1. значение принятия христианства для русской культуры

СОДЕРЖАНИЕ: России. Культурное наследие русского народа формировалось в процессе становления и развития самосознания нации, постоянно обогащалось собственным и мировым культурным опытом. Культурное наследие русского народа дало миру вершины художественных достижений, вошло неотъемлемой частью в мировую культуру

Православие и русская культура

Содержание

[1] . Воздействие принятия христианства на культуру и историю Руси можно охарактеризовать следующими тезисами:

· В Х-ХIII в. происходил сложный слом с точки зрения психологии верований язычества и становление представлений о христианстве, преображались духовные и нравственные приоритеты. Церковь стала центром жизни общества, проповедовала новую идею, новые ценностные ориентации, воспитывала нового человека.

· С момента принятия христианства Русь также вступает в эпоху освоения античного наследия, но не с помощью римских, лежащих уже около тысячи лет разрушенными ценностей, а с помощью культуры Греции, которая по большей части была сохранена Византией. Как пишет И. Экономцев, античное наследие как ингредиент византийской христианской культуры стало достоянием славян, в том числе Руси[2] . С помощью Иоанна Дамаскина русский народ познакомился с философией и логикой Аристотеля. Обширно распространялись знания античности в таких науках, как астрономия, география, ботаника, зоология, анатомия и физиология человека. Православие на Руси некоторым образом сплотило античную земную гармонию с небесной, прекрасное человеческое тело с душой, устремленной к Богу. Миросозерцание Востока, которое было устремлено к Небу и пропитано духом гармонии античности, наложило свой отпечаток света, легкости и окрыленности в базу культуры Руси.

· Христианство дало Руси письменность. Наряду с этим, если языком книг религиозного содержания на Западе была латынь, то на Руси таким языком стала азбука славянского языка - кириллица, которую создали святые Кирилл и Мефодий. Кроме этого, огромный толчок к развитию получила вся книжная культура Руси, стала быстро развиваться литература.

· Введение христианства на Руси сразу же привело к ощутимым изменениям в сфере быта людей. Об этом можно сделать вывод на основании литературных источников, которые широко использовались различными историками ( Повесть временных лет, Правда русская, а также Лаврентьевская и Ипатьевская летописи, Слово Даниила Заточника, Поучения Владимира Мономаха). Давая обобщающую оценку русской литературе, Д.С. Лихачев писал: Русской литературе без малого тысяча лет. Это одна из самых древних литератур Европы. Она древнее, чем литература французская, английская, немецкая[3] .

Нельзя делать выводы о том, что христианство было базисом культуры всех слоев общества Киевско-Новгородской Руси той эпохи. Официальное внедрение христианства на Руси происходило еще в течение многих лет. Но и в этот период, и в последующее время оно существовало рядом с языческими верованиями. Как пишет Г. Флоровский, крещение означало разрыв. Язычество не умерло и не было обессилено сразу. В смутных глубинах народного подсознания... продолжалась своя уже утаенная жизнь, теперь двусмысленная и двоеверная. И, в сущности, слагались две культуры: дневная и ночная[4] .

Обобщая, можно сделать выводы о том, что принятие христианства на Руси содействовало:

включению Руси в европейский христианский мир, появлению возможности играть в нем видную роль;
установлению политических, торговых, культурных связей со странами христианского мира;
созданию широкой основы для объединения древнерусского общества, формирования единого народа на основе общих духовных и нравственных принципов;
укреплению молодой русской государственности;
гуманизации всего древнерусского общества;
становлению городской культуры в преимущественно сельскохозяйственной по роду жизнедеятельности стране:
развитию на Руси архитектуры, искусства, появлению первых летописей, школ, созданию крупных литературных и художественных ценностей[5] .

2. социокультурное своеобразие восточного христианства

Принятие любой религии как национальной и государственной приводит к далеко идущим результатам не только в сфере веры, но и во всей духовной жизни.

Какой бы ни была культура нации, она впитывает в себя только те элементы других культур, к восприятию которых она уже подготовлена всем ходом собственного развития.

