Дискуссии в современной науке о предмете экономической социологии
СОДЕРЖАНИЕ: Предмет экономической социологии в контексте мировой современной науки, проблемы и перспективы развития в России. Новые течения: социология рационального выбора, сетевой подход, новый институционализм, культурно-исторический и этнографический подходы.СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
1. ПРЕДМЕТ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СОЦИОЛОГИИ. ВЗГЛЯД НА ЭКОНОМИЧЕСКУЮ СОЦИОЛОГИЮ В СОВРЕМЕННОЙ НАУКЕ
2. «НОВАЯ» ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СОЦИОЛОГИЯ
3. ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СОЦИОЛОГИИ В РОССИИ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ВВЕДЕНИЕ
Представленная работа посвящена теме «Дискуссии в современной науке о предмете экономической социологии».
Проблема данного исследования носит актуальный характер в современных условиях, поскольку мы имеем дело с относительно недавно появившейся, динамично развивающейся наукой.
Выбирая способ изучения данной темы, мы остановили свой выбор на реферировании, так как на сегодняшний день – это одна из самых широко распространенных письменных форм извлечения информации, позволяющая при современном огромном потоке информации в кратчайший срок отобрать нужную специалисту информацию. По сравнению с аннотированием реферирование является более совершенным методом обработки источников информации: если в аннотации приводится лишь краткий перечень рассматриваемых вопросов, то в реферате излагается существо вопросов, и приводятся важнейшие выводы.
Для себя мы поставили следующие задачи:
1. Рассмотреть предмет экономической социологии в контексте мировой современной науки.
2. Рассмотреть проблемы и перспективы развития предмета экономической социологии в России.
Работа имеет традиционную структуру и включает в себя введение, основную часть, состоящую из 3 параграфов, заключение и библиографический список.
Во введении обоснована актуальность выбора темы, поставлены цель и задачи исследования, охарактеризованы методы исследования и источники информации.
Таким образом, актуальность данной проблемы определила выбор темы работы «Дискуссии в современной науке о предмете экономической социологии», круг вопросов и логическую схему ее построения.
Источниками информации для написания работы послужили материалы отечественных и зарубежных социологов, интернет-журнал «экономическая социология» и различные интернет ресурсы.
1. ПРЕДМЕТ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СОЦИОЛОГИИ. ВЗГЛЯД НА ЭКОНОМИЧЕСКУЮ СОЦИОЛОГИЮ В СОВРЕМЕННОЙ НАУКЕ
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СОЦИОЛОГИЯ - общественная дисциплина, исследующая закономерности экономической жизни с помощью системы категорий, разработанных в рамках социологической науки. Развитие экономики Э.С. описывает как социальный процесс, движимый активностью функционирующих в ней социальных субъектов, интересами, поведением и взаимодействием социальных групп и слоев.
Объект Э.С. - взаимодействие двух основных сфер общественной жизни - экономической и социальной и соответственно взаимодействие двоякого рода процессов - экономических и социальных.
Особенность подхода Э.С. к этому взаимодействию состоит в том, что описываются не отдельно взятые тенденции, наблюдаемые в сфере экономики и общества, и даже не взаимосвязи между ними, а нечто более сложное: механизмы, которые порождают и регулируют эти взаимосвязи. Природа и специфические способности социальных механизмов регулировать протекание экономических процессов находятся, таким образом, в центре внимания Э.С. и составляют ее предмет.
Структура категорий Э.С. может быть представлена как многоуровневая иерархия. Первый уровень образуют две самые абстрактные категории - «экономическая сфера» и «область социальных отношений». Их содержание отражает характеристики общества, наиболее значимые для понимания процессов, происходящих «на пересечении» экономики и общества. Второй уровень образуют категории: «социальный механизм развития экономики» и «частные социальные механизмы регулирования отдельных социально-экономических процессов». Далее следуют категории, конкретизирующие содержание социальных механизмов, - «экономическое сознание» и «экономическое мышление», «социально-экономические стереотипы», «экономические интересы», «экономическая деятельность» и «экономическое поведение», «экономическая культура» и др. Сущность экономического сознания связывается с систематизированными знаниями, основанными на научном познании и сознательном использовании социально-экономических законов. Экономическое мышление включает в себя взгляды и представления, порожденные практическим опытом людей, их участием в экономической деятельности, теми связями, в которые они вступают в повседневной жизни.
