Формирование этнокультурной идентичности детей в процессе знакомства с произведениями художественной культуры
СОДЕРЖАНИЕ: Влияния произведений народной художественной культуры на характер представлений детей о полоролевом поведении. Составление программы тренинга по использованию средств народно-художественного творчества в процессе социально-ролевого воспитания ребенка.СОДЕРЖАНИЕ
ГЛАВА I. Формирование этнокультурной идентичности детей в процессе знакомства с произведениями художественной культуры.
1.1 Половая дифференциация младших школьников.
1.2 Детская среда – сфера социализации ребенка.
1.3 Формирование этнокультурной идентичности детей в процессе знакомства с народной игрушкой.
ГЛАВА II. Произведения народной художественной культуры как средство влияния на представления детей об отношениях в социуме (программа тренинга)
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Список литературы
ПРИЛОЖЕНИЕ 1.
ВВЕДЕНИЕ
Одной из главных социальных функций общества всегда являлось воспитание. Решая проблемы современного воспитания, необходимо учитывать социально-культурные условия, в которых развивается ребенок. Появляясь на свет, он попадает в существовавшее до него окружение, в своеобразную национальную культуру. [24]
Исследования этнографов, психологов, культурологов, педагогов показали, что в социально-ролевом поведении немалое место занимает та этническая традиция, которая присуща тому или иному народу.
Поскольку проблема социализации младших школьников и формирования этнокультурной идентичности детей недостаточно представлена в литературе, тема «Народно-художественная культура как средство социализации детей младшего школьного возраста» актуальна для педагогической практики.
Одной из основных частей общей системы воспитания является половое воспитание. Оно имеет жизненно важное значение. От того, как было поставлено половое воспитание, часто зависит очень многое в формировании личности ребенка. Значение категории пола для понимания психологических особенностей индивида и специфики его жизненного пути доказано многочисленными экспериментальными и теоретическими исследованиями.
Изучением данных проблем занимались Эльконин Д.Б., Левкович В.П., Андрущик И.Б., Стоунквист, Лебедева Н.М., Виноградов Г.С., Соловьев В.Я., Салмин А.К., Левада Ю.А., Дайн Г.Л., Левина И.М., Еремеева В.Д., Хризман Т.П., Кон И.С., Репина Т.А., Тарнавский Ю. и др.
Образцы социально- и полоролевого поведения находят выражение в произведениях народной художественной культуры. Поэтому целью данной работы является:
Выявление механизмов взаимодействия между процессами знакомства с произведениями народной художественной культуры и социальным самоопределением детей младшего школьного возраста.
Объект исследования.
Процесс формирования представлений детей об отношениях в социуме.
Предметом исследования являются процессы формирования представлений детей об отношениях в социуме в ходе знакомства с произведениями народной художественной культуры.
Гипотеза исследования.
В формировании социально-ролевого поведения значительное место занимает этническая традиция, присущая той или иной этнической группе. Произведения народной художественной культуры оказывают целенаправленное воздействие на характер представлений детей об отношениях в социуме.
Задачи исследования:
1. Анализ психолого-педагогической, этнографической и фольклорной литературы по проблеме.
2. Выявление влияния произведений народной художественной культуры на характер представлений детей о полоролевом поведении.
3. Составление программы тренинга по использованию средств народно-художественного творчества в процессе социальноролевого воспитания.
Методы исследования.
Для решения поставленных задач исследования был осуществлен теоретический анализ специальной литературы.
Теоретическую основу данной работы составили работы психологов:Д.Б. Эльконина, А.Л. Галина, И.С. Кона, В.Е. Семёнова; педагогов: Я.Л. Коломенского, Т.А. Репиной и других авторов.
ГЛАВА I. Формирование этнокультурной идентичности детей в процессе знакомства с произведениями художественной культуры.
1.1 Половая дифференциация младших школьников
В повседневной жизни мы постоянно в той или иной форме сталкиваемся с различиями между полами, которые во многом являются отражением некоторого «имплицитного соглашения» относительно возможности проявлять те или иные качества. «В максимально обобщенной форме они представлены стереотипами мужественности и женственности. Мужчина – сильный, независимый, активный, агрессивный, рациональный, ориентированный на индивидуальные достижения, инструментальный; женщина – слабая, зависимая, пассивная, мягкая, эмоциональная, ориентированная на других, экспрессивная и т.п. Существующие в обществе полоролевые стереотипы оказывают большое влияние на процесс социализации детей, во многом определяя его направленность». [1]
Ориентация ребенка на ценности прежде всего происходит в семье. Здесь многое определяют традиции. «Образцы поведения входят в структуру самосознания ребенка прежде всего через непосредственные проявления старшего поколения. В первую очередь он обнаруживает различия мужчин и женщин в их одежде и манере себя вести. Постепенно типичное поведение все-таки запечатлевается ребенком. Ребенок подражает всему: как полезным формам поведения, которые представляют человека с лучшей стороны, так и негативному стереотипному поведению взрослых, являющемуся вредной социальной привычкой (брань, курение)». [26]
Осознание ребенком своей половой принадлежности имеет определяющее значение для развития его личности. У ребенка формируется чувство тождественности с другими представителями своего пола и стремление поддержать «престиж» своего пола, подчеркивание мужской или женской своей сущности. Это чувство в ребенке надо непременно поддерживать, т.к. оно определяет полноценность развития его личности.
Очень важный фактор в воспитании – личный пример родителей, пример их отношения друг к другу и ко всем членам семьи – ровные, спокойные, не унижающие никого взаимоотношения». [26]
Как же происходило усвоение ролей мужчины и женщины в народной педагогике? Согласно исследованиям Ю.В. Шурдуковой, «врастание в мир взрослых происходило через игровую деятельность, которая отражала жизнь крестьянского общества. Детские игры были своего рода подготовительной работой, требующей иногда немалых усилий, чтобы в последствии, путем различных приемов, выработанных в игре, шутя и забавляясь, с толком и пользой приложить эти приемы в практической жизни.
Детские игры в народной поморской педагогике носили опережающий характер, т.к. дети наблюдали и проигрывали самые разнообразные стороны жизни. Иная девочка, оставленная матерью хозяйкой в доме и надзирательницей над целой кучей ребят меньше себя, распоряжалась ими как большая, покрикивала на них, поучала, и когда нужно, давала и «шлепки». Мальчик степенно вел разговор на счет семейных работ, аренды земли, скота, знал сколько каким хлебом засеяно земли, сколько родится, важно сидел на возу с дровами или сеном, которые поручено ему отвезти в город». [24]
Процесс социализации осуществляется не только через семью, но и через сверстников, которых И.С. Кон правомерно рассматривает как «исключительно важный универсальный агент». Группа детского сада – это первое детское общество, возникающее на основе сюжетно-ролевой игры, где имеются благоприятные условия для формирования качеств общественности, начал коллективизма. Потребность участвовать в совместной деятельности со сверстниками растет от младшего дошкольного возраста к старшему. Общество сверстников в группе детского сада наряду с другими функциями выполняет и функцию социализации.
В дошкольной группе, где следует искать корни многих социально-психологических явлений, находятся истоки социальной, а в частности, половой дифференциации.
«Основной и определяющей причиной этого являются не столько биологические особенности, сколько различие социальных требований, предъявляемых к мальчикам и девочкам с первых лет их жизни со стороны взрослых, а также сверстников. Эти требования, получая соответствующее эмоциональное подкрепление, ведут к тому, что дети разного пола берут в качестве образца для подражания разные «социальные модели». Эти факты обосновывают необходимость дифференцированного подхода в воспитании дошкольников в зависимости от пола». [28]
Перед педагогом встает сложная задача – найти пути, способствующие дружбе между мальчиками и девочками, и вместе с тем не тормозить процесс половой дифференциации, а только тонко корректировать. И один из путей преодоления разобщенности в группе детского сада без нарушения процесса половой социализации - использование сюжетно-ролевых игр с ролями, которые учитывают интересы как мальчиков, так и девочек. [28]
В плане становления половой идентичности мальчику предстоит решить «более трудную задачу: изменить первоначальную женскую идентификацию на мужскую по образцу значимых взрослых мужчин и культурных стандартов мускулинности. Однако решение этой задачи осложняется тем, что практически все, с кем близко сталкивается ребенок, особенно в современном русском обществе (воспитатели детского сада, врачи, учителя) – женщины. Неудивительно, что в итоге мальчики гораздо меньше знают о поведении, соответствующем мужской половой роли, чем женской.
