Экономическая мысль на этапе формирования централизованного Русского государства (13-16 вв.)

СОДЕРЖАНИЕ: Экономическое развитие страны на этапе формирования централизованного русского государства. Направления экономической мысли на этапе формирования централизованного русского государства. Домострой попа Сильвестра. Теория Третьего Рима Филарета.

Федеральное агенство по образованию

Реферат по истории экономических учений

на тему:

СОДЕРЖАНИЕ:

ВВЕДЕНИЕ 3

1. ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ СТРАНЫ 4

НА ЭТАПЕ ФОРМИРОВАНИЯ ЦЕНТРАЛИЗОВАННОГО РУССКОГО ГОСУДАРСТВА 4

2. НАПРАВЛЕНИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ НА ЭТАПЕ ФОРМИРОВАНИЯ ЦЕНТРАЛИЗОВАННОГО РУССКОГО ГОСУДАРСТВА. 9

2.1. «Домострой» попа Сильвестра 9

2.2. Теория Третьего Рима Филарета и националистическая реакция: зарождение меркантилизма 13

2.3.Первый теоретик бюрократического монархизма Иван Пересветов, идеолог поместного дворянства 16

3. СПЕЦИФИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ РУССКОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ 18

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 20

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК 21

ВВЕДЕНИЕ

Экономическая наука как самостоятельное направление научных исследований появилась в России во второй половине XVIII века, что в целом соответствовало мировому развитию экономической мысли. Самостоятельным направлением научного знания экономическая наука была признана благодаря влиянию воззрений А. Смита на рубеже 18 и 19 веков. В академиях наук появились соответствующие отделения, а с начала 19 века экономическая наука стала преподаваться в университетах.

Однако экономическая мысль существовала с древнейших времен, но как часть учения об управлении либо семьей, домом[1] , либо государством, которое тоже трактовалось как большая семья во главе с отцом – государем (у истоков этой теории, как известно, стоял Аристотель). Были сочинения на эту тему и в России[2] . Отдельные вкрапления экономической мысли присутствовали и в более ранних социально-политических и религиозных сочинениях русских мыслителей.

В рамках настоящего реферата будут проанализированы взгляды всех видных представителей русской экономической мысли на этапе формирования централизованного Русского государства (13-16 вв.), при этом акцент будет сделан на том, что отличает ее от западноевропейской экономической мысли.

1. ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ СТРАНЫ

НА ЭТАПЕ ФОРМИРОВАНИЯ ЦЕНТРАЛИЗОВАННОГО РУССКОГО ГОСУДАРСТВА

Переход от старого натурального к новому денежному порядку, означающий начало нового этапа социально-экономического развития государства, в наиболее экономически развитых странах Западной Европы произошел еще в 13 веке. Россия же только с середины 16 века вступила в этот процесс, следуя его общим законам и условиям, ведущим от ступени к ступени, от одной формы к другой. Между тем на заре русской истории, в эпоху 9 и 12 веков древняя Русь знает особый период развития, носящий наименование Киевская Русь, являющийся результатом особых исторических и экономических условий. Сложившийся под влиянием мировых торговых путей того времени и в результате сложных местных исторических условий и влияний, социально – экономический уклад Киевской Руси представляет собой особую форму хозяйственного быта с дуалистическим характером. Натуральное хозяйство, покоящееся на земледелии, - в итоге развивающейся и усиливающейся внешней торговли, проникается более сложными денежными отношениями. В Киевской Руси создается тот своеобразный промежуточный строй, который был характерен для ряда западноевропейских народов и который был назван В.В. Святловским примитивно-торговым государством[3] . Примитивно-торговое государство, как промежуточная форма, свойственная в свое время многим государствам Запада, естественно не укладывается в рамки натурально-хозяйственного строя, но оно не соответствует и первоначальным стадиям денежного хозяйства. Такое государство имеет особую характерную социально-экономическую структуру. На основе натурального хозяйства, не переходящего еще в целом в хозяйство денежное, развиваются значительные хозяйственные обороты и складываются у некоторой части населения торговые капиталы и определенные торговые интересы. Города, как центры внешней торговли, приобретают особо важное значение, хотя вся внегородская масса живет еще первобытными хозяйственными интересами и является только резервуаром, из которого выкачивают сырье.