Из определений следует, что изучаемые явления связаны с принципиально разными уровнями познания: экономическое сознание - с познанием функционирования и развития социально-экономических законов, а экономическое мышление - с включенностью в социально-экономическую практику. Такой методологический подход позволяет рассматривать экономическое мышление как форму проявления экономического сознания в конкретной общественной ситуации; при этом косность и неразвитость экономического сознания обусловливает противоречивость развития экономического мышления. Оно воспринимает изменение экономических отношений преимущественно эмоционально и совмещает следование политике экономических реформ со сложившимися социальными стереотипами. Другой важной категорией для обозначения реальных причин и наиболее глубоких стимулов экономической деятельности и экономического поведения людей является категория экономического интереса. Именно экономические интересы способствуют согласованности во взаимодействии разных групп и слоев в ходе непрерывного приспособления к изменениям, формирующим это взаимодействие. Закономерность взаимосвязи экономических интересов и состояния экономических отношений выражается в том, что экономические отношения, проявляясь в экономических интересах, приобретают характер движущих сил общественного развития, побудительных мотивов хозяйственной деятельности людей. Экономические интересы и экономический образ мышления выступают предпосылками экономического поведения, которое можно определить как поведение, связанное с перебором экономических альтернатив с целью рационального выбора, т.е. выбора, в котором минимизируются издержки и максимизируется чистая выгода. Индивиды предпринимают лишь те действия, которые принесут им наибольшую чистую пользу (т.е. пользу за вычетом возможных затрат, связанных с этими действиями). В общении между собой по поводу распределения и потребления ограниченных экономических ресурсов субъекты преследуют свои экономические интересы, удовлетворяют свои насущные потребности. Необходимость регулирования экономического поведения положена в основу понимания экономической культуры как совокупности социальных ценностей и норм, являющихся регуляторами экономического поведения, выполняющих роль социальной памяти экономического развития, ориентирующих ее субъектов на те или иные формы экономической активности. Предполагается, что активность социальных субъектов во многом зависит: от состояния и регулятивных возможностей экономической культуры; от места и роли тех или иных социальных групп в структуре экономических связей; от динамики их перемещения в иерархии этой структуры в зависимости от принципов организации связи и эластичности их собственных социальных стереотипов; от способности специфических социальных механизмов регулировать экономические отношения.
Использование основных методологических принципов теории Э.С. показывает ее способность отражать логику взаимодействия разных социальных механизмов в условиях формирующихся рыночных отношений. Раскрывая взаимозависимость различных решений в контексте проводимой социальной политики, Э.С. привлекает внимание к еще не изученным социальным последствиям проводимых экономических реформ и предлагает необходимый методологический и методический инструментарий.
Существует несколько направлений в экономической социологии: т. н. старая экономическая социология (Карл Маркс, Макс Вебер, Зомбарт, Йозеф Шумпетер, Эмиль Дюркгейм и другие) , новая экономическая социология, она же неоинституциональная экономика (Рональд Коуз, Марк Гранноветер, Нил Флигстайн, Дж. Коулман, В. Радаев, Дуглас Норт, Кеннет Эрроу (Kenneth Arrow), Джордж Стиглер (George Stigler), Армен Алчиан (Armen Alchian), Гарольд Демсец (Harold Demsetz), Оливер Уильямсон (Oliver Williamson), В. Зелицер и целый ряд других), а также отечественная новосибирская школа экономической социологии (Т.И. Заславская, Р.В. Рывкина, З.И. Калугина, Т.Ю. Богомолова, П.С. Ростовцев, Е.Е. Горяченко, Г. Кирдина, О.Э. Бессонова и целый ряд других) и белорусская экономико-социологическая школа (Г.Н. Соколова, О.В. Кобяк и др.).
Это направление использует самые разные методы сбора и анализа данных, включая социологические методы. И самое главное, это особый подход, опирающийся на специфические представления о действии человека, развитии хозяйства и общества.
