«Борьба с организованной преступностью и отмыванием капиталов в ес»

Борьба с организованной преступностью и отмыванием капиталов в ЕС

В статьях французских обозревателей рассматриваются современные тенденции в области борьбы с организованной преступностью в Западной Европе, в частности с отмыванием капиталов.

Советник постоянного представительства Франции при ЕС Э. Буланже отмечает, что глобализация экономики, предоставляя значительные выгоды потребителям, одновременно способствует развитию транснациональной организованной преступности. Кроме того, такие технологические инновации как электронные банки оказываются активно используются для совершения преступлений или перевода полученных в результате криминальной деятельности средств в легальную сферу.

Независимо от того, идет ли речь о классических криминальных группировках (Коза Ностра, китайские триады, японские якудза), более новых криминальных образованиях (колумбийские и мексиканские картели, российские группировки) или группах, специализирующихся на крупномасштабных финансовых преступлениях (уклонении от уплаты налогов или международном мошенничестве), все они имеют пять общих черт.

1. Организованная преступность систематически прибегает к коррупции для блокирования инициатив правительств.

2. В основе высокой сопротивляемости организованной преступности лежит олигополистическая система. Исчезновение одной группы в результате действий репрессивных органов часто оказывает лишь незначительное влияние на общий уровень организованной преступности, так как принадлежавшие группе доли рынка захватываются конкурентами. Поэтому деятельность государства по искоренению организованной преступности, не превышающая определенного порога эффективности, служит инструментом естественного отбора, обеспечивающим развитие лучше организованных групп.

3. Все преступные группировки обладают высокой приспособляемостью к обстоятельствам. Используя слабости юридической и законодательной систем, они выбирают наиболее уязвимые с их точки зрения области деятельности в рамках действующего режима; моментально извлекают прибыль из любого изменения окружения, постоянно опережая своих противников.

4. Организованная преступность носит транснациональный характер, для нее не существует границ. Наоборот, границы служат препятствием для преследования членов преступных группировок.

5. Организованная преступность проникает в Европу теми же путями, что и криминальные товары (наркотики, оружие и т.д.), т.е. через европейские порты, трассу Берлин-Москва, трассы, идущие через Балканы.

Основными направлениями деятельности организованных преступных группировок Европы являются следующие шесть криминальных промыслов.

1. Нелегальная миграция. Этот промысел обеспечивает организованным преступным группировкам стабильный и регулярный источник дохода при низких рисках, а также позволяет им создавать сети для реализации более опасных и выгодных с экономической точки зрения преступлений (распространение наркотиков, проституция). Чем больше преступная группа вовлечена в незаконную иммиграцию, тем она эффективнее в других секторах.

2. Кража автомашин. Она приносит значительные прибыли при низких рисках и также является базой для организации более опасных преступлений.

3. Распространение наркотиков. На этот вид деятельности приходится 50% всей деятельности организованной преступности. Оборот составляет около 400 млрд долл., т.е. 8% мировой торговли. Преступные группы заключают между собой долгосрочные стратегические альянсы для раздела рынков или проникновения на новые. Наиболее важные соглашения - между колумбийскими и российскими группировками, с одной стороны, и турецкими и группировками стран Центральной Европы, с другой.

4. Распространение других незаконных товаров (животные и растения, которым угрожает исчезновение, различные подделки и опасные продукты).

5. Уклонение от уплаты налогов (акцизов и НДС), в частности на табачные изделия и алкоголь. По оценкам, в 1996 г. потери стран ЕС от этого вида мошенничества составили около 4,8 млрд экю.

6. Мошенничество с ресурсами ЕС. Организованная преступность специализируется прежде всего на сельскохозяйственных продуктах и продукции третьих стран, импортируемой в рамках преференциальных таможенных режимов. Мошенничество состоит либо в уклонении от уплаты таможенных пошлин, либо в незаконном получении субсидий в рамках коммунитарной сельскохозяйственной политики. В 1997 г. при бюджете ЕС в 82 млрд экю 1 млрд экю стал объектом мошеннических операций, проведение которых облегчается из-за запутанности коммунитарного законодательства. Только в 1999 г. было отмечено некоторое сокращение объема подобных операций.

