Элитарное и массовое искусство
СОДЕРЖАНИЕ: Министерство образования и науки РФ Федеральное агентство по образованию Уфимский государственный нефтяной технический университет Кафедра культурологиМинистерство образования и науки РФ
Федеральное агентство по образованию
Уфимский государственный нефтяной технический университет
Кафедра культурологи
РЕФЕРАТ НА ТЕМУ:
«ЭЛИТАРНОЕ И МАССОВОЕ ИСУССТВО»
Выполнила _________ студентка ЭГ-07-01
Мингазтдинова И.А.
Проверил _________ доцент Каримов М.М.
Уфа-2007
СОДЕРЖАНИЕ
| с. | |
| Введение | 3 |
| Формирование массового искусства | 4 |
| «Массовое общество» | 5 |
| Коммерческое искусство | 8 |
| Критический и апологетический подходы к массовой культуре | 10 |
| Основные направления и проявления современной массовой культуры | 10 |
| Значение массового искусства | 14 |
| Элитарное искусство как антипод массового | 14 |
| Человек элиты | 15 |
| Историческое происхождение элитарной культуры | 17 |
| Особенности элитарного искусства | 18 |
| Заключение | 20 |
| Список используемой литературы | 21 |
ВВЕДЕНИЕ
Термин «культура» (от латинского «возделываю») имеет в литературе около 500 определений. Первое определение культуры дал английский культуролог и антрополог Тайлор. Он считал, что культура - сумма всех видов человеческой деятельности, включающая знания, верования, искусство, мораль, законы, обычаи, язык, а также способности, навыки, усвоенные человеком.
Многозначность понятия «культура», различные его интерпретации ограничивают возможности дать его единственное и четкое определение.
В современной отечественной культурологии выделяют три подхода в определении культуры: антропологический, социологический и философский. Многочисленность определений свидетельствует о том, что культура – сложное явление, и каждое определение подчеркивает какую-либо сторону культуры.
Особое место в культуре человека занимает его духовная культура. Она выступает важнейшей системой воспитания и образования, то есть формирования человека. Духовная культура не может существовать без ее опредмечивания. Поэтому духовность проявляется только как интеллигентность — деятельностно-практическое проявление духовности.
Поскольку культура — результат деятельности общества, то существует определенное общее содержание культуры. Отсюда можно сделать вывод о том, что культуру творят массы. Но культура есть в то же время результат деятельности отдельных личностей. Отсюда можно сделать вывод о том, что творцами культуры являются отдельные личности — элита. Эти представления отражают реальные факты развития культуры. Отчуждение широких масс от высокого искусства — тоже реальный факт. Значительная часть населения пользуется заменителями подлинных художественных ценностей, так называемым «массовым искусством» или «массовой культурой». На Западе ее превозносили как чудо современной цивилизации. У нас считали ее недостойной советского человека и объявляли, что ее в советском обществе нет. Но “массовая” и элитарная культура — это характеристики любой культуры, а прогресс общества сближает их.
В зависимости от того, кто создаёт искусство, каков её уровень и кто является её потребителем, различают массовое и элитарное искусство. Одни и те же виды искусства могут принадлежать высокой и массовой культуре: классическая музыка — высокой, а популярная музыка — массовой, фильмы Феллини — высокой, а боевики — массовой. Однако существуют такие жанры литературы (фантастика, детективы и комиксы), которые всегда относят к популярной или массовой культуре, но никогда к высокой. То же самое происходит с конкретными произведениями искусства.
ФОРМИРОВАНИЕ МАССОВОГО ИСКУССТВА.
Хотя массовое искусство встречаются в истории, начиная с древнейших цивилизаций, подлинная массовая культура зарождается только в Новое время в ходе процессов индустриализации и урбанизации, трансформации сословных обществ в национальные, становления всеобщей грамотности населения, деградации многих форм обыденной культуры доиндустриального типа, развития технических средств тиражирования и трансляции информации и т.п.
