Философско-антропологическая мысль в России XIX века
СОДЕРЖАНИЕ: Философско-антропологическая мысль в России XIX века демонстрируетпредельное многообразие подходов к проблеме человека. На протяжениистолетия менялись духовные установки и господствующие мировоззренческиетечения. Однако тема человека оставалась неизменной, она служилафундаментом для самых разных теоретических исканий. “Излюбленная - темарусских размышлений - человек” /Франк/.Философско-антропологическая мысль в России XIX века демонстрируетпредельное многообразие подходов к проблеме человека. На протяжениистолетия менялись духовные установки и господствующие мировоззренческиетечения. Однако тема человека оставалась неизменной, она служилафундаментом для самых разных теоретических исканий. “Излюбленная - темарусских размышлений - человек” /Франк/. Панорама концепций человека, созданных в XIX веке, обширна. В неевходят “авторские” антропологии представителей различных философскихнаправлений. Так, русская философия первой половины XIX века предстает перед намикак история борьбы двух противоположных направлений: стремленияорганизовать жизнь на европейский лад и желания оградить традиционные формынациональной жизни от иностранного влияния. Это был “болезненный процесснационально- исторического самонахождения и раздумья” /Флоренский/, врезультате которого возникли две идейные программы: западничество иславянофильство. Западничество и славянофильство составляет главный фокус, вокругкоторого и по отношению к которому оформился идеологический горизонт эпохи1840-1850 гг., сыгравший решающую роль в формировании русскогонационального самосознания и определяющий дальнейшие судьбы русскойфилософии. Концепции цельного человека в русской философии XIX века. Среди широкого круга тем, обсуждаемых западниками и славянофилами,особо выделяется антропологическая проблематика. Основатели славянофильстваА.С.Хомяков и И.В.Киреевский обосновали концепцию человека, в центрекоторой - истолкование духовно - нравственных ценностей с позицийправославия. В своих богословских трудах А.С.Хомяков обратился к теме соборнойЦеркви, через которую только и может совершиться преображение человека. Вотношении Церкви Хомяков определял соборность как “единство во множестве”.Если взять это понятие в контексте социальной философии, то можноопределить соборность как общность людей, свободную от антагонизма,объединенных верой в православные ценности, гарантирующие цельностьличности и соборность познания. Соборность - это примирения в христианскойлюбви и свободы каждого и единства всех. Из учения о Церкви Хомяков выводит собственное учение о личности.“Отдельная личность есть совершенное бессилие и внутренний непримиримыйразлад “ /Хомяков/. Лишь в Церкви , то есть свободном, проникнутом братскойлюбовью к другим людям единении во имя Христа, - только здесь личностьобретает все свои дары, всю полноту ее личного богатства. В антропологии Хомякова с особой силой выдвигается учение оцелостности в человеке, под которой он понимает “иерархическую структурудуши”: существуют “центральные силы нашего богообразного разума, вокругкоторого должны располагаться все силы нашего духа”. Очевидно, что антропологические построения Хомякова перекликаются сучением И.В.Киреевского о целостности духа. Цельность духа - это вопрос о внутреннем устроении жизни, опостоянном поиске “того внутреннего корня разумения, где все отдельные силысливаются в одно живое и цельное зрение ума” /Киреевский/. В основу всего построения философ положил различие “внешнего” и“внутреннего” человека. Внутренний человек - это совокупность способностейчеловека: способности любви к богу, и помощи к ближнему; способностьощущать вину, стыд, сострадать, чувствовать красоту. Внешний человек - это,выражаясь языком современной социальной психологии, совокупность социальныхролей, которые весьма часто противоречат друг другу, вызывая самоотчуждениечеловека, расколотость и противоречивость внутренней и внешней жизни. Обретение цельности, то есть путь к господству в человеке“внутреннего средоточия”, - в “собирании сил души”. И задача этадостижима “для ищущего”, но нужен труд, нужна духовная работа над собой.Человеку необходимо проникнуться стремлением “собирать все отдельные частидуши в одну силу, отыскать то внутреннее средоточие бытия, где разум, воля,и чувство, и совесть, прекрасное и истинное, удивительное и желаемое,справедливое и милосердное, и весь объем ума сливаются в одно живоеединство, и таким образом восстанавливается существенная личность в еепервозданной неделимости”/Киреевский”/. Антропологические построения Хомякова и Киреевского восходят кхристианскому видению цельного человека. В противоположность этому исходным пунктом философских взглядовзападников было рационально - аксиологическое понимание человеческойличности. В.Г.Белинский не создал собственной антропологии как стройнойфилософской системы. Однако все его размышления так или иначе носятантропоцентрический характер. Эволюция взглядов в конечном итоге привела его к утверждениюабсолютной ценности человеческой личности. “Для меня теперь человеческаяличность выше истории, выше общества, выше человечества” /Белинский/. Воимя личности, во имя ее полноценного развития и обеспечения “каждому”возможности этого развития, стоит Белинский за социалистические идеалы.