В то же время распространенность традиционных представлений об иерархическом соотношении половых ролей приводит к тому, что по сравнению с девочками мальчики испытывают более сильное давление со стороны социума в направлении формирования полоспецифичного поведения. Этому раньше начинает уделяться внимание, больше подчеркивается ценность соответствующей половой роли и опасность уклонения от нее, да и сами мужские стереотипы гораздо более узки и категоричны.
В сочетании с недостатком ролевых моделей такое давление приводит к тому, что мальчик вынужден строить свою половую идентичность преимущественно на негативном основании: не быть похожим на девочек, не участвовать в женских видах деятельности и т.п. Особенно усиливается социальное давление на мальчика с переходом в общественную систему воспитания – дошкольное учреждение или школу, т.к., с одной стороны, учителя и воспитатели отличаются значимо более высоким традиционализмом, а с другой – сами родители, готовя ребенка к встрече с новой для него ситуацией социальной оценки, повышают жесткость своих нормативных стандартов. Всё это приводит к тому, что настает момент в социализации мальчика, когда ему необходимо «откреститься» от «женского мира», его ценностей и создать свой, мужской. Переход к этому этапу обычно начинается в 8-12 лет, когда возникают первые детские компании, формируются близкие межличностные отношения со сверстниками, на которые мальчик отныне может опираться как на источник мужских ролевых моделей и сферу реализации маскулинных качеств. Этот процесс, получивший название «мужского протеста», характеризуется ярким негативизмом по отношению к девочкам и формированием особого «мужского», подчеркнуто грубого и резкого стиля общения». [1]
Можно предположить, что подобная ситуация приводит прежде всего к пассивности, отказу от деятельности, которую предлагается выполнять «феминной форме» и наравне с девочками. Лучше быть пассивным, чем «не мужчиной», ведь при этом остается возможность приписать себе целый набор маскулинных качеств, считая, что они могли бы проявиться в иной, более подходящей ситуации.
Существует и другой путь поиска возможностей для проявления маскулинности – на этот раз не в мечтах, а на внесоциальной основе. Прежде всего бросается в глаза, что большинство членов неформальных объединений подростков – мальчики, причем, маскулинность подчеркивается как во внешнем виде (кожа, металл), так и в основных ценностях (культ риска, силы) и способе проведения свободного времени (драки, силовые упражнения, гонки на мотоциклах и т.п.).Таким образом, отклоняющееся поведение выступает как «дополнительный канал усвоения мужской половой роли, поскольку возможности, предоставляемые в этом плане социумом, невелики». [1]
«Новорожденной девочке «везет», конечно же, больше. Она с самого начала имеет соответствующую ее полу ролевую модель, поэтому ей в дальнейшем не придется отказываться от своей первичной идентификации с матерью. Врачи, воспитатели детского сада, учителя только помогут ей сформировать адекватный образ себя как женщины. Отсутствие в культуре жесткого стереотипа «настоящей женщины», разнообразие представлений о подлинно женских качествах также облегчают формирование полоролевой идентичности, давая девочке широкие возможности соответствовать стереотипу, оставаясь самой собой.
Одной из важнейших задач формирования детской личности является разрушение первичной симбиотической диады «мать-дитя», в которой ребенок не воспринимает себя и фактически не существует как отдельный субъект. Особенно актуальным проведением границ между собой и матерью является именно для девочки, т.к. в силу специфики собственного опыта (быть женщиной, дочерью и т.п.) мать склонна в большей степени воспринимать как свое продолжение дочь, а не сына. Это проявляется во множестве мелких деталей: более тесном физическом контакте с младенцем-девочкой, большем ограничении двигательной активности, частом приписывании дочери каких-либо потребностей на основании идентификации с ней». [1]
В итоге отношения девочки с матерью становятся более «симбиотичными и интенсивными», чем у мальчика.
«Очень скоро выясняется, что кроме мамы есть еще один человек – отец, важность и значимость которого всячески подчеркивается окружающими. Причем чаще всего именно этот «важный» человек уделяет девочке сравнительно мало внимания. Желание привлечь его может быть сопряжено с рядом негативных переживаний: во-первых, ощущение собственной вторичности по сравнению с миром мужчин; во-вторых, необходимость как-то проявить себя, продемонстрировать, чтобы добиться внимания. Несколько огрубляя, можно сказать, что именно переплетение этих двух тенденций и в дальнейшем определяет специфику полоролевой социализации девочки». [1]
И вновь обратимся к народной культуре.
Также как на всей Руси, в Поморье «иметь семью и детей было также необходимо, также естественно, как необходимо и естественно было трудиться.Семья скреплялась наибольшим нравственным авторитетом. Таким авторитетом обычно пользовался традиционный глава семьи. Но сочетание традиционного главенства и нравственного авторитета вовсе не обязательно. Иногда таким авторитетом был наделен или дед, или один из сыновей, или большуха, тогда как формальное главенство принадлежало мужчине, мужу, отцу, родителю». [24]
«Любовь и согласие между родственниками давали начало любви и за пределами дома. От человека, не любящего и не уважающего собственных родных, трудно ждать уважения к другим людям, к соседям по деревне, по волости, по уезду.
Итак, формальная традиционная иерархия в поморском семействе, как, впрочем, и в деревне, и в волости, не всегда совпадала с нравственной, хотя существовало стремление к такому слиянию как к идеальному воплощению семейного устройства. Поэтому даже слабохарактерного отца дети уважали, слушались, даже не очень удачливый муж пользовался женским доверием, и даже не слишком толковому сыну отец, когда приходило время, отдавал негласное, само собой разумеющееся старшинство. Строгость семейных отношений исходила от традиционных нравственных установок, а вовсе не от деспотизма, исключающего нежность к детям и заботу о стариках.
Все руководство домашним хозяйством держала в руках большуха – женщина, жена и мать. Она ведала, как говорится, ключами от всего дома, вела учет сену, соломе, муке. Одним словом, на большухе лежат обязанности хранить ключи, съестные припасы, собирать молочные скопы, следить за распределением пищи, состоянием одежды, стиркой белья, заботиться об уходе за детьми, домашним скотом и т.п.». [24]
Иногда «умные и энергичные женщины так прибирают дом и хозяйство к рукам, что большак сохраняет свою власть только номинально…»
По отношению к детям родительская власть матери сводилась к ее нравственному авторитету, как родительницы и воспитательницы, т.е. заключалась в праве требовать от детей послушания и уважения.
Таким образом, весь уклад жизни поморской семьи формировал у ребенка особое отношение к женщине. Она была не просто хранительницей домашнего очага, быта, а воспринималась олицетворением всех нравственных достоинств, символов Родины. Дети в семье считались предметом общего поклонения.
Таким образом, образ жизни поморской семьи был тем образовательным и воспитательным пространством, в котором из поколения в поколение формировались, передавались, сохранялись и развивались традиции и обычаи. Образ жизни поморской семьи наложил свой отпечаток на жизнь детей, на их воспитание и развитие». [24, 14]
1.2 Детская среда – сфера социализации ребенка
Социализация личности ребенка рассматривается как непрерывный процесс, который продолжается в течение всей жизни. Он распадается на этапы, каждый из которых специализируется на решении определенных задач, без проработки которых последующий этап может не наступить, может быть искажен и заторможен.
Стадии социализации, как правило, соотносятся с периодами социального развития личности, которые не всегда совпадают с периодами психического развития человека.
А.В. Мудрик условно выделил три группы задач, решаемых на каждом этапе социализации:
· естественно-культурные задачи, которые связаны с достижением на каждом возрастном этапе определенного уровня физического развития, который характеризуется нормативными различиями в тех или иных регионально-культурных условиях;
· социально-культурные задачи – это познавательные морально-нравственные задачи, которые специфичны для каждого возрастного этапа в конкретном социуме;
· социально-психологические задачи, связанные со становлением самосознания личности, которые на каждом этапе имеют специфическое содержание и способы решения.
Как отмечают психологи, потребность в других детях как компаньонах для игры начинает отчетливо проявляться уже в трехлетнем возрасте, когда дети хотят играть не просто рядом, а вместе. С этого момента ребенок, что очень важно, постепенно вступает в большой человеческий социум, гораздо менее безопасный и уютный, чем семья. Ему часто приходится иметь дело с чужими людьми, сверстниками и взрослыми, детьми разных возрастов.
Эти отношения являются результатом социальных поступков самого ребенка. По мере взросления ребенка отношения со сверстниками все более выдвигаются на центральное место.
Детский быт и детская среда имеют свои самобытные черты. Наиболее ярко эта особенность проявляется в наличии у детей собственных детских традиций и детского фольклора. Группа сверстников дает ребенку уникальный социально-психологический опыт, который невозможно заменить общением со взрослыми. Ни родители, ни учителя просто в силу своей позиции старших не могут научить ребенка строить отношения на равных с равными. Одним из самых серьезных нарушений этих взаимоотношений является попытка вовлечь взрослых в детские конфликты и проблемы. Поэтому детский фольклор так богат дразнилками против ябед, плакс.