Особое место в современной жизни массовое искусство заняло в результате процессов социокультурной модернизации во второй половине ХХ века и перехода от индустриального к постиндустриальному (информационному) этапу технологического развития. Именно тогда средства массовой информации (радио, печать, телевидение) проникли в большинство стран мира и стали доступны представителям всех социальных слоев. В условиях «индустриального общества» и научно-технической революции человечество в целом обнаружило отчетливо выраженную тенденцию к шаблону и однообразию в ущерб любым видам оригинальности и самобытности, идет ли речь об отдельной личности или об определенных социальных слоях и группах. Современное государство, подобно гигантской машине, с помощью единых систем образования и столь же скоординированной информации непрерывно «штампует» безликий человеческий «материал». С середины двадцатого столетия процессы стандартизации повседневной жизни приобрели во всем мире, за исключением отдаленной периферии, непроизвольный и всеобъемлющий характер. [1; 265-266]
«МАССОВОЕ ОБЩЕСТВО»
Происходящие в ХХ веке изменения, заметные даже невооруженным глазом, способствовали появлению социологических и философско-исторических концепций так называемого «массового общества». В целом массовое общество толкуется как новая социальная структура, складывающаяся в результате объективных процессов развития человечества — индустриализации, урбанизации, бурного роста массового потребления, усложнения бюрократической системы и, конечно же, невиданного ранее развития средств массовой коммуникации. В этих условиях человек «с улицы», утрачивая индивидуальность, превращается в безликого статиста истории, растворяясь в толпе, которая уже не прислушивается к подлинным авторитетам, а легко становится жертвой демагогов, лишенных каких-либо идеалов.
Наиболее законченная и целостная концепция массового общества с прямым выходом на вопросы культуры и искусства была предложена испанским философом, искусствоведом и критиком Хосе Ортегой-и-Гассетом (1883—1955 гг.) — автором знаменитого эссе «Восстание масс» (1930 год), переведенного на все основные языки мира. Правда, задолго до Ортеги в работе «Средний европеец как идеал и орудие всемирного разрушения» (1884 год) сходные мысли развивал наш выдающийся соотечественник К.Н. Леонтьев. В качестве теоретика культуры Ортега-и-Гассет стал не только одним из главных создателей теории «массового общества», но и видным теоретиком «массового искусства и творческого «модернизма».
В своем труде «Восстание масс» Ортега-и-Гассет развивает мысль о том, что современное общество и его культура поражены тяжелой болезнью засильем бездуховного, лишенного каких-либо стремлений человека-обывателя, навязывающего свой стиль жизни целым государствам. В критике этого ощущаемого многими философами явления Ортега-и-Гассет идет вслед за Ницше, Шпенглером и другими культурологами.
По Ортеге, обезличенная «масса» — скопище посредственностей, — вместо того чтобы следовать рекомендациям естественного «элитарного» меньшинства, поднимается против него, вытесняет «элиту» из традиционных для нее областей — политики и культуры, что в конечном счете приводит ко всем общественным бедам нашего века. При этом взгляды Ортеги-и-Гассета отнюдь не следует уподоблять марксистскому учению о «революционных массах», делающих историю. Для испанского философа человек «массы» — это не обездоленный и эксплуатируемый труженик, готовый к революционному подвигу, а прежде всего средний индивид, «всякий и каждый, кто ни в добре, ни в зле не мерит себя особой мерой, а ощущает таким же, «как и все», и не только не удручен, но и доволен собственной неотличимостью». Будучи неспособным к критическому мышлению, «массовый» человек бездумно усваивает «ту мешанину прописных истин, несвязных мыслей и просто словесного мусора, что скопилась в нем по воле случая, и навязывает ее везде и всюду, действуя по простоте душевной, а потому без страха и упрека». Такого типа существо в силу своей личной пассивности и самодовольства в условиях относительного благополучия может принадлежать к любому социальному слою - от аристократа крови до простого рабочего и даже «люмпена», когда речь идет о «богатых» обществах. Ортега-и-Гассет, исходя из самой типологии человеческой личности, говорит о том, что «радикальнее всего делить человечество на два класса: на тех, кто требует от себя многого и сам на себя взваливает тяготы и обязательства, и на тех, кто не требует ничего и для кого жить — это плыть по течению, оставаясь таким, какой ни на есть, и не силясь перерасти себя».