“Человек метафизически не прочен...Мертвая и бессознательно разумнаяприрода поступает с индивидуумом хуже, чем злая мачеха”. Но если природабезжалостна, то тем более оснований для людей бережно заботиться о каждомчеловек. Мотивы персонализма, поиска “социальной правды” во имя освобожденияличности от гнета современного строя вместе с Белинским разделяли и другиепредставители западничества. Оригинальное философское творчество А.И. Герцена, его особыйподлинный “философский опыт” были сосредоточены на проблеме человека:“личность - вершина исторического мира, к ней все примыкает, ею все живет”/Герцен/. В некотором смысле Герцен был основателем русского материализма ипозитивизма с их ориентацией на естественные науки. Так , он хотелобъяснить человека из мира природы. Но увы, природа слепа. В ней царитбессмысленная случайность - таков печальный итог его размышлений.Противоположный природе полюс бытия - моральная личность во всеоружиисвоего знания и нравственной ответственности. При всем желании ееневозможно дедуцировать ни из мира природы, ни из мира истории. Нужнопринимать ее как неоспоримую данность. “Вне нас все изменяется, все зыблется; мы стоим на краю пропасти ивидим, как он осыпается.., и мы не сыщем гавани иначе, как в нас самих, всознании нашей беспредельной свободы, нашей самодержавной независимости..”/Герцен/. Так рождается позиция трагического противостояния миру, которыйне внушает доверия. Единственное, что остается непоколебимым - это вера вличность, в ее нравственные силы, в защиту “естественных движений души”. Сходные умонастроения суммируются в некое психологическое единство ипереживаются как отличия “новых людей” второй половины XIX века отпредыдущего поколения. Идейным вождем и ярким представителем материализма и радикализмаэтого периода был Н.Г.Чернышевский. В его основной философской статье “Антропологический принцип” вфилософии” учение о человеке преподнесено с позиций “новой” антропологии,базирующейся на материалистическом биологизме. “На человека надо смотреть,как на существо, имеющее только одну натуру, чтобы не разрезатьчеловеческую жизнь на разные половины, и рассматривать каждую сторонудеятельности, как деятельность всего организма” /Чернышевский/. Защищаяединство человека с “научной точки зрения”, Чернышевский подчиняет познаниепринципам, господствующим в сфере физико - химических процессов. Что вполнесоответствовало позитивистским тенденциям эпохи. Известно, что Чернышевский представлял себе “положительно”нравственного человека как “человека вполне”, цельного и гармоничного вкотором корень всех движений - и корыстных, и бескорыстных - один и тотже, а именно “любовь к самому себе”. Однако теория разумного эгоизма ”немешала Чернышевскому верить в “почти чудотворную силу личности и горячосочувствовать всем тем, кто угнетен условиями жизни. Позиции позитивизма, веры в науку разделяли и представителинародничества, радикализма и социализма. Однако во второй половине XIX векана примере многих философских построений можно было наблюдать как“независимость и самобытность морального вдохновения полагают границыпозитивистской установке ума” /Зеньковский/. И у Герцена, и уЧернышевского, и с особенной ясностью у П.Л.Лаврова на первое местовыступает примат этики. Антропологизм Лаврова основывается на понятии “цельного человека”.“Человека есть единство бытия и идеала” /Лавров/, прочным основаниемкоторого является “наличность морального сознания”. Моральное сознание,начиная с простого “желания”, создает идеал и движет творчеством человека,вырывает человека из потока бессознательного бытия, создает историческуюдействительность. Лавров суммирует свой антропологизм так: “человек естьисточник природы /ибо из данных опыта человек воссоздает “природу”,источник истории /борется за свои идеалы, бросает семя в почву окружающегомира/, источник собственного сознания /перестраивает свой внутренний мир/”. Проблемы полноты и целостности, нераздельности человеческой личности,высокий этический пафос размышлений о человеке оказываются общими для всейрусской философской антропологии XIX века. Но в разнородных идейныхтечениях эти проблемы получают различную аранжировку. Панорама антропологических концепций XIX века могла бы бытьпредставлена более значительным числом персоналий, но, без включения в неетворческого наследия Ф.М.Достоевского, она вряд ли могла быть полной. Вместе со всей русской мыслью Достоевский - антропроцентричен. Нетдля Достоевского ничего дороже и значительнее человека, хотя, быть может,нет и ничего страшнее человека. Человек - загадочен, соткан изпротиворечий, но он является в то же время - в лице самого даже ничтожногочеловека - абсолютной ценностью. Поистине - не столько Бог мучилДостоевского, сколько мучил его человек, - в его реальности и в егоглубине, в его роковых, преступных и в его светлых, добрых движениях. Сила и значительность подобного антиномизма у Достоевского в том, чтооба члена антиномии даны у него в высшей своей форме. Основная тайначеловека, по Достоевскому, состоит в том, что он есть существо этическое,что он неизменно и непобедимо стоит всегда перед дилеммой добра и зла, откоторой он не может никуда уйти: кто не идет путем добра, тот необходимостановится на путь зла. Эта этическая сущность человека, основная его этическаянаправленность не предвзятая идея у Достоевского, а вывод из егонаблюдений над людьми. “Идея человека” пронизывает, центрирует русскую философию XIX века.