Под детским фольклором исследователи подразумевали как творчество взрослых для детей (колыбельные, частушки, потешки и т.п.), так и собственно детское традиционное устное коллективное творчество (дразнилки, считалки, песенки, шутки, загадки, заклички и т.п.). [24, 18]
Г.Н. Волков отмечает, что у детей есть «своеобразное искусство, свои музыкальные инструменты, дудочки, свистульки, есть свои песни и даже сказки».
«Приемы рассказывания 4-5-ти летних детей характеризуются соблюдением строгой обрядности, строением, точной передачей диалогов, проявлением интереса к отдельным конкретным индивидуальным подробностям. Композиции детского рассказа обычно существенно отличаются от рассказов взрослых. Часто отсутствует вступление, рассказ сжат и систематичен. Композиционная схема характеризуется известной обнаженностью. Дети в соответствии со своими представлениями об окружающей действительности по-своему редактируют сказки взрослых. У детей есть не только свои слова, но и свои обороты и выражения. Порой дети переделывают загадки на свой лад». [24, 19]
Всё это свидетельствует о самобытности детской среды. Детская среда– своеобразная субкультура. Под субкультурой понимается система норм, ценностей и традиций, отличающих группу от большинства общества. Ценности и традиции субкультуры воздействуют на формирование личности членов группы. То есть субкультура – это подкультура или культура в культуре. В онтогенетическом аспекте молодежная субкультура представляется как фаза развития, через которую должен пройти каждый. Ее сущность – поиск социального статуса. Посредством нее юноша «упражняется» в исполнении ролей, которые в дальнейшем должен будет играть в мире взрослых.
В общении со сверстниками дети на практике знакомятся с такими понятиями как противоборство, доминирование и подчинение. В то же время своеобразный детский правовой кодекс утверждает нормы поведения в сложных конфликтных ситуациях. Эти нормы, как отмечает М.В. Осорина, зафиксированы в словесных формулах-клише, имеющих для детей почти магическую силу. Например, чтобы помириться, надо подать друг другу руки и, покачивая ими, сказать:
Мирись, мирись, мирись
И больше не дерись,
А если будешь драться,
То я буду кусаться!
После этого рукопожатие разбивается ребром левой ладони.
Понятие «детская традиция» включает в себя совокупность разнообразных форм активности детской группы, имеющих тенденцию повторяться из поколения в поколение детей и тесно связанных с половозрастными особенностями психического развития и характером социализации детей в рамках данной культуры. [24, 20]
Рассмотрим, как в народной культуре осуществлялось взаимодействие детского мира и взрослого.
«В поморской народной педагогике дети с четырех-семи лет группировались для самостоятельного проведения досуга. Чарушин А.А. отмечал: «Пока крестьянские дети не несут никаких работ по дому или хозяйству, они растут на полной воле, и будучи предоставлены сами себе, проводят время исключительно в разных играх на улице». В этом возрасте мальчики и девочки проводили время обыкновенно вместе и играли сообща в одни и те же игры, собираясь посреди улицы и возясь с песком или пылью или же с раннего утра до вечера пропадая где-нибудь на задворках и являясь домой только поесть. Нередко между ними происходили ссоры, которые по жалобам обиженных вызывали иногда вмешательство родителей. В ссорах этих чаще всего доставалось от парнишек девочкам. Такие малые ребята в компанию более старших обыкновенно не принимались и «бесштанник», желающий увязаться с последними на реку, в лес или поле, прогонялся обидными словами, вроде:
Бесштанный рак,
Полезай в овраг;
Там кошку дерут,
Тебе лапку дадут». [24, 15]
«Только с 6-7 лет, когда дети начинали «приходить в свой разум» и исполнять разные мелкие обязанности и работы по дому, они становились в отличное от чисто детского положение. Мальчикам в это время впервые шили «порточенки», и это являлось крупнейшим событием в их жизни. Совместные с девочками игры прекращались, и сами игры как у мальчиков, так и у девочек становились более сложными и определенными, принимая характер, свойственный полу. Более взрослые такими ребятами уже не гнушались и предоставляли им равноправное участие во всех затеях и играх. Но как и в более раннем возрасте, дети одинаково не стеснялись никаким надзором и вмешательством старших, и все свободное время проводили в лесу, на реке или отдавались играм на улице. Родительского «воспитания» ли родительской опеки они на себе не испытывали, за исключением разве случаев, когда их привлекали к какоё-либо работе. Все родительское воспитание в деревне выражалось в «поуке», т.е. в педагогических мерах воздействия на «озорников» и «пострелов», иначе говоря, находило место только в тех крайних случаях, когда баловство ребят, по мнению старших, выходило из границ. «Поука» эта сводилась к самому простому и несложному средству: брани и потасовке, что на языке народа называлось «учить». [24, 15]
Трудовое воспитание деревенской детворы наоборот имело стройную и определенную систему. Здесь была видна школа долгой, унаследованной веками практики. К труду детей начинали приучать с 7-8, иногда даже с 6 лет. В этом отношении наблюдалась большая разница между зажиточными дворами и бедными. В первых дети долго, иногда лет до 10 «болтались зря», не зная почти никакой работы, особенно, если взрослых работников в семье было достаточно, в бедных же дворах детей рано приставляли к работе, особенно девочек, так как они являлись ближайшими помощниками матери во всем домашнем хозяйстве. Непременно обязанностью такой девочки-малютки являлось нянчить меньших братьев и сестер, приучаться шить, прясть, смотреть за курами, мелким скотом на ближнем выгоне, загонять домой по вечерам идущую с поля скотину, мести пол в избе и прочее. К 15-ти годам девочки уже были способны делать все, что полагалось невесте, будущей хозяйке, и принимались во всякую «мирскую работу».
Развитие мальчика в трудовом отношении шло несколько дольше, т.к. работа мужская была сложнее и требовала большего физического напряжения. Лет в 7-8 мальчики гоняли лошадей на водопой и приучались сидеть на лошади и править ею, летом они носили обед в поле, привыкая стоять в телеге на ногах и править запряженной лошадью. В 14-16 лет мальчик приобретал уже полный навык в пахоте, молотьбе и рубке дров в лесу. Самая трудная и ответственная работа – сев, и усваивалась в 18-летнем возрасте, когда крестьянина считали совершеннолетним». [24, 17]
Приучение деревенских ребят к труду шло вообще крайне легко и незаметно, т.к. сами дети, вырастая в трудовой обстановке, проявляли к тому естественную охоту и считалось великим срамом, если, например, девочку лет 12-14 называли «неряхой», а относительно мальчика лет 9-12 говорили, что ему «только слонов гонять» или «бабки околачивать». Несмотря на относительную свободу и независимость, в какой воспитывалась деревенская детвора, труд, возлагаемый на нее с малых лет, накладывал свой суровый отпечаток, заставляя детей казаться нередко не по возрасту деловитыми. Дети рано приучались смотреть на жизнь серьезно и усваивали манеры и разговоры взрослых людей. Личный пример жизненного поведения взрослого неотступно стоял перед детским внутренним оком и ребенку самому хотелось подражать взрослым. [24, 17]
В народной культуре ребенок приобщался к взрослым знаниям и правилам общежития постепенно, через включение в обрядовую и повседневную жизнь, начиная с рождения, с момента наречения именем. Каждая возрастная категория несла свою службу в хозяйственно-бытовой и обрядовой сфере жизни. И все четко знали, какая роль отведена им, а какая другим членам семьи, общины. [21, 127]
Как же происходит формирование взаимодействия взрослого мира и детского в современной культуре. Различия между мальчиками и девочками сказываются и на характере интересов – в играх, в рисунках, в выборе книг. Дошкольники очень рано и достаточно точно дифференцируют мужские и женские роли в игре. «Мальчиков привлекают мужественные, героические роли – моряков, строителей, летчиков, шоферов, военная тематика, подвижные спортивные игры. Девочки, наоборот, охотно исполняют роли воспитательниц, врачей, учительниц, парикмахеров, продавцов, они предпочитают игры спокойного характера – в «дочки-матери», в «больницу», в «магазин». [28]
Многочисленные исследования произведений литературы и телевизионных передач для детей показали, что наиболее важной характеристикой образа женщины, предполагаемого в них, является его незаметность: женщины значительно реже представлены в главных ролях, названиях, картинках, их деятельность менее интересна и социально не вознаграждается, чаще всего сводится к помощи герою-мужчине. Исходя из этих данных, неудивительно, что уже начиная с возраста 5-6 лет и далее число девочек, говорящих, что они хотели бы быть мальчиками, и играющих в мальчишечьи игры, значительно превосходит число мальчиков, высказывающих кросс-сексуальные предпочтения. [1]
«В советских произведениях для детей наряду с подобным образом женщины существует и другой, примером которого может служить «мама-повар» или «мама-милиционер» из стихотворения С. Михалкова: перечислив разные профессии, автор считает нужным подчеркнуть: «мамы разные нужны», явно предполагая, что, если детей не научить, они будут ориентироваться в «оценке» мам на их профессиональный статус». [1]
Таким образом, ребенок с детства усваивает необходимость совмещать женскую роль с профессиональной, причем «вопрос об их иерархии остается открытым». В то же время мужская и профессиональная роли представлены как тождественные, т.к. никакие иные мужские проявления практически нигде не описываются. В итоге женская роль выглядит не только второстепенной, но и более тяжелой, с двойной нагрузкой.