Свои рассуждения о появлении «новой породы людей» — «массового» человека — испанский философ связывает, прежде всего, с европейской историей и подкрепляет весьма выразительной статистикой. «Славу и ответственность за выход широких масс на историческое поприще несет XIX век», — пишет он, ссылаясь на тот факт, что за все двенадцать веков своего существования — с VII по XIX столетие — население Европы ни разу не превышало 180 млн. человек, а за время с 1800 по 1914 год, за сотню лет с небольшим, достигло 460 млн. Столь головокружительный рост, по Ортеге, означал «все новые и новые толпы, которые с таким ускорением низвергаются на поверхность истории, что не успевают пропитаться традиционной культурой». «Особенность нашего времени в том, — пишет далее Ортега, — что заурядные души, не обманываясь насчет собственной заурядности, безбоязненно утверждают свое право на нее и навязывают ее всем и всюду». Именно отсутствие традиционной культуры в современном обществе приводит к его духовной деградации и падению нравственности.
Написанное под впечатлением первой мировой войны и накануне второй эссе Ортеги «Восстание масс» стало рассматриваться как пророческое, чему способствовали и последующие события: появление таких примеров социальной «патологии», как фашизм, нацизм и сталинизм с их массовым конформизмом, ненавистью к гуманистическому наследию прошлого, безудержным самовосхвалением и использованием наиболее примитивных наклонностей человеческой природы. В конечном счете, Ортега-и-Госсет стремился показать, что отнюдь не «классовые противоречия» и не пресловутые «происки империализма», а именно антигуманные установки, навязываемые миллионам людей в тоталитарных обществах, стали причиной всех трагедий нашего уходящего века.
Размышления Ортеги во многом перекликаются с идеями философов и социологов так называемой Франкфуртской школы, «новых левых», или неомарксистов, крупнейший представитель которых Герберт Маркузе (1898—1979) также считал, что именно предельная технологизация и бюрократизация современного общества заводят его в тупики бездуховного, пещерного авторитаризма и диктатур. [2; 148-151]
КОММЕРЧЕСКОЕ ИСКУССТВО
Важнейшим, если не определяющим, признаком «массового общества» является «массовое искусство». Отвечая общему духу времени, оно, в отличие от социальной практики всех предшествующих эпох, примерно с середины ХХ столетия становится одной из прибыльнейших отраслей экономики и даже получает соответствующие названия: «индустрия развлечений», «коммерческая культура», «индустрия досуга» и тому подобное.
Научно-технический прогресс способствовал возникновению досуга не только у избранных, как это было прежде, а у самых широких слоев общества. Заполнение досуга становится прерогативой массовой культуры, которая проявляет себя преимущественно во всех видах литературы и искусства. Особенно важными каналами общей демократизации культуры за последние десятилетия стали кино, телевидение и, конечно, спорт (в его чисто зрительской части), собирающие огромные аудитории, движимые лишь стремлением к психологическому расслаблению.
Превратившись в товар для рынка, враждебное всякому роду элитарности массовое искусство имеет целый ряд отличительных черт. Как и всякий другой, продукт индустрии культуры выверяется принципом его реализации: прибыльность оказывается важнее собственно культурного содержания этого продукта. Именно прибыль является определяющим моментом в индустрии культуры. Если раньше произведение искусства было, прежде всего, произведением искусства и только потом рассматривалось автором как товар, источник дохода, то теперь оно является только товаром со всеми вытекающими отсюда последствиями: стандартизацией, рационализацией техники распространения, включающей в себя рекламную компанию. Для выполнения своей функции — снятия сильных производственных стрессов — типичное произведение массового искусства должно быть занимательным по содержанию и эффектным, и в то же время, незамысловатым по форме. Массовое искусство отвергает любые эксперименты, оно ориентируется на предельно простые, уже отработанные в культуре приемы, оно традиционно и консервативно. Любая новация может привести к тому, что произведение станет понятным не всем и каждому, а это неминуемо повлечет за собой утрату части потребителей. Произведение массового искусства всегда имеет четкий сюжет, непременно с интригой, и оно всегда принадлежит конкретному жанру: любовный роман, детектив, приключения.
