Необходимая оборона
СОДЕРЖАНИЕ: Понятие необходимой обороны и ее значение. Признаки правомерности необходимой обороны. Превышение пределов необходимой обороны. Отличие необходимой обороны от крайней необходимости и причинения вреда при задержании преступника.Содержание
Введение. 3
1. Понятие необходимой обороны и ее значение. 5
2. Признаки (условия) правомерности необходимой обороны.. 21
3. Превышение пределов необходимой обороны.. 27
4. Отличие необходимой обороны от крайней необходимости и причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление. 30
Заключение. 36
Список используемой литературы.. 38
ВВЕДЕНИЕ
Тема данной курсовой работы – «Необходимая оборона».
Согласно ч. 1 ст. 37 УК РФ[1] «не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества и государства от общественно опасного посягательства, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны».
В соответствии с ч. 2 той же статьи УК РФ «право на необходимую оборону имеют в равной мере все лица, независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения.
Это право принадлежит лицу независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства либо обратиться за помощью к другим лицам или органам власти».
«Превышением пределов необходимой обороны признаются умышленные действия, явно не соответствующие характеру и степени общественной опасности посягательства» (ч.3 ст.37 УК РФ).
Важность института необходимой обороны в системе уголовного права является исключительной, так как среди обстоятельств исключающих преступность деяния именно необходимая оборона имеет наиболее широкое применение.
Социальное назначение и легализованность необходимой обороны является неотъемлемым атрибутом формирования общества, каждая личность которого могла на законных основания защитить не только собственные права, права близких людей, а так же интересы других не персонифицированных лиц в том числе и интересы государства.
Несмотря на то, что в науке уголовного права концепция необходимой обороны является достаточно полной, взаимосвязанной и логичной в правоприменительной практике нередко возникают ошибки связанные с реализацией соответствующих правовых норм.
Необходимая оборона как правовой институт известна человечеству с древнейших времен. Vim enim vi defendere omnes leges omniaque jura permittunt – говорили римляне. Упоминание права необходимой обороны содержится и в «Русской Правде». С тех пор эта юридическая категория нашла повсеместное законодательное признание и заняла достойное место в теории уголовного права. В русской правовой мысли она получила самую глубокую разработку, в частности, в трудах А.Ф. Кони, Н.С. Таганцева, Н.Д. Сергеевского, идеи которых впоследствии развивались В.Ф. Кириченко, А.И. Санталовым, Н.Н. Паше-Озерским, В.И. Ткаченко, Ю.В. Баулиным и другими учеными. Вместе с тем ее актуальность, теоретическая и практическая значимость только возросли, что является вполне объяснимым. Во-первых, это вызвано тем, что законодатель только за последние восемь лет три раза вносил изменения в нормы о необходимой обороне. Последнее изменение внесено совсем недавно: Федеральным законом от 14 марта 2002 года текст ст. 37 УК РФ изложен в новой редакции, что, в свою очередь, вызывает необходимость решения новых вопросов, которые возникают и будут возникать перед правоприменителем. Во-вторых, с ростом объема теоретических исследований количество нерешенных противоречий во взглядах на различные аспекты проблемы не уменьшается, а, напротив, возрастает. В-третьих, правоохранительные органы в своей деятельности сталкиваются со все новыми случаями необходимой обороны, а каждый новый случай по своему уникален и требует всестороннего изучения и оценки. Наконец, принимая во внимание сложившуюся в нашем государстве обстановку, которая характеризуется резким ростом преступности, задача приблизить институт необходимой обороны к реалиям нашего времени, сделать его законодательную конструкцию более доступной для понимания как рядовых граждан, так и правоприменителей, приобретает огромное общественное значение.
1. ПОНЯТИЕ НЕОБХОДИМОЙ ОБОРОНЫ И ЕЕ ЗНАЧЕНИЕ
В соответствии с частями 1, 2 ст. 37 УК РФ не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. Защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны. Из формулировки закона следует, что необходимая оборона является, с одной стороны, обстоятельством, исключающим преступность деяния, а с другой – субъективным правом граждан на защиту от посягательства. При определении понятия необходимой обороны нужно, во-первых, выяснить природу этого права, а во-вторых, установить связь необходимой обороны с другими институтами уголовного права.
Природа права на необходимую оборону трактуется по-разному, но все многообразие объяснений можно в конечном итоге свести к трем парадигмам: естественно-правовой, социально-политической и позитивистской. Естественно-правовая трактовка, восходящая еще к идеям римских юристов, нашла свое отражение в русской дореволюционной правовой мысли. А.Ф. Кони предваряет свое замечательное исследование утверждением о том, что «в силу стремления к самосохранению человек старается избежать опасности и принимает все меры к ее отвращению; – он имеет на это право, которое должно быть рассматриваемо как прирожденное».[2] Свое суждение он дополняет философским обоснованием необходимой обороны, в допущении которой «заключается удовлетворение идеи справедливости. Отнять у человека защиту в тех случаях, когда общество ее дать не может, значило бы совершенно уничтожить объективное равенство между людьми».[3] Аналогичный подход можно встретить и в самых современных работах, посвященных этой теме. М.А. Кауфман пишет: «Право на необходимую оборону – это естественное, данное каждому гражданину право. Его естественность состоит в том, что оно не создается государством, но признается и санкционируется им».[4] Действительно, в основе оборонительных действий лежит присущий каждому индивиду инстинкт самосохранения, поэтому наличие какого-либо запрета на таковые действия, сопряженного даже с самыми суровыми санкциями, будет совершенно бессмысленно: в любой ситуации человек стремился бы огородить себя от опасности. Однако последовательное проведение естественно-правовой концепции выльется в существенное ограничение права на необходимую оборону. Действия, направленные на самосохранение, необязательно должны быть связаны с причинением вреда посягающему. В значительной части случаев можно спастись бегством или обратиться за защитой к правоохранительным органам или другим лицам, но закон такого требования не выдвигает. В ч. 3 ст. 37 УК РФ сказано однозначно: право на необходимую оборону принадлежит лицу независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам либо органам власти. Далее, понятие самосохранения подразумевает направленность на защиту исключительно собственной личности, в то время как закон допускает также защиту других лиц, общественных и государственных интересов.