Во всех различных течениях русской мысли главным является утверждение того,что “человек в своей индивидуальности является нравственной ценностьювысшей иерархической ступени” /Бердяев/. В.С. Соловьев о жизни души, цельном знании и человеке Изучая труды Соловьева и авторов, интересующихся его творчеством,можно смело сказать, что он был необыкновенным человеком в полном смыслеэтого слова: современников поражала и его внешность, и его ум, испособность визионера. Философ и поэт, положивший основание целомунаправлению в русской поэзии конца XIXв. - начала XXв., Соловьев был ещеи личностью, попытавшейся воплотить заповеди Спасителя на земле. Эта фигура достаточно оригинальна и самобытна, хотя сам Соловьевговорит о том, что своего учения не имеет, а задачу свою видит в том,чтобы отстаивать чистоту и истинность христианства. Хочется понять, какпри своих временных и направленных в высший мир устремлениях он неотвергает материи, не третирует ее как нечто несущественное и инертное, нов тоже время жаждет и предвещает одухотворение. ... он был не только ре- лигиозным человеком, но вместе с тем и свободным мыслителем и могучим ху- дожником. Эти слова, сказанные Владимиром Сергеевичем Соловьевым в памятьДостоевского, можно равным образом отнести и к нему самому. Это значит,что его философию нужно рассматривать и расценивать в нераздельном единствеверования, мышления и творчества, или в единстве добра, истины икрасоты. Мысленно вернемся в конец XIX века, интеллигенция раскололась надве расы: на одном полюсе сконцентрировалась культурная элита -жаждавшая мистических тайн и религиозных откровений, на другом - силыреволюции, вдохновлявшиеся идеями русского радикализма и марксизма. Этобыли будущие богоискатели и большевики. И вот именно в этот период ипоявился истинный образователь нового религиозного сознания ВладимирСергеевич Соловьев. Соловьев В.С. (1853 - 1900) русский религиозный, христианский философи поэт, основоположник учения о всеединстве и цельном знании и человеке. Он родился в Москве 16 января 1853г. в семье известного русского историка.Среднее образование получил в 5-ой московской гимназии (1864-1869), окончивее с золотой медалью. В 1869г. Соловьев поступает в Московский университетна историко-философский факультет, экстерном сдает дисциплины историко-философского курса и в 1873г. заканчивает обучение. Свое учение разрабатывал как альтернативу отвлеченной философии,под которой понимал умозрительный рационализм. Кризис всей западно-европейской философии видел в том, что она не выходит за сферу теории, невыражает собой прямой, непосредственной связи человека с универсальнойцелостностью мира. Цельное знание Соловьев рассматривал как органическийсинтез науки, умозрительной философии и религиозной веры. Вера естьвысшая потребность всецелой и абсолютной жизни. Природа цельногочеловека в его учении предстает в трех основных формах своего бытия: вформе чувства, мышления и деятельной воли. Оно составляют три началаобщечеловеческой жизни с соответствующими им идеалами и предметамипознания. Чувство имеет своим предметом объективную красоту, воляобъективное благо, мышление - объективную истину. В соответствии с этимвыделяются и три сферы человеческого бытия: творчество, знание идеятельность. Творчество выражается как техническое или изящноехудожество, мистика; знание - как положительная наука, отвлеченнаяфилософия; практическая деятельность на уровне материального воплощенияпредстает как экономическое общество, на уровне формальном - какполитическое общество (государство), науровне абсолютном - как духовное общество (церковь). В системевсеединства человек предстает посредником между Богом (абсолютно- сущим) ичеловеком. Вся человеческая история развертывается как восхождение к Богу,или как процесс богочеловечества. На этих основаниях - в связи с единымкосмоэволюционным процессом - строится этика Соловьева, его учения о Добрекак некой идеальной сущности. Пафос философии Соловьева - борьба задуховность в человеке, за высшие идеалы личности и общества. В ноябре 1874г. он защищает диссертацию на тему: Кризис западнойфилософии (против позитивистов), которая ярко свидетельствует как онеобычайной силе его философского мышления, так и о простоте и ясностивыражения, о логической убедительности, сочетавшихся с глубиной и ширинойисторического горизонта. Исходя из убеждения, что западная философия,опираясь на данные положительных наук, утверждает в форме рациональногопознания те же самые истины, которые в форме веры и духовного созерцанияпрокламировали теологические учения Востока. Подробно свою системуСоловьев изложил в докторской диссертации Критика отвлеченных начал(1880). Итоги развития философских мыслей Вл. Соловьева в первый период егодуховного творчества, как результат названный теософским (1874-1882),охватывающий четыре сочинения, а именно: магистерскую диссертацию,Философские начала цельного знания (1877), докторскую диссертацию и,наконец, цикл из двенадцати публичныхлекций по философии религии легли в основу Чтений и Богочелове-честве. В