Борьба против мошенничества с ресурсами ЕС в основном ложится на страны-члены, которые обязаны принимать те же меры борьбы с мошенническими операциями с бюджетом ЕС, которые они принимают для защиты собственных финансовых интересов. Кроме того, в 1988 г. было создано специальное подразделение по координации борьбы с мошенничеством - UCLAF (Unite de coordination de la lutte antifraude). Его задача состоит, прежде всего, в оказании помощи странам-членам в координации их действий. Кроме того, UCLAF расследует случаи вероятного мошенничества, материалы по которым впоследствии могут быть представлены компетентным органам стран-членов. Оно может потребовать от соответствующих органов стран-членов расследования определенных дел или проводить их совместно с ними. Однако UCLAF не может само вести судебное расследование, арестовывать или допрашивать подозреваемых, производить обыски для выемки документов, допрашивать возможных свидетелей. Эти прерогативы имеют только государства-члены ЕС, что обеспечивает их суверенитет и подчеркивает их ответственность в борьбе против мошенничества.

В 1999 г. UCLAF был преобразован в OLAF (Office de lutte antifraude independant) с расширением штата сотрудников и предоставлением полной оперативной независимости (наблюдательный совет состоит из пяти независимых членов, директор назначается совместно Комиссией, Парламентом и Советом ЕС и пользуется защитой суда в случае покушения на его независимость).

Усиливается внимание ЕС к борьбе с отмыванием капиталов, означающим легализацию с помощью различных процедур финансовых результатов преступной или противоправной деятельности. Эта операция жизненно важна для криминальных группировок. В строго правовом смысле особенность отмывания капиталов состоит в том, что оно предполагает целую серию взаимосвязанных правонарушений. Эксперты различаются три основные категории операций по отмыванию капиталов:

1. размещение средств, позволяющее конвертировать наличные в другие формы (валюту, золото, кредитные или электронные деньги);

2. техника нагромождения - сложная система последовательных финансовых операций с использованием подставных фирм или оффшорных зон, препятствующая выявлению незаконного происхождения средств;

3. интеграция, т.е. инвестирование средств, полученных мошенническим путем в легальную экономику для придания им законного характера.

По оценкам, ежегодно отмывается 1000 млрд долл., 100 млрд из которых циркулируют в Европе. Изучение тенденций в области отмывания капиталов экспертами GAFI - Groupe daction financiere sur le blanchiment de capitaux (Группа финансового воздействия на отмывание капиталов), в которую входит большинство западноевропейских стран, представители ЕС, США, Канада, Австралия и Турция, свидетельствует о способности преступных группировок быстро менять схемы операций по отмыванию капиталов при принятии государствами мер по их пресечению, прибегая, например, к дроблению операций (чтобы не достигнуть порога декларирования) или действуя в менее контролируемых отраслях или регионах. Эксперты также отмечают повышение роли профессиональных посредников (бухгалтеров, адвокатов, агентов по созданию компаний); тенденцию к более широкому использованию страховых услуг в механизмах отмывания капиталов; усиление значения электронных переводов как преимущественного метода создания системы нагромождения; уязвимость рынков производных инструментов и ценных бумаг перед отмыванием капиталов.

В целом борьба с отмыванием капиталов в ЕС наталкивается на многочисленные трудности, в частности отсутствие реального европейского судебного пространства, включающего снятие банковской тайны и расширение сотрудничества между государствами-членами в налоговой сфере. В связи с этим в 1998 г. была разработана программа совместных действий стран ЕС, включающая создание каждым государством минимальных норм для идентификации, замораживания, ареста и конфискации инструментов и продуктов преступлений. Европейской судебной сети было предписано разработать справочник, включающий национальные органы, призванные бороться с отмыванием капиталов. Европейский Совет потребовал интенсифицировать эту борьбу за счет усиления прозрачности финансовых сделок и сотрудничества с оффшорными центрами третьих стран.