Любопытно и психотерапевтически положительно, что в целом массовая культура жизнелюбива, чурается по-настоящему неприятных или удручающих аудиторию сюжетов, а соответствующие произведения завершаются обычно счастливым концом. Массовая культура не только развлекает, она выступает в качестве иллюзорной компенсации за несправедливости жизни, за отсутствие денег, здоровья, любви, успеха, признания и так далее. Потребитель получает возможность на время отвлечься от своих проблем, отождествить себя с благополучным героем, разнообразить, хотя бы и иллюзорно, эмоционально бедное или исполненное только отрицательных эмоций существование. Неудивительно, что наряду со «средним» человеком, одним из потребителей подобной продукции, является прагматически настроенная часть молодежи, не отягощенная жизненным опытом, не утратившая оптимизма и еще мало задумывающаяся над кардинальными проблемами человеческого существования. [2; 152-153]
КРИТИЧЕСКИЙ И АПОЛОГИТИЧЕСКИЙ ПОДХОДЫ К МАССОВОЙ КУЛЬТУРЕ
Феномен «массовой культуры» с точки зрения его роли в развитии современной цивилизации оценивается учеными далеко не однозначно. В зависимости от тяготения к элитарному или популистскому образу мышления культурологи склонны считать его или чем-то вроде социальной патологии, симптомом вырождения общества, или, наоборот, важным фактором его здоровья и внутренней стабильности. К первым, во многом питаемым идеями Ф. Ницше, относились О. Шпенглер, X. Ортега-и-Гассет, Э. Фромм, Н.А. Бердяев и многие другие. Вторые представлены Л. Уайтом и Т. Парсонсом.
Критический подход к «массовой культуре» сводится к ее обвинениям в пренебрежении классическим наследством, в том, что она якобы является инструментом сознательного манипулирования людьми; порабощает и унифицирует основного творца всякой культуры — суверенную личность; способствует ее отчуждению от реальной жизни; отвлекает людей от их основной задачи — «духовно-практического освоения мира» (К. Маркс).
Апологетический подход, напротив, выражается в том, что «массовая культура» провозглашается закономерным следствием необратимого научно-технического прогресса, что она способствует сплочению людей, прежде всего молодежи, независимо от каких-либо идеологий и национально-этнических различий в устойчивую социальную систему и не только не отвергает культурного наследия прошлого, но и делает его лучшие образцы достоянием самых широких народных слоев путем их тиражирования через печать, радио, телевидение и промышленное воспроизводство. [2; 152-153]
ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ И ПРОЯВЛЕНИЯ СОВРЕМЕННОЙ МАССОВОЙ КУЛЬТУРЫ
Среди основных направлений и проявлений современной массовой культуры можно выделить следующие:
1. индустрия «субкультуры детства»: детская литература и искусство, промышленно производимые игрушки и игры, детские клубы и лагеря, военизированные и другие организации, технологии коллективного воспитания. Эта индустрия преследует цели явной или закамуфлированной универсализации воспитания детей, внедрения в их сознание стандартизированных норм, идеологически ориентированных миропредставлений, закладывающих основы базовых ценностных установок, официально пропагандируемых в данном сообществе.