этом изложении взгляда на теорию познания Соловьевразъясняет, что основное содержание для психологии дано в дейс-твительности нашего духа, открываемой во внутреннем или психоло-гическом опыте; точно так же основное содержание и для реальнойметафизики как науки о божественных предметах, дается нашему умув Божественном откровении, которое составляет религиозный опытчеловечества. Центральной, сконцентрированной и определяющей идеей свобод-ной теософии или положительной диалектики, сферы знания являетсяединство всех познавательно-теоретических действий или актов че-ловеческого сознания в трех его состояниях: сексуального (чувс-твительного), интеллектуального (умственного) и религиозного (ду-ховного или мистического) опыта. В соответствии с этим цельноезнание вообще в самом широком понимании и есть синтез философии,науки и теологии. Но этому широкому синтезу должен предшествоватьболее узкий синтез в самой философии трех ее возможных направле-ний: эмпиризма, рационализма и мистицизма. В системе цельногознания взаимное отношение этих элементов определяется аналогией:эмпиризм служит внешним базисом и крайним применением или реали-зацией высших начал; рационализм является общей связью всей сис-темы; мистицизм имеет первенствующее значение, определяя верхов-ное начало и последнюю цель философского мышления. Получаем, чтознание в своем единстве есть теософия, предмет которой состоитв истинно-сущем или в сущем всеедином, составными частями которо-го оказываются органическая логика, метафизика и этика. Разработанное Соловьевым учение о Богочеловечестве занимаетважное место в его религиозной системе. Оно направленно на истол-кование истории человечества и общественной жизни. Для СоловьеваБогочеловек - это одновременно и индивидуум, и универсальное су-щество, охватывающее все человечество посредством Бога. В нем вы-ражается единство блага, истины и красоты. Преследуя цель совер-шенствования человека, Бог проявился в земном историческом про-цессе в виде Богочеловека - Иисуса Христа. Своим словом и подви-гом своей жизни, начинал с победы над всеми искушениями нравс-твенного зла и кончал воскрешением, т.е. победой над злом физи-чески - над законом смерти и тления, - действительный Богочеловекоткрыл людям царство Божие. Для Соловьева Мир - это всеединство в потенции, т.е. он лишьсодержит в себе всеединство как идею, как общественный элемент.Но мир также содержит в себе материальный элемент, который не яв-ляется всеединством, он также не божественный элемент. Этот эле-мент стремится к всеединству и становится им, когда объединяетсебя и Бога. Становление всеединства и является развитием мира.Божественный принцип всеединства - это идея, которая присутствуетпринципиально в каждом стремлении человека, слепом и бессозна-тельном. Согласно Соловьеву, мир претерпевает два этапа своего разви-тия: природу и историю. Окончательным результатом этого процессаразвития выступает торжество царства Божия, которое есть то же,что действительность безусловного нравственного порядка или чтовсеобщее воскрешение и восстановление всех. Для Соловьева человек выступает определенной связью междубожественным и природным миром в силу того, что он нравственноесущество. Жизнь человека имеет нравственный характер потому, чтосостоит в служении Добру - чистому, всестороннему и всесильно-му. Тот, кто стремится к совершенствованию в нравственном добре,тот идет к абсолютному совершенству, т.к. само добро непременноесть благо. Исторический процесс для Соловьева - это совместноесуществование добра. В связи с этим он рассматривал проблему со-отношения отдельной личности и общества. Он полагал, что общест-во есть дополненная или расширенная личность, а личность - сжатоеобщество. В последнем периоде своего творчества Соловьев разуверился втом, что теократия приведет к Царству Божиему. В книге Три раз-говора утверждается, что в конце концов история придет к истори-ческой трагедии, когда наступит эпоха религиозных обманщиков, подкоторыми он понимал людей, чуждых делу Христа, но действующих подЕго именем. В изображении Соловьева общественная организация тогопериода будет иметь вид мировой империи, во главе которой будетстоять гениальный мыслитель. Этот правитель станет филантропом,однако в основе его деятельности будет лежать тщеславие, котороезаставит его обеспечивать каждому хлеба и зрелищ. Таким образом,в этом обществе не осуществится христианский идеал. Соловьев создал философскую концепцию религии, которая небыла конкретно религией-православием, он ратовал за универсальнуюрелигию-христианство, за союз православной и католической рели-гий. Этот союз он понимал как такое сочетание, при котором каж-дая религия сохраняет свое образующее начало и свои особенности,упраздняя только враждебность и исключительность. Согласно Соловьеву, человек может знать о сущем, обеспечен-ного цельностью опыта, логического мышления мистического знанияили интуиции. Познание действительности мистических явлений осно-вывается исключительно на опыте. Но это отнюдь не означает, чтоэтот опыт дается всей историей человечества, предметом философииявляется весь идеальный космос, т.