По оценкам экспертов GAFI в ближайшее время страны Группы могут столкнуться со следующими проблемами.

1. Введение единой европейской валюты и крупных купюр. Криминальные группировки постараются воспользоваться введением единой европейской валюты, чтобы узаконить грязные деньги, прикрываясь большими объемами обмена национальных валют на евро. Отмывание может осуществляться и в период, предшествующий обмену с использованием различных средств (обмен средств на валюту стран, не входящих в зону евро, использование услуг профессиональных посредников). Что касается введения с 1 января 2002 г. в обращение крупных купюр (500 евро), то мнение экспертов разделилось. Некоторые считают, что поскольку крупные купюры, используются для тезаврации средств, полученных в результате налоговых мошенничеств или криминальной деятельности, их введение облегчит отмывание капиталов. Другие не видят в этой операции большой угрозы.

2. Недостаточное развитие сотрудничества с оффшорными финансовыми центрами.

3. Новые технологии платежей. Речь идет о невозможности идентифицировать стороны, прибегающие к новым технологиям, степень прозрачности сделки, отсутствии контроля и т.д.

4. Использование рынка золота, т.е. параллельной системы, позволяющей перевод фондов без их физического перемещения. Эта система менее бюрократична, чем банковская. Кроме того, поскольку не остается никаких письменных следов продажи, налоги снижаются (уход от налогов).

Помимо коммунитарных организаций в каждой стране ЕС существуют собственные органы по борьбе с отмыванием капиталов. В основе, например, французской системы лежит партнерство между административным подразделением TRACFIN - Traitement du renseignement et action contre les circuits financiers clandestins (Обработка информации и проведение мероприятий по пресечению подпольных финансовых потоков), созданным в 1990 г. при министерстве экономики и финансов, и финансовыми посредниками. При этом законодатель, исходя из необходимости обеспечить свободное перемещение чистых денег и поставить преграду на пути грязных, обязал кредитно-финансовые организации, страховые компании, нотариусов и агентов по недвижимости информировать TRACFIN о каждой подозрительной сделке. В отличие от действующей в США и Австралии системы, где данные о сделках, отвечающих определенным критериям в обязательном порядке передаются в органы, призванные бороться с отмыванием капиталов, во Франции финансовые посредники сами, на основе анализа, решают, подозрительна сделка или нет. При добровольном сообщении о своих подозрениях в TRACFIN, они освобождаются от уголовной, гражданской и профессиональной ответственности. Таким образом, информация отбирается самими финансовыми институтами, что повышает качество их работы, а обработка информации осуществляется TRACFIN. Эффективность этой системы основывается прежде всего на реальном осознании экономическими агентами необходимости защищать себя от отмывания капиталов.

Несмотря на то, что декларирование подозрений влечет за собой отказ от сохранения банковской тайны, закон запрещает использовать элементы передаваемой TRACFIN информации в целях, отличных от цели борьбы с отмыванием капиталов, в частности в фискальных целях.

Для эффективного использования полученной информации TRACFIN наделен правом самых широких коммуникаций, позволяющее ему обращаться к любой финансовой организации для проверки сделки. Речь идет о том, чтобы составив общее представление об операции в наикратчайшие сроки, решить вопрос о необходимости судебного расследования или признания сделки законной. Право коммуникаций распространяется также на письменные отчеты, которые финансовые организации должны составлять и хранить, если речь идет о крупных и необычно сложных, но не подозрительных сделках.

В соответствии с законом от 13 мая 1996 г. TRACFIN наделен правом коммуникаций с аналогичными зарубежными службами даже при отсутствии подозрения о незаконности сделки. Наличие широкой корреспондентской сети с зарубежными аналогами TRACFIN имеет большое значение, так как многие сомнительные сделки носят международный характер.