Узость естественно-правовой трактовки права на необходимую оборону в значительной степени преодолевается в социально-политической парадигме. В основе современного государства лежит система политических и экономических отношений, незыблемость которых является залогом его успешного функционирования. Именно в этих отношениях реализуется правовой статус человека и гражданина, именно этим отношениям соответствуют базовые ценности данного общества. Поэтому государство, используя правовые средства, признает защитную деятельность граждан социально полезной, но ограничивает ее определенными условиями, нарушение которых поставило бы эти отношения под угрозу.
В этой связи уместно обратиться к вопросу о том, является ли право на необходимую оборону самостоятельным либо субсидиарным, то есть дополнительным по отношению к охранительной деятельности государства. Этот вопрос имеет два аспекта. Первый аспект связан с тем, каким образом надлежит действовать обороняющемуся, когда он обладает реальной возможностью обратиться за помощью к органам власти. Как отмечалось выше, закон не ограничивает его действия такой возможностью. Почему? И здесь необходимо разобраться со вторым, более широким аспектом данной проблемы: является ли право на необходимую оборону производным или самостоятельным. Однозначно ответить на этот вопрос нельзя. В позитивно-правовом смысле оно является производным, так как возникает только тогда, когда нарушено исходное право, – как необходимость защиты этого права. Но вместе с тем, как отмечал Н.С. Таганцев, «в идее об обладании правом заключается не только представление о пользовании им, но и об охране его от нарушений; в этом смысле можно утверждать, что оборона есть прирожденное право».[5] Двойственно решается этот вопрос и в социально-политическом смысле. С позиции государства, функционирующего в режиме политического абсолютизма, оборона как самостоятельная инициатива представляет собой посягательство на абсолютную власть и допускается в исключительных случаях, когда органы государства не в состоянии оказать покровительство индивиду. Если же признать, что государство выполняет служебную роль по отношению к обществу и его членам, то право на необходимую оборону надлежит считать абсолютным, а охранительную деятельность государства – производной от этого права.
Наконец, позитивистский подход предполагает основание права на необходимую оборону не в инстинктивных свойствах личности и не в публичном интересе, но исключительно в юридических источниках. В позитивно-правовой плоскости решает этот вопрос Н.С. Таганцев. «Мое вторжение в право другого, – говорит он, – имеет производный характер; я употребляю силу, предупреждая или преступное деяние... или же хотя и непреступное, но и неправомерное деяние».[6] Очевидно, что основанием реализации права на необходимую оборону является посягательство со стороны другого лица.
В РФ право на необходимую оборону является неотъемлемым атрибутом правового статуса личности. В ч. 2 ст. 45 Конституции РФ[7] сказано, что каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. Одним из таких способов является причинение вреда посягающему лицу, которое строго регламентировано уголовным законом. В.В. Меркурьев относит право на необходимую оборону к институту «гражданской самозащиты», базовым принципом которого является вышеприведенная формулировка Основного закона.[8] Аналогичные нормы содержатся в гражданском, а ранее, до введения в действие с 1 июля 2002 года КоАП РФ[9] , содержались и в административном праве. Институт необходимой обороны был предусмотрен ст. 19 КоАП РСФСР 1984 года, однако наличие в Кодексе такой нормы не было практически оправданным. Отличие необходимой обороны в административном праве от аналогичного института в уголовном праве заключается в том, что посягательство, вызывающее состояние необходимой обороны, не несет в себе признака общественной опасности, так как не угрожает причинением вреда базовым общественным отношениям. Поэтому размер причиняемого посягающему лицу вреда должен быть существенно меньше, чем тот, который допускается уголовным законом. Многие административные правонарушения, такие, например, как мелкое хулиганство или мелкое хищение, представляют явный вред для общества и должны быть пресечены. Для их пресечения в подавляющем большинстве случаев необходимо причинить такой вред посягающему, который по своим объективным характеристикам будет соответствовать вреду, запрещенному уголовным, а не административным, законом (побои, легкий вред здоровью, лишение свободы и др.). Необходимая же оборона по уголовному праву от посягательств, представляющих собой административные правонарушения, не допускается, о чем более подробно будет сказано ниже. В ныне действующем КоАП РФ норма о необходимой обороне отсутствует. Так или иначе, пред лицом административно наказуемого посягательства гражданин с правовой точки зрения оказывается фактически беззащитен.
Гражданский кодекс РФ[10] допускает самозащиту как один из способов защиты гражданских прав. Здесь, на мой взгляд, уместнее говорить не о защите гражданских прав, а о защите от гражданских правонарушений. Право собственности, безусловно, относится к категории гражданских прав, но посягательство на него является уголовно наказуемым и порождает право на необходимую оборону, предусмотренное ст. 37 УК РФ. Для признания вреда, причиненного при самозащите, правомерным необходимо наличие трех условий. Во-первых, лицо, самостоятельно защищающее свое право, должно являться бесспорным его обладателем. Далее, избранный лицом способ защиты должен быть соразмерен нарушению. И наконец, этот способ не должен выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения. При соблюдении вышеперечисленных условий лицо, причинившее вред в состоянии самозащиты, освобождается от обязанности возмещения убытков. Примером гражданско-правовой самозащиты может служить удержание хранителем переданной ему вещи до уплаты причитающегося вознаграждения.