е. общая совокупность идей в ихвнутреннем отношении или взаимодействии как объективное выражениеистенно-сущего. Но этот идеальный мир может быть доступен толькобесконечному или абсолютному познанию. Поэтому философия должнаограничиться известными центральными идеями. Образующими элемен-тами философии являются идеи, содержательное познание которых не-обходимо дается лишь умосозерцанием, или философской интуицией,но общая связь этих идей осуществляется отвлеченным мышлением.Как констатирует Соловьев, нельзя сказать, например, просто илибезусловно: воля есть, мысль есть, бытие есть, потому чтоволя, мысль, бытие суть лишь постольку, поскольку есть волящий,мыслящий, сущий. На третьем этапе своего творчества Соловьев возвращается накруг метафизики, пересматривает юношескую философию, обращается ктеме любви. Это обращение к смыслу любви в 1893г. не было слу-чайным. Ряд его предшествовавших и последующих статей объединяетзамысел третьего отделения соловьевской философии - теургии.Преображение человечества в красоте, рождение в красоте должнобыть достигнуто любовью, - таков пафос статей этого периода. Од-нако уже сказанное здесь провоцирует несколько существенных воп-росов: как понимается любовь и что означает рождение? есть ли лю-бовь бытийственная реальность, некое онтологическое начало, илиэто - психологическое чувство, влечение отдельного эмпирическивзятого человека? о какой любви философ ведет речь? - ведь гре-ческая философия завещала нам четыре основных понятия, которыепередают различные состояния любви, свидетельствуют о разных ти-пах любви в зависимости от качеств ее объектов. Соловьев недвус-мысленно останавливает свой взор на эросе, половой любви в на-чальном значении безумной страсти двух влюбленных, считая этотвид любви сильнее и действеннее всех других видов: Любовь какэротический пафос - в высшем и низшем направлении, все равно - непохожа на любовь к Богу, на человеколюбие, на любовь к родителями друзьям, - это есть непременно любовь к телесности, и спрашива-ется только - для чего? К чему, собственно, стремится любовь от-носительно телесности: к тому ли, чтобы повторялись в ней безконца одни и те же стихийные факты возникновения и исчезания, од-на и та же адская победа безобразия, смерти и тления; - или к то-му, чтобы сообщить телесному действительную жизнь в красоте,бессмертии и нетлении?. В Смысле любви этот тезис заявлен ещечетче: Признавая вполне великую важность и высокое достоинстводругих родов любви, которыми ложный спиритуализм и импотентныйморализм хотели бы заменить любовь половую, мы видим, однако, чтотолько эта последняя удовлетворяет двум основным требованиям, безкоторых невозможно решительное упразднение самости в половом жиз-ненном общении с другим. Ощущение мистической причастности единству мира, любви какбытийственной реальности, возведение божественного в человеке кбожественному во всем сооответствует духу трактатов Соловьева пофилософии любви. Любовь в человеке, как и красота в природе, неесть в собственном смысле лишь красота природы или любовь челове-ка. Это нечто привходящее, онтологически сущее, в полной мере отсамой природы и человека не зависящее, объемлющее его. Соловьеввсе время выражает эту интуицию, дерзновенно пытаясь выйти запределы отдельной человеческой души, где любовь представляетсякак один из аффектов, и посмотреть в лицо той любви, о которойсказано: Бог есть Любовь. Что касается так называемого основного вопроса философии, тоСоловьев отвергает натурализм - материализм, указывая при этом натри важных момента познания. Во-первых, материализм сводится вконце концов к эмпиризму. Во-вторых, материализм, особенно в сво-ей диалектической форме, должен допустить, что в основе эмпирикиданных отношений лежат законы, которые являются необходимыми самипо себе или онтологически априорными отношениями и связями.В-третьих, из этого следует, что также и диалектический материа-лизм переходит уже от эмпиризма к умозрительной философии, потомучто он не может не признать существования и наличности необходи-мых и всеобщих онтологических законов и закономерностей. По Со-ловьеву рационалистический идеализм приходит в конце концов к аб-солютной логике Гегеля, по которой все существующее является ре-зультатом саморазвития чистого понятия бытия, равного понятиюничто. Суммируя данные утверждения он устанавливает то, что каса-ется его собственных воззрений на основной вопрос философии:Большая посылка рационалистического идеализма утверждает, чтоистинно-сущее находится в познающем субъекте, в нашем разуме, ичто способ познания его есть чистое рациональное мышление илипостроение общих понятий. Между тем при последовательном развитииэтих начал эмпиризм приходит к отрицанию внешнего мира, природы ивнешнего опыта как способа познания истинно-сущего, а рационализмприходит к отрицанию познающего его субъекта и чистого мышлениякак способа познания сущего. Таким образом, отвергая начала обоихэтих направлений или типов философии, мы не нуждаемся ни в какихвнешних для них аргументах: они сами себя опровергают, как толькоприходят к своим последним логическим заключениям, а вместе с ни-ми падает и вся отвлеченная школьная философия, которой они сутьдва необходимые полюса. Итак, должно или отказаться вообще от ис-тинного познания и стать на точку зрения безусловного скептициз-ма, или же должно признать, что искомое философии не заключаетсяни в реальном бытии внешнего