Пути мировой торговли в 9, 10 и 11 вв. шли через Киевскую Русь, поэтому «горячее дыхание» мирового рынка интенсифицировало все народнохозяйственные процессы Киевской Руси. Она быстро эволюционирует, развивается. Появляются первые признаки накопления капитала, они охраняются и защищаются государственной власть как ростки первой экономической силы. Вместе с Киевом в торговлю втягиваются Новгород, Псков. Их хозяйство того же уклада, того же типа, также резко отличается от остальной Руси, не оживляемой внешней торговлей. Товары идут по многочисленным торговым путям Киева, расходившимся во все концы тогдашнего мира: и в Грецию, и в Норвегию, и в Западную Европу, и в восточные государства. Сам Киев являлся большой узловой станцией «из варяг в греки». Сюда везли главнейшие предметы тогдашнего экспорта: меха, мед, рабов и другие ценные товары древней торговли. Особенно важны были торговля мехами и торговля людьми – работорговля. Древнерусская торговля мехами общеизвестна и понятна. Менее известна торговля рабами. Рабов промышляли, рабами торговали, рабский труд был основой благосостояния сильных богатых. Киевское землевладение покоилось на рабовладении. Князь, боярин, дружинник, монастырь – сами не пашут, за них работает челядь. В больших имениях было по несколько сот человек «пашенной челяди».

Главным источником древнерусского рабства был кредит и условия займа. Кредит же естественно возникал среди народа, где были и сильные, и слабы и где слабыми приходилось занимать у сильных. Неоплатный долг приводил бедняка к долговому холопству и закупничеству – институту, пришедшему к нам из Скандинавии. Закупничество – результат займа – приводило к состоянию полного и вечного рабства. Вечный раб становился движимым имущество, которое можно продавать, закладывать, уничтожать.

Итак, торговля и связанная с нею прибыль, эксплуатация рабов и ростовщичество – все это создавало первое накопление капитала и вызывало в итоге государственную охрану капитала, и защиту высокого процента, что в частности выразилось в создании такого памятника как «Русская правда». Киевская Русь представляла собой ту совершенно особую стадию экономического развития, в которой натурально-хозяйственный уклад осложнялся ростом торговли. Сложное примитивно-торговое государство, сочетающее земледельческий промысел с нарождающими зачатками торгового капитализма, составляло социально-экономическую основу Киевской Руси. Эта форма имела свое развитие, расцвет и падение, уступив место новой стадии развития, представляющей собой возврат к натурально-хозяйственному укладу. Возвысившаяся после падения Киевской Руси – Русь Северо-восточная перенесла центр тяжести хозяйственной жизни с торговли в земледелие. Не торговые гости и торговые договоры, а интересы землевладения и полеводства стояли теперь на первом плане. Постепенно вырастает и упрочивается боярское землевладение. Боярская вотчина, а не торговый двор, - вот центр внимания всего населения, ибо это новый центр хозяйственной жизни. Боярская вотчина – это большое, замкнутое, в своем роде ойкосное хозяйство, которое как тип, как основная хозяйственная ячейка, держится целые столетия. В экономическом смысле крестьянский двор любого периода Московской Руси, боярская вотчина, поместье или дворянское имение – одна и та же форма, один и тот же тип владения и хозяйства. Это самоудовлетворяющаяся замкнутая единица, руководящаяся принципами домашней экономии.