2. массовая общеобразовательная школа, тесно связанная с целевыми установками «субкультуры детства», приобщающая учащихся к основам научных знаний, философских и религиозных представлений об окружающем мире, к историческому социокультурному опыту коллективной жизнедеятельности людей, стандартизирующая все эти знания и представления на основе типовых программ;
3. средства массовой информации (СМИ), транслирующие населению текущую актуальную информацию, «растолковывающие» рядовому человеку смысл происходящих событий, суждений и поступков деятелей из специализированных сфер обществ, практики и интерпретирующие эту информацию в ракурсе, соответствующем интересам ангажирующего данное СМИ «заказчика», то есть фактически формирующие общественное мнение по тем или иным проблемам в интересах данного «заказчика»;
4. система национальной (государственной) идеологии и пропаганды, «патриотического» воспитания граждан, контролирующая и формирующая политико-идеологические ориентации населения, манипулирующая его сознанием в интересах правящих элит, обеспечивающая политическую благонадежность и желательное поведение людей, «мобилизационную» готовность общества;
5. массовая социальная мифология, упрощающая сложную систему ценностных ориентаций человека и многообразие оттенков мироощущений до элементарных оппозиций («наши — не наши»), замещающая анализ сложных многофакторных причинно-следственных связей между явлениями и событиями апелляцией к простым и, как правило, фантастическим объяснениям («мировой заговор», «поиски инопланетян» и т.п.), что в конечном счете освобождает людей, не склонных к сложным интеллектуальным рефлексиям, от усилий по рациональному постижению волнующих проблем, дает выход эмоциям в их наиболее инфантильном проявлении;
6. массовые политические движения: политико-идеологические партийные и молодежные организации, массовые политические манифестации, демонстрации, пропагандистские компании. Они инициируются правящими или оппозиционными элитами с целью вовлечения в массовые политические акции широких слоев населения, в большинстве своем весьма далеких от политики и интересов элит, мало понимающих смысл предлагаемых им политических программ.
7. система организации и стимулирования массового потребительского спроса: реклама, мода и иные формы провоцирования потребительского ажиотажа вокруг вещей, идей, услуг, - формирующая в общественном сознании стандарты престижных интересов и потребностей, образа и стиля жизни, имитирующая в массовых и доступных по цене моделях формы «элитных» образцов, управляющих спросом рядового потребителя на предметы потребления и модели поведения, превращающая процесс безостановочного потребления различных социальных благ в самоцель существования;
8. индустрия формирования имиджа и «улучшения» физических данных индивида: массовое физкультурное движение, культуризм, аэробика, спортивный туризм, индустрия услуг по физической реабилитации, сфера медицинских услуг и фармацевтических средств изменения внешности, пола. Эта индустрия является специфической областью общей индустрии услуг, стандартизирующая физические данные человека в соответствии с актуальной модой на имидж или на основании идеологических установок властей на формирование нации потенциальных воинов с должной спортивно-физической подготовленностью.
9. Индустрия досуга, включающая в себя массовую художественную культуру: приключенческая, фантастическая и «бульварная» литература, аналогичные «развлекательные» жанры кино, карикатура и комиксы в изобразительном искусстве, оперетта, эстрадная, рок- и поп-музыка, эстрадная хореография и сценография, конферанс и прочие «разговорные» жанры эстрады, синтетические виды шоу- индустрии, идеологически ангажированные и политико-агитационные произведения в любых видах искусства; массовые постановочно-зрелищные представления, индустрия курортных и «культурно»-туристических услуг, профессиональный спорт (как зрелище). Индустрия досуга является во многих отношениях эквивалентом «субкультуры детства», только оптимизированным под вкусы и интересы взрослого или подросткового потребителя. Здесь используются технические приемы и исполнительное мастерство «высокого» искусства для передачи упрощенного, инфантилизированного смыслового и художественного содержания, адаптированного к невзыскательным интеллектуальным и эстетическим запросам массового потребителя, используются средства технического тиражирования этой продукции и ее «доставки на дом» потребителю посредством электронных СМИ и достигается эффект психологической релаксации человека, перегруженного нервными стрессами и утомительной ритмикой социальных процессов повседневности, а также ряд иных, более частных направлений массовой культуры. [1; 266-269]
ЗНАЧЕНИЕ МАССОВОЙ КУЛЬТУРЫ
Массовую культуру однозначно оценить сложно. Дело в том, что, как и всякая другая, массовая культура неоднородна. Продукция, построенная по пресловутому принципу два притопа, три прихлопа, соседствуют здесь с вполне достойными с художественной точки зрения произведениями (детективы А.Кристи и Б.Акунина, фильмы М.Скорсезе, Д.Кэмерона, мюзиклы Уэббера и т.д.). С одной стороны, низкопробные поделки действительно способствует снижению общего культурного уровня. Произведение массовой культуры по определению адресовано самой широкой аудитории, следовательно, в силу интеллектуальной неоднородности этой аудитории, оно должно ориентироваться на уровень чуть ниже среднего. Именно поэтому в нем нередко используется минимум изобразительных средств. С другой стороны, впервые культурой оказались охвачены те слои общества, которые прежде существовали как бы вне культуры.
