисия и других великих ора­торов прошлого (такие подделки дошли до нас, например, в со­ставе сборника речей Демосфена). Известны имена афинских ораторов, живших в период раннего эллинизма и сознательно сочинявших речи в духе старых образцов: так, Харисий сочи­нял судебные речи в стиле Лисия, тогда как его современник Демохар был известен как подражатель Демосфена. Такая тра­диция подражания получила потом название «аттицизма». В то же время односторонний интерес к словесной форме красноре­чия, ставший особенно заметным в новых греческих культур­ных центрах па Востоке— Антиохии, Пергаме и других, поро­дил противоположную крайность, увлечение нарочитой манер­ностью: этот стиль красноречия получил название «азианского». Самым известным его представителем стал Гегесий из мало­азиатской Магнесии (середина III в. до н. э.). Стараясь переще­голять ораторов классической эпохи, он рубил периоды на короткие фразы, употреблял слова в самой необычной и про­тивоестественной последовательности, подчеркивал ритм, нагро­мождал тропы. Цветистый, высокопарный и патетический слог приближал его речи к мелодекламации. К сожалению, об ораторском искусстве этой эпохи можно судить только по немногим сохранившимся цитатам — целых произведе­ний до нас почти не дошло. Однако до нас дошли в боль­шом количестве произведения ораторов римского времени, в ос­новном продолжавших традиции красноречия эллинистической Эпохи.

Профессия странствующего ритора выступающего в грече­ских городах с демонстрацией своего искусства, становится настолько распространенной, что II век н. э. обычно называется веком «второй софистики» (в напоминание о софистах V. века до н. э., также разъезжавших по городам с речами и лекция­ми). В условиях утраты греками политической свободы ора­торское искусство обратилось к единственно возможному в тех условиях жанру, а именно к эпидиктическому, т.е. торжест­венному. Перед оратором ставилась задача— экспромтом, без подготовки, прославить героическое прошлое Эллады или героя древнего мифа, произнести похвальное слово вели­кому оратору, политическому деятелю прошлого или даже самому Гомеру. Софист и ритор в эту эпоху вытесняют поэ­та, проза становится главенствующей, но, вычурная и рафи­нированная, пронизанная ритмом и украшенная сложными риторическими фигурами и тропами, она приобретает черты поэзии.

Красноречие новой эпохи продолжает традиции как аттицизма, так и азианизма. В области языка нормой оставался аттицизм. Знаменитый оратор II века н. э. Элий Аристид заявлял: «Я не пользуюсь словами, не засвидетельствованными у древних». В то же время в области стиля устойчиво держались традиции азианизма—высокопарный пафос, обилие изысканных речевых оборотов. Благодаря голосовым модуляциям и ис­кусному жестикулированию выступления риторов этого направ­ления превращались в театрализованные представления, соби­равшие толпы слушателей.

Можно отметить два периода расцвета красноречия в эпоху Римской империи. Первый период имел место во 2 веке н.э. бывшем временем стабилизации и связанного с ней экономи­ческого и культурного подъема. Второй период относится к IV веку и совпадает с временем последней схватки «языческой» культуры с наступающим христианством. Первый период пред­ставлен (если называть наиболее яркие имена) Дионом Хрисостомом и Элием Аристидом, второй характеризуют имена Либания, Гимерия и Фемистия.

1.Дион Хрисостом.

Дион Хрисостом («Златоуст»— ок. 40—120 гг. н. э.) был родом из Малой Азии, но молодые и зрелые годы провел в Риме. При отличавшемся подозрительностью императоре Доми­циане (81—96 гг.) оратор был обвинен в неблагонамеренности и удалился в изгнание. Долгое время он провел в странствиях, добывая себе средства к существованию физическим трудом. Когда Домициан пал жертвой заговора, Дион вновь стал ува­жаем, богат и знаменит, по по-прежнему продолжал свои путе­шествия по всей громадной Римской империи, никогда подол­гу не останавливаясь в одном месте.