Вполне удачная в этом отношении модель социализации складывается в семье, где, занимаясь повседневными женскими делами (уборка, готовка, стирка и т.д.), без которых невозможно представить быт любой отечественной семьи, девочка приучается к ответственности и активности. В значительной мере этому способствует и школа, где основной акцент ставится на развитие традиционно женских качеств. Девочек, занимающихся общественной работой (т.е. проявляющих дополнительную активность), в наших школах гораздо больше, чем мальчиков. Это естественно, т.к. осуществляемая в рамках школы общественная активность чаще всего подразумевает под собой установление и поддержание широких контактов с другими людьми, что соответствует женскому стереотипу поведения. В то же время такая ситуация приводит к формированию различий между полами, не соответствующих традиционным. Подобное нарушение стереотипа неслучайно и имеет «глубокие корни в особенностях нашей культуры. Провозглашаемая ориентация на социальное равенство мужчин и женщин приводит к тому, что их готовят к очень сходному жизненному пути: независимо от пола всем необходимо получить образование и работать, семья для женщины выступает лишь как «дополнительная» сфера реализации. В то же время в нашем обществе очень влиятельными остаются традиционные взгляды на отношения полов как иерархические, поэтому как окружающие люди, так и различные обстоятельства (предпочтительный прием мальчиков в Вузы, на работу и т.д.) постоянно напоминают о преимуществах мужчин. Подобная ситуация стимулирует развитие у женщин маскулинных качеств: конкурентности, стремления к доминированию, сверхактивности». [1]
Таким образом анализ психолого-педагогической литературы показал, что полоролевая социализация в ее современном виде приводит к «парадоксальным результатам»: мальчиков как бы толкают на пассивность или внесоциальную активность, девочек же, напротив, - на гиперактивность и доминантность. В то же время жить им предстоит в обществе, во многом ориентированном на традиционные полоролевые стандарты.
1.3 Формирование этнокультурной идентичности детей в процессе знакомства с народной игрушкой
Одним из наиболее действенных средств формирования этнокультурной идентичности детей является игра с игрушкой.
«Игрушка возникает в истории человечества как средство подготовки ребенка к жизни в современной ему системе общественных отношений. Игрушка – предмет, служащий для забавы и развлечения, но одновременно являющийся средством психического развития ребенка. Еще в младенчестве ребенок получает погремушки, которые определяют содержание его поведенческой активности, его манипулирования. Подвешенные перед его глазами игрушки он внимательно разглядывает, что упражняет его восприятие (происходит запечатление форм и цветов, возникает ориентировка на новое, появляется предпочтение).
В раннем возрасте ребенок получает так называемые автодидактические игрушки (матрешки, пирамидки и др.), которые несут в себе условия развития ручных и зрительных соотносящих действий. Развлекаясь, ребенок учится соотносить и различать формы, размеры, цвета. В этом же возрасте он получает множество игрушек – заместителей реальных предметов человеческой культуры: орудий, предметов быта (игрушечная посуда, игрушечная мебель), машин и др. Через подобные игрушки ребенок осваивает функциональное назначение предметов, овладевает орудийными действиями. Многие игрушки современных детей имеют исторических прародителей, которые возникли на определенном этапе развития человечества. Уменьшенные лук и стрелы, бумеранги, ножи и пр. имели у древних народов особое назначение. Они обучали ребенка, готовящегося к будущей жизни, конкретным орудийным действиям. В наше время эти предметы превращены в своеобразные игрушки, которые, с одной стороны, как бы сохраняют функцию предмета-прародителя (лук пускает стрелу; стрела летит и попадает в цель; бумеранг возвращается; нож режет и т.д.), но, с другой стороны, они уже не служат настоящими орудиями (игрушечный лук не имеет достаточной упругости, чтобы придать стреле большую скорость и силу удара; игрушечная стрела имеет тупой конец, чтобы избежать несчастных случаев; бумеранг также превращен в забаву – игрушку, вырабатывающую ловкость; игрушечный нож не имеет острого лезвия, не может резать предметы с плотной фактурой).
Игрушки – копии реальных орудий имеют совершенно иные функции, чем сами орудия. Они служат для развития у ребенка не частных профессиональных качеств, а некоторых общих качеств, например, меткости, ловкости. Те же функции исполняют игрушки, происшедшие из ритуальных предметов (например, мяч и др.). Игрушки – копии предметов, существующих в быту взрослых, приобщают ребенка к этим предметам тем, что ребенок познает их функциональное назначение, что помогает ему психологически войти в мир постоянных вещей.
Помимо игрушек, созданных специально для детской игры, в качестве игрушек часто используются различные бытовые предметы (пустые катушки, спичечные коробки, карандаши, лоскутки, веревочки и пр.) и, так называемый, природный материал (шишки, веточки, щепочки, кора, сухие корни и пр.). Взрослый подсказывает ребенку возможность использования подобных предметов в качестве заместителей реальных предметов.
Большинство из перечисленных предметов может быть использовано по-разному в зависимости от сюжета игры и ситуационных задач; в игре эти предметы выступают как полифункциональные. Они, выступая в качестве заместителей многих предметов, помогают ребенку уже в трехлетнем возрасте овладеть действиями замещения. Если ребенок, получая в руки предмет с закрепленной за ним функцией, действует с ним в соответствии с этой функцией и затрудняется использовать этот предмет по другому назначению, то, получая полифункциональный предмет, он легко использует его в качестве множества других предметов, которые он замещает.
Особое место среди игрушек занимают куклы и мягкие игрушки, изображения мишки, зайца, обезьяны, собаки и др. Первоначально ребенок выполняет с куклой только те действия, которые ему показывает взрослый: качает куклу, возит ее в коляске, кладет в кроватку. Это прежде всего подражательные действия, а не изображение отношений взрослых. В дальнейшем взрослый предлагает ребенку куклу или игрушечную зверюшку как объект для эмоционального общения. Ребенок учится покровительствовать, проявлять заботу, сопереживать игрушке во всех ее кукольных перипетиях, которые ребенок сам создает в своем воображении на основе собственного опыта. Ребенок, играя с куклой или игрушечной зверюшкой, учится рефлексии, эмоциональному отождествлению.
Кукла имеет особое значение для эмоционального и нравственного развития ребенка. Благодаря воле и воображению ребенка она «ведет себя» исключительно таким образом, как это нужно в данный момент ее хозяину. Она умна и послушна. Она ласкова и весела. Она строптива и упряма. Она лгунья и неисправимая неряха. Ребенок переживает со своей куклой все события собственной и чужой жизни во всех эмоциональных и нравственных проявлениях, доступных его пониманию. Кукла или мягкая игрушка – заместитель идеального друга, который все понимает и не помнит зла. Поэтому потребность в такой игрушке возникает у каждого дошкольника – не только у девочек, но и у мальчиков. Кукла для ребенка не только дочка или сынок. Кукла или мягкая игрушка – партнер в общении во всех его проявлениях. У каждого ребенка устанавливаются особые отношения со своей куклой или зверюшкой, он по-своему привязывается к игрушке, переживая благодаря ей множество разнообразных чувств.
Большое влияние на эмоциональное отношение к игрушке оказывает фактура материала, из которого она сделана. Дети избирательно относятся к игрушкам, изображающим одно и то же животное, но с разной фактурой. Мягкие, пушистые материалы вызывают положительные эмоции, стимулируют ребенка к игре. Шершавые, холодящие материалы не всякий ребенок готов принять как фактуру любимой игрушки. С помощью правильно подобранной фактуры игрушки у ребенка легче вызвать по отношению к игрушечной зверюшке радость, доброжелательность, сочувствие. Наблюдения показывают, что ребята очень любят играть с мягкой игрушкой. Важное значение имеет также соотношение пропорций головы и тела игрушки. Установлено, что определенное соотношение пропорций игрушки вызывает покровительственное отношение. Укороченный овал лица куклы или мордочки зверюшки, пухлые щеки, маленький нос и большие глаза – такой облик игрушки вызывает у ребенка прилив нежных чувств.