Христианство Востока - православие - охватило все слои русского народа, все общество, но не захватывало человека целиком. Православие проникало в жизнь народа не полностью. Оно осуществляло руководство лишь религиозно-нравственным бытом русского народа, регулировало времяпровождение, отношения внутри семьи, при этом слабо отражаясь в ежедневной жизни, не оставляя заметных следов в его будничных привычках и понятиях.

Социокультурные отличия православия состояли в нескольких моментах.

1. Православный смысл земного существования. В восточно-христианской культуре земное существование человека, рассматривавшееся как эпизод на пороге вечной жизни, не представляло самоценности. Поэтому основной жизненной задачей была подготовка человека к смерти, которая расценивалась как начало новой жизни. В качестве смысла земного существования человека признавались духовные стремления к смирению и благочестию, ощущение собственной греховности и аскетизм.

Отсюда в православной культуре появилось пренебрежение к земным благам, поскольку они ничтожны и скоротечны, отношение к труду как способу самодисциплины.

2. Соборность. С православием на русскую почву была перенесена и идея соборности, под которой понимается коллективное жизнетворчество и согласие, единодушное участие верующих в жизни мира и церкви. Соборное переживание и поведение ориентировались не на рассудок, а на движение сердца и эмоции и в то же время стремились всегда к конкретности, осязательности религиозных актов, к их согласованию с обычаями, привычками.

3. Православный тип человека. Православие, духовно организуя религиозно-нравственный быт русского народа, способствовало усвоению им такой системы духовных ценностей, которая, наложившись на языческую культурную среду, привела к формированию особого типа русского человека[6] .

В восточном христианстве находит сильное отражение эсхатологическая сторона христианства, которая описывает конечные судьбы мира в целом и человека. Поэтому русский человек четко различает добро и зло, отмечает несовершенство земных поступков, нравов, при этом он ими никогда не удовлетворен и не перестает искать совершенного добра. Признавая святость высшей ценностью, он стремится к абсолютному добру, хочет действовать всегда во имя чего-то абсолютного. Вечный поиск идеала - благодатная основа для возникновения различного рода социальных утопий и мифов.

Человек на Руси не живет настоящим, а только прошлым или будущим. В прошлом русский человек ищет нравственное утешение и вдохновение своей жизнедеятельности, устремленность в будущее. Непрерывный поиск лучшей жизни живет в русском человеке наряду с неукротимой верой в возможность ее достижения. Культ прошлого и будущего приводит к тому, что настоящее становится объектом критики, и порождает две жизненные установки: не прекращающееся учительство как проповедь нравственного обновления с готовыми на все случаи жизни социальными рецептами и непрерывные искания, сомнения.

Исходя из этого, если хорошими чертами характера западного человека являются энергичность и интенсивность, восточного человека - точная середина, посредственность, бесшумность, то хорошие черты характера русского человека - чувство справедливости, пассивность и терпеливость, консерватизм и гармония.

3. государство и церковь в истории россии

Христианство на Западе исторически прошло свое становление как подобие государства в государстве, имея при этом жесткую иерархию, характеризуясь властным единоначалием, строгой внутриконфессиональной дисциплиной. Следствием этого явилась конкурентная борьба католической церкви с государями государств Западной Европы за возможности влияния в экономических, социальных, политических, идеологических вопросах. Отношения между церковью и светским государством осуществлялись как последовательное противостояние и взаимоограничение во всех сферах общественной жизни. Это приводило к развитию правового регулирования как светской, так и духовной жизни западноевропейских государств.

Высокая степень организации и управляемости института Римской католической церкви способствовала мобильности и динамизму в церковной политике, которая могла быстро приспосабливаться к изменяющимся историческим обстоятельствам и находилась лишь в относительной зависимости от традиций первоначального христианства.