Закон также предоставляет TRACFIN право возражения, позволяющее блокировать еще не осуществленную операцию на 12 часов, если существует вероятность подтверждения ее незаконности. Однако TRACFIN воспользовался этой прерогативой лишь дважды, поскольку обычно декларации о подозрении предоставляются после совершения сделки.

В 1991-1998 гг. TRACFIN зарегистрировал 6.109 деклараций финансовых организаций, при том, что их число постоянно росло: от 179 в 1991 г. до 1244 в 1998 г. Основная часть деклараций исходит от банков и кредитных организаций, на долю которых приходится 67% деклараций. С начала своей деятельности до 31 декабря 1998 г. TRACFIN передал в суд 318 дел. Только в 1998 г. прокурорам Республики по территориальной принадлежности было передано 105 дел, в которых фигурирует общая сумма в 2,7 млрд фр. Часть информации была предоставлена аналогичным структурам других стран, что позволило им привлечь национальные юридические органы и в некоторых случаях конфисковать авуары нарушителей.

Литература

(1) Составлено по: Boullanger H. La lutte contre la criminalite organisee en Europe // Defense nat. 2000. A.56. № 4. P. 92 - 106; TRACFIN: Le service francais de lutte contre le blanchiment // Problemes econ. 1999. № 2628. P. 16 - 21; Le blanchiment des capitaux: Problemes actuels et tendances recentes // Problemes econ. 1999. № 2609. P. 23.

(2) Boullanger H. Op. cit. P. 92.

(3) Boullanger H. Op. cit. P. 96.

(4) Boullanger H. Op. cit. P. 103.

(5) TRACFIN… Р. 16.

(6) Boullanger H. Op. cit. P. 104.

(7) Boullanger H. Op. cit. P. 104.

(8) TRACFIN… Р. 18, 19.

США в борьбе с экономическим шпионажем (1)
Л. Фрих

В докладах Луиса Дж. Фриха, директора ФБР, сделанных в мае 1996 г. и в январе 1998 г. во время слушаний в Конгрессе США, дан обзор основных тенденций в сфере экономического шпионажа и борьбы с ним - естественно, с точки зрения защиты экономических интересов США.

Право собственности на экономическую информацию является неотъемлемой частью фактически любого вида хозяйственной деятельности в Соединенных Штатах. Поэтому кражи экономической информации, составляющей собственность Соединенных Штатов, которую осуществляют иностранные правительства или их представители, а также сами американцы, оказывающие услуги иностранным правительствам, подвергают серьезной опасности конкурентоспособность экономики США.

Перемены после окончания холодной войны

Работа иностранных разведок всегда была направлена против экономических интересов США, в этом нет ничего необычного или беспрецедентного. Однако во время холодной войны информация, собранная агентурной разведкой об экономике и технологии, являлась как бы дополнением к традиционному шпионажу, а не самостоятельным направлением.

Руководители политики США все более осознают неотъемлемую связь между экономической и национальной безопасностью. Несколько лет назад ежегодное издание Белого Дома, Стратегии национальной безопасности, сделало особое ударение на том, что экономическая безопасность является неотъемлемой частью не только национальных интересов США, но также национальной безопасности. В издание 1995 г. президент Клинтон включил пересмотр политики поддерживания американской экономики в список трех основных национальных стратегических целей. Он особо подчеркнул, что сила нашей дипломатии, способность поддерживать не знающую равных [американскую] военную мощь, привлекательность повсюду наших ценностей непосредственно зависят от экономической силы США. Эта идея была подтверждена в изданной в феврале 1996 г. Стратегии национальной безопасности - расширения и обязательства.

Согласно этим соображениям, ФБР начало еще в 1992 г. возобновлять свою контрразведывательную деятельность, чтобы обеспечить защиту экономической безопасности США. В 1994 г. ФБР ввело программу экономической контрразведки для сбора информации и принятия мер по расследованию и противодействию угрозам и действиям, направленными против экономических интересов США, особенно актам экономического шпионажа. Эта программа является оборонительной и направлена на защиту национальной безопасности США.