Экономическая социология сторонится модели человека, предложенного традиционной экономической теорией. «Экономический человек» слишком эгоистичен и изолирован от других людей, непомерно рационален и информирован. Он действует как автомат, подчиненный логике экономического интереса. В то время как экономическая социология не превращает человека в социологический автомат, столь же бездумно подчиняющийся предписанным нормам. Человек в экономической социологии способен становиться актёром и поступать вопреки обстоятельствам, переключаться с одной логики действия на другую, проявляя одновременно волю и гибкость. Это человек, способный на стратегию — последовательные и рефлексивные действия, простраивание собственного будущего. При этом «наш» человек не висит в безвоздушном пространстве. Он включен в сплетение формальных и неформальных сетей, входит в качестве начальника или подчиненного в разные организации, действует в составе социальных групп, принадлежит к локальным и национальным общностям.
2. «НОВАЯ» ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СОЦИОЛОГИЯ
экономическая социология институционализм
Для того чтобы несколько прояснить картину нынешнего состояния экономической социологии, попробуем пунктирно разметить ее новые направления.
К концу 1970-х годов в социологии обозначаются новые веяния, связанные с пробуждением особого интереса к экономическим вопросам в условиях отторжения «старых» функционалистских и марксистских подходов. С середины 1980-х годов начинается ускоряющийся процесс интеграции экономической социологии как особого исследовательского направления. В этот период выходят в свет несколько важных хрестоматий и сборников, реконструируется традиция экономико-социологических исследований (важнейшую роль здесь играют труды историка экономической социологии Р.Сведберга [Swedberg 1987]. Следует отметить также работы Р.Холтона [Holton 1992]). Переломным же событием в институционализации экономической социологии становится издание в 1994 г. наиболее фундаментального сборника под редакцией Н. Смелсера и Р.Сведберга, включившего работы наиболее видных представителей данного направления [Smelser, Swedberg 1994].
На данный момент можно выделить следующие течения новой экономической социологии:
· Социология рационального выбора;
· Сетевой подход;
· Новый институционализм;
· Культурно-исторический подход;
· Этнографический подход.
Социология рационального выбора.
Опираясь на теорию социального обмена Дж. Хоманса и экономические теории рационального выбора, формируется теоретическое направление социология рационального выбора, основным представителем которой бесспорно выступил Дж. Коулмен (1926–1995). Коулмен последовательно придерживается принципа методологического индивидуализма.
Правда, речь у него идет не об изолированном homo economicus. Вводится более сложное понимание ресурсных ограничений [Швери 1996, С. 67–68, 79]. «Основной признак социологической теории рационального выбора, — считает он, — заключен в комбинации предпосылки рациональности индивидов и замещении предпосылки совершенного рынка анализом социальной структуры» [Coleman 1994, P. 167]. (Наиболее обстоятельно взгляды Дж. Коулмена изложены в его фундаментальном труде: [Coleman 1990]).
Предметом особой заботы Дж. Коулмена является поиск «микрооснований» для макротеории. Он обращает внимание на неспособность экономистов объяснить такие хозяйственные явления, как возникновение паники на бирже или отношения доверия в обществах взаимного кредитования. В итоге проблема перехода с микро- на макроуровень решается им путем перенесения принципов методологического индивидуализма на уровень корпоративных субъектов-акторов. При этом переход на уровень организации не дискриминирует концепцию рационального действия индивидов. Напротив, последняя предлагается Коулменом на роль методологического ядра для всех социальных наук (кроме психологии). Тем самым понятие рациональности всемерно расширяется (здесь наблюдается явное сходство с позицией другого теоретика рационального выбора - Ю. Эльстера).
Следует согласиться с тем, что линия Хоманса-Коулмена являет собой возрождение утилитаризма в социологии, рассматривающего человека как максимизатора полезности [Vanberg 1983]. Не случайно, Дж. Коулмен с его математическим взглядом на мир — чуть ли не единственный видный социолог, признаваемый в стане экономистов-теоретиков. Задача видится им в том, чтобы заимствовать инструменты экономической теории, обогатить их социологическими элементами и вернуться к анализу экономических явлений.
Сетевой подход.
Дальнейший шаг в сторону социологии делается в рамках сетевого подхода (network approach), который также обнаруживает содержательную связь с предшествующими теориями обмена, - прежде всего со структурной теорией обмена М. Мосса и К. Леви-Стросса, нежели об утилитаристской теории обмена Дж. Хоманса и П. Блау [Collins 1988].