ЭЛИТАРНОЕ ИСКУССТВО КАК АНТИПОД МАССОВОГО
Элитарная культура (от французского elite – лучшее, избранное) рассматривается в культурологии как антипод массового искусства. Х.Ортега-и-Гассет пишет: Под поверхностью всей современной жизни кроется глубочайшая и возмутительнейшая неправда – ложный постулат реального равенства людей. В общении с людьми на каждом шагу убеждаешься в противоположном.... Идея была не нова – еще С. Кьеркегор утверждал, что историей должно руководить меньшинство. А. Шопенгауэр в работе Мир как воля и представление разделил человечество на две неравные части: людей пользы и людей гения, способных к чистому созерцанию, а не ориентированных только на утилитарную деятельность; равнодушных как к практике, так и к своему жизненному пути, который в большинстве случаев проходят весьма неискусно, но способных при этом к философско-художественной деятельности. Людям гения нелегко приходится среди людей пользы: они имеют множество врагов. Людей пользы раздражает в них несомненное умственное превосходство. Массовая культура тоже относится к элитарной с крайним раздражением, неосознанно подозревая, что в свете последней все ее собственные достижения несостоятельны и убоги.
Одну из первых концепций элитарного искусства создал Ф.Ницше. В работе Так говорил Заратустра он пишет о сверхчеловеке, обладающем уникальной эстетической восприимчивостью в сочетании с волей к власти.
Таким образом, в философии культуры сложилась определенная традиция, интерпретирующая элиту в качестве духовной аристократии, наделенной высокими эстетическими и нравственными способностями.
ЧЕЛОВЕК ЭЛИТЫ
Различаются политические и культурные элиты. Первые, называемые также «правящими», «властными», сегодня, благодаря трудам В. Парето, Г. Моска, Р. Михельса, Ч.Р. Миллса, Р. Милибанда, Дж. Скотта, Дж. Перри, Д. Белла и других социологов и политологов, достаточно подробно и глубоко изучены. Гораздо менее исследованы элиты культурные — страты, объединенные не экономическими, социальными, политическими, и собственно властными интересами и целями, но идейными принципами, духовными ценностями, социокультурными нормами и т.п. Элиты политические и культурные не совпадают между собой и лишь иногда вступают во временные альянсы, оказывающиеся крайне неустойчивыми и хрупкими.
Элитарное искусство не является порождением и продуктом политической элиты (как это нередко утверждалось в марксистских исследованиях) и не носит классово-партийного характера, а во многих случаях складывается в борьбе с политическими элитами за свою независимость и свободу. Напротив, логично допустить, что именно культурные элиты способствуют формированию политической элиты в более узкой сфере социально-политической, государственной и властных отношений как свой частный случай, обособленный и отчужденный от целой элитарной культуры.
Х.Ортега-и-Гассет, являющийся одним из идеологов элитарного искусства, в работе Дегуманизация искусства отнюдь не отождествляет элиту с родовой аристократией. В его понимании элита не является правящим меньшинством или аристократией крови, это аристократия духа, ее представителей можно найти в любом социальном слое общества. Элита – это наиболее одаренная в эстетическом и этическом смыслах часть общества, способная к руководству этим обществом.