Кто занимается экономическим шпионажем

ФБР рассматривает отчеты и заявления о деятельности в сфере экономического шпионажа, ведущегося против США, со стороны лиц и организаций 23 различных стран. Среди них есть бывшие идеологические и военные соперники, которые продолжают ставить своей целью сбор экономической и технологической информации США, как и во время холодной войны. Другие правительства, проявляющие повышенный интерес к экономической и технологической информации США, являются старыми политическими и военными союзниками США или традиционно поддерживаются нейтралитет. Эти страны ставят целью выведывание экономической и технологической информации, несмотря на их дружеские отношения с Соединенными Штатами. В некоторых ситуациях они имеют преимущественное положение, получая законный доступ к ценной информации более легко, чем традиционные противники, что позволяет им получать доступ к информации о новых высоких технологиях и использовать ее в конкуренции против фирм США.

Правительства и компании высокоразвитых стран крадут экономические сведения о самых различных видах хозяйственной деятельности, чтобы получить преимущество при конкуренции над основным экономическими соперником, каким являются США. Менее развитые страны склоняются к тому, чтобы ограничить свою деятельность сбором экономической информации о нескольких ключевых промышленных секторах.

Цели экономического шпионажа

Основные цели иностранных экономических разведывательных операций - это высокотехнологические отрасли промышленности: биотехнологии, телекоммуникации, компьютеры и программирование, передовые средства передвижения и технологии двигателей, передовое сырье и материалы, технологии защиты и вооружения. Составляющая право собственности коммерческая информация (т.е. данные о предложении товаров, контрактах, клиентах, информация о ведении операций в этих сферах) также, как правило, становится целью нападения. Помимо сбора технологической информации, иностранные правительства собирают сведения о планах и политике Правительства США по отношению к торговле и промышленности.

Сбор сведений зарубежной экономической разведкой может улучшать национальную обороноспособность так же хорошо, как и собственные экономические разработки. Провести линию, полностью отделяющую экономические сведения от политических, столь же трудно, как и между техническими и военными.

ФБР установило следующие типы экономической информации правительства США, представляющие первостепенный интерес для зарубежных правительств и служб разведки: экономика США, торговля и финансовые соглашения, налоговая политика США, передача технологий и инструкций контроля в сфере военного снабжения, законодательные проекты, выгодные для работающих в США зарубежных фирм. Иностранные конкуренты пытаются собрать эти положения, прежде чем они станут общедоступными, чтобы увеличить свои конкурентные преимущества.

Потери США от экономического шпионажа

В 1992 г. исследование, проведенное Американским обществом экономической безопасности (American Society for Industrial Security), пришло к выводу, что от всех типов коммерческого шпионажа за 1991-1992 гг. экономикой США были понесены огромные убытки в следующих областях: ценовые данные (1 млрд долл.), данные о развитии производства и данные по спецификациям (597 млн долл.), информация о производственных процессах (110 млн долл.).

Еще в 1982 г. Американская торговая комиссия (International Trade Commission) подсчитала, что нарушение прав на интеллектуальную собственность в пяти отдельно взятых секторах экономики обошлось нации сокращением ежегодных продаж на 6-8 млрд долл., что стоило потерей рабочих мест 131 тыс. американским гражданам. Для 1987 г. эти потери для всей экономики США были оценены уже в 23,8 млрд, что равносильно потере примерно 450 тыс. рабочих мест. Впрочем, оценка потерь этого периода может быть и более высокой - так, последующие исследования ITC, проведенные в 1988 г., приводят к выводу, что в результате нарушений прав интеллектуальной собственности иностранными государствами американские компании потеряли от 43 млрд до 61 млрд долл. только в 1986 г.