Таким образом, право на необходимую оборону закономерно вытекает как из самой сущности права, так и из системы правовых норм, определяющих статус личности в российском государстве. Более того, это право коренится в самой природе человека и соответствует базовым ценностям и отношениям современного общества. В этой связи закономерно возникает вопрос о том, можно ли считать необходимую оборону не только правом, но и обязанностью граждан. Подавляющее большинство ученых отвечает на него отрицательно, признавая вместе с тем, что для некоторых категорий граждан необходимая оборона составляет их правовую обязанность. К этим категориям относятся сотрудники органов внутренних дел, военнослужащие, для которых пресечение правонарушений входит в их служебные обязанности. С такой позицией не согласен Ю.В. Баулин, возражения которого основываются на том, что трансформация права на необходимую оборону для одной категории граждан в обязанность для другой ведет к утрате формальной юридической определенности данного института.[11] Защитные действия, предпринимаемые работниками милиции или военнослужащими, надо, по его мнению, квалифицировать не как необходимую оборону, а как исполнение служебного долга, что является самостоятельным декриминализирующим основанием. Может ли необходимая оборона стать обязанностью граждан, для которых она не является служебным долгом? В.И. Ткаченко на этот счет пишет: «Осуществление необходимой обороны выступает для граждан обязанностью и тогда, когда посягательство оказывается опасным для жизни лица, подвергшегося нападению, и его пресечение заведомо не было сопряжено с опасностью для этих лиц».[12] Позиция В.И. Ткаченко, безусловно, была оправданной, поскольку неосуществление обороны в указанном им случае могло квалифицироваться по ст. 127 УК РСФСР как оставление в опасности. В связи с принятием УК РФ признаки данного состава изменены. Сейчас мы можем говорить об обязанности осуществления необходимой обороны только в том случае, когда жизни или здоровью лица, в отношении которого другое лицо обязано иметь заботу, угрожает опасность, вызванная посягательством, которое не может быть отражено им самостоятельно, но которое может быть отражено этим другим лицом без риска для собственной жизни.
Установив природу права на необходимую оборону, следует перейти к рассмотрению необходимой обороны в качестве уголовно-правового института. «Определение понятия необходимой обороны, – отмечает Н.Н. Паше-Озерский, – можно дать только исходя из понятия преступления и руководствуясь общим значением обстоятельств, исключающих преступность деяния».[13]
В уголовном законе отсутствует общее понятие обстоятельств, исключающих преступность деяния, хотя такое понятие имело бы не только теоретическое, но и практическое значение. В реальной действительности правоприменитель может столкнуться с таким обстоятельством, которое еще не отражено в Кодексе, но по существу носит декриминализирующий характер. Самый яркий пример – задержание преступника.
Назовем признаки обстоятельств, исключающих преступность деяния. Первое – эти обстоятельства являются сознательным и волевым поступком человека, обладающим внешними сходствами с признаками какого-либо преступления. В ст. 13 УК РСФСР 1960 года говорилось: не является преступлением действие, хотя и подпадающее под признаки деяния, предусмотренного Особенной частью настоящего Кодекса, но совершенное в состоянии необходимой обороны. Термин «подпадение» вызывал критическую реакцию со стороны многих ученых – криминалистов. Н.Ф. Кузнецова утверждала, что уголовный закон ни формально, ни по существу не может признавать под него подпадающим или содержащим его признаки общественно неопасное деяние, а Т.Г. Шавгулидзе вообще заявлял, что ни необходимая оборона, ни крайняя необходимость даже формально не соответствуют составу преступления. Вместе с тем указание на подпадение деяния под признаки какого-либо преступления существенно облегчает задачу правоприменителя, который сталкивается с проблемой именно тогда, когда имеет место совпадение рассматриваемого им дела с рядом признаков одного из деяний, предусмотренных Особенной частью УК. В любом случае следует говорить не о «подпадении» как таковом, а скорее о внешнем сходстве с составом преступления при отсутствии сходства внутреннего. К числу внешних признаков относятся субъект, объект и объективная сторона, причем с последней может иметь место как полное, так и частичное (при необходимой обороне) совпадение. Водораздел проходит по внутреннему признаку: содержание субъективной стороны декриминализирующих обстоятельств полностью не совпадает с ее содержанием в преступлении.
Вторым признаком обстоятельств, исключающих преступность деяния, является их правомерность, выражающаяся в том, что они предусмотрены нормами законодательства. В Общей части УК РФ прямо названы шесть таких обстоятельств: необходимая оборона, причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, крайняя необходимость, физическое или психическое принуждение, обоснованный риск, исполнение приказа или распоряжения. «Конструируя эти институты, – пишет видный русский криминалист Н.Д. Сергеевский, – наука уголовного права должна двигаться путем выводов и отвлечений от положений права других областей – гражданского, государственного, – определяющих содержание прав и благ, устанавливаемых и признаваемых государством за гражданами».[14] Связь необходимой обороны с институтами государственного и гражданского права была установлена выше. Вообще вопрос о правомерности этих обстоятельств может быть решен двумя способами. Первый: правомерными надлежит считать лишь те обстоятельства, которые названы в УК. Второй способ подразумевает более широкую трактовку, а именно: правомерность тех или иных обстоятельств устанавливается нормами не только уголовного, но также и других отраслей права. Более того, правомерными могут считаться и те обстоятельства, которые прямо не указаны в законе, но не запрещены им и не противоречат его принципам. Так, ст. 35 УК Японии определяет их как любое действие, совершенное в соответствии с законодательством либо в осуществление правомерного занятия. Здесь возникает вопрос о возможности применения аналогии закона и права при установлении правомерности тех или иных обстоятельств. В ч. 2 ст. 3 УК РФ сказано: применение уголовного закона по аналогии не допускается. Если толковать данную норму не буквально, а в контексте ч. 1 ст. 3 УК РФ, то можно предположить, что запрет на применение аналогии относится скорее к Особенной части, то есть если какое-либо деяние представляет общественную опасность, то преступным оно может быть признано только тогда, когда прямо запрещено законом. В обратном случае, когда формально преступное деяние характеризуется наличием декриминализирующего обстоятельства, прямо не предусмотренного в Общей части, неприменение аналогии противоречило бы духу правопорядка. Прецедент применения такой аналогии встречается в деятельности высшей судебной инстанции по толкованию законодательства. В п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда СССР «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств» от 16 августа 1984 г. (далее – ПП ВС) действия по задержанию преступника приравниваются к совершенным в состоянии необходимой обороны, хотя в настоящее время эти действия составляют самостоятельный институт уголовного права. Таким образом, мы сталкиваемся не с чем иным, как с применением аналогии в уголовном праве.