У истоков этого течения в экономической социологии стоит X. Уайт (p. 1930) (в первую очередь речь идет о его статье «Откуда появляются рынки?») [White 1981]. Наиболее значительной фигурой является его ученик М. Грановеттер (p. 1943). Следует отметить также работы Р. Берта, У. Пауэлла и Д. Старка [Burt 1995; Powell, Smith-Doerr 1994; Stark 2000].
Современное хозяйство представляется ими как совокупность социальных сетей — устойчивых связей между индивидами и фирмами, которые невозможно втиснуть в рамки традиционной дихотомии «рынок — иерархия», которой оперирует, в частности, новая институциональная экономика. Эти сети формальных и неформальных отношений позволяют находить работу, обмениваться информацией, разрешать конфликтные ситуации, выстраивать основы доверия. Экономические отношения, таким образом, тесно переплетаются с социальными.
В 1985 г. вышла статья Грановеттера «Экономическое действие и социальная структура: проблема укорененности» [Granovetter 1985, P. 495], сделавшая его бесспорным лидером среди эконом-социологов по частоте цитирования. Он пробует нащупать срединный путь между моделями «пересоциализированного» и «недосоциализированного» человека в концепции структурной «укорененности», или встроенности экономического действия (embeddedness — термин К. Поланьи). Предпосылку структурной укорененности Грановеттер дополняет принципиальным положением об экономических институтах как социальных конструкциях. В целом данное направление получило название новой экономической социологии, в противовес «старой» перспективе хозяйства и общества Парсонса-Смелсера [Swedberg 1997].
Новый институционализм и новый французский институционализм.
К концу 1980-х – началу 1990-х годов заявило о себе направление нового институционализма в социологии. Институционалисты «упаковывают» сети в институциональные образования (institutional arrangements). Сетевые связи между индивидами и фирмами представляются как множественные, многозначные, подвергаемые хозяйственными агентами различным интерпретациям и переоценкам. Под институтами здесь понимаются не абстрактные нормы и ценности (которые ранее в социологии часто выдавались за непосредственные побудительные причины действия), а формальные и неформальные правила. Последние регулируют практики повседневной деятельности и поддерживаются этими практиками.
Данное направление развивается в отчетливой связи с новой институциональной экономикой, включая явные заимствования терминов и концептуальные схем. В первую очередь, речь идет о теориях прав собственности, структур управления, трансакционных издержек. Следуя за новой институциональной экономической теорией, пытающей осуществить синтез старого институционализма и традиционной неоклассики, новый институционализм в социологии пробует соединить достижения ново институциональной экономики и традиционной социологии [Fligstein 2001].
Наиболее активно новый институционализм развивается в американской социологии, где он теснейшим образом связан с теорией организаций. В его рамках мы условно выделяем два течения. В зависимости от того, какого рода факторы акцентируются в исследовательских программах, первое может быть названо культурно-ориентированным (П. Димаджио, У. Пауэлл, Н. Биггарт и др.), второе – властно-ориентированным (У. Бейкер, Н. Флигстин и др.) [Baker 1984; Biggart 1998 (1989); DiMaggio 1990; Fligstein 1990; Powell, DiMaggio 1991].
Параллельно американским течениям развивается и получает все большую известность новый французский институционализм. Предложенная Л. Болтански и Л. Тевено экономическая теория конвенций рассматривает множественные порядки обоснования ценности [orders of worth], связанные с различными мирами. Всего таких миров выделяется шесть - рыночный, индустриальный, домашний, гражданский, мир мнения и мир вдохновения, но их список принципиально не ограничивается [Болтански, Тевено 2000]. В экономических отношениях главную роль играет напряженная и противоречивая связь между рыночным и индустриальным порядками, где первый регулируется ценами и краткосрочными калькуляциями, а второй основан на технологиях, инвестициях и перспективном планировании. К ним примыкают домашний мир, базирующийся на традиционных и личных взаимосвязях, родстве и локальности, а также гражданский мир, построенный на коллективных интересах и соблюдении демократических прав. Конфликт между различными порядками обоснования ценности выдвигает на передний план вопрос о компромиссных соглашениях и способах координации хозяйственных взаимодействий. [Тевено 1997, 2001]
Культурно-исторический и этнографический подходы.