На высшей ступени своего развития эта форма осознает свои особые хозяйственные, почти классовые интересы и зарождает свою идеологию, идеологию замкнутого самодовлеющего хозяйства. В Московской Руси эта хозяйственная форма получает свою идеологию в знаменитом «Домострое» попа Сильвестра. Вторым течением, заслуживающим внимания, является отслоившаяся группа более мелких, чем вотчинное хозяйство, хозяйств. Их защитником и идеологом является автор «Слова о вере» Стефан Вонифатьев, требующий упорядочения хозяйства и внимания к интересам работников земли мелкого калибра. Отражение борьбы боярства и мелкого дворянства можно найти в сочинениях А.С. Пересветова, ярого борца за интересы мелкого дворянского землевладения против боярства. Он ведет ту же линию, что и центральная монархическая власть, стремящаяся разрушить экономическую силу и зиждующуюся на ней политическую власть русских феодалов.

Зарождение монархизма (самодержавия) в России относится к самому концу удельного периода, ко времени первых признаков появления денежного хозяйства, явившегося на смену старому феодальному порядку. Последний покоился на натурально-хозяйственной базе. Ему не нужно был ни движимых материальных сил, ни сильной центральной власти. Поэтому с появления нового денежного уклада, в конце 15 века и первой половине 16 столетий, складывается тот «зачаточный период развития самодержавной власти русских государей[4] », который развернулся только в конце 17 века. Самодержавие опиралось на многочисленный дворянский, преимущественно провинциальный слой, питавшийся соками центральной власти, и боролось с менее численным, но богатым аристократическим боярством, с русскими феодалами, считавшими себя, по старине, представителями власти и влияния. Борьба этих двух социальных групп захватила всю тогдашнюю общественную жизнь и проникла в религиозные воззрения и отношения. Так на экономической основе сложились в России две боровшихся партии «старины» и «новизны», «заволжских старцев» и «иосифлян». В итоге вопросы социально-экономической борьбы в России того времени расширились и осложнились.

С 15 века под влиянием Запада, появились первые ереси: в начале ересь стригольников (14 век), а затем и ересь жидовствующих. Схема мысле последних была вполне на руку растущему московскому самодержавию. Оно боролось против феодализма вообще и против церковного феодализма в частности; жидовствующие и самодержавие являлись естественными союзниками.

В суждении о жидовствующих, да и вообще в судьбах устройства России приняли участие две боровшихся партии: заволжских старцев (Нил Сорский, Вассиан Патрикеев и др.), стоявшие за феодальные аристократические порядки, и ортодоксальная официальная группа иосифлян. Первая группа, как феодальная, стояла за ограничение верховной власти и естественно не поддерживала самодержавия, вторая была ближе московским идеалам и склонялась в сторону централизма. Жидовствующие, таким образом, не содействовали самодержавию так же, как и заволжские старца. Политическая теория последних изложена в «Беседе валаамских чудотворцев Сергия и Германа», составленной в середине 16 века. Здесь ясно и определенно выразилась тенденция знатного боярства к ограничению власти государя через посредство Боярской Думы.

Иосифляне были первые приверженцы самодержавия, которое они вместе с духовенством вели от идеи богоустановленности власти и чистоты церковных идеалов Византии. Они полагали, что Константинополь пал вследствие отступления от православия царя и патриарха во Флорентийской унии и что истинное древнее благочестие сохранилось только в московском государстве. Относительно последнего создался ряд мистических легенд о судьбах Царьграда. В числе пророчеств было сказание о победе «рода русых», - что переделано было нашими книжниками в «род русских», - над всем родом Измаила и овладении им «седмихолмным» градом. В 1492 году Иван Третий был уже назван «новым царем» Константином, а Москва («семихолмная») – «Новым Царьградом». К этому же времени развивается идея государственности и теория Третьего Рима, положившая основание националистической идее (панруссизм) и мессианству русского народа. «Жидовствующие» внесли новые элементы в русскую общественность и относились сочуственно к западным влияниям. Они были против католического папизма и усиления церковной власти. Жидовствующие осуждали, между прочим, церковную иерархию, с которой тогда начинал бороться и московский царь. Отсюда тайная симпатия Ивана III к жидовствующим. Он первый из правителей России задумывался уже над противоречием между властью светской и духовной.

2. НАПРАВЛЕНИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ НА ЭТАПЕ ФОРМИРОВАНИЯ ЦЕНТРАЛИЗОВАННОГО РУССКОГО ГОСУДАРСТВА.

2.1. «Домострой» попа Сильвестра

Положительное отношение к капиталу со стороны власть имущих и влиятельных слоев вообще, начавшееся еще в Киевской Руси, продолжалось и в Московской Руси. Здесь первоначальное предрасположение к активности торгового капитала скоро превращается в апологию большой домашней экономии, т.е. в апологию боярского быта, в восхваление боярской вотчины. Зажиточные классы Московской Руси откровенно проповедуют постепенное накопление и обогащение. Оно ярко вылилось в ряде характерных памятников. Впереди других – ценный памятник 16 века, знаменитый «Домострой», сочинение московского протопопа Сильвестра. В этом характерном произведении, как в зеркале, вполне отразились мировоззрение 16 века и та типичная классовая идеология боярства, которая выражала интересы и стремления важнейшего класса Московской Руси, класса крупных землевладельцев.

Экономическая политика «Домостроя» не сложна. Мелочные подробности, касающиеся домашнего обихода, затрагивают всю обыденную жизнь богатого домоводства. Тут и правила «благорассудливого и подрядливого жития» членов семьи и прислуги, указания на порядок подавания кушаний и сохранения посуды и платья, запасов и проч. Главнейшие принципы – экономия, запасливость и бережливость. Расходы должны сообразоваться со средствами, «всякому человеку, богату и убогу, рассудити себя и сметити». Без этого – «великое бесчестие», «укоризна» и «поношение». Главное заведывание домом лежит на хозяйке, заботливой и неустанной руководительнице дома.

В «Домострой» включена особая, последняя глава, называемая Малым Домостроем, заключающая наставление Сильвестра своему сыну Анфиму. Это, по-видимому, единственная подлинная часть сочинения самого попа Сильвестра, остальное же – компиляция, составленная для богатого новгородского дома 15 или 16 веков. По своему характеру «Домострой» ближе всего подходит к средневековому французскому «домострою» - «Наставление французского буржуа сыну». «Домострой» - памятник замкнутого домашнего хозяйства. Он вообще не знает народного хозяйства как целого. Материальный быт подданных составлял тогда еще одну из ветвей личного хозяйства властителя, который, по примеру всех средневековых князей, рассматривает страну как свое личное имение. Поэтому «Домострой» мог представлять собой только свод правил домашней экономии, принципы которой, как принципы частного хозяйства, антагонистичны общественно-хозяйственным интересам. Вместе с тем «Домострой» дает нам картину большого замкнутого и самодовлеющего полуфеодального хозяйства, в котором уже в значительной мере развиты потребности. Каким был в эту эпоху мелкое крестьянское хозяйство – из этого памятника не видно. «Домострой» вообще не знает крестьянства; правила его не пригодны для деревенского хозяйства, а лишь для домоводства «избранных», для крупного землевладельца. Только князь да большой боярин, имеющий чревоугодливое настроение будущего крепостника, «отец» больших владений и множества домочадцев, мог почерпнуть мудрость из поучения московского протопопа. «Домострой» - типичное выражение классовой идеологии русского средневекового землевладельца.

По своему содержанию и по характеру изложения «Домострой» - простая сводка практических рецептов и не лишенных лукавства советов, проникнутых духом мелочного скопидомства и тревожной подозрительности, которые доверительно излагает близким людям в минуту откровенности ловкий эксплуататор, представитель эпохи первоначального накопления. Чисто хозяйственные вопросы занимают в «Домострое» 23 главы третьей части – «о строении домовом», что составляет около одной трети всей книги.