Третьим признаком обстоятельств, исключающих преступность деяния, необходимо признать то, что по своему социально – психологическому заряду они не несут в себе общественной опасности. А.Н. Трайнин, а вслед за ним и В.И. Ткаченко справедливо обращают внимание на тот парадокс, что в отдельных случаях деяние может быть и правомерным, и общественно опасным одновременно. Известно, что в состоянии крайней необходимости вред причиняется третьим лицам, поэтому есть основание признать справедливость этого парадокса. Таким образом, обстоятельства, исключающие преступность деяния, – это предусмотренные уголовным законом и внешне сходные с преступлениями общественно полезные и правомерные поступки, исключающие уголовную ответственность лица за причиненный им вред.
В заключение этого вопроса хотелось бы отметить следующее. Термин «обстоятельства, исключающие преступность деяния» представляется семантически и логически неверным. Все шесть декриминализирующих обстоятельств по законодательной конструкции объективной стороны имеют материальный состав, то есть применяются только в том случае, когда причинен объектам правоохраны определенный вред. Следовательно, эти обстоятельства должны исключать преступность не самого деяния, которое является лишь элементом объективной стороны поступка, но причиненного им вреда. Далее, понятие «обстоятельство» в строгом смысле слова должно трактоваться как явление, сопутствующее определенному процессу и оказывающее влияние на его развитие. Применительно к необходимой обороне таким обстоятельством является общественно опасное посягательство, которое исключает преступность причиняемого посягателю вреда. Необходимую оборону в таком случае следует считать декриминализирующим основанием точно так же, как существует основание уголовной ответственности. Поэтому представляется оправданным изъять из текста закона термин «обстоятельства, исключающие преступность деяния», заменив его следующим: «основания правомерности причинения вреда».
Предмет уголовного права составляют три вида правоотношений. Первым видом являются охранительные уголовно-правовые отношения, возникающие в связи с совершением преступления между лицом, его совершившим, и государством в лице правоохранительных органов. Вторым видом являются общепредупредительные уголовно-правовые отношения, возникающие по поводу удержания лиц от совершения преступлений в связи с наличием уголовно-правового запрета. Наконец, к третьему виду относятся регулятивные уголовно-правовые отношения, которые складываются на базе управомочивающих норм, наделяющих граждан правом на активное противодействие грозящей им, другим лицам, обществу и государству опасности. Именно к этому виду уголовно-правовых отношений принадлежит необходимая оборона. Поэтому, указывая признаки необходимой обороны, образующие ее уголовно-правовой состав, нельзя смешивать его с понятием состава преступления. Стоит согласиться с В.В. Меркурьевым, который пишет: «Состав необходимой обороны – это то, из чего слагается защитительная деятельность обороняющегося, предпринятая в ответ на общественно опасное посягательство».[15]
Объектом необходимой обороны являются личность и права посягающего, которые в момент посягательства лишаются правовой защиты со стороны государства в той степени, в которой это необходимо для пресечения посягательства.
В конструкцию объективной стороны необходимой обороны В.В. Меркурьев ошибочно пытается включить общественно опасное посягательство. На мой взгляд, это неоправданно потому, что посягательство обладает самостоятельным составом, который может:
а) полностью совпадать с составом какого-либо преступления;
б) не образовывать состава преступления ввиду отсутствия необходимых признаков субъекта;
в) не образовывать состава преступления ввиду отсутствия вины (ошибка или крайняя необходимость).
Объективная сторона необходимой обороны включает в себя:
1) общественно полезное действие, связанное с защитой правоохраняемых объектов (оборона в форме бездействия умозрительно допустима, но на практике не распространена);
2) последствие в виде вреда здоровью, имуществу и другим благам посягающего лица;
3) причинная связь между 1) и 2);
4) обстановка, которая характеризуется наличием общественно опасного посягательства;
5) время – момент посягательства.
Орудия, средства и способы необходимой обороны не являются ее обязательными признаками. Однако следует отметить, что использование оружия и специальных средств при отражении посягательства регулируется самостоятельными нормативно – правовыми актами. Согласно ст. 24 Федерального закона РФ «Об оружии»[16] граждане РФ могут применять имеющееся у них на законных основаниях оружие для защиты жизни, здоровья и собственности в состоянии необходимой обороны или крайней необходимости. Применению оружия должно предшествовать четко выраженное предупреждение об этом лица, против которого применяется оружие, за исключением случаев, когда промедление в применении оружия создает непосредственную опасность для жизни людей или может повлечь иные тяжкие последствия. При этом применение оружия в состоянии необходимой обороны не должно причинить вред третьим лицам. Запрещается применять огнестрельное оружие в отношении женщин, лиц с явными признаками инвалидности, несовершеннолетних, когда их возраст очевиден или известен, за исключением случаев совершения указанными лицами вооруженного либо группового нападения. О каждом случае применения оружия, повлекшем причинение вреда здоровью человека, владелец оружия обязан незамедлительно, но не позднее суток, сообщить в орган внутренних дел по месту применения оружия. Нормы, детализирующие положения данной статьи, содержатся в Законах РФ «О милиции»[17] и «О частной детективной и охранной деятельности».[18] Проиллюстрируем их двумя примерами из практики.
Начальник линейного отдела милиции Б. и помощник прокурора района Л. вечером, после работы, ужинали в одном из московских кафе, обсуждали служебные вопросы, спиртных напитков не употребляли. В это же время в кафе находилась компания, состоящая из двух мужчин – А. и Ц. и одной девушки, которые вместе выпивали, танцевали. А. без приглашения сел за столик к Б. и Л., попытался завести с ними разговор, заявил, что Л. ему не нравится. Б. и Л. ответили, что они являются сотрудниками правоохранительных органов, обсуждают служебные вопросы и попросили А. не мешать им, на что А. поднял со стола свою пивную кружку, наполненную пивом, и разбил ее о голову Л. После этого А., Ц. и их знакомая девушка стали кидать в Б. и Л. стульями и посудой, повалили Л. на пол, подвергли его избиению ногами и руками, в результате чего здоровью Л. и Б. был причинен легкий вред. Чтобы прекратить нападение, Б. из имеющегося у него табельного оружия – пистолета ПМ произвел два предупредительных выстрела в потолок, сказав, что далее будет стрелять на поражение. На это девушка заявила, что пистолет у него газовый и что они его сейчас отнимут, и стали приближаться к Б. Тот, в свою очередь, с целью устрашения компании, произвел еще четыре выстрела в потолок, в результате одного из этих выстрелов пуля отрикошетила и причинила сквозное огнестрельное ранение нижней конечности Ц., повлекшее легкий вред здоровью последнего. А. и девушке удалось с места происшествия скрыться, Ц. был арестован, и ему было предъявлено обвинение в хулиганстве. Органами предварительного следствия факт применения Б. огнестрельного оружия обоснованно признан правомерным, и в отношении его вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по факту причинения здоровью Ц. легкого вреда.[19]
Второй пример иллюстрирует скорее ошибку правоприменительных органов.