Наконец, культурно-исторический и этнографический подходы (М. Аболафия, В. Зелизер) тоже уделяют внимание сетевым связям и институциональным устройствам, но погружают их в более широкие контексты – привычек, традиций, культурных навыков. Упор делается ими на совокупность значений, смыслов, культурно-нормативных схем, которые помогают оценивать и переоценивать ресурсы, сценарии действия, вырабатываемые идентичности, привязанные к конкретным сообществам и временным контекстам. Сама рациональность действия выступает здесь как локальная культурная форма [Abolafia 1998; Zelizer 1994].
Что объединяет перечисленные новые направления в экономической социологии?
Во-первых, хотя их авторы не отказываются от макросоциологических построений, основной упор делается на анализ локальных порядков [local orders], которые оформляют действия акторов в рамках определенных хозяйственных сегментов.
Во-вторых, в противовес жесткому структурализму они тяготеют к различным теориям действия.
В-третьих, от игнорирования экономической теории они переходят к ее более внимательной и содержательной критике. И, в-четвертых, они уже не «подбирают» оставленные экономистами «социальные» темы, а пытаются играть на «чужих» полях. Так, одним из наиболее перспективных направлений становится разработка социологических теорий рынков.
Новые направления в экономической социологии возникают, таким образом, во многом как ответная реакция на явление «экономического империализма», развивавшееся с середины 1960-х годов. Социологи делают ответные выпады, пытаясь переформулировать аксиомы, «расщепить ядро» экономической теории (в этом заключается принципиальное отличие новой экономической социологии от более миролюбивой «старой» социологии экономической жизни). Добавим, впрочем, что пока попытки «социологического империализма» более значимы для самой социологии и не привлекают пристального внимания экономистов.
Основными мишенями для критики избираются неоклассический подход Г.Беккера и новая институциональная экономика О.Уильямсона. При этом социология рационального выбора демонстрирует прямую связь с экономической теорией, хотя и вносит в нее серьезные методологические дополнения. Сетевой подход предлагает альтернативную интерпретацию содержания экономического обмена. Новый институционализм производит прямые заимствования из экономической теории, одновременно подвергая ее основательной критике. Культурно-исторический и этнографический подходы - более мягкие, они несколько дальше отстоят от экономической теории, тяготеют к применению менее формализованных методов.
Параллельно с новыми направлениями экономической социологии, развивается родственное ей по духу направление «социо-экономики», провозглашенное А. Этциони (p. 1929) и вводящее в экономическое поведение человека особое, моральное измерение. Это направление принципиально междисциплинарно и, помимо социологических, приветствует применение методов психологии и политических наук. Оно также в большей степени ориентировано на вопросы экономической политики. Помимо этого, в конце ушедшего столетия поднялась волна исследований гендерных и этнических аспектов хозяйственных отношений. Возник специфический постмодернистский вариант экономической социологии (С. Лэш, Дж. Урри) [Lash, Urry 1994].
Существуют также смежные направления, которые не могут не интересовать эконом-социологов. В их числе: экономическая антропология (М. Салинз и др.), развивающая взгляды Б.Малиновского, М. Мосса и К. Поланьи [Салинз 2000]; экономическая психология (Дж. Катона, М. Арджайл, А. Фернхем) [Argyle 1989; Furnham, Argyle 1998; Katona 1975];новая политическая экономия, изучающая связь экономических и политических отношений (Я. Корнаи и др.) [Корнаи 2000]. Так что исследовательская палитра экономической социологии и смежных дисциплин достаточно богата.
3. ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СОЦИОЛОГИИ В РОССИИ
Парадокс экономической социологии заключается в том, что эта дисциплина – и старая, и молодая одновременно. С одной стороны, она имеет давнюю историю, уходящую как минимум в начало девятнадцатого столетия. Элементы экономико-социологического анализа можно обнаружить у экономистов нелиберального толка, представителей немецкой исторической школы и, отчасти, классической политической экономии. А первые развернутые системы понятий были предложена классиками социологии (в первую очередь, М.Вебером) около столетия назад. С другой стороны, превращение экономической социологии в целостное направление – явление не столь далекого прошлого. Долгое время она существовала под другими именами, а ее развитие шло по ряду разнородных направлений (индустриальная социология, теория организаций, экономическая антропология, социальная стратификация и др.), которые, как правило, не идентифицировали себя с экономической социологией как таковой.