мира, ни в идеальном бытии нашегоразума, что оно не познается ни путем эмпирии, ни путем чисто-ра-ционального мышления. Другими словами, должно признать, что ис-тинно-сущее имеет собственную абсолютную действительность, совер-шенно независимую от реальности внешнего вещественного мира, также как и от нашего мышления, а, напротив, сообщающую этому мируего реальность, а нашему мышлению - его идеальное содержание. Умственное созерцание идей на основании их материальной свя-зи с явлениями всегда предполагает чувственное восприятие этихявлений - ни то, ни другое не существует в отдельности. Это ут-верждение имеет некоторое сходство со схоластическим, провозгла-шающим, что познание осуществляется как познающим, так и познава-емым. Кроме того Вл. Соловьев призает еще и другое характерноедля Фомы Аквинского и схоластического мышления положение, касаю-щееся субъекта познания, а именно, что познание есть в познающемпо образцу познающего. Это значит, что чувственный опыт не можетизвещать нас о сущности познаваемого предмета, не может отвечатьна вопрос: что есть этот предмет?. Другими словами Соловьев раз-личает здесь между отвлеченным и воображающим или созерцающиммышлением, значит, он отличает от отвлеченного мышления так назы-ваемое им воображение или умственное созерцание. Как бы то ни бы-ло, в обоих случаях необходимо предположить определенное взаимо-отношение и взаимодействие между познаваемым и познающим субъек-том и при том такое, в котором познающий субъект воспринимаетсобственный характер, сущность или идею познаваемого. Что же ка-сается основополагающего мистического элемента теории познанияСоловьева, то, очевидно, его можно сравнить с той метафизическойсвязью, о которой уже шла речь выше. Благодаря выявленной метафизической связи, отдельный человектвердо уверен, то есть нечто, кроме одних субъективных состоянийего сознания, а именно некоторый самостоятельный предмет. Этойуверенности субъекта познания соответствует в предмете глубочай-шее внутреннее определение его как самостоятельного, действитель-но сущего. И в силу этого определения предмета он признается какнечто остающееся в себе. По дальнейшему изложению в докторскойдиссертации Вл. Соловьева, это бытие в себе самостоятельногопредмета познания не может быть дано ни в каких относительныхсостояниях познающего - ощущениях или мыслях, а может быть дос-тупно субъекту только в том его внутреннем единстве с предметом,в силу которого он есть в предмете и предмет есть в нем, связь,которая сама по себе лежит глубже нашего природного сознания, нои в нем находит себе некоторое выражение, именно в акте непос-редственной уверенности, предшествующей всякому ощущению и всякойрефлексии. На этой онтологической основе становится возможным во-ображать в себе или созерцать идею предмета, отвечающую на воп-рос, что есть этот предмет. Это существенное воображение предме-та в субъекте основывается на взаимодействии между умопостигаемоюсущностью субъекта... и таковою же умопостигаемою сущностью...предмета, выражением чего служит некоторый постоянный образ пред-мета в нашем умственном существе первее всякого умственного впе-чатления и связанного с ним материального познания. В действи-тельное же познание этот образ переходит только под условием ощу-щений, которые его вызывают к проявлению в нашем природном созна-нии. Наконец, образ предмета, присущий уму познающего субъекта,воплощается или осуществляется в данных его опыта, в его ощущени-ях соответственно их относительным качествам, сообщая предметномуобразу феноменальное бытие или обнаруживая этот образ актуально вприродной сфере. Согласно Соловьеву, без такого воплощения илиосуществления идеи в ощущениях, она сама не имела бы никакойдействительности в природном сознании человека, оставаясь исклю-чительно в глубине метафизического бытия. Итак, если истина поз-нания определяется истиною предмета, истина же предмета состоит,во-первых, в его действительности и, во-вторых, в его универсаль-ности, то. рассматривая познание с этой первой точки зрения, тоесть со стороны действительности его предмета, мы нашли, что какпредмет в своей настоящей и полной действительности определяется,во-первых, как безусловно-сущий; во-вторых, как некоторая неиз-менная и единая сущность или идея и, наконец, в-третьих, как не-которое актуальное бытие или явление, так соответственно и дейс-твительное познание предмета определяется, во-первых, как вера вбезусловное существование предмета, во-вторых, как умственное со-зерцание или воображение его сущности или идеи, и наконец,в-третьих, как творческое воплощение или реализация этой идеи вактуальных ощущениях или эмпирических данных нашего природногочувственного сознания. Первое сообщает нам, что предмет есть,второе извещает нас, что он есть, третье показывает, как он явля-ется. Таким образом, внутренняя (мистическая) связь субъекта совсем существующим выражается в тройственном существенном акте ве-ры, воображения и творчества, тогда как внешнее (эмпирическое)отношение субъекта к познаваемому выражается в его чувственномопыте. Другими словами, мистический или божественный элемент какзнание о существе вещей осуществляется в природном элементе внеш-него опыта как знания о явлениях, посредством рационального мыш-ления, как знания общих