«Вор в законе» П., страдающий полной слепотой, проживал в квартире своей сожительницы С. и незаконно хранил при себе пистолет неустановленного образца. Бывший сожитель С., узнав об этом, предупредил П. по телефону, чтобы тот немедленно уехал, однако П. не согласился. Тогда он сказал П., что приедет со своим приятелем, чтобы «разобраться» с П. Когда они приехали к С. и попытались применить силу к П., тот произвел из своего пистолета два выстрела, убив одного и ранив другого, после чего с места происшествия скрылся и был арестован только два года спустя. П. было предъявлено обвинение в покушении на убийство двух лиц и в незаконном хранении оружия. Однако органы предварительного следствия не учли, что П., после угроз со стороны бывшего сожителя С., в силу своего физического недостатка избрал такой способ отражения возможного посягательства со стороны двух лиц, который уравнял бы его возможности самозащиты с возможностями посягавших, то есть применил огнестрельное оружие. Таким образом, он действовал в состоянии необходимой обороны. Однако это не исключает его ответственности за незаконное хранение оружия.[20]
Субъективная сторона необходимой обороны характеризуется невиновностью. Интеллектуальный элемент невиновности составляет отношение к посягательству (осознание его общественной опасности) и к защите (осознание общественной пользы своих действий), а также предвидение наступления негативных для посягающего последствий. Волевой элемент составляет желание причинения вышеуказанных последствий, которые выступают как способ отражения посягательства. В вопросе о цели обороны оправданно принять точку зрения Ю.В. Баулина, который выделял близлежащую цель (причинение вреда посягающему), промежуточную цель (пресечение или предотвращение посягательства) и конечную цель (защита правоохраняемых интересов). Нельзя, однако, согласиться с ним в вопросе о мотиве предпринимаемой обороны, который, по его мнению, обязательно должен соответствовать ее цели. Сомнительна также позиция Н.Н. Паше-Озерского, утверждавшего, что в основе необходимой обороны лежат исключительно общественно полезные мотивы. При защите правопорядка лицом могут двигать самые разные побуждения, в том числе и те, которые вряд ли относятся к социально поощряемым, например ревность, стремление отличиться в глазах влиятельного человека, гнев, вызванный вторжением в сферу личных интересов, и т.п. Следовательно, мотив предпринимаемых в состоянии необходимой обороны действий с точки зрения закона безразличен.
Субъектом необходимой обороны, т.е. лицом, отражающим посягательство, может быть каждый без исключения человек. В соответствии с ч. 3 ст. 37 УК РФ право на необходимую оборону имеют в равной мере все лица независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения. Понятие субъекта необходимой обороны не совпадает с понятием субъекта преступления, так как в данном случае отсутствуют требования к возрасту или психическому состоянию лица. «Нет основания лишать права необходимой обороны, – пишет Т.Г. Шавгулидзе, – душевнобольных и малолетних, ибо не исключается возможность, чтобы они действовали в целях защиты конкретного правоохраняемого интереса».[21]
В контексте вышеизложенного необходимую оборону можно, с одной стороны, определить как субъективное право граждан на защиту от общественно опасного посягательства путем причинения вреда посягающему лицу, а с другой – как основание правомерности причинения вреда посягающему в состоянии защиты личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства.
2. ПРИЗНАКИ (УСЛОВИЯ) ПРАВОМЕРНОСТИ НЕОБХОДИМОЙ ОБОРОНЫ
Прежде всего, посягательство должно быть объективно общественно опасным.
Таковым является посягательство, которое причиняет или способно причинить существенный вред охраняемым уголовным законом интересам, т. е. личности, обществу или государству.
При этом не обязательно, чтобы посягательство было преступным, т. е. уголовно наказуемым.
Известно, что бывают и такие посягательства, которые по формально-юридическим признакам не являются уголовно наказуемыми, однако они способны представлять серьезную опасность для правоохраняемых интересов.
Например, посягательство на жизнь и здоровье со стороны невменяемого лица или лица, не достигшего возраста, с которого наступает уголовная ответственность.
Необходимая оборона от таких посягательств также допустима.
Не порождает права на необходимую оборону посягательство, которое хотя формально и подпадает под признаки деяния, предусмотренного уголовным законом, но в силу малозначительности лишено общественной опасности (ч. 2 ст. 14 Уголовного кодекса Российской Федерации).
Необходимая оборона недопустима против действий, которые сами совершены в состоянии необходимой обороны.
В связи с этим лицо, совершающее, например, разбойное нападение и встретившее решительный отпор со стороны потерпевшего, не может ссылаться, в свою очередь, на то, что причинило вред здоровью потерпевшему, чтобы самому избежать причинения им подобного вреда.
Необходимая оборона недопустима против действий, которые сами совершены в состоянии необходимой обороны.
Вторым условием правомерности необходимой обороны, относящимся к посягательству, является его наличность.
Для признания существования этого условия необходимо определить начальный и конечный моменты посягательства.
Начальным его моментом признается как момент непосредственно самого общественно опасного посягательства (например, вор залез в чужой карман), так и наличие реальной угрозы посягательства.
Так, например, при разбойном нападении сам факт угрозы непосредственного причинения вреда посягающему (например, со стороны нападающего под угрозой ножа предъявляется требование отдать деньги или другие ценности) конечно же свидетельствует о наличности посягательства, дающего обороняющемуся право причинить посягающему серьезный вред.
Вместе с тем недопустима необходимая оборона против посягательств, которые ожидаются в будущем.
«В практике встречаются случаи, когда отдельные лица для охраны своего имущества делают различные приспособления или устройства, способные причинить вред жизни или здоровью человека (взрывные устройства, подведение тока высокого напряжения и т. д.)»[22] .