В отличие от политической элиты, элиты духовные, творческие вырабатывают собственные, принципиально новые механизмы саморегуляции и ценностно-смысловые критерии деятельностного избранничества, выходящие за рамки собственно социальных и политических требований, а нередко сопровождаемые демонстративным уходом от политики и социальных институтов и смысловым противостоянием этим явлениям как внекультурным (неэстетическим, безнравственным, бездуховным). В элитарной культуре сознательно ограничивается круг ценностей, признаваемых истинными и «высокими», и ужесточается система норм, принимаемых данной стратой в качестве обязательных и неукоснительных в обществе «посвященных». Количественное сужение элиты и ее духовное сплочение неизбежно сопровождается ее качественным ростом (в интеллектуальном, эстетическом, религиозном, этическом и иных отношениях), а значит, индивидуализацией норм, ценностей, оценочных критериев деятельности, нередко принципов и форм поведения членов элитарного сообщества, становящихся тем самым уникальными.
ИСТОРИЧЕСКОЕ ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЭЛИТАРНОЙ КУЛЬТУРЫ
Историческое происхождение элитарной культуры именно таково: уже в первобытном социуме жрецы, волхвы, колдуны, племенные вожди становятся привилегированными обладателями особых знаний, которые не могут и не должны предназначаться для всеобщего, массового пользования. Впоследствии подобного рода отношения между элитарной культурой и культурой массовой в той или иной форме неоднократно воспроизводились (в различных религиозных концессиях и особенно сектах, в монашеских и духовно-рыцарских орденах, масонских ложах, в ремесленных цехах, культивировавших профессиональное мастерство, в религиозно-философских собраниях, в литературно-художественных и интеллектуальных кружках, складывающихся вокруг харизматичного лидера, ученых сообществах и научных школах, в политических объединениях и партиях, — в том числе особенно тех, что работали конспиративно, заговорщицки, в условиях подполья и т.д.). В конечном счете, формировавшаяся таким образом элитарность знаний, навыков, ценностей, норм, принципов, традиций была залогом утонченного профессионализма и глубокой предметной специализированно, без которых в культуре невозможны исторический прогресс, постулат, ценностно-смысловой рост, содержательное обогащение и накопление формального совершенства, — любая ценностно-смысловая иерархия. Элитарная культура выступает как инициативное и продуктивное начало в любой культуре, выполняя преимущественно творческую функцию в ней; в то время как массовая культура шаблонизирует достижения элитарной культуры, адаптируя их к восприятию и потреблению социокультурным большинством общества. В свою очередь, элитарная культура постоянно высмеивает или обличает массовую культуру, пародирует ее или гротескно деформирует, представляя мир массового общества и его культуры страшным и уродливым, агрессивным и жестоким; в этом контексте судьбы представителей элитарной культуры рисуются трагичными, ущемленными, сломанными (романтические и постромантические концепции «гения и толпы»; «творческого безумия», или «священной болезни», и обыденного «здравого смысла»; «праздника жизни» и скучной повседневности).