Дион принадлежал к типу ораторов, которые сочетали в се­бе талант художника с эрудицией мыслителя, философа, знато­ка наук. Углубленно занимаясь свободными искусствами, осо­бенно литературой, он с презрением относился к напыщенной болтовне уличных ораторов, готовых говорить о чем угодно и прославлять кого угодно («Проклятые софисты»— так именует их Дион в одной из речей). По философским взглядам он был эклектиком, тяготея к стоикам и киникам. Некоторые из его речей даже напоминают кинические диатрибы, действующим лицом в них выступает знаменитый своими эксцентрическими выходками философ Диоген. Здесь налицо сходство с Платоном, в диалогах которого постоянным персонажем является его учи­тель Сократ. Герой речей Диона подвергает уничтожающей кри­тике устои общественной, политической и культурной жизни, показывает суетность и тщетность человеческих устремлений, демонстрируя совершенное невежество людей в отношении того, что есть зло и что— благо. Многие из речей Диона посвящены литературе и искусству — среди них «Олимпийская речь», про­славляющая скульптора, создавшего знаменитую статую Зевса, и парадоксальная «Троянская речь», в шутку как бы выворачи­вающая наизнанку миф о Троянской войне, воспетой Гомером, любимым писателем Диона.

В речах Диона немало и автобиографического материала. Он охотно и помногу говорит о себе, стараясь при этом под­черкнуть, как благосклонны были к нему императоры Рима. Становится понятным, почему Дион в своих произведениях уде­лил так много внимания теории просвещенной монархии как формы правления, которую он развивает в четырех речах «О царской власти».

Что касается стиля Диона, то уже античные критики осо­бенно хвалили его за то, что он очистил литературный язык от вульгаризмов, пролагая путь чистому аттицизму, в чем ему сле­довал Элий Аристид.

Ораторское искусство древнего Рима.

Развитию красноречия в Риме во многом способствовали бле­стящие образцы греческого ораторского искусства, которое со II в. до н. э. становится предметом тщательного изучения в специ­альных школах. Со страстными речами выступали политические деятели, как, например, реформаторы братья Гракхи, особенно Гай Гракх, кото­рый был оратором исключительной силы. Увлекая народные массы даром слова, он в своих выступлениях пользовался и некоторыми театральными приемами. Среди римских ораторов широко, например, был распространен такой прием, как показ рубцов от ран, полученных в борьбе за свободу.

Как и Греки, Римляне выделяли два направления в красноречии: азианское и аттическое. Для аттицизма же был характерен сжатый, простой язык, ка­ким писали греческий оратор Лисий и историк Фукидид. Аттиче­скому направлению в Риме следовали Юлий Цезарь, поэт Липиний Кальв, республиканец Марк Юлий Брут, которому Цицерон посвятил свой трактат «Брут». Но, к примеру, такой оратор как Цицерон выработал свой, средний стиль, в котором сочета­лись особенности азианского и аттического направления.

Цицерон.

Биография, политическая и литературная деятельность Цицерона. Марк Туллий Цицерон, знаменитый оратор древности, олицетворяет наравне с Демосфеном высшую ступень ораторского ис­кусства.Цицерон жил с 106 до 43 г. до н. э. Он родился в Арпине к юго-востоку от Рима, происходил из сословия всадников. Цицерон по­лучил блестящее образование, изучал греческих поэтов, интересо­вался греческой литературой. В Риме он учился красноречию у знаменитых ораторов Антония и Красса, слушал и комментировал выступавшего на форуме известного трибуна Сульпиция, изучал теорию красноречия. Оратору необходимо было знать римское право, и Цицерон учился ему у популярного для того времени юриста Сцеволы. Зная хорошо греческий язык, Цицерон познако­мился с греческой философией благодаря близости с эпикурейцем Федром, стоиком Диодором и главой новоакадемической школы Филоном. У него же он научился диалектике — искусству спора и аргументации.

Хотя Цицерон не придерживался определенной философской си­стемы, во многих своих произведениях он излагает взгляды, близкие к стоицизму. С этой точки зрения во второй части тракта­та «О государстве» он рассматривает лучшего государственного деятеля, который должен обладать всеми качествами высоконрав­ственного человека. Только он мог бы оздоровить нравы и предот­вратить гибель государства. Взгляды Цицерона на лучший госу­дарственный строй изложены в первой части этого трактата. Автор приходит к заключению, что лучший государственный строй суще­ствовал в Римской республике до реформы Гракхов, когда монар­хия осуществлялась в лице двух консулов, власть аристократии — в лице сената, а демократии — народного собрания.