Конечный момент посягательства связывается с его окончанием.
При этом посягательство признается оконченным, если угроза причинения вреда обороняющемуся миновала (причинение вреда при этом следует рассматривать как учинение расправы, акт мести).
Вместе с тем судебная практика исходит из того, что состояние необходимой обороны может иметь место и после окончания.
Третьим условием правомерности необходимой обороны, относящимся к посягательству, является действительность посягательства.
Действительным считается посягательство, которое существует объективно, в реальной действительности, а не в воображении «защищающегося».
Признать же посягательство существующим в реальной действительности — это значит установить, что оно (посягательство) объективно было способно причинить существенный вред правоохраняемым интересам.
Существуют условия правомерности необходимой обороны, относящиеся не только к общественно опасному посягательству, но и к защите от него.
Первое условие относится к определению круга объектов (интересов), которые возможно защищать по правилам необходимой обороны.
Уголовный закон к таковым относит:
- права и законные интересы обороняющегося;
- права и законные интересы другого лица;
- интересы общества;
- интересы государства.
Таким образом, по сути дела, путем необходимой обороны можно защищать любой правоохраняемый интерес.
При этом в соответствии с уголовным законом право необходимой обороны возникает «независимо от возможности избежать посягательства либо обратиться за помощью к другим лицам или органам власти».
Вторым условием правомерности необходимой обороны, которое относится к защите, является то, что вред должен быть причинен обязательно непосредственно посягающему, а не третьим лицам (в последнем случае может иметь место крайняя необходимость).
Третьим условием является соблюдение требования уголовного закона о том, чтобы при защите не было допущено превышения пределов необходимой обороны.
Право на необходимую оборону принадлежит лицу независимо от возможности избежать посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти.
Необходимо отметить, что превышением пределов необходимой обороны признаются умышленные действия, явно не соответствующие характеру и степени общественной опасности посягательства (ч. 3 cm. 37 Уголовного кодекса Российской Федерации).
Это значит, что превышение пределов необходимой обороны — это не всякое, а явное, т.е. чрезмерное несоответствие средств защиты характеру и опасности посягательства.
Простое, т. е. не явное (не чрезмерное) несоответствие не образует превышения необходимой обороны, так как уголовный закон разрешает при необходимой обороне причинять вред и больший, чем тот который угрожает защищаемому правоохраняемому интересу.
Такое соответствие или несоответствие определяется, прежде всего, сопоставлением важности защищаемого интереса (объекта) и того, чему причиняется вред.
«При решении вопроса о наличии или отсутствии признаков превышения пределов необходимой обороны судебная практика учитывает соответствие или несоответствие средств защиты и нападения, а также характер опасности, угрожавшей обороняющемуся, его силы и возможности по отражению посягательства, а также все иные обстоятельства, которые могли повлиять на реальное соотношение сил посягавшего и защищавшегося (количество посягавших и оборонявшихся, их возраст, физическое развитие, наличие оружия, место и время посягательства и т. д.)»[23] .
При совершении посягательства группой лиц обороняющийся вправе применить к любому из нападавших такие меры защиты, которые определяются опасностью и характером действий всей группы.
Так, «например, суд справедливо признал действовавшим в состоянии необходимой обороны П., убившего двумя ударами имевшегося у него перочинного ножа одного из двух нападавших на него и пытавшихся избить его пьяных хулиганов.
Суд указал, что, хотя нападавшие и не были вооружены, но возможность убийства потерпевшего при избиении его двумя взрослыми людьми была вполне реальна»[24] .
Для некоторых категорий граждан необходимая оборона составляет их правовую обязанность.
Так, например, для работников органов внутренних дел, безопасности, военнослужащих пресечение преступных посягательств входит в их служебные обязанности, однако правила применения необходимой обороны для них те же, что и для всех граждан.
Положения закона о необходимой обороне в равной степени распространяются на работников милиции, как и на всех граждан, и никаких повышенных требований к необходимой обороне работника милиции от нападения на него не устанавливают.
Такая позиция судебной практики (и не только по отношению к работникам милиции) теперь зафиксирована непосредственно в Уголовном кодексе Российской Федерации (ч. 2 ст. 37).
Признак действительности нападения позволяет провести разграничение между необходимой обороной и мнимой обороной.
Мнимая оборона – это оборона против воображаемого, кажущегося, но в действительности не существующего посягательства.
Юридические последствия мнимой обороны определяются по общим правилам о фактической ошибке.
При решении данного вопроса возможны два основных варианта:
1. если фактическая ошибка исключает умысел и неосторожность, то устраняется и уголовная ответственность за действия, совершенные в состоянии мнимой обороны.
В таких случаях лицо не только не сознает, но по обстоятельствам дела не должно и не может сознавать, что общественно опасного посягательства нет.
Налицо случай, невиновное причинение вреда.
«Пленум Верховного Суда СССР в Постановлении от 16 августа 1984 года указал, что мнимая оборона может исключать уголовную ответственность «в тех случаях, когда обстановка происшествия давала основание полагать, что совершается реальное посягательство, и лицо, применившее средства защиты, не сознавало и не могло сознавать ошибочность своего предположения»«[25] .
2. если при мнимой обороне лицо, причиняющее вред мнимому посягателю, не сознавало, что в действительности посягательства нет, добросовестно заблуждаясь в оценке сложившейся обстановки, но по обстоятельствам дела должно было и могло сознавать это, ответственность за причиненный вред наступает как за неосторожное преступление.
Следует иметь в виду, что мнимая оборона и необходимая оборона предполагают определенные обязательные условия:
- необходимая оборона – наличие реального посягательства,
- мнимая оборона – совершение действий, принятых за такое посягательство.
В тех случаях, когда лицо совершенно неосновательно предположило нападение, когда ни поведение потерпевшего, ни вся обстановка по делу не давали ему никаких реальных оснований опасаться нападения, оно подлежит ответственности на общих основаниях как за умышленное преступление.
В этих случаях действия лица не связаны с мнимой обороной, а вред потерпевшему причиняется вследствие чрезмерной, ничем не оправданной подозрительности виновного.