«Домострой» не стар: древнейший список его первой части, по данным палеографии, относится к первой половине 16 века, и только вторая написана, возможно, столетием раньше. На то же указывают его тенденции: «Домострой» верен своей эпохе – он бюрократичен и буржуазен. Его первая половина составлена, как то видно из указаний специалиста-исследователя, в начале 16 века или в конце 15 века и притом ярым сторонником усиления царской власти Московского государства; вторая писана не позже 15 века богатым новгородцем, променявшим тревожную вольность вечевика на сытое спокойствие царского холопа. Судя по значительному числу списков, московская знать зачитывалась «Домостроем», но в петербургскую эпоху он был уже совершенно забыт. Вновь этот памятник стал известен со времени его первого напечатывания, т.е. с 1840-х годов, после чего «Домострой» несколько раз переиздавался.

Итак, «Домострой» - типичный образчик московского самодержавия и всех тенденций допетровской Руси, принципиально чуждавшихся стремлений к политической свободе и всякой гражданственности.

«Образ воспитания, - как говорит Флетчер[5] , - чуждый всякого основательного образования и гражданственности и признаваемый властями самым лучшим для государства и вполне согласным с образом правления», наложил на все свою неизгладимую печаль, усиливая вместе с тем и контраст с Западом. И действительно, в ту эпоху, когда смелая мысль европейца уже формулировала высокий социальный идеал, в то время, когда на Западе становились ходовыми многие из боевых девизов и тезисов современности, наши «лучшие люди» благоговейно твердили сомнительные положения убогой и лицемерной мудрости раболепствующих подъячих.

Итак, «Домострой» - памятник переходной эпохи. Его, конечно, нельзя назвать «памятником экономической идеологии городского ремесленного хозяйства», как то неправильно делает профессор М.Н. Покровский[6] ; это сочинение излагает идеологию руководителя большого натурального хозяйства, из замкнутого, ойкосного превращающегося в торгово-промышленное, что представляло собой первую арену для накопления торгового капитала. Сильвестр – прямой предшественник будущих русских меркантилистов, он идеолог сельского крупного землевладения, уже тяготеющего к рынку, где реализуются его «избытки». Первоначальное накопление, с которого начинается развитие первых этапов торгового капитала, с этого времени внедряется в толщу и ход русской жизни.

2.2. Теория Третьего Рима Филарета и националистическая реакция: зарождение меркантилизма

Как уже было сказано, «Домострой» устанавливал только идеологию отдельного изолированного феодально-боярского хозяйства, но еще не возвышался до понимания общенациональных и общегосударственных задач. По мере роста и усиления московского государства новые, уже национальные задачи, выдвигаются также, тем более, что по сути они представляли собою только расширение пределов хозяйственной единицы: от вотчины боярина до вотчины великокняжеской, царской, в которой принципы управления и психология осознания были одинаковы. Великий князь московский, а затем и царь всея Руси рассматривал себя как личного владельца своей земли, своей вотчины. Появляется и укрепляется идея центральной исторической власти и исторической миссии, занесенная византийцами, прибывшими с царевною Палеолог, ставшей женою царя Иоанна III. Нарождавшаяся монархия стремилась победить своих феодальных соперников, укрепиться на зажиточной массе, прообразе европейской буржуазии, и создать свою экономическую и политическую идеологию.