Христианство на Востоке прошло свое становление и сложилось как система самостоятельных (автокефальных) патриаршеств, находящихся между собой в отношениях конкуренции за власть над душами и умами верующих. Такая несогласованность в действиях очень снижала способность церковных властей противостоять власти политической. Поэтому в традиции восточного христианства (в Византии, а затем и в Древней Руси) взаимоотношения церкви и светской власти в корне отличались от западноевропейских государств. Отличительные черты таких взаимоотношений приведены ниже:

в православии церковь понималась как духовная опора сильной централизованной авторитарной власти государства. Светская же власть императора, царя или князя рассматривалась церковью как земное воплощение основополагающих религиозных идей;

православная христианская церковь, прочно опираясь на религиозные традиции раннего христианства, решала все основные вопросы богословской, богослужебной и мирской практики коллегиально, сообща. Соборность выступает как высшая форма церковной и религиозной легитимности[7] .

Как следствие, возникает нужда в сильной централизованной власти монарха, которая освящена церковными полномочиями. Автокефальный (самостоятельный) статус различных церквей христианства на Востоке означал их зависимость от государства, выступавшего как гарант веры. С утверждением самостоятельности московского патриаршества в XV в. церковь на Руси становится существенным орудием централизации, утверждения государственного единства.

В общем же церковная община и власть государя выступают в качестве взаимодополняющих факторов цивилизации и культуры русского народа, определившие своеобразие его духовности.

Примером своеобразия духовной культуры русского народа является сохранение соборности в качестве механизма духовной саморегуляции общества. Это означало для христианской церкви Востока опору главным образом на традицию, практически не меняющуюся религиозную догматику. Следствием этого был идейный и ритуальный консерватизм православной церкви, широкое распространение в ней охранительных тенденций, а также принципиальная пассивность религиозных деятелей древнего русского государства, особенно на фоне деятельности светских политиков. Главным, активным началом русской социокультурной истории, начиная с самого акта крещения Руси, становится светская власть.

В других восточных церквах также утвердилась национально-государственная привязанность православия. Одним из самых важных культурных результатов такого положения была замкнутость культуры, локальная обособленность этих церквей и застойность их вероучения.

Застойный характер религиозной жизни на Руси привел к тому, что уже с середины XVII в. присущее русскому обществу противоречие между принципами стабильности и развития приняло характер противостояния самобытности святой Руси и западничества. Православие сопротивлялось европейским влияниям в духовной жизни, представляя их как отступление от истинной веры. Церковные порядки, установленные Петром I и его преемниками (введение Синода, секуляризация церковных земель и другие меры), усилили организационную зависимость церкви от государства. Однако содержание вероисповедания осталось незатронутым. Православию были чужды сколько-нибудь серьезные попытки реформации. Незыблемость церковной жизни, устарелость ее языка и обрядов усиливали изоляцию церкви от образованной части общества. Прочная связь церкви и престола приводила к тому, что растущая оппозиция против власти переносилась и на церковь. Официальная церковь не могла стать накопителем народного протеста против социальной несправедливости[8] .

Наряду с этим духовная косность православной веры вела к усилению секуляризма и неверия среди образованных слоев общества. Культурное развитие шло раздельно от религиозной жизни. Источниками развития культуры являлись:

· народная, во многих чертах еще культура язычества, которая была представлена фольклорной, обрядовой, праздничной традициями;

· внешнее влияние большого числа культур Запада и Востока, тесное общение с которыми Россия поддерживала в течение многих веков;

· государство в качестве одной из сил, которые объединяли население на очень больших пространствах Евразии и способствовали развитию хозяйственной и культурной деятельности.

Следовательно, начиная с момента крещения Руси, самодержавие наряду с православием определяют смысловой стержень российской цивилизации. Как самодержавие, так и православие сыграли свою созидательную роль в русской социокультурной истории, в становлении и развитии древнерусской духовности.

4. святость в древней руси

В проходящей этап становления после принятия христианства культуре Руси понятие святости получает черты, которые существенно отличались от понимания святости в западноевропейских государствах.