3. ПРЕВЫШЕНИЕ ПРЕДЕЛОВ НЕОБХОДИМОЙ ОБОРОНЫ
Защита не должна превышать пределов необходимости.
Превышение пределов необходимой обороны (эксцесс обороны) представляет собой умышленные действия, явно не соответствующие характеру и степени общественно-опасного посягательства (ч.3 ст.37).
Под этим понимают причинение нападающему явно ненужного, чрезмерного, не вызываемого обстановкой тяжкого вреда.
«Превышением пределов необходимой обороны признается лишь явное, очевидное несоответствие защиты характеру и опасности посягательства, когда посягающему без необходимости умышленно причиняется вред, указанный в ч.1 ст.108 или в ч.1 ст.114 Уголовного кодекса Российской Федероации (смерть или тяжкий вред здоровью)»[26] .
Причинение посягающему при отражении общественно-опасного посягательства вреда по неосторожности не может повлечь уголовной ответственности.
Так решается вопрос о субъективной стороне преступлений, совершаемых в результате превышения пределов необходимой обороны, в Уголовном кодексе Российской Федерации (ч.3 ст.37).
Причинение средней тяжести и легкого вреда здоровью, а также побоев в ситуации обороны во всех случаях укладывается в рамки правомерной защиты.
Законодатель исключил возможность привлечения к уголовной ответственности за превышение пределов необходимой обороны при причинении здоровью вреда средней тяжести.
Вопрос об эксцессе обороны может теперь встать лишь в случаях причинения посягавшему смерти или тяжкого вреда его здоровью, разумеется, когда этот вред явно не соответствует характеру и опасности посягательства.
Превышение пределов необходимой обороны имеет место прежде всего в случаях явного (резкого, значительного) несоответствия между угрожаемым вредом и вредом, причиняемым обороной, между способами и средствами защиты, с одной стороны, и способами и средствами посягательства – с другой, между интенсивностью защиты и интенсивностью посягательства.
Для правомерной обороны не требуется пропорциональности (абсолютной соразмерности) между способами и средствами защиты и способами и средствами посягательства.
Невооруженное нападение при конкретных обстоятельствах может представлять для жизни непосредственную опасность, предотвращение которой посредством оружия вполне оправданно.
Люди различаются по силе, ловкости, умению владеть оружием или обороняться без оружия.
Требование пользоваться при защите тем же оружием, что и нападающий, ставит обороняющегося в худшее положение, чем преступника.
Помимо того, что не всегда возможно защищаться соразмерными средствами, следует иметь в виду, что у защищающегося нет времени для размышлений, соразмерны ли применяемые им способы и средства защиты способам и средствам посягательства.
В состоянии душевного волнения, вызванного посягательством, обороняющийся не всегда может точно определить характер опасности и избрать соразмерные средства защиты.
Поэтому средства защиты могут быть и более эффективными.
Вывод о том, имело ли место превышение пределов необходимой обороны или нет, можно сделать лишь в результате тщательного анализа конкретных обстоятельств дела, личности посягающего и обороняющегося.
Необходимо учитывать не только соответствие или несоответствие средств защиты и нападения, но и характер опасности, угрожающей оборонявшемуся, его силы и возможности по отражению посягательства, а также все иные обстоятельства, которые могли повлиять на реальное соотношение сил посягающего и защищающегося (количество посягавших и оборонявшихся, их возраст, физическое развитие, наличие оружия, место и время посягательства и так далее).
При совершении посягательства группой лиц обороняющийся вправе применить к любому из нападающих такие меры защиты, которые определяются опасностью и характером действий всей группы.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, во введении к данной работе мы сделаем некоторые выводы:
Защита гражданами своих прав и свобод гарантирована Конституцией РФ.
“Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом” записано в ч. 2 ст. 45 Конституции Российской Федерации.
Это положение является юридическим обоснованием права граждан на необходимую оборону, которое вытекает из естественного, присущего от рождения человеку права на жизнь.
Необходимая оборона является общественно полезным деянием, которое направлено на предотвращение или пресечение преступлений.
При необходимой обороне действия человека, хотя формально подпадают под признаки преступления, но преступлением не являются, так как они направлены на защиту прав и законных интересов граждан, общества и государства.
Под необходимой обороной понимается правомерная защита от общественно-опасного посягательства путем причинения вреда посягающему.
Необходимая оборона является правомерной только тогда, когда она отвечает определенным требованиям, а посягательство соответствует определенным условиям.
Посягательство должно быть:
1) общественно опасным;
2) наличным;
3) действительным (реальным).
Оборона должна быть:
а) своевременной,
б) соразмерной.
Кроме того, необходимо отметить, что вступивший в силу 19 марта 2002 года Федеральный закон от 14 марта 2002 № 29-ФЗ «О внесении изменения в статью 37 Уголовного кодекса Российской Федерации» скорректировал отдельные аспекты института необходимой обороны с учетом сложившейся в стране криминогенной ситуации.
Строго говоря, внесенные изменения не являются новеллами.
Закон лишь реанимировал отдельные положения статьи 13 Уголовного кодекса РСФСР в редакции, действовавшей в период с 14 июля 1994 года по 1 января 1997года.
На мой взгляд данные поправки не внесли изменений в содержание понятия и пределов необходимой обороны, укоренившихся в современной науке уголовного права, а направлены лишь на то что бы несколько упростить толкование ст. 37 Уголовного кодекса Российской Федерации и снять существующее не единообразие в ее применении.
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Конституция Российской Федерации (с изм. от 14.10.2005) // РГ от 25.12.1993, № 237, СЗ РФ от 17.10.2005, № 42, ст. 4212.
2. Уголовный Кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 21.07.2005) // СЗ РФ от 17.06.1996, № 25, ст. 2954, СЗ РФ от 25.07.2005, № 30 (ч. 1), ст. 3104.
3. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ (ред. от 27.09.2005) // СЗ РФ от 07.01.2002, № 1 (ч. 1), ст. 1, СЗ РФ от 03.10.2005, № 40, ст. 3986.
4. Гражданский Кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 21.07.2005) // СЗ РФ от 05.12.1994, № 32, ст. 3301, СЗ РФ от 25.07.2005, № 30 (2 ч.), ст. 3120.