Свой протест против тирании Цицерон выражает и в ряде про­изведений в которых, преобладают вопросы этики: таковы его трактаты «О дружбе», «Об обязанностях»; в последнем он порицает Цезаря, прямо называя его тираном. Он написал трактаты «О пре­делах доброго и злого», «Тускуланские беседы», «О природе бо­гов». Цицерон не отвергает и не утверждает существования богов, вместе с тем признает необходимость государственной религии; он решительно отвергает все чудеса и гадания (трактат «О гаданий»).

Вопросы философии имели для Цицерона прикладной характер и рассматривались им в зависимости от практического их зна­чения в области этики и политики.

Считая всадников «опорой» всех сословий, Цицерон не имел определенной политической платформы. Он стремился сначала приобрести расположение народа, а затем перешел на сторону оптиматов и признавал государственной основой союз всадников с нобилитетом и сенатом.

Его политическую деятельность можно охарактеризовать сло­вами брата его Квинта Цицерона: «Пусть у тебя будет уверен­ность, что сенат расценивает тебя по тому как ты жил раньше, и смотрит на тебя как на защитника его авторитета, римские всад­ники и богатые люди на основании прошлой жизни твоей видят в тебе ревнителя порядка и спокойствия, большинство же, посколь­ку речи твои в судах и на сходках показали тебя популяром, пусть считают, что ты будешь действовать в его интересах».

Первая, дошедшая до нас речь (81 г.) «В защиту Квинкция», о возвращении ему незаконно захваченного имущества, принесла Цицерону успех. В ней он придерживался азианского стиля, в ко­тором был известен его соперник Гортенсий. Еще большего успеха добился он своей речью «В защиту Росция Америпского». За­щищая Росция, которого из корыстных целей родственники обви­няли в убийстве родного отца, Цицерон выступил против насилия сулланского режима, разоблачая темные действия фаворита Суллы, Корнелия Хризогона, с помощью которого родственники хотели овладеть имуществом убитого. Цицерон выиграл этот процесс и своей оппозицией аристократии добился популярности в народе. Из опасения репрессий со стороны Суллы Цицерон отправился в Афины и на остров Родос, якобы ввиду необходимости более глу­боко изучить философию и ораторское искусство. Там он слушал ритора Аполлония Молона, оказавшего влияние на стиль Цицеро­на. С этого времени Цицерон стал придерживаться «среднего» стиля красноречия, занимавшего середину между азианским и умеренным аттическим стилем.

Блестящее образование, ораторское дарование, удачное начало адвокатской деятельности открыли Цицерону доступ к государст­венным должностям. Реакция против аристократии после смерти Суллы в 78 г. оказала ему в этом содействие. Первую государствен­ную должность квестора в Западной Сицилии он занял в 76 г. В 66 г. Цицерон был избран претором; он произносит речь «О назначении Гнея Помпея полководцем» (или «В защиту зако­на Манилия»). Цицерон поддерживал законопроект Манилия о предоставлении неограниченной власти для борьбы с Митридатом Гнею Помпею, которого он неумеренно восхваляет.

В 63 г. Цицерон был избран консулом, он восстановил се­наторов и всадников против аграрных реформ. Во второй аграрной речи Цицерон резко говорит о представителях демократии, назы­вая их смутьянами и мятежниками, угрожая, что сделает их та­кими смирными, что они сами будут удивлены. Выступая против интересов бедноты, Цицерон клеймит позором их предводителя Люция Сергия Катилину, вокруг которого группировались лица, пострадавшие от экономического кризиса и сенатского произвола. Катилина, так же как и Цицерон, выставил в 63 г. свою кандида­туру в консулы, но, несмотря на все старания левого крыла демо­кратической группы провести Катилину в консулы, ему это не уда­лось вследствие противодействия оптиматов. Катилина составил заговор, целью которого было вооруженное восстание и убийство Цицерона. Планы заговорщиков стали известны Цицерону благо­даря хорошо организованному шпионажу.