Куклы – копии человека имеют разное предназначение в игре. У традиционной «прекрасной» куклы большие глаза, обрамленные длинными ресницами, короткий носик, маленький яркий рот, обязательно роскошные (белые, золотые, рыжие, черные) волосы. «Прекрасная» кукла может быть дочкой, принцессой, мамой. В»прекрасную» куклу играют в основном девочки. У характерной куклы (это кукла-мальчик или кукла-девочка) выражены определенные человеческие качества – наивность, глупость, озорство и т.д. Эти куклы несут в себе характерологическую заданность, которая часто определяет разыгрывание сюжета. Этих кукол любят все дети.
Куклы – герои народных и авторских сказок, мультфильмов и т.д. – также характерны по своей внешности (Буратино, Чебурашка, Белоснежка и др.), но они несут в себе заданность образа поведения, стабильную нравственную характеристику, несмотря на меняющиеся сюжетные линии в игре. Такие куклы как бы требуют от ребенка определенного поведения. Например, Буратино, Карлсон, Чебурашка всегда хорошие, добрые, справедливые и честные, а Карабас Барабас, Бармалей – плохие, злые, несправедливые и лживые. Интересно, что в самих сказках положительные герои не несут в себе всего множества положительных черт, которые ребенок затем им приписывает, а отрицательные герои не имеют большого набора негативных черт. Благодаря тому что куклы – герои сказок несут в себе эталонность нравственного облика, ребенок сосредоточивает на них весь свой моральный опыт и проигрывает сюжеты с проблемными ситуациями межличностных отношений. Характерные куклы, куклы – герои мультфильмов любимы не только девочками, но и мальчиками. Любимая игрушка учит ребенка доброте, способности идентифицироваться с куклой, с природой, с другими людьми». [18, 173-176]
«Богатство сюжетов, используемых в их разработке художественных средств выразительности: архаичности скульптурных форм, сдержанности цветового решения, древности используемого орнамента – объясняется исследователями народной игрушки многообразием ее функций в быту русского народа. В первородном виде народная игрушка являлась, прежде всего, культовой и обрядовой скульптурой. Теперь только знатокам народного искусства известно, что в далеком прошлом, когда люди только начинали осваивать окружающий их мир, и общение их ограничивалось рамками семьи– рода - племени, изображения в глине фигур человека, зверей, птиц, дерева были зримым реальным воплощением всей их «вселенной»: природы, наполненной духами, богами, тотемов - мифических предков данного рода, племени, идолов, принесенных в жертву силам природы людей и животных. Народная игрушка, как и любой другой вид традиционного искусства, являлся копилкой опытов очеловечивания окружавшей наших предков среды. Именно поэтому игрушка так легко включалась в любой ритуал, обряд одной из основных функций которых было создание атмосферы, наиболее благоприятной для обозрения людей с природой, и друг с другом.
Но особенностью игрушки стало то, что в этом виде народного искусства древнее его назначение не забылось, сохраняясь лишь в малопонятных современникам знаках и символах, но на протяжении тысячелетий продолжало вдохновлять новых и новых мастеров на создание маленьких шедевров. И секрет здесь прежде всего в том, кому предназначались вылепленные умелыми руками гончаров звери, животные, люди. Теперь уже никто не станет спорить с тем фактом, что ребенок в своем развитии проходит все стадии освоения мира, пройденные на протяжении тысячелетий человечеством. Подобно тому, как тысячелетия назад глиняная баба – идол языческого женского божества – «оживала» во время свершения над нею магических операций во время того или иного обряда, художественный образ современной игрушки раскрывается только в игре, увидеть ее нравственную ценность можно только в действии. Так же как и человеку далекого прошлого, ребенку игрушки в зависимости от его возраста помогали либо учиться ходить, либо осваивать пространство, либо постигать законы природы и общения внутри его коллектива: семьи, рода, общины, деревни. Игрушка, оказывается, неразрывно связана с общением, формами воспитания детей разных возрастов: ее сюжеты часто повторяют излюбленные темы колыбельных песен, прибауток, сказок о животных, игровых и бытовых песенок, волшебных и сатирических сказок.
Сказывается здесь и та обстановка, в которой и для которой создавалось большинство народных игрушек.
Лучше всего написал о процессе создания северной народной игрушки С. Максимов: в одном из своих рассказов о рыбаках Поморья: «Между делом, при затянувшейся неблагоприятной моряне, досушие мастера работают разные безделушки. Отсюда те модели корабликов, людей, раньшин со всеми снастями, которыми изукрашены палисадники, ворота и светелочные балконы в богатых домах, отсюда же и те голубки, гнутые из лучинок и раскрашенные, которыми любят украшать потолки своих чистеньких зал все богачи прибрежьев Белого моря». Артели рыбаков даже специально нанимали сказителя – старинизма, который обязан был длинными зимними вечерами развлекать артельщиков, рассказывая им былины, сказки, истории. Собирались поморы у огонька лучины, слушали сказителя и резали свои подарки. Под напев былины плавно, ритмичным движением ножа, выявляющим лишь самые общие очертания предмета животного или человека, (иногда топором) вырубались архангельские и поморские игрушки: куклы-панки, кони, птицы». [21, 21-22]
«В результате игрушка, несмотря на малые размеры, обретала монументальность, образ ее, как в лучших творениях деревянного зодчества оказывался то лаконичным и значительным, то легким и лиричным.
Народную игрушку, выполненную из любого материала: будь то глина, дерево, тряпки и т.д. – отличает скромность, упрощенность форм. Такие игрушки не предназначены для созерцания: ребенка интересует в них не внешняя конкретная форма, а их функции, срытые в них импульсы к действию, к познанию, общению, импровизации. Стимулировать фантазию - главная задача игрушки. Ярче всего эта черта народной игрушки проявилась в так называемых «самоделиях» игрушках, сделанных самими детьми из подручного материала.
Если согласиться с утверждением некоторых психологов и этнографов о том, что древнее мифологическое создание, свойственное нашим далеким предкам по-прежнему срыто присутствует в душе каждого нашего современника, тогда понятной становится такая великолепная сохранность в современной игрушке древних мотивов и образов, их блестящая сочетаемость с бытовыми сюжетами из жизни русской деревни начала XX века. Играющему такой фигуркой ребенку предлагалось не только вспомнить и воссоздать в игре мир, ему прекрасно знакомый: отношения в семье, виды крестьянского труда, развлечения и праздники - но и пофантазировать на темы из далекого прошлого, неизменно связанные с циклом календарных и семейных обрядов.
Игрушка становилась непременным спутником детской жизни с самого рождения. В младенческом возрасте ребенок получал игрушки, которые способствовали развитию ориентировочного действия. Погремушки, трещотки, хлопушки, шумные подвески яркой окраски привлекали внимание младенца, помогая ему совершать первые движения. Игрушка издавала мягкий звук – это делало ее более привлекательной: ведь ее можно было и «послушать»! В два-три месяца малыш учился манипулировать ею – тянулся, схватывал игрушку. Развлечение такого рода формировало координацию движений, позволяло уловить результат предпринятых действий: звук!
На Севере (в Архангельской области) в качестве таких погремушек могли быть использованы деревянные и берестяные. Щепные (деревянные) погремушки выполнены из множества планок, образующих кубические камеры, в каждую из которых помещена горошинка, камешек или дробинка. Исследователи видят в этой детской забаве удивительный пример созвучия северной архитектуры и народной игрушки: их общность обряда, восходящего к языческим временам, когда одним из самых распространенных культов был культ дерева.
По мере того, как ребенок подрастал, изменялись и усложнялись игрушки. Теперь они помогали ему учиться ходить, развивали способность ориентироваться в пространстве. Для этой цели служили разные напольные каталки и каталки на палочке. При всей незатейливости игрушка буквально завораживала, оживая в движении, увлекала за собой – и ребенок учился ходить. Когда у малыша появлялась устойчивая и уверенная походка, он начинал играть с другой каталкой – на веревочке. Чаще всего это был конь на колесах. Он следовал за ребенком по пятам покорно воле маленького хозяина, а тот переживал первые ощущения своей силы и превосходства, что способствовало развитию его самосознания. Крестьянский ребенок распоряжался игрушками вполне самостоятельно примерно с двух лет. (Мнение Дайн). Его игровой набор был обычно небогат, зато отличался практичностью.