Настойчивые попытки экономико-социологического синтеза совершались в 1950-60-е годы и связаны с именами Т. Парсонса и Н. Смелсера. Но наиболее активно развитие и институционализация этого направления начались совсем недавно - в 1980-90-е годы. С тех пор экономическая социология все чаще является под своим именем, претендуя на широкие интегрирующие функции, и все большее количество исследователей начинают относить себя к ее лагерю.
К сожалению, именно этот важнейший период в развитии экономико-социологической мысли пока остается вне поля зрения российских социологов и экономистов. Мы по-прежнему перегружены багажом ортодоксального марксизма и не можем преодолеть стихийные увлечения функционалистскими макросоциологическими построениями в духе Т. Парсонса. Что же касается новых и новейших разработок, то осваиваемые нами области пока чуть ли не целиком состоят из пробелов. Российские работы, в которых анализируются концепции ведущих авторов в области современной экономической социологии буквально единичны. Переводы основных работ на русский язык практически отсутствуют. Использование современных запасных подходов в эмпирических программах российских исследователей даже на декларативном уровне остается редкостью.
При этом перспектива, на наш взгляд, в принципе не столь печальна. Среди российских исследователей наблюдается широкий и устойчивый интерес к экономико-социологическому подходу. Значительное число социологов и экономистов занимаются релевантными исследованиями, причисляя себя к эконом-социологам или, по крайней мере, симпатизируя этому направлению. Институционализация экономической социологии в виде создания специализаций, ученых советов, кафедр, учебных программ в России шла опережающими темпами. Учитывая, что период наиболее интенсивного развития западной экономической социологии начался не так давно, мы не так сильно отстаем от нее во времени. Однако, мы действительно серьезно отстаем по набору освоенных исследовательских инструментов. Какие проблемы более всего волнуют отечественных эконом-социологов? Анализ публикаций в журнале Социологические исследования показывает, что одной из самых популярных тем является социология предпринимательства. И если в начале 1990-х речь шла о предпринимательстве как особом виде деятельности и о его социальных функциях, о предпринимательском поведении и мотивации, то сейчас, после некоторого перерыва, интерес к предпринимательству выражается в исследовании теневой экономики и силового предпринимательства. Большое внимание в экономической социологии уделяется социологии рынка и рыночных реформ, социологии производства и промышленного предприятия, социологии обмена и денег, социологии собственности и социологии потребления.
Есть ли перспективы развития экономической социологии в нашей стране? Высказываются разные точки зрения, В.В. Радаев считает, что экономическая социология обречена на успех, другие проводят мысль о том, что экономическая социология имеет в большой степени своим предметом миф и маловероятно, что она будет успешно развиваться. Вряд ли можно согласиться и с теми, и с другими. Ясно одно - сегодня экономическая социология, как и любая другая новая тема в социологии, переживает всплеск всеобщего интереса, вскоре временный интерес пройдет, и эта отрасль станет рядовой в области социологического знания. Но уже сегодня экономическая социология по-новому предлагает решать важные научные и практические задачи, экономсоциологи существенно изменяют взгляд экономистов на процессы функционирования и развития экономической системы, и экономико-социологические исследования обладают солидным теоретическим и методологическим багажом, важно только не растерять его в будущем.
Конечно, у экономической социологии в России есть много проблем, среди самых существенных мы бы назвали разобщенность экономсоциологов, отсутствие периодических изданий в области экономической социологии, малую заинтересованность ученых практическими вопросами реформирования хозяйства в нашей стране, ограниченную базу эмпирических исследований. Нет и крупных теоретических работ, сравнимых, к примеру, с социальной теорией распределения Туган-Барановского или философией хозяйства Булгакова. Пока нет совместной работы экономистов и социологов над исследованием социальности хозяйства, и разобщенность экономики и социологии сегодня все еще остается реальностью, хотя прикладывается много усилий для ее преодоления. Пока не удается соединить экономическую социологию и социологию труда: если на словах практически все признают, что социология труда является составной частью экономической социологии, то на деле обе отрасли развиваются сами по себе. Нет и необходимой интеграции экономической социологии с экономической психологией, экономической историей и демографией. Для российской экономической социологии характерна и ее слабая включенность в мировую экономическую социологию, практически нет ни одного перевода на русский язык классиков экономической социологии (может быть, за исключением сокращенного перевода книги Н. Смэлсера Социология экономической жизни, имеющей ограниченный тираж), отсутствуют хрестоматии для студентов по экономической социологии.