В своих четырех речах против Катилины Цицерон приписывает своему противнику всевозможные пороки и самые гнусные цели, такие, как желание поджечь Рим и уничтожить всех честных граждан. Катилина покинул Рим и с небольшим отрядом, окруженный правительственными войсками, погиб в бою вблизи Пистории в 62 г. Вожди радикального движения были арестованы и после не­законного суда над ними по приказанию Цицерона были задуше­ны в тюрьме.

Цицерон оставил сочинения по теории и истории красноречия, философские трактаты, 774 письма и 58 речей судебных и полити­ческих. Среди них, как выражение взглядов Цицерона на поэзию, особое место занимает речь в защиту греческого поэта Архия, при­своившего себе римское гражданство. Возвеличив Архия как поэ­та, Цицерон признает гармоническое сочетание природного дарования и усидчивой, терпеливой работы. Литературное наследство Цицерона не только дает ясное пред­ставление о его жизни и деятельности, часто не всегда принципи­альной и полной компромиссов, но и рисует исторические карти­ны бурной эпохи гражданской войны в Риме.

Язык и стиль речей Цицерона. Для политического и особенно су­дебного оратора важно было не столько правдиво осветить суть дела, сколько изложить его так, чтобы судьи и публика, окружав­шая судебный трибунал, поверили в его истинность. Отношение публики к речи оратора считалось как бы голосом народа и не мог­ло не оказать давления на решение судей. Поэтому исход дела за­висел почти исключительно от искусства оратора. Речи Цицерона, хотя и были построены по схеме традиционной античной рито­рики, дают представление и о тех приемах, которыми он достигал успеха.

Цицерон сам отмечает в своих речах «обилие мыслей и слов», в большинстве случаев проистекавшее от желания оратора отвлечь внимание судей от невыгодных фактов, сосредоточить его только на полезных для успеха дела обстоятельствах, дать им необхо­димое освещение. В этом отношении для судебного процесса имел важное значение рассказ, который подтверждался тенденциозной аргументацией, часто извращением свидетельских показаний. В рассказ вплетались драматические эпидозы, образы, придающие речам художественную форму.

Признавая, что «оратору следует преувеличить факт», Цице­рон в своих речах считает закономерной амплификацию— прием преувеличения. Так, в речи против Катилины Цицерон утверж­дает, что Катилина собирался поджечь Рим с 12 сторон и, покро­вительствуя бандитам, уничтожить всех честных людей. Цицерон не чуждался и театральных приемов, которые вызывали у его противников обвинение в его неискренности, в ложной слезливости. Желая вызвать жалость к обвиняемому в речи в защиту Милона, он говорит сам, что «от слез не может говорить», а в другом случае (речь в защиту Флакка) он поднял на руки ребенка, сына Флакка, и со слезами просил судей пощадить отца.

Заключение

Как видно из всего вышеизложенного, жанр Древнегреческой и Древнеримской культур не погиб вместе с античной цивилизацией, но, не смотря на то, что высоты этого жанра до сих пор так и остались недосигаемыми для современников, он продолжает жить в нынешнее время. Живое слово было и остается важнейшим орудием христианской проповеди, идеологической и политической борьбы современности. И именно риторическая культура античности лежит в основе гуманитарного образования Европы со времен Рененсанса вплоть до 18 столетия. Не случайно в наши дни, сохранившиеся тексты речей античных ораторов имеют не только исторический интерес, а оказывают мощное влияние на события современности, сохраняют огромную культурную ценность, являясь образцами убедительной логики, вдохновенного чувства и истинно творческого стиля.

Литература

1. С.И. Радциг «История Древнегреческой литературы», г. Москва, из-во «Высшая школа», 1969 г.;

2. М. Гаспарова, В. Борухович «Ораторское искусство древней Греции», г. Москва, из-во «Художественная литература», 1985г.;

3. «Античная литература», г. Москва, из-во «Просвещение», 1986 г.;

Скачать архив с текстом документа