По мнению психологов, ребенок уже после семи месяцев может действовать с двумя предметами одновременно (всовывать их, вкладывать, вынимать, нанизывать предметы). Такие действия ребенок вполне мог совершать с предметами домашнего обихода: подбирать крышку к туеску, группировать по цвету и величине крашеные яйца, вставлять меньшую корзинку в большую по размеру и т.д. Этим можно объяснить тот минимум игрушек, которым обходился крестьянский ребенок: при описании данного крестьянского быта этнографы часто просто обходили стороной их вниманием.
Постоянно нарастающую потребность в практическом познании окружающей среды ребенок мог удовлетворить с помощью игрушечных орудий: игрушек для бросания и стрельбы – мячей, луков, борон, топоров, тележек, корзинок, прялок и т.д. При этом важным было не столько то, насколько отработаны были соответствующие действия, а то, что ребенок усваивает сам принцип употребления орудий, таким образом приобщаясь к повседневному крестьянскому труду.
Опыт народной педагогики всегда учитывал то, что в определенный возраст возрастали возможности подражания действиям взрослых людей: именно тогда и наступало время осваивать не только игры, но и трудовую деятельность.
Раннее детство крестьянского ребенка (по мнению исследователей) – время нового отношения к миру предметов. Они выступали уже не просто в качестве удобных для манипулирования, но в том назначении, которое закреплено за ними в общественном опыте, что он живет в окружении немногочисленных вещей: не только красивых и привлекательных по форме, но и строго функциональных. Таким образом, набор игр и игрушек детей русского Севера обучал, главным образом, категориям крестьянской эстетики.
Игра является ведущим видом деятельности дошкольника. Особенностью игры (по мнению психологов) детей, начиная с 3 лет, является использование в ней предмета-заместителя реального объекта в качестве опоры для мышления. Главным при этом оказывается то, что ребенок учится мыслить о реальном предмете, используя его знак, носящий то же название – игрушку, выступающую в качестве условной копии реального предмета, полуфункциональный предмет из природных материалов. Предмет-заместитель (игрушка) напоминая и утверждая в сознании ребенка связь, существующую между отсутствующим предметом и обозначающим его словом, по-новому раскрывал словесное содержание действительности.
Этнографы указывают на связь различных детских забав и игрушек с календарными обрядами. В марте дети становились непременными участниками «закликания весны»; их помощниками в этом деле были рукотворные птички из самых разных материалов: теста, глины, дерева. Игрушки участвовали вместе с детишками и в святочных и рождественских колядованиях, масленичных гуляниях, весенних и летних торжествах.
Мир детских интересов существовал в единстве с ритмом времен года, переплетаясь с трудовыми буднями деревни, с ее образами и празднествами. В нем были свои, негласно установленные нормы поведения, свои написанные правила и законы, соблюдались свои игровые традиции. В игрушку вкладывался, подчиняясь законам детского мышления, реальный жизненный опыт, в ней жила преемственность поколений, осуществлялась связь прошлого, сохранившегося в древней символике фольклора и узорочья, настоящего и будущего, только рождавшегося в душе ребенка, понимания мира и его законов». [1, 23-25]
«Мир игрушки удивительно многообразный. Здесь живут рядом сказка и реальность, современность и традиция. С помощью игрушки ребенок открывает для себя мир и постигает накопленный жизненный опыт взрослых. Мы встречаемся с игрушками в музеях и на выставках, ценим их как художественные произведения, созданные талантливыми народными мастерами, художниками, скульпторами, дизайнерами. Игрушки сегодня – и популярные «актеры» театра, герои многих спектаклей, мультфильмов, телепередач. Как символы они участвуют в праздниках и обрядах, в международных фестивалях и чемпионатах. На городских улицах наше внимание привлекают игрушки-рекламы, а в салонах автомобилей, самолетов, кораблей можно увидеть занимательные игрушки-талисманы. Мы дарим их и как сувениры, памятные подарки, украшаем ими интерьер. В тесном, повседневном общении с ними мы забываем о том, что игрушки существуют с незапамятных времен, являясь частью народной культуры.
В игрушке по-своему отразились общественный уклад, быт, нравы и обычаи, достижения ремесла и художественного творчества, техники и искусства. Каждый народ создавал свои игрушки, передавая в них свой взгляд на мир, свое мироощущение. Игрушки народов разных стран и континентов различны и своеобразны, но есть в них и общие черты. У многих народов встречаются однотипные игрушки, с поразительным сходством их конструкций, форм и декора. Это сходство объясняется общностью народных культурных традиций, единой природой эстетического чувства. Игрушки рождались в труде, и везде народные мастера учились у одного учителя – природы, работали с одинаковыми природными материалами. Родство народных игрушек делает их общепринятыми для всех, и это одна из тех нитей, которые с детства связывают человека с наследием мировой культуры.
Сегодня мы особенно остро понимаем, как важно сберечь для современной культуры историческое прошлое, как необходимо сохранить традиционное народное искусство». [6, 5]
«В русской игрушке, ее содержании, форме и декоре отразились народные представления о мире, добре, красоте. Одновременно в ней с особой силой проявилась творческая энергия русского народа, его способность скупыми средствами создавать выразительные и одухотворенные образы. Именно поэтому народная игрушка рассматривается как один из равноправных видов народного искусства и как самобытная область русской народной культуры». [25, 2]
«Много интересного наблюдали этнографы в XIX – начале XX века, изучая быт крестьянских детей. Особенно в глухих северных деревнях, где дольше сохранялись обычаи старины, детские игры удивляли своей подражательностью. Они увлеченно «изображали» трудовую жизнь крестьян, их повседневные заботы и радости. Почти все обрядовые празднества деревни так же «проигрывались» в детских играх и особенно часто свадьба – красивый и торжественный народный обряд. Мастерски разыгрывали ее дети со своими куклами. Сцена за сценой с песнями и танцами проходили сватовство, посиделки, девичник, венчание… и так повторялся весь сложный обряд свадьбы со всеми действующими лицами и подробностями. Примечательно и то, с каким особым вниманием относились крестьяне к детским играм. Взрослые никогда не приостанавливали начатые игры, не разрушали игровых построек, не выбрасывали игрушки. И объясняется это традиционностью народной культуры, ее глубинными историческими связями. Дело в том, что в далеком прошлом с помощью игрушки в играх-упражнениях обучали детей труду. Игра и игрушка были необходимы, чтобы передать от старшего поколения младшему накопленный трудовой опыт. Поэтому детские игры и игрушки, как и прочие предметы и явления, в древности наделялись сверхъестественной магической силой. Эти верования долгое время сохранялись у разных народов, оставались они и у русских вплоть до XX века.
Считалось, что детские игры могут вызвать урожай, богатство, счастливый брак или же, наоборот, когда дети много и усердно играют в куклы – будет в семье прибыль. Если же небрежно обращаются с игрушками – быть в доме беде. Верили, что игрушки охраняют детский сон и покой, и как «оберег» клали их в зыбку рядом с ребенком. Важную роль отводили кукле – она была символом продолжения рода, и игры в куклы особенно поощрялись.
Все эти народные поверья передавались из уст в уста, по традиции, подобно сказам и песням, и, конечно же, отражались в самих игрушках, в их образах». [6, 18]
«Появившись в далеком прошлом, игрушка, как и другие виды народного искусства, долго сохраняла отголоски древнейших представлений и верований. Довольно ярко они проявляются в тряпичных куклах, издавна бытовавших в исконной крестьянской среде. Характерны в этом смысле куклы Курской области, изготовленные в начале нашего столетия. При всей узнаваемости и даже этнографичности костюма они не имеют лица: вместо него – белая гладь мягкой льняной ткани. Еще совсем недавно во многих русских деревнях существовало своеобразное табу. Оно запрещало обозначать на кукле лицо, чтобы в нее не «вселился» злой дух, который, якобы, мог нанести вред ребенку. В наивном народном суеверии отчетливо слышится эхо далеких анимистических воззрений, когда все происходящее объяснялось действием добрых и злых сил. Здесь очевидна и магическая охранительная функция игрушки, закрепившаяся за ней, как свидетельствуют этнографические и фольклорные источники, с незапамятных времен». [25, 3]
«Не только тряпичные куклы рассказывают нам о роли игрушки в далеком прошлом. В сохранившихся традиционных игрушечных темах и сюжетах еще со времен славянского язычества по-разному перепевались полюбившиеся образы медведя, оленя, женщины, коня, всадника, птицы…
С этими же образами мы встречаемся и в других произведениях народного творчества: в сказках, песнях, архитектуре, предметах быта. Деревянные кони, птицы, олени венчали крыши северных изб, эти образы присутствовали в резьбе и росписи мебели и утвари, ярким шитым и тканным узором ложились на праздничные полотенца. В орнаментальном убранстве русских прялок и женских одежд присутствуют мотивы дерева, его ветви, листья, цветы и плоды, олицетворяя идею плодородия. Живительное солнечное тепло и благополучие «давали» прилежному земледельцу и другие обитатели славянского «Олимпа». Медведь – один из ведущих персонажей народных сказок – предвещал пробуждение природы, был символом могущества. Козел, олицетворяя добрую силу, покровительствовал урожаю, баран и корова символизировали плодородие и могущество, олень был символом обилия, удачного брака. Все эти мифические фольклорные образы, наполненные многозначным смыслом, входили в целостный комплекс народных представлений о жизни и окружающем мире. Укореняясь в сознании людей, они несли в себе культурную традицию, не обрывающуюся связь времен. Живой частью народной традиции были игра и игрушка. Через века и поколения пронесла народная память традиционные игрушечные образы. Мастера создавали их не просто по давней дедовской привычке, они ощущали себя носителями культурной традиции, созидателями, соучастниками коллективного творчества. Немаловажная и равноправная роль отводилась в этом и младшему поколению.