В октябрьском номере журнала FOCUS за 1995 г. в дискуссии на эту тему сообщается, что одно лишь незаконное копирование и подделка медикаментов Аргентиной, Бразилией, Индией и Турцией обходится американским фармацевтическим фирмам более чем в 1,5 млрд долл. ежегодно.

Методы экономического шпионажа

Исследования, проведенные по программе экономической контрразведки, позволяют выявить большое разнообразие методов, используемых в экономическом шпионаже. Они показали, что в экономическом шпионаже редко используется какой-либо один набор методов - агенты предпочитают хорошо отлаженные программы, которые объединяют как легальные, так и нелегальные, как традиционные, и так и более современные методы. Следующие примеры иллюстрируют некоторые из скрытых методов, обнаруженных в результате данных исследований.

Наилучшим источником для сбора информации является человек, пользующийся доверием внутри компании или организации, которому дается задание добыть секретную информацию. Эти люди представляют собой огромную ценность в силу их легального и прямого доступа к ценной информации. Например, между 1986 и 1990 гг. др Рональд Хоффман (Ronald Hoffman), конструктор ракетных двигателей и ведущий исследователь Международной Корпорации прикладных наук (Science Applications International Corporation), продал одну из запрещенных для экспорта технологий, разработанных этой организацией, четырем иностранным компаниям. Эта технология содержала имеющие уникальную коммерческую ценность компьютерные коды, разработанные для вооруженных сил США в целях использования их в проектах стратегической обороны. Репортажи в прессе утверждали, что те зарубежные компании, которые получили информацию от Р. Хоффмана, считались крайне отсталыми по сравнению с американскими фирмами, однако в результате шпионских действий значительно продвинулись вперед в развитии космических технологий.

Некоторые иностранные правительства дают задание своим студентам, выезжающим за рубеж, по сбору секретной информации, касающейся всевозможных технических и экономических объектов. В отдельных случаях страны вербуют студентов перед выездом в США, инструктируют их по вопросу передачи любой технологической информации. Одно иностранное правительство даже организовало как альтернативу к обязательной военной службе организовало программу стажировок за рубежом, специфической задачей которых зачастую был именно сбор зарубежной деловой и технологической информации. Несмотря на то, что эти студенты чаще всего не имеют доступа к важным секретным сведениям, они представляют собой большую группу технически грамотных людей с опытом жизни в США и имеющих связь с иностранными разведслужбами. В процессе обучения некоторые студенты стимулируются к сотрудничеству с американскими фирмами, чтобы добывать затем их внутреннюю информацию.

Расследования ФБР выявили, что некоторые иностранные правительства эксплуатируют существующие филиалы неправительственных организаций или создают новые (такие, как общества дружбы, организации по международному обмену, компании по экспорту и импорту и другие структуры, имеющие частые контакты с иностранцами) с целью сбора сведений и как прикрытие деятельности разведслужб. Они скрывают участие правительства в этих организациях и представляют их как сугубо частные структуры, чтобы законспирировать свою разведовательность. Эти организации выискивают потенциальных иностранных агентов, с которыми они устанавливают контакт.

Иностранные компании, как правило, нанимают компетентных сотрудников из конкурирующих американских фирм для выполнения соответствующей работы для иностранной фирмы. Иногда они делают это исключительно для того, чтобы выведать у сотрудника техническую информацию и использовать ее против конкурирующей фирмы. Например, ФБР выявила ассоциацию консультантов, которые долгое время работали в крупной американской корпорации, продавая иностранным властям внутренние сведения о высоких технологиях. Они получают по контракту более 1 млн долл. за предложение снабжать технологиями и инструкциями к ним свою страну, чтобы она могла конкурировать с США. Убытки в результате утечки внутренней информации составили миллиарды долларов.