возможных отношений между предметами. Вэтой связи Соловьев задает себе вопрос, следует ли отсюда, чтонужно - это было бы, пожалуй, лучше всего, - просто вернуться на-зад и восстановить сочинение Фомы Аквинского под названием Summatheologica или же учение греческих отцов церкви как нормальную иокончательную систему истинного знания, согласно уважительномууказанию некоторых русских писателей. Но на поставленный самомусебе вопрос Соловьев отвечает, что раз дано мышление и опыт, разпознающий субъект относится ко всему не только мистически, нотакже рационально и эмпирически, абсолютная истина должна прояв-ляться и в этих отношениях. Следовательно задача не в то, чтобывосстановить традиционную теологию в ее исключительном значении,а напротив, чтобы... ввести религиозную истину в форму свобод-но-разумного мышления и реализовать ее в данных опытной науки,поставить теологию во внутреннюю связь с философией и наукой, итаким образом организовать всю область истинного знания в полнуюсистему свободной и научной теософии. Однако для истинной орга-низации знания необходима организация действительности. А это ужеесть задача не познания, как мысли воспринимающей, а мысли сози-дающей или творчества. В учении В.С.Соловьева идея единства человечества имеет глу-боко религиозный смысл: она содержит в себе идеал целостной жизнив его христианском понимании, - как жизни во Христе. Здесь Со-ловьев продолжает традицию славянофилов и резко критикует атеис-тический нигилизм, столь влиятельный во второй половине прошлоговека и подготовивший идейно русскую революцию. Но при этом и со-ловьевская концепция единства человечества не лишена утопизма.Здесь его творчество несет в себе печать эпохи. Учение Соловь-ева, - пишет автор одного из лучших исследований о СоловьевеЕ.Н.Трубецкой, - зародилось в насыщенной утопиями духовной атмос-фере второй половины прошлого столетия... утопия социального ре-форматорства, утопия национального мессианства, утопия посюсто-роннего преображения вселенной... Вера в прогресс составляет предпосылку учения Вл. Соловьевао человечестве как едином организме. Что же такое человечество вего понятии? В своей ранней работе Философские начала цельногознания Соловьев рассматривает человечество как единое существо -субъект исторического развития. Субъектом развития являетсяздесь человечество как действительный, хотя и собирательный орга-низм. Обыкновенно, когда говорят о человечестве как о едином су-ществе или организме, то видят в этом едва ли более, чем метафоруили же простой абстракт; значение действительного единичного су-щества или индивида приписывается только каждому отдельному чело-веку. Но это совершенно неосновательно. Дело в том, что всякоесущество и всякий организм имеет необходимо собирательный харак-тер, и разница только в степени; безусловно же простого организ-ма, очевидно, быть не может... Как собирательный характер челове-ческого организма не препятствует человеку быть действительныминдивидуальным существом, так и собирательный характер всего че-ловечества не препятствует ему быть столь же действительным инди-видуальным существом. И в этом смысле мы признаем человечествокак настоящий органический субъект исторического развития. В ос-нове такого подхода лежит убеждение философа в реальности всеоб-щего. Как и в немецком идеализме, общекосмический процесс перехо-дит у Соловьева в исторический: Космический процесс оканчиваетсярождением натурального человека, а за ним следует историческийпроцесс, подготовляющий рождение человека духовного. С той женеобходимостью, с какой природно-космический процесс рождает фи-зического человека, исторический процесс рождает физического че-ловека, исторический процесс должен завершиться становлением че-ловека духовного; так преломляется у русского философа идея прог-ресса в ее фихтеански-гегельянском варианте. Свободное решение,свободный выбор и деятельность отдельного индивида здесь, в сущ-ности, большой роли не играют. Исторический процесс сам по себе,с внутренней непреложностью, ведет к торжеству добра. В одной из самых поздних своих работ, в докладе, прочитанномна собрании Петербургского философского общества по поводу сто-летнего юбилея Огюста Конта (1898), Вл. Соловьев специально обра-щается к теме человечества. Однако тезис о неделимости челове-чества требует признать, что отдельно взятый человек не есть неч-то субстанциальное, есть не действительность, а только возмож-ность, которая для своего превращения в действительность требуетдругого - государства, нации и т.д. С точки зрения Сольвьева, этодругое, высшее, не может быть единством государственным или наци-ональным, ибо нация в своей наличной эмпирической действитель-ности есть нечто само по себе условное; она хотя всегда могу-щественнее и физически долговечнее отдельного лица, но не всегдадостойнее его по внутреннему существу, в смысле духовном.... Для обоснования тезиса о человечестве как едином живом орга-низме, как о подлинной субстанции, Соловьеву нужно опровергнутьдостаточно устойчивое представление о том, что такой субстанциейявляется отдельный человек, личность, наделенная разумом и сво-бодной волей, способная различать добро и зло и нести ответствен-ность за свои поступки и выбор. Касаясь вопроса об абсолютности человечества, Соловьев заме-чает: Основатель позитивной религии понимал под человечествомсущество, становящееся абсолютным через всеобщий прогресс. Идействительно, человечество есть такое существо. Но Канту, как имногим другим мыслителям, не было ясно, что становящееся во вре-мени абсолютное предполагает абсолютное вечносущее... Истинноечеловечество, как всемирная форма соединения материальной природыс Божеством... есть по необходимости Бого-человечество и Бого-ма-терия.... Желая показать, как единичный человек, будучи абстракцией,относится к человечеству, как подлинно реальному бытию, Соловьевпроводит интересную аналогию. Никто не отрицает действительностиэлементарных терминов геометрии - точки, линии, поверхностной фи-гуры, объема, ...