В деревенской среде, где человек близок к природе и земле, дольше сохранялись народные представления и обычаи прошлого. Их наблюдали и в детских играх. Ребенок не только играл игрушками, но и стремился повторить, сделать их самостоятельно – это побуждало его к труду, к творчеству – вот одно из главных достоинств русской крестьянской игрушки. Мальчики, в основном, мастерили игрушки, девочки шили для них одежду. Тем самым у детей формировался стереотип мужчины и женщины. Вид, формы фигуры и одежды кукол также играли в этом роль.
С помощью игрушек из рук в руки передавался младшему поколению жизненный и культурный опыт отцов и дедов». [6, 20, 32]
«Маленькая тряпичная кукла – это хранительница глубоких традиций, она обогащает наш духовный мир и несет тепло и радость в сегодняшний неспокойный день». [21, 125]
«Готовясь стать матерью, женщина изготавливала куклу и укладывала ее в колыбель еще до рождения ребенка. Кукла считалась оберегом, она отгоняла злых духов, оберегала детский сон и поэтому была неразлучна с детьми. Едва только девочки подрастали, они сами пытались изготавливать простые, «несшитые» куклы. Приемы их изготовления очень разнообразны и сами материалы, используемые для создания кукол. Часто их просто скручивали из ткани, но иногда основой служило дерево, солома или глина. Игра с куклой включала в себя обязательное общение и поэтому способствовала формированию речи у ребенка.
Девочки постарше изготавливали более сложных сшитых кукол, так как умели владеть иглой. Одежда такой куклы, как правило, отражала все особенности традиционного взрослого костюма. Она создавалась из тех же тканей, что и взрослая, сохраняла не только географические, но и половозрастные, сезонные различия, особенности праздничного и повседневного костюма. Для более старших детей кукла была предметом, при помощи которого осуществлялось знакомство со взрослым миром, формировалось этническое самосознание, передавался исторический опыт.
Кукла выполняла еще одну важную функцию – трудовую. Девочки получали навыки шитья одежды, плетения поясов, изготовления головных уборов для куклы. Являясь предметом постоянной заботы со стороны девочек, кукла служила обучению ведения хозяйства. Кроме того, уже с семилетнего возраста девочка могла быть няней в чужой семье, и умение сделать куклу для ребенка было просто необходимым». [21, 126]
«Следует сказать еще об одной важной функции куклы – она являлась покровительницей женского плодородия. Среди тряпичных кукол чаще встречаются именно женские персонажи». [35, 60]
Таковы основы символики женского в народной культуре. Это понятие передавалось ребенку в виде куклы, в виде костюма. Кукол часто дарили на свадьбу, они считались символом девичьей красоты, хранительницами домашнего очага. Существенное значение для передачи традиции имели игры детей с куклами, например, игра в свадьбу.
«Куклы-мужчины были очень условны, они напоминали скорее знаки кукол». [35, 61]
Основная игрушка мальчика – это конь, т.к. это животное для наших предков было и верным соратником в битвах, и выносливым помощником во всех крестьянских заботах. «И со времен былинных богатырских мог сказать каждый ратник и оратай: «Добрый конь подо мною – Господь надо мною».
А связь этого благородного животного со сверхъестественными силами была замечена еще русичами-язычниками. И именно поэтому любое изображение коня в крестьянском быту стало носить сакральный смысл, символизируя собой образ Солнца, образ бога Хорса. А у крестьянских детей той поры неизменными спутниками деревянного коня были игрушечная соха и борона, приобщающие мальчиков к будущему труду хлебопашца». [16, 102]
Таковы основы символики мужского в народной культуре. Это понятие «пахаря», «кормильца» передавалось в виде игрушки (куклы, коня).
Итак, кукла, как и другие игрушки, - «пластичный и многогранный инструмент народной педагогики, позволяющий с первых дней вести ребенка в осязательное соприкосновение с природой при помощи натуральных материалов (дерева, глины, соломы, ткани). Она художественно объясняет простую мудрость мироустройства, вводит в ежегодно повторяющийся календарный цикл и в важнейшие фазы человеческой жизни, издавна связанные с обрядами.
Через куклу происходит освоение бытия конкретного этноса, введение в его культуру, формирование в дочке матери, воспитательницы, хранительницы домашнего очага, формирование в сыне необходимых черт хозяина, кормильца, вовлечение в непрерывную традицию народного творчества путем собственного участия в изготовлении игрушек с самого малого возраста, а главное – воспитание творческого отношения к миру. Традиционная кукла напоминает людям о том, что кроме роботов и компьютеров есть высокая простота жизни человека в гармонии с природой, что это необходимая основа для полноценного бытия на земле». [21, 125]
Самые прозорливые из современных «нянь» – руководители детских студий, педагоги, мастера – справедливо рассматривают традиционную куклу как незаменимый материал для приобщения детей к народной культуре, дающей безграничные возможности творческой самореализации и развития личности ребенка». [33, 14]
Дистервег считал, что при воспитании необходимо принимать во внимание условия места и времени, в которых родился и живет ребенок, а также всю современную культуру страны, являющейся родиной ребенка. Сегодня смоделировать условия, где бы ребенок впитывал традиционную культуру вместе с окружающей природой, действительностью, языком практически невозможно. Современному человеку нужен иной путь вхождения в фольклор, народную культуру, как бы со стороны.
В кружках прикладного творчества и фольклорных ансамблях занимается лишь небольшое количество детей. Рассказы бабушек о народной культуре, быте деревни играют важную роль в воспитании ребенка. Постепенно дети начинают запоминать не только то, чем занимались в праздник, но и как выполняли то или иное действие. Таким образом, учащимся материал доступен.
Итак, анализ литературы по проблеме показал, что социальная и половая дифференциация является отражением естественного процесса усвоения образцов поведения, характерных для мужчин и женщин через родителей, взрослых, сверстников, произведения искусства, произведения народной художественной культуры, и входит в общий процесс социализации ребенка.
Кроме того, следует сказать, что постоянный процесс смены культурных явлений отражается и на детской игре и игрушке. Значительная часть детских игр является имитацией эпизодов семейной и общественной жизни.
ГЛАВА II. Произведения народной художественной культуры как средство влияния на представления детей об отношениях в социуме (программа тренинга)
Содержание программы тренинга содержит три блока.
Цель программы: расширение представлений детей о народной художественной культуре; устранение искажений стереотипов поведения; реконструкция полноценных контактов ребенка со сверстниками.
Задачи:
1. Формирование интереса к произведениям народной художественной культуры;
2. Расширение знаний детей о родном городе;
3. Развитие умений понимать и ценить народное творчество;
4. Развитие коммуникативных навыков;
5. Создание положительного эмоционального настроения.
Содержание программы:
Блок 1.«Мальчик и девочка» (совместная деятельность и культура общения полов).
Цель: Коррекция у детей нежелательных черт характера и поведения.
Тематика занятий:
1. Знакомство (умение начать и поддержать знакомство).
2. Умение держать себя (нравиться).
3. Как вести себя (правила хорошего тона в различных ситуациях – в школе, в театре, на улице и др.).
Возможные типы заданий:
1. Игры на развитие основных эмоциональных состояний: внимания, интереса, радости, сосредоточенности и т.д. Выразительные движения тела и мимика лица.
2. Игры на развитие умения познакомиться, умения держать себя, правильно вести в различных ситуациях. Выразительные средства: мимика, жесты, позы.