Это отразилось в анонимных сказаниях XV века «О царстве Вавилонском» и «О белом клобуке», куда был вложен глубокий для тогдашнего времени историко-философский смысл. Здесь не только осознавалась государственность, но российская государственность возвеличивалась, идеализировалась и доводилась до степени мировой исторической величины, имеющей свои высшие задачи. Последняя явилась в результате падения в конце XV века Константинополя, некогда мирового центра и вместе с тем главного очага восточной церкви. С переходом в Москву религиозного центра естественно возникала мысль о преемственности политической, а, следовательно, и о наследовании Москвой от Византии мирового господства. Эта мысль легла в основу целого ряда новых идей историко-философского и притом ультра-националистического характера, а получила литературное выражение в посланиях монарха старца Филофея, изложившего целую историко-философскую теорию о Москве как о «Третьем Риме». Старец Филофей – крупная историческая личность, выступившая в русской истории в самом начале XVI века. Старец Филофей был отшельником – монахом псковского Елеазарова монастыря, развившим в определенной и уверенной форме идею панруссизма и богоизбранничества России. Эти воззрения изложены в трех его посланиях – вообще же он писал много и охотно, - адресованных к великому князю московскому Василию Ивановичу, к важному псковскому дьяку Мисюре-Мунехину и к московскому царю Иоанну IV (Грозному). Названные послания, в настоящее время опубликованные, были написаны старцем Филофеем с целью заступиться за своих земляком-псковичей, утративших в 1510 году свою политическую самостоятельность. Былой вольный и торговой город, имевший, как и Новгород, независимую республиканскую физиономию, теперь угнетали московские наместники, централисты – бюрократы. Послание Филофея к дьяку Мисюре - Мунехину имело, между прочим, целью высказаться против «еретиков» - астрологов, или «звездочетов», и против латитян вообще, а также заступиться за православие, которого Филофей считал себя верным хранителем. Филофей полагает, что судьбы и людей, и народов определяются и направляются промыслом божиим, источником мировой правды на земле согласно промыслу божию и по предуказаниям пророчеств (Даниила и др.) пал старый Рим, великий центр первой мировой империи. Рим впал в ересь Аполлинария и служил литургию на опресноках, т.е. изменил ортодоксальной церкви. «Второй Рим», Византия или Константинополь, тоже не удержал заветов религии: он изменил православию на 8-м Соборе и заключил унию с латинянами. В результате и Втором Рим пал и «сделался достоянием внуков Агари». Остается невредимою только славная соборная церковь Успения божьей матери в Москве, богоспасаемого града «все новой и велико Руси». Это и есть Третий и последний Рим, «третье и неразрушимое царство Рамейское». Третий Рим – русская святыня, сияющая во всей вселенной своим благочестием, более ярким, чем солнце. Третий Рим есть последний центр в историческом бытии человечества. Четвертому Риму не бывать. В последовательном ходе исторической жизни народов все православные христианские царства пали и слились в одно царство русское, последнее мировое царство, за которым по кончине мира и наступит вечное царство Христа. Так впервые была сформулирована идея мирового призвания России, предуказания промыслом божием будущего русской церкви и русского государства. Эта идея мирового величия русского царства выражена в следующих словах: «Во всей поднебесной – единый христианский царь и браздодержатель и божиих святых. Единая святая вселенская апостольская церковь вместо римской и константинопольской находится в богоспасенном граде Москве».

Эта формула получила весьма широкое распространение. Москва называется Третьим Римом во всех важнейших тогдашних актах: и в грамоте об учреждении в России патриаршества, и в послании первого московского патриарха Иова к грузинскому царю Александру, и в ряде других. Идея Третьего Рима уже создает определенное направление и намечает определенную программу, даже более – она обязывает.

Старец Филофей в своем послании, адресованном великому князю московскому Василию Ивановичу, указывает на всемирный характер его власти. «Да весть твоя держава, благочестивый царю, яко вся царство православные христианские веры снидошася в твое едино царство, один ты во всей поднебесной христианам царь». Но эта чрезвычайная миссия московского царя должна протекать в условиях суровой нравственности. «Подобает тебе, царю, - говорит далее Филофей, - сие держати со страхом божиим. Убойся бога, давшего ти сия: не уповай на злато, на богатство, на славу; вся сия здесь собрана и земли здесь останутся». Москва, по мысли Филофея, - последняя в истории человечества мировая монархия. С этой идеей, даже, вернее, с этой теорией в Москве очень носились. Она была важна как яркий симптом осознания государственности, как первый росток национального чувства.