Необходимо отметить, что само понятие святость является более древним, чем само христианство. В языческой Руси роль сакрального, то есть священного, святого отводилась, прежде всего, природным феноменам. Когда Русь приняла христианство, то понятие святости ощутимо изменяется:

· святость переносится с природных вещей и процессов на человека, на его душевно-духовный аспект;

· святость считается недоступной для восприятия с помощью органов чувств, она начинает пониматься как нечто абстрактное и невидимое. А это, в свою очередь, соединяет святость с такими моральными характеристиками, как непорочность, добродетельность, праведность. Все сказанное общее и для русской, и для западноевропейской культуры[9] .

Специфика понимания святости на Руси заключается в том, что для культуры культуры русского народа:

· святость предусматривает устремление к единой универсальной цели, самому сокровенному желанию и самой заветной мечте и надежде – божественному царству для человека на земле;

· святость предполагает возврат к первоначальному состоянию целостности, нетронутости, чистоты;

· утверждается, что состояние святости может быть предельно приближено в пространстве и времени.

Поэтому именно в культуре русского народа святость свидетельствует о принадлежности человека к иному миру; иногда даже некоторое юродство. Святые в древней русской культуре оказываются зримым образом идеала христиан, от них исходит слово правды, которое опрокидывает все неправедное на земле.

Культ святых в русской культуре является показателем поступательного развития духовной культуры и имеет опору в очень давних религиозных традициях. Это особый культурно-исторический феномен. Культ святых имел социальные корни, как и всякий религиозный культ. Чтобы влиять на умы и души, необходимо было опереться на почитание религиозных героев в широкой среде населения. Это были герои, наделявшиеся особого рода исключительностью: положением на выходе за орбиту земного. Святой на своем пограничном (между землей и небом) посту бессменно находился в течение всего земного отрезка жизни[10] .

Святым подобало быть судьями по отношению к правде и неправде, что требовало от них отрешения от мира насилия, эксплуатации, всяческой неправды. Отсюда следует отшельничество, пустынножительство - весь идеально обрисованный образ жизни святого, его отрешенность от мира сего.

Основная функция святых – сотворение чуда. Социальная действительность, в которой правда является чудом, компенсирует себя верой в чудо как правду. Бессилие спасает себя верой в чудеса. Святые одаряются способностью вызывать в том случае, когда это нужно, влагу или солнечное тепло, разгонять тучи, насылать снег. В этом отражаются прямые интересы людей труда. Святые творят чудеса, исцеляя больных, ставя на ноги хромцов, вообще возвращая здоровье людям.

Неслучайно в народных утопиях, начиная с древних времен и по XIX век включительно, мы встречаемся с представлениями об островах блаженных, разных далеких землях, где царит Правда, где труд вознаграждается обилием плодов, население свободно, миролюбиво, лишено пороков и в силу всего этого отличается физическим здоровьем и завидным долголетием. Феномену святости присущ элемент социального утопизма, погруженного в сферу религиозно-магического сознания и практики[11] .

Культ святых формировался по двум направлениям.

Первое направление шло снизу - это было почитание святых, локализованное территорией прихода или небольшой округи какого-нибудь монастыря. Почитание святых при этом не только не распространялось на всю Русь, но и на границы той или иной епархии. Еще более низкую ступень в культе святых составляло почитание так называемых усопших подвижников.

Вторым направлением было культивирование святых, которые были предписаны сверху, намерение церкви ввести культ святых в свое русло, не пренебрегая и святыми, почитавшимися в черте прихода, и теми, что почитались по почину народа усопшими подвижниками. Направление, которое шло сверху, ставило перед собой цель регламентировать культ святых и закрепить его на службе интересам идеологии церкви и государства.

Определенные особенности в православной истории имеет и процесс канонизации (причисление к святому лику) святых Руси. В качестве примера можно привести историю Бориса и Глеба (они были первыми русскими чудотворцами православной церкви), причисленных к лику святых еще до равноапостольных Владимира и Ольги. Поводом для их почитания всем народом выступет не непоколебимость их веры, не аскетические принципы жизни в благочестии, не твердость в утверждении идеалов православной церкви, а именно факт безропотного, жертвенного принятия насильственной смерти, которая была организована их братом - соперником в борьбе престол г. Киева - Святополком Окаянным; это является идеалом отношения христиан к смерти и страданию, к власти и борьбе за нее, непротивление насилию и всепрощение.