5. Федеральный закон «Об оружии» от 13.12.1996 № 150-ФЗ (ред. от 29.06.2004) // СЗ РФ от 16.12.1996, № 51, ст. 5681, СЗ РФ от 05.07.2004, № 27, ст. 2711.
6. Закон РФ «О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации» от 11.03.1992 № 2487-1 (ред. от 06.06.2005) // ВСНД РФ и ВС РФ от 23.04.1992, № 17, ст. 888, СЗ РФ от 13.06.2005, № 24, ст. 2313.
7. Закон РФ «О милиции» от 18.04.1991 № 1026-1 (ред. от 09.05.2005) // ВСНД и ВС РСФСР от 18.04.1991, № 16, ст. 503, СЗ РФ от 09.05.2005, № 19, ст. 1752.
8. Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г № 14 «О практике применения судами законодательства о необходимой обороне».
9. Баулин Ю. В. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. – Харьков, 1991.
10. Гаухман Л. Д. Уголовное право. Особенная и общая части. Учебник. – М.: Юриспруденция, 1999.
11. Кауфман М.А. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. – М., 1998.
12. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации/Под ред. Ю. И. Скуратова и В. М. Лебедева. –М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1996.
13. Кони А.Ф. О праве необходимой обороны. – М., 1866.
14. Меркурьев В.В. Необходимая оборона: уголовно-правовые и криминологические аспекты. – Рязань, 1998.
15. Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций. – М.: БЕК,1996.
16. Паше-Озерский Н.Н. Необходимая оборона и крайняя необходимость по советскому уголовному праву. – М., 1962.
17. Российское уголовное право. Общая часть: Учебник для вузов. / Под ред. В.Н. Кудрявцева и АВ. Наумова. – М.: Юристъ, 1997.
18. Сергеевский Н.Д. Русское уголовное право. – СПб., 1905.
19. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. В 2-х т. Т. 1. – М.: Юристъ, 1994.
20. Ткаченко В.И. Необходимая оборона по уголовному праву. – М., 1979.
21. Уголовное право России. Учебник для вузов. Т.1. / Под ред. А.Н. Игнатова и Ю.А. Красикова. – М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1998.
22. Шавгулидзе Т.Г. Необходимая оборона. – Тбилиси, 1966. – С. 82.
23. Постановление Президиума Верховного Суда РФ № 95п2003пр от 12.03.2003 // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2003. – № 11.
24. Определение Верховного Суда РФ от 13.12.1995 // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1996. – № 11.
[1] Уголовный Кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 21.07.2005) // СЗ РФ от 17.06.1996, № 25, ст. 2954, СЗ РФ от 25.07.2005, № 30 (ч. 1), ст. 3104.
[2] Кони А.Ф. О праве необходимой обороны. – М., 1866. – С. 1.
[3] Кони А.Ф. О праве необходимой обороны. – М., 1866. – С. 10.
[4] Кауфман М.А. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. – М., 1998. – С. 5.
[5] Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. – Т. 1. – М., 1994. – C. 194.
[6] Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. – Т. 1. – М., 1994. – C. 195.
[7] Конституция Российской Федерации (с изм. от 14.10.2005) // РГ от 25.12.1993, № 237, СЗ РФ от 17.10.2005, № 42, ст. 4212.
[8] Меркурьев В.В. Необходимая оборона: уголовно-правовые и криминологические аспекты. Рязань, 1998. C. 12.
[9] Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 N 195-ФЗ (ред. от 27.09.2005) // СЗ РФ от 07.01.2002, N 1 (ч. 1), ст. 1, СЗ РФ от 03.10.2005, N 40, ст. 3986.
[10] Гражданский Кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 21.07.2005) // СЗ РФ от 05.12.1994, № 32, ст. 3301, СЗ РФ от 25.07.2005, № 30 (2 ч.), ст. 3120.
[11] Баулин Ю. В. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. – Харьков, 1991. – С. 23.
[12] Ткаченко В.И. Необходимая оборона по уголовному праву. – М., 1979. – C. 6.
[13] Паше-Озерский Н.Н. Необходимая оборона и крайняя необходимость по советскому уголовному праву. – М., 1962. – С. 5.
[14] Сергеевский Н.Д. Русское уголовное право. – СПб., 1905. – С. 230.
[15] Меркурьев В.В. Указ. соч. С. 20.
[16] Федеральный закон «Об оружии» от 13.12.1996 N 150-ФЗ (ред. от 29.06.2004) // СЗ РФ от 16.12.1996, N 51, ст. 5681, СЗ РФ от 05.07.2004, N 27, ст. 2711.
[17] Закон РФ «О милиции» от 18.04.1991 N 1026-1 (ред. от 09.05.2005) // ВСНД и ВС РСФСР от 18.04.1991, N 16, ст. 503, СЗ РФ от 09.05.2005, N 19, ст. 1752.
[18] Закон РФ «О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации» от 11.03.1992 N 2487-1 (ред. от 06.06.2005) // ВСНД РФ и ВС РФ от 23.04.1992, N 17, ст. 888, СЗ РФ от 13.06.2005, N 24, ст. 2313.
[19] Постановление Президиума Верховного Суда РФ N 95п2003пр от 12.03.2003 // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2003. – N 11.
[20] Определение Верховного Суда РФ от 13.12.1995 // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1996. – N 11.
[21] Шавгулидзе Т.Г. Необходимая оборона. – Тбилиси, 1966. – С. 82.
[22] Уголовное право России. Учебник для вузов. Т.1. / Под ред. А.Н. Игнатова и Ю.А. Красикова. – М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1998.С.211.
[23] Российское уголовное право. Общая часть: Учебник для вузов. / Под ред. В.Н. Кудрявцева и АВ. Наумова. – М.: Юристъ, 1997.С.137.
[24] БВС РФ 1998 № 4.
[25] Российское уголовное право. Общая часть: Учебник для вузов. / Под ред. В.Н. Кудрявцева и АВ. Наумова. – М.: Юристъ, 1997.С.137.С.141.
[26] Гаухман Л. Д. Уголовное право. Особенная и общая части. Учебник. -М.: Юриспруденция, 1999.С.94.