т.е. геометрического тела... Но в каком же смыс-ле мы приписываем действительность этим геометрическим стихиям?При сколько-нибудь отчетливом мышлении ясно, что они существуютне в отдельности своей, а единственно лишь в определенных отноше-ниях друг к другу, что их действительность исчерпывается... этоюотносительностью, что они собственно и представляют только зак-репленные мыслию простые отношения, отвлеченные от более сложныхфактов. Смысл аналогии между человеческим индивидом и геометри-ческим объектом русский философ раскрывает следующим образом:Нельзя даже представить себе отдельно существующую геометричес-кую точку, ибо, будучи по определению лишена всякой протяженнос-ти, равняясь нулю пространства, она не имеет в себе ничего тако-го, что бы обособляло ее или отделяло от окружающей среды...Итак, точки, или элементы нулевого измерения, существуют не самипо себе или отдельно взятые, а только в линиях и через линии. Хотя аналогия между точкой и живым организмом, а тем болеенаделенным разумом и самосознанием существом сама по себе доволь-но рискованна, однако известное основание для такой аналогииесть: как точка в геометрии, так и человек есть нечто неделимое.Тут кроется очень непростая проблема - не только проблема единич-ного и общего, но и проблема целого и части. В.С.Соловьев со всейрешительностью утверждает: Целое первее своих частей и предпола-гается ими. И в такой общей форме с этим трудно не согласиться.В самом деле, любой живой организм - как простейший, так и самыйсложный, - первее своих органов и не составлялся из них чисто ме-ханически, как куча кирпича из отдельных кирпичей. Но рассуждениеСоловьева, конкретизирующее этот бесспорный тезис, далеко не такбесспорно: Это великая истина, очевидная в геометрии, сохраняетсвою силу и в социологии. Соответствие здесь полное. Социологи-ческая точка - единичное лицо, линия - семейство, площадь - на-род, трехмерная фигура или геометрическое тело - раса, но вполнедействительное, физическое тело - только человечество. Нельзя от-рицать действительность отдельных частей, но лишь в связи с ихцелым, - отдельно взятые они лишь абстракции. Спору нет, человеквсегда живет в обществе, способ его физического существования,характер удовлетворения потребностей, формы общежития и особен-ности духовного мира формируется совместной деятельностью и обще-нием людей. Тело не слагается из точек, линий, фигур,а уже пред-лагается ими, - пишет Соловьев, - человечество не слагается излиц, семей, народов, а предполагается ими. Философ видит в человечестве в буквальном смысле индивидуум,субстанцию, единое живое существо, более того - личность, точнее,высшую из личностей, или Сверх-Личность. Ясно, что речь идет нео понятии, а о существе, совершенно действенном, и если не совсемличном, в смысле эмпирической человеческой особы, то еще менеебезличном. Чтобы сказать одним словом, это существо - сверхлич-ное, а лучше сказать это двумя словами: Великое Существо не естьолицетворенный принцип, а Принципиальное Лицо, или Лицо-Принцип,не олицетворенная идея, а Лицо-Идея. В своем учении о человечестве как едином индивидууме В.С.Со-ловьев возвращается к своему раннему увлечению - пантеистическомуучению Спинозы, которое стоит у истоков его философии всеединс-тва. Единая, вечная и бессмертная субстанция - это, по Соловь-еву, не человек, а человечество. Русский философ оказался перед дилеммой, которую хорошосформулировал английский религиозный писатель К.С.Льюис: Есличеловек живет только семьдесят лет, тогда государство, или нация,или цивилизация, которые могут просуществовать тысячу лет, - бе-зусловно представляют большую ценность, чем индивидуум. Но еслиправо христианство, то индивидуум - не только, а несравненно важ-нее, потому что он, человек, вечен, и жизнь государства или циви-лизации - лишь мгновенье по сравнению с его жизнью. Приведем ещеодно рассуждение в том же духе, принадлежащее на сей раз перурусского мыслителя. Отдельная личность может достигнуть разреше-ния своей задачи, реального осуществления своего назначения, по-тому что она бессмертна, и потому что ей преподано ... разрешениесвыше, независимо от времени, места или племени, но это осущест-вление лежит за пределами этого мира. Для коллективного же ивсе-таки конечного существа - человечества - нет другого назначе-ния, другой задачи, кроме разновременного и разноместного (т.е.разноплеменного) выражения разнообразных сторон и направленийжизненной деятельности, лежащих в его идее.... Эти слова принад-лежат современнику В.С.Соловьеву Н.Я.Данилевскому.