Теория и практика элитарной культуры расцветает особенно продуктивно и плодотворно на «сломе» культурных эпох, своеобразно выражая кризисные состояния культуры, неустойчивый баланс между «старым» и «новым», Сами представители элитарной культуры осознавали свою миссию в культуре как «застрельщики нового», как опережающие свое время, как творцы, не понятые своими современниками (таковы, к примеру, в своем большинстве романтики и модернисты, символисты, культурные деятели авангарда и профессиональные революционеры, осуществлявшие культурную революцию). Сюда же относятся «начинатели» масштабных традиций и создатели парадигм «большого стиля» (Шекспир, Гёте, Шиллер, Пушкин, Гоголь, Достоевский, Горький, Кафка и т.п.) [1; 554-558]
ОСОБЕННОСТИ ЭЛИТАРНОГО ИСКУССТВА
Элитарная культура включает изящное искусство, классическую музыку и литературу. Высокая культура (например, живопись Пикассо или музыка Шенберга), трудна для понимания неподготовленного человека. Как правило, она на десятилетия опережает уровень восприятия среднеобразованного человека. Круг ее потребителей — высокообразованная часть общества: критики, литературоведы, завсегдатаи музеев и выставок, театралы, художники, писатели, музыканты. Поэтому элитарное искусство принципиально обращается только к элите, это искусство аристократического инстинкта. Оно не стремится к тому, чтобы быть понятой всеми: оно замкнуто, герметично, доступно лишь незаурядным людям. У массы излюбленным является такое искусство, в центре внимания которого находится человек и его страсти. Противопоставляя себя массе, стремясь создать искусство, ориентированное на элиту, его творцы сегодня нередко вступают на путь дегуманизации, последовательного отказа от изображения в искусстве человеческого, слишком человеческого. И если способом восприятия прежнего искусства служило сопереживание, то подлинно эстетическое восприятие нового искусства предполагает чистое, холодное, бесстрастное созерцание, не замутненное чувством. Формула элитарной культуры — «искусство для искусства».[3; 255]
Долгое время особенности элитарной культуры рассматривались от противного, точкой отсчета была массовая культура. Унифицированности и тривиальности последней элитарная культура противопоставляет оригинальность и индивидуальность в поисках новых художественных решений; простоте и доступности – закрытость и зашифрованность культурных кодов; минимуму изобразительных средств – самый широкий спектр средств выразительности и т.д.
Но главное отличие элитарной культуры от массовой состоит в том, что истинно творческой является культура элитарная: именно здесь создаются новые культурные формы и определяются пути дальнейшего развития. Знаменитый Улисс Дж.Джойса, произведения Г.Гессе и Х.Л.Борхеса, французский новый роман; картины П.Пикассо, К.Малевича, В.Кандинского; фильмы А.Тарковского, А.Сокурова, Дж.Джармуша, П.Гринуэя; музыка Дж. Кейджа и Э.Денисова являются тому примером. В элитарной составляющей культуры происходит апробация того, что, спустя годы, станет общедоступной классикой, а возможно и перейдет в разряд тривиального искусства (к которому исследователи относят так называемую поп-классику - Танец маленьких лебедей П.Чайковского, Времена года А.Вивальди, например, или еще какое-нибудь чрезмерно растиражированное произведение искусства). Время стирает границы между массовой и элитарной культурами. То новое в искусстве, что сегодня является уделом немногих, через столетие будет понятно уже значительно большему числу реципиентов, а еще позже может стать в культуре общим местом. [1; 558-560]
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
К середине ХХ века элитарная культура в своем стремительном развитии уходит (в сопровождении немногочисленных поклонников) так далеко вперед, что к массам вполне приложимым становится эпитет искусствооставленные. Вынужденные довольствоваться поставленными на поток культурными суррогатами, массы не особенно беспокоятся по этому поводу, но представители элитарной культуры, обнаружив себя в своего рода культурной изоляции, встревожились.
Со второй половины столетия наблюдаются попытки сближения двух культур, вначале робкие, потом все более и более решительные. Ярким примером такого рода творчества может служить произведение итальянского философа и писателя, специалиста по средневековой эстетике и семиотике У.Эко Имя розы, написанное в провокационном для высокой культуры жанре детектива. Автор попытался удовлетворить чаяния всех без исключения реципиентов – от школьников и домохозяек до профессоров философии и богословов. Тот факт, что книга продержалась в списке бестселлеров больше десятилетия, говорит о том, что ему это удалось. Человечество вступило в новую культурную эпоху, имя которой – постмодернизм. Культурная парадигма постмодернизма пытается снять проблему противостояния культур: элементы массовой культуры включаются в контекст элитарной и наоборот и обе они помещаются в иронический контекст. Насколько удастся постмодернизму сгладить крайности обеих культур – покажет время. [4;159]
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Культурология: ХХ век: Словарь. - С.Пб.: Университетская книга, 1997.
2. Мамонтов С.П. Основы культурологии: М.: Олимп, 1999.
3. Кравченко А.И. Культурология: Учебное пособие для вузов. - 3-е изд.- М.: Академический проект, 2001.
4. Руднев В.П. Словарь культуры ХХ века. - М.: Аграф, 1999.