Блок 2. «Учимся у народных мастеров: обычаи и обряды; символика вещей».
Цель: Познакомить детей с тем, что вещи в народном быту имели символическое, защитное значение, через них народ выражал свои знания и представления об устройстве мироздания. Эти знания были сложными, глубокими и уважаемыми. Именно с этим связано то, что вещи создавались мастерами не по личному предпочтению, а по строгим правилам. Из поколения в поколение передавались приемы работы, символические цвета, символы узоров и т.д.
Тематика занятий.
- Художественная обработка материалов: Туес из бересты; Деревянные игрушечные кони; Конь-качалка; Народная кукла; Игрушки наших предков: шаркунок.
Возможные типы заданий.
1. Сделать куклу-оберег, чтобы ее можно было подарить. Подобрать соответствующую одежду.
2. Подобрать костюм для бумажной куклы из цветной бумаги. После изготовления народной куклы предложить беседу. Примерные вопросы:
-Почему именно такую куклу сделал(а)?
-Кто будет играть с ней (девочка или мальчик)?
-Какую судьбу она предрекает девочке или мальчику?
-Видел(а) ли когда-нибудь раньше такую куклу? Где? Есть ли дома?
-Какая это кукла: взрослая или ребенок?
-Чем она занимается?
-Кому бы ты хотел(а) подарить эту куклу?
-Если бы у тебя были дети, какие бы куклы ты подарил(а)?
-Какую бы ты подарил(а) куклу при рождении девочки, мальчика, чтобы было оберегом?
Блок 3. «Мастера г. Барнаула».
Цель: познакомить детей с творчеством талантливых людей, с историей города.
Обзор программы:
| Раздел (блок) | Темы занятий | Кол-во часов |
1. Мальчик и девочка (совместная деятельность и культура общения полов). |
1. Знакомство (умение начать и поддержать знакомство). 3. Умение держать себя (нравиться). 4. Как вести себя (правила хорошего тона в различных ситуациях – в школе, в театре, на улице и др.). |
1 1 1 |
| 2. Учимся у народных мастеров: обычаи и обряды; символы вещей. | 1. Художественная обработка материалов: - Туес из бересты. - Деревянные игрушечные кони. Конь-качалка. - Народная кукла. - Игрушки наших предков: шаркун. |
2 2 2 2 |
| 3. Мастера г. Барнаула | 1. Познавая прошлое – лучше ценить настоящее (история г. Барнаула). 2. Таланты Барнаула (о знаменитых людях нашего города). 3. Где она – там козуля и частушка (о мастерах-народниках). 4. Посещение концерта русской народной песни). |
3 3 2 2 |
| Итого: | 21 | |
В основе программы лежит игровая деятельность детей, т.к. это один из основных видов деятельности младших школьников. Поэтому необходимо в структуру занятий включать игровые моменты. Например, можно провести игру «Посиделки», используя изготовленные детьми куклы (тряпичные, соломенные, из ниток) и т.п.
Разработанная программа помогает корректировать у детей нежелательные черты характера и поведения, а также позволяет узнать много нового о забытом прошлом. Дети узнают, какие традиции существовали в народной культуре, тем самым их жизненный опыт станет богаче.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Анализ литературы по проблеме показал, что социальная и половая дифференциация является отражением естественного процесса усвоения образцов поведения, характерных для мужчин и женщин через родителей, взрослых, сверстников, произведения искусства, произведения народной художественной культуры, и входит в общий процесс социализации ребенка.
Анализ психолого-педагогической литературы показал, что полоролевая социализация в ее современном виде приводит к «парадоксальным результатам»: мальчиков как бы толкают на пассивность или внесоциальную активность, девочек же, напротив, - на гиперактивность и доминантность. В то же время жить им предстоит в обществе, во многом ориентированном на традиционные полоролевые стандарты.
Важным компонентом народно-художественной культуры является игрушка, «пластичный и многогранный инструмент народной педагогики, позволяющий с первых дней вести ребенка в осязательное соприкосновение с природой при помощи натуральных материалов (дерева, глины, соломы, ткани). Она художественно объясняет простую мудрость мироустройства, вводит в ежегодно повторяющийся календарный цикл и в важнейшие фазы человеческой жизни, издавна связанные с обрядами. Через игрушку происходит освоение бытия конкретного этноса, введение в его культуру.
Основной вывод данной работы состоит в том, что произведения народной художественной культуры оказывают целенаправленное воздействие на характер представлений детей о социальном и полоролевом поведении.
По результатам проведённого исследования литературных источников, создана программа тренинга, которая позволит оптимально и творчески решать педагогические задачи, используя материал о значении народной художественной культуры как средства формирования представлений детей об отношениях в социуме.
Список литературы
1. Алешина Ю.Е., Волович А.С. Проблемы усвоения ролей мужчины и женщины // Вопросы психологии.-1991.-№ 4.-С.74-81.
2. Андреев Ю.А. Мужчина и женщина.– СПб: ГОО «Респекс»,1994.-233с.
3. Блинов Г. Погремушка // Народное творчество.-1993.-№ 4.-С.45-49.
4. Виноградов Г.С. Этнография и современность // Этнографическое обозрение.-1993.-№ 1.-С.200-216
5. Галин А.Л. Личность и творчество.– Новосибирск, 1989.-309с.
6. Дайн Г.Л. Русская игрушка.–М: Сов.Россия,1987.-248с.
7. Детская психодиагностика и профориентация /Под ред. Л.Д.Столяренко.– Ростов н/Д: Феникс,1999.-441с.
8. Еремеева В.Д., Хризман Т.П. Мальчики и девочки – два разных мира.– М: Линка-Пресс,1998.-178с.
9. Исаев Д.Н., Каган В.Е. Половое воспитание и психогигиена пола у детей.-М.:Просвещение,1998.-233с.
10. Каршинова Л.В. Традиционная русская игрушка Подмосковья // Народное творчество.-1996.-№ 6.-С. 301-316
11. Коломинский Я.Л. Полоролевое развитие ребенка в дошкольном возрасте.– Минск,1985.-190с.
12. Коломинский Я.Л., Панько Е.А. Учителю о психологии детей шестилетнего возраста.– М: Просвещение, 1998.- 221с.
13. Кон И.С. Психология ранней юности. – М: Просвещение, 1989.-235с.
14. Кон И.С. Психология половых различий // Вопросы психологии.-1981.-№ 2.-С.47-56.
15. Кочубей Б.И., Новикова Е.В. Эмоциональная устойчивость школьника.-М,1988.-344с.
16. Летчикова О.Г. Полцарства за коня, или Магия старинной игрушки // Народное творчество.-1996.-№ 5.-С.34-39
17. «Мир детства» в традиционной культуре народов СССР.– Л.,1991.-211с.
18. Мухина В.С. Возрастная психология: феноменология развития, детство, отрочество.– М: Изд. Центр Academia,1999.-438с.
19. Мухина В.С. Детская психология.– М.: ООО Апрель Пресс,1999.-176с.
20. Мухина В.С. Изобразительная деятельность ребенка как форма усвоения социального опыта.– М.: Педагогика,1981.-347с.
21. Народная культура Русского Севера / Отв.ред. Дранникова.– Изд.ПГУ,1998.-207с.
22. Овчарова Р.В. Практическая психология для учителей начальных классов.– М.,1996.-468с.
23. Осорина М.В. Секретный мир детей в пространстве мира взрослых.– СПб:Питер,1989.-435с.
24. О нежных нравах и добром воспитании /Отв.ред. Буторина Т.С.– Архангельск,2001.-233с.
25. Перевезенцева Т.Г. Русская народная игрушка.–М: Внешторгиздат,1980.-342с.
26. Популярная психология для родителей /Под ред. Бодалева А.А.–М: Педагогика, 1989.- 105с.
27. Репина Т.А. Воспитание мальчиков и девочек //Дошкольное воспитание.-1984.-№ 6.-С.50-51.
28. Репина Т.А. Группа детского сада и процесс социализации мальчиков и девочек // Дошкольное воспитание.-1984.-№ 4.-С.28-30.
29. Репина Т.А. Особенности общения мальчиков и девочек в детском саду. // Вопросы психологии.-1984.-№ 4.-С.62-69.
30. Римская Р., Римский С. Практическая психология в тестах. – М.: Пресс, 1999.- 393с.
31. Салмин А.К. Этнология религии и народный обряд // Этнографическое обозрение.-1994.-№ 2.-С.45-62
32. Семенов В.Е. Искусство как межличностная коммуникация.– СПб,1995.-453с.
33. Соловьев В.Я. Тихий голос русской игрушки // Народное творчество.-1999.-№ 1.-С.34-46