Еще один метод, обнаруженный исследователями ФБР, - это использование иностранными правительствами легальных деловых соглашений для сбора закрытой информации. Например, в 1988 г. одна зарубежная компания по производству автомобилей сотрудничала с американской автомобильной компанией, которая выполняет заказ американских военных служб. Эти соглашения открыли доступ иностранным компаниям к техническим данным, касающихся американской военной техники. Американская компания уведомила иностранного производителя о внутреннем (частном) характере информации, которой она его снабжала. Однако впоследствии американский производитель узнал, что одна зарубежная фирма (не та первая, которая непосредственно сотрудничала с американцами, а другая) произвела свой аналог американского автомобиля и разместила его на крупной автомобильной выставке. В сущности, данный аналог был копией американского автомобиля, за исключением двигателя. По мнению американского производителя, этот зарубежный автомобиль был произведен слишком быстро для того, чтобы можно было считать его продуктом самостоятельных разработок. Несмотря на отсутствие явных доказательств, очевидно, что спецификации, полученные по лицензии первым производителем, были затем незаконно переданы второму в нарушение соглашения. Аналогичным способом иностранные правительства в установленном порядке требуют назначать уполномоченных для контроля на местах во время работы над совместными проектами для отслеживания хода работ и обеспечения руководства, особенно в области защиты. Некоторые из таких уполномоченных получают близкий доступ к американским документам и нелегально добывают сведения, считающиеся строго запрещенными. Так, фирма Ренон Оптикал, производитель скрытых систем наблюдения, стала жертвой вызывающе грубого использования именно этого метода. В октябре 1984 г. Ренон подписал четырехлетний контракт на 40 млн долл. с одним иностранным правительством на производство особо секретной переносной системы скрытого наблюдения для правительственной разведслужбы. Условия контракта позволяли трем офицерам иностранных Воздушных Сил работать на заводе Ренона, находящемся в районе Чикаго. После многочисленных разногласий и дискуссий по поводу стоимости проекта Ренон через месяц был вынужден приостановить работу и уволить этих офицеров. Вскоре после ухода с фирмы эти офицеры были пойманы службой безопасности, которая конфисковала у них пакет документов, из которых можно понять, что в процессе рабочих контактов офицеры передавали секретные технические чертежи Ренон своим компаниям, обеспечивая тем самым возможность создания аналогичных систем.

Законодательство о борьбе с экономическим шпионажем

Недостатки федерального законодательства США долгое время приводили к тому, что законы имели слабый сдерживающий эффект и затрудняли попытки американского правительства учитывать ущерб экономике от экономического шпионажа.

Нематериальная природа внутренней информации ни один раз была причиной отклонения обвинения в экономическом шпионаже. В некоторых судебных процессах прокуроры констатировали отсутствие материальных ценностей и объявляли это причиной невозможности предъявить обвинение. Эти случаи, - указывал Л. Фрих в 1996 г., - ярко высвечивают необходимость федерального закона, который включал бы положение о нематериальной собственности как объекте, который может быть похищен, а также предусматривал бы наказание за такие преступления.

В одном из подобных примеров прокурор отрицал состав преступления, совершенного субъектом, похитившим внутренние сведения во время работы на американскую компанию и использовавшим эти знания для прямой конкуренции со своим бывшим работодателем. Цитируя решение Верховного Суда, в котором Верховный Суд ввел правила о том, что торговые секреты не являются частью товаров, материальных ценностей, ценных бумаг и денежных средств, прокурор принял решение, что действия обвиняемого субъекта не содержат состава преступления, а представляют собой бизнес-практику конкурирующей стороны.

Другое расследование ФБР, в котором обвинение также было отклонено, включает описанный выше случай, когда американская автомобильная компания подписала ограниченное лицензионное соглашение с иностранной фирмой. После того, как другой иностранный производитель выпустил автомобиль, во многом схожий с американским, американская компания заподозрила, что первая фирма снабдила вторую информацией, являющейся исключительной собственностью, и вторая фирма использовала ее в производстве своего автомобиля. Министерство юстиции США на это возразило, утверждая, что преступление имеет место только в том случае, когда есть фактическое хищение материальных ценностей, но не идей или сведений. Министерство юстиции заявило также, что если американская компания сможет приобрести одну из так называемых копий их автомобилей и реверсировать ее, обнаружив в ней части запатентованной ими технологии, тогда американская компания сможет заявить о посягательстве на ее права.