Только бездейственный способ поведения по отношению к зловещим силам и испытаниям выступает спасительным для всей Русской земли. Моральная высота ни в чем не повинных мучеников перед смертью становится идеальной гарантией материальной непоколебимости и непобедимости русского народа, который выдвинул из своей среды святых, готовых внутренне на любой - даже бесславный, бессмысленный - подвиг.

Впоследствии умаление личности и ее роли в истории, подчинение личной жертвы всеобщему благу, защита долготерпения как универсального средства коллективного преодоления кризисной ситуации - все эти черты, поэтизировавшиеся древнерусскими писателями и мыслителями, становились постепенно типологическими чертами русской культуры, входили в самый тип древнерусской цивилизации. Ее ключевым компонентом становилась глубокая вера в то, что правда, добро и справедливость в конечном итоге восторжествуют на Руси сами собой, благодаря лишь одной святости Русской земли[12] .

В течение всей, насчитывающей много столетий, социокультурной истории Древней Руси всегда возникали ситуации, которые требовали то героического подвига, то терпеливой жертвы. Все это поэтизировалось в художественной литературе Древней Руси, прославлялось в летописях и публицистических воззваниях древнерусских книжников. Для древней русской культуры свойственным было максимальное сближение между собой ратного подвига князя и отшельнического подвижничества святителя как двух равновеликих проявлений силы духа, как достижения христианской святости. Сама Русская земля понемногу стала представляться в сознании народа как воплощение духа святости, получая название Святой Руси.

К концу XV - началу XVI в. в православии на Руси сформировались два неодинаковых, во многом противоположных типа святости.

Один тип святости, носивший исключительно духовный характер, был тесно связан с личностью и учением Нила Сорского, поддержан его последователями, называвшимися нестяжателями. Нил Сорский призывал к отшельнической жизни, удалению от светских соблазнов и мирского общения; монашеская жизнь должна проходить в уединении, духовном самоуглублении и молчаливом созерцании; церковь должна быть свободной от земельных владений, материальных и имущественных ценностей, а также от взаимодействия со светской властью, государством, мирской жизнью[13] .

Другой тип святости проповедовал Иосиф Волоцкий. Его ученики и последователи называли себя иосифлянами. Смысл учения Иосифа Волоцкого заключался в тесной связи с действующей властью и всяческой его поддержке - моральной, идеологической, политической, духовной; в свою очередь, государство своими вкладами в монастыри, земельными угодьями было призвано укреплять положение церкви в обществе, ее духовный, экономический, социальный статус[14] .

Суровость обрядов, самостоятельное отречение, аскетизм в трактовке иосифлян были обращены не на самоусовершенствование личности и возвышение религиозного духа индивидуума (как у последователей Нила Сорского), а на благо централизованной власти - церковной и государственной, социальной и духовной.

Позиция Иосифа Волоцкого была более прагматичной и державной. Она определила приоритет защищаемой его сторонниками линии, которая и победила в русском православии. Сами же споры Нила Сорского и Иосифа Волоцкого в значительной мере предопределили религиозный раскол XVII в. на Руси.

Непосредственное отношение к культу святых имеет культ блаженных и юродивых, который составлял принадлежность православия, - в католицизме имеются лишь намеки на него. Таким образом, культ юродивых и блаженных имеет прямую опору в христианстве. Он относится к демократической стороне учения христиан. Это культ, который был включен в знаменитую максиму христианства, которая содежится в Нагорной проповеди, начинающейся словами: Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное (Матф. 5, 3).