2.3.Первый теоретик бюрократического монархизма Иван Пересветов, идеолог поместного дворянства

О Пересветове существует предположение, что он мифическая собирательная личность, но если он реально существовал, то это был выходец из Литвы, много путешествовавший и писавший. Во всяком случае то, что называлось «Иванец Семенов сын Пересветов» - это типичный выразитель идей и интересов дворянства, т.е. экономически мелкого и среднего землевладения. Последнее тесно связано с самодержавием, которое в ту эпоху покоится на служилом дворянстве и естественно борется с своими политическими ограничителями, т.е. с боярами. Отсюда пламенная ненависть идеолога дворянства Пересветова к боярству.

Свои идеи Пересветов изложил в ряде сочинений, из которых наиболее ценно «Сказания о царе Константине». Здесь автор восхваляет Восток и видит поучительный образец политической мудрости на Востоке. Его герой – турецкий султан. Бояре и вельможи, по Пересветову, всегда «сидели яко змии» и держались на многочисленном холопстве. Если, по мнению Пересветова, освободить кабальных, то тем самым можно ослабить и самих бояр. Т.о. он противник рабства, считая, что «человек может быть рабом только богу». При свободе, по его мнению, проявляется личное мужество, качество столь необходимое «для защиты государства».

В эпоху Пересветова хозяйственный кризис разорял бояр, и на Руси шла естественная борьба за рабочие руки. Вельможам, между тем, платили землей, а не жалованьем. А назревший последовательный бюрократический централизм требовал уплаты за труд жалованьем, а не землей. Этим жалованьем должны были возмещать заслуги, а не происхождение. Всему этому боярство не соответствовало. «Вельмож, - говорит Пересветов, - много, но пользы мало». Таких, по мнению его, подобает «огнем жещи и иные лютые смерти давати, чтобы зла не множилось». Наш проповедник монархии, поддерживаемые мелким дворянством, не оставил после себя продуманной и законченной теории абсолютизма, которую мы видим у Жана Бодэна. Он невыгодно отличается от своего европейского собрата, который понимает, что самодержавие может стать источником порабощения и принижения страны, и знает пределы самодержавной власти. Его монарх повинуется «законам природы», обеспечивающим его подданным «естественную свободу». Такая система, по его мнению, есть королевская монархия. Отсутствие же у поданных свободы распоряжения своею личностью и имуществом – это другая система устройства восточной монархии, имеющаяся в древней Персии и Московии. Наиболее низкую и отрицательную форму мы имеем в третьей системе, системе тиранической монархии. Здесь просто попираются все законы. Помощником монарха в деле управления страной является религия, но она часто расходится с правдой, а правда – поясняет Пересветов – «выше веры». Таковая идеология московского публициста, не ведающего, что на Западе ядро его идей развивается в теорию ограничения самодержавной власти.

3. СПЕЦИФИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ РУССКОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ

Для истории развития русской экономической мысли характерны следующие специфические особенности. Во-первых, большинству работ русских экономистов в высокой мере присущ дух социал - экономического реформаторства. Это объясняется как внутренними условиями развития страны, так и сильным влиянием марксизма на все течения русской экономической мысли начиная со второй половины девятнадцатого века.
Во-вторых, для большинства экономистов России особое значение имеет крестьянский вопрос и весь комплекс связанных с этим социально-экономических проблем.
В-третьих, в российской экономической мысли всегда большое значение придавалось общественному сознанию, этике, активной роли политики, другими словами, внеэкономическим факторам. Можно назвать ряд российских традиций и особенностей, которые лучше помогут понять специфику русской экономической мысли. Хорошо известно, что в России, в отличие от Центральной и Западной Европы, не получило юридического закрепления римское право собственности, опирающееся на хорошо организованную базу юридических уложений. Именно там многовековая культура частной собственности развила такое качество экономической личности, как хозяйственный индивидуализм и экономический рационализм. В России же на протяжении многих веков хозяйство было основано не на частной собственности, а на своеобразном сочетании общинного пользования землей и власти государства, выступающего в роли высшего собственника. Это оказало существенное влияние на отношение к институту частной собственности, наложив на него соответствующий нравственно-этический отпечаток. Русскому человеку свойственно убеждение, что «человек выше принципа собственности». Не случайно в русском менталитете идею «естественного права», которая является основой западноевропейской цивилизации, заменяли идеалы добродетели, справедливости и правды. Это определяет русскую социальную мораль и экономическое поведение. И потому явление «кающегося дворянства» - особенность чисто русская. Еще одна российская традиция - склонность к утопическому мышлению, стремление мыслить не реалиями, а образами желаемого будущего. С этим же связана традиция полагаться на «авось», неприязнь к точным расчетам, строгой деловой организации. Характерной чертой русского менталитета является также стремление к соборности (добровольному объединению людей для общих действий независимо от имущественного и сословного неравенства) и солидарности, которые реализуются в коллективных формах труда и владения собственностью.
Что касается хозяйственных российских традиций, то несмотря на их многообразие, они на протяжении веков складывались вокруг двух осевых линий: традиции огосударствления и традиции общинности. Централизованное регулирование и социальные гарантии - таковы наиболее важные формы их проявлений. Что касается традиций мелкого и среднего предпринимательства, то в дореволюционной России как общенародная традиция они только зарождалась. Зато крупное предпринимательство - существовало издревле и тяготело оно с самого начала к казне - княжеской, а затем и государственной.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, отставание социального развития России от Западной Европы сказывалось и на развитии ее экономической мысли, хотя стоит отметить, что этот разрыв постепенно сокращался. Так, идеи меркантилизма, формировавшегося на Западе с 15 века, стали распространяться в России только в середине 17 века, в царствование Алексея Михайловича. Проводником их был А. Ордин – Нащокин. Однако концепция меркантилизма не стала в России господствующей в силу незначительной роли внешней торговли в ее народном хозяйстве.

Изменения в экономической жизни становящегося единого централизованного государства - Московской Руси - вызвали, как бывает всегда и повсюду, двоякое отношение: одна часть населения приветствовала новшества, ведшие к сближению с новизною и в конечном итоге с Западом; другие порицали новое и стремились к удержанию старой жизни, к возврату к ней, словом к старым формам. Рационалистические секты – ересь стригольников и ересь жидовствующих, а позднее идейная позиция «заволжских старцев» стоит инок Вассиан Косой (князь Василий Иванович) Патрикеев, ученик Нила Сорского и единомышленник просвещенного Максима Грека. Он стоял за секуляризацию монастырского имущества и требовал гуманного отношения к инакомыслящим. За исправление книг он был осужден в 1531 г. и сослан в монастырь. Иную позицию держит более многочисленный консервативный лагерь, так называемые «иосифляне» во главе с митрополитом Даниилом и Иосифом Волоцким, к которым идеологически примыкает и «Домострой» попа Сильвестра.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

1.Святловский В.В. История экономических идей в России. Пг. Начатки знаний, 1923. Т.1.

2.Святловский В.В. Примитивно-торговое государство, как форма быта. Спб., 1914.

3.Ключевский В. Курс русской истории. М., 1908. Т.I.

4.ПайпсР. Россияпристаромрежиме.(RUSSIA UNDER THE OLD REGIME. RICHARD PIPES). M., «Независимая газета», 1993.

5.Флетчер Дж. О государстве Русском. СПб.: изд. Суворина, 1905. Гл.XXXVI.

6.Покровский М.Н. Очерки истории русской культуры. М., 1915. Ч.I. С.110.

[1] что собственно и означает буквальный перевод слова «экономика» - домоводство, домострой

[2] См.: «Домострой» Сильвестра..

[3] Святловский В.В. Примитивно-торговое государство, как форма быта. Спб, 1914.

[4] Рожков Н. Происхождение самодержавия в России. М., 1906. С.185.

[5] Флетчер Дж. О государстве Русском. СПб.: изд. Суворина, 1905. Гл.XXXVI.

[6] Покровский М.Н. Очерки истории русской культуры. М., 1915. Ч.I. С.110.

Скачать архив с текстом документа