В другом случае компания обратилась в ФБР с жалобами на иностранного конкурента, который похитил у нее внутреннюю информацию по маркетингу. Сведения были собраны американской фирмой, чтобы определить вероятные деловые возможности, характер этих возможностей, потенциальных покупателей, предполагаемые выгодные цены и уровень доверия компании, что могло бы принести признание компании. Приобретение данных сведений, безусловно, было бы выгодно конкурентам. Прокурор, проанализировав заявление истца, заявил, что, по его мнению, этот случай не представляет интерес для федерального суда, так как основывается только на факте хищения маркетинговый сведений.

Данные примеры иллюстрируют те трудности, которые испытывает ФБР, опираясь в борьбе с экономическим шпионажем на закон о межгосударственной транспортировке краденного имущества.

Хотя в каждом из описанных выше примеров участвовала какая-либо иностранная компания и, вполне возможно, иностранное правительство, а вероятные экономические потери были весьма значительны, однако до конца 1996 г. правительство США не имело специальных законодательных актов, направленных на эффективное противостояние экономическому шпионажу. При отсутствии такового приходилось в борьбе с экономическим шпионажем использовать старые законы, типа Закона о почтовом мошенничестве, который мог быть применен в случае, если в шпионской деятельности была задействована почта, или Закона о радиотелефонном мошенничестве, если мошенники использовали в своей преступной деятельности телефон, радио или телевидение.

Другая трудность с федеральным законодательством состоит в том, что оно не может обеспечить надежную защиту конфиденциального характера информации во время судебных процессов. По самой своей природе, ценность внутренней экономической информации состоит в ее эксклюзивности и конфиденциальности. Если один или оба эти компонента подвергаются риску во время открытых процессов, то ценность информации заметно уменьшается вопреки тому, что процесс был возбужден как раз с целью защитить эту ценность. Чтобы не рисковать, истцы часто предпочитают воздержаться от отстаивания своих законных прав, надеясь или ожидая, что остатки ценной информации принесут им больше выгоды, чем ущерб, нанесенный правонарушителем.

Лишь в конце 1996 г. Конгрессом США был принят специальный Закон об экономическом шпионаже (Economic Espionage Act). Когда в январе 1998 г. Л. Фрих докладывал в сенатском Комитете по безопасности (Senate Select Committee on Intelligence) о противодействии ФБР иностранному экономическому шпионажу, он привел в качестве примера несколько свежих дел.

Так, в июне 1997 г. ФБР задержало двух американцев китайского происхождения, которые пытались нелегально приобрести материалы американской фирмы Bristol-Myers Squibb о производстве биопрепарата для лечения раковых заболеваний. Покупателем этой биотехнологии выступала тайваньский мультинациональный конгломерат Yuen Foong Paper Manufacturing Company. Если бы похищение удалось, потенциальные потери американской фирмы могли бы составить миллиарды долларов. В том же 1997 г. к одному году тюремного заключения и 30 тыс. долл. штрафа был приговорен Гарольд Ворден, бывший служащий Eastman Kodak Corporation, который при увольнении из фирмы прихватил тысячи конфиденциальных документов и начал оказывать консультационные услуги другим фирмам, в том числе зарубежным. И в этом случае потери от разглашения секретной технологической информации могли бы составить миллиарды долларов.

Таким образом, новый американский закон о борьбе с экономическим шпионажем сразу оказался востребованным и активно используется для защиты экономической безопасности США.

(1) Составлено по: Economic espionage. Hearing before the Subcommittee on crime of the Committee on the Judiciary House of representatives. 104 Congress. 2 Session. May 9, 1996. Wash., 1997. P. 9 - 16; Notable Industrial Espionage Cases.