Между юродивыми и святыми есть существенное отличие, хотя в пантеоне святых представлены и юродивые, правда, на положении меньшой братии. С Богом и людьми (в их числе с властителями и царями) они общаются на короткой ноге. Что в словах и действах святых выступало как божественное веление, у юродивых выступает как акт их воли. Они живут во Христе, поскольку Христос живет в них. Они не причастны небу - они сами его частица. И именно так выражают они полноту христианской веры. Свое необычайное развитие как религиозный феномен юродство получает в XVI в. Именно к этому периоду относится упоминание большинства имен юродивых в разных церковных источниках[15] .

Таким образом, можно сделать вывод о том, что в процессе формирования человеческой культуры в целом и русской культуры в частности невозможно переоценить роль и значение понятий святость, святой, сакральный для характеристики духовного состояния человека, его отношения к основополагающим моральным категориям.

заключение

Воздействие принятия христианства на культуру и историю Руси можно охарактеризовать следующими тезисами:

· Христианство дало Руси письменность.

· Введение христианства на Руси сразу же привело к ощутимым изменениям в сфере быта людей.

Принятие христианства на Руси содействовало:

· включению Руси в европейский христианский мир, появлению возможности играть в нем видную роль;

· установлению политических, торговых, культурных связей со странами христианского мира;

· созданию широкой основы для объединения древнерусского общества, формирования единого народа на основе общих духовных и нравственных принципов;

· укреплению молодой русской государственности;

· гуманизации всего древнерусского общества;

· становлению городской культуры в преимущественно сельскохозяйственной по роду жизнедеятельности стране:

· развитию на Руси архитектуры, искусства, появлению первых летописей, школ, созданию крупных литературных и художественных ценностей.

Специфика понимания святости на Руси заключается в том, что для культуры культуры русского народа:

· святость предполагает возврат к первоначальному состоянию целостности, нетронутости, чистоты;

· утверждается, что состояние святости может быть предельно приближено в пространстве и времени.

список литературы

1. Флоровский Г.К. Пути русского богословия. - Вильнюс, 1991.

2. Экономцев И. Православие. Византия. Россия. - М., 1992.

3. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. - М., 1979.

4. Флоровский Г.К. Пути русского богословия. - Вильнюс, 1991.

5. Дорогова Л.Н. и др. Культурология. – М.: ИНФРА-М, 2006.

6. Георгиева Т.С. Христианство и русская культура. - М., 2001.

7. Зезина М.Р., Кошман Л.В., Шульгин В.С. История русской культуры. - М., 2003.

8. Клибанов А.И. Духовная культура средневековой Руси. - М., 2004.

9. Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. - М., 2002.

10. Флоровский Г.К. Пути русского богословия. - Вильнюс, 2001.

[1] Флоровский Г.К. Пути русского богословия. - Вильнюс, 1991, - С. 4.

[2] Экономцев И. Православие. Византия. Россия. - М., 1992. – С. 25.

[3] Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. - М., 1979. – С. 155.

[4] Флоровский Г.К. Пути русского богословия. - Вильнюс, 1991, - С. 9.

[5] Дорогова Л.Н. и др. Культурология. – М.: ИНФРА-М, 2006. – С. 258.

[6] Дорогова Л.Н. и др. Культурология. – М.: ИНФРА-М, 2006. – С. 259.

[7] Дорогова Л.Н. и др. Культурология. – М.: ИНФРА-М, 2006. – С. 261.

[8] Георгиева Т.С. Христианство и русская культура. - М., 2001. – С. 124.

[9] Дорогова Л.Н. и др. Культурология. – М.: ИНФРА-М, 2006. – С. 275.

[10] Зезина М.Р., Кошман Л.В., Шульгин В.С. История русской культуры. - М., 2003. – С. 58.

[11] Клибанов А.И. Духовная культура средневековой Руси. - М., 2004. – С. 184.

[12] Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. - М., 2002. – С. 96.

[13] Культурология. Под ред. Г.В.Драча. - Ростов-на-Дону, 2000. – С. 84.

[14] Там же. – С. 85.

[15] Флоровский Г.К. Пути русского богословия. - Вильнюс, 2001. - С. 9.

Скачать архив с текстом документа