Но, несмотря на указанные выше проблемы, мы хотим подчеркнуть, что российская экономическая социология сегодня явление, безусловно состоявшееся, у нас есть свои исторические традиции социологического исследования хозяйства, есть и новые работы в этой области, исследования наших ученых дают существенные теоретические и практические результаты. Очень важно, что современная отечественная эконом-социология открыта для восприятия разных методологических концепций, и прощание с марксизмом-ленинизмом здесь уже состоялось. Благоприятно на будущее экономической социологии влияет и тот факт, что сегодня начали специально готовить студентов в этой области (в С. - Петербургском государственном университете отделение экономической социологии было открыто в 1997 г.), поэтому у нас есть надежда, что развитие идей экономической социологии будет продолжаться.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В результате нашего исследования, мы выяснили, что современная экономическая социология имеет 5 основных течений.
Социология рационального выбора основывается на теории социального обмена и экономических теорий рационального выбора. Концепция рационального действия индивидов переносится на поведение всей системы, состоящей из тех же самых индивидов. Идея перенести принципы методологического индивидуализма на уровень корпоративных акторов родилась в ответ на неспособность экономистов объяснить такие хозяйственные явления, как возникновение паники на бирже или отношения доверия в обществах взаимного кредитования. Социология рационального выбора возрождает идеи утилитаризма в социологии, который рассматривает человека как утилизатора полезности.
Направление экономической социологии, формирующееся в рамках сетевого подхода, обнаруживает содержательную связь со структурной теорией обмена Марселя Мосса и Клода Леви-Стросса. В данной теории современное хозяйство представляется как совокупность социальных сетей — устойчивых связей между индивидами и фирмами, которые невозможно втиснуть в рамки традиционной дихотомии «рынок — иерархия». Эти сети формальных и неформальных отношений позволяют находить работу, обмениваться информацией, разрешать конфликтные ситуации, выстраивать доверие. Экономические отношения, таким образом, тесно выстраиваются с социальными.
Новый институционализм в социологии появляется в конце 1980-х — начале 1990-х годов. Сетевые связи между индивидами и фирмами представляются как множественные, многозначные, подвергаемые хозяйственными агентами различным интерпретациям и оценкам. Под институтами здесь понимаются не абстрактные нормы и ценности, а формальные и неформальные правила, которые регулируют практики повседневной деятельности и поддерживаются этими практиками. В рамках американской социологии новый институционализм развивается по двум основным направлениям: культурно-ориентированному и властно-ориентированному. Во Франции активно развивается новый французский институционализм.
Экономическая социология в России развита слабее, однако является одной из наиболее развивающихся направлений в современной российской социологии. Мы будем надеяться, что, не теряя своей национальной специфики, российская экономическая социология будет успешно развиваться в русле мировой традиции, способствуя повышению авторитета отечественной социологии в рамках мирового социологического сообщества.
Мы считаем, что выполнили поставленные в начале нашей работы задачи.СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. «Новейший философский словарь» // Интернет-ресурс: http://dic.academic.ru/dic.nsf/dic_new_philosophy/1398/
2. // Интернет-ресурс: http://ru.wikipedia.org/wiki/
3. Экономическая социология: Новые подходы к институциональному и сетевому анализу / Сост. и науч. ред. В.В. Радаев; пер. М.С. Добряковой и др. М.: РОССПЭН, 2002. 280 с.
4. Заславская Т.И., Рывкина Р.В. Социология экономической жизни: Очерк теории. - Новосибирск: Наука, 1991
5. Волкова В. В. Силовое предпринимательство// Социологические исследования. 1999. № 1.