Государственное предпринимательство в РБ

СОДЕРЖАНИЕ: Минест Содержание Введение …...3 1. Масштабы и формы организации ..5 2. Юридические формы государственных предприятий .6

Минест

Содержание

Введение…………………………………………………………………………………………………...3

1. Масштабы и формы организации……………………………………………………………………..5

2. Юридические формы государственных предприятий……………………………………………….6

3. Причины существования государственного предпринимательства……………………………….12

4. Проблемы низкой эффективности……………………………………………………………………21

5. Механизмы обеспечения эффективного функционирования………………………………………26

6. Предложения по реформированию экономической системы в РБ………………………………...32

6.1 Реформирование промышленности на этапе перехода к рынку……………………………...32

6.2 Основные направления реформирования предприятий легкой промышленности……...…33

6.3 Проблемы акционирования белорусских предприятий……………………………………...36

6.4 Рынок ценных бумаг и приватизация………………………………………………………...40

7. Результаты преобразования предприятий легкой промышленности и его влияние на экономику РБ………………………………………………………………………………………………………….44

Заключение……………………………………………………………………………………………….49

Литература………………………………………………………………………………………………..50

Введение

Государственное предпринимательство можно определить как участие государства в производстве товаров и услуг, не представляю­щих собой услуги по государственному управлению, поддержанию правопорядка в обществе и т.п.

Вопрос об оправданности его существования был и остается предметом острых теоретической полемики и политической борьбы. Неолиберальная (неоклассическая) экономическая доктрина, оказы­вающая сейчас большое влияние на экономическую политику во мно­гих западных странах, исходит из необходимости освободить государ­ство от несвойственных ему функций, одной из которых и считается предпринимательство. Но есть и сторонники государственного пред­принимательства, которые полагают, что эта деятельность для госу­дарства вполне органична. Тем не менее, в последние годы наблюдается повсеместное сокращение государственного сектора в результате при­ватизации. Таким образом, на современном этапе под влиянием объек­тивных потребностей социально-экономического развития и субъек­тивных факторов доминирует тенденция к расширению сферы частно­го предпринимательства и сужению сферы государственного предпри­нимательства. Хотя эта смена тенденций вызвана тем, что государ­ственное предпринимательство во многом не оправдывает возлагав­шихся на него надежд, однако вряд ли кто рискнет утверждать, что эта смена тенденций носит окончательный и бесповоротный характер.

В Беларуси, исходя из длительного советского опыта огосударствле­ния экономики, выявившего устойчивую тенденцию к снижению эффе­ктивности производства, медленно побеждает политика приватизации. Лишь малая часть принадлежавших государству предприятий акционирова­лась, хотя и их в силу слабого развития рыночных отношений, специфиче­ски складывающихся отношений собственности и т.д. их нельзя считать в полном смысле разгосударствленными, частными предприятиями.

Концептуальное же отношение к государственной собственности у представителей различных политических сил различно. Существует представление, что у государства не должно быть собственнических интересов, что оно призвано создавать условия для функционирования производства и контролировать соблюдение определенных правил хо зяйственной деятельности. Отдельные радикальные экономисты утверждают, что в экономике не существует отраслей, где было бы оправдано сохранение государственной собственности. Но есть и про­тивоположная точка зрения, приверженцы которой требуют воссозда­ния мощного государственного сектора в экономике. Некоторые пола­гают, что государственная собственность должна составлять 20-30%, а некоторые считают необходимым сделать эту долю гораздо выше.

Некоторую пищу для размышлений и тем, и другим может дать зарубежный опыт анализа причин существования, определения прин­ципов функционирования и эмпирических оценок эффективности и государственного предпринимательства.

1. Масштабы и формы организации

Если рассматривать всю совокупность развитых стран, то до не­давнего времени практически не было такой сферы производства, в которой в той или иной мере не участвовало бы государство. Государ­ственными в отдельных странах были и предприятия лесного хозяйст­ва, и винные лавки и табачные компании, и бензоколонки, и банки и аэрокосмические концерны, и порты и аэропорты, и строительные ор­ганизации. (Примерное представление о масштабах государственного сектора и его структуре дает табл. 1.)

Пожалуй, стоит особо прокомментировать наличие коммерческих государственных финансовых учреждений, хотя о нем вообще мало известно. В Японии в собственности государства находится ряд специ­ализированных финансовых институтов долгосрочного кредитования. Во всех старых землях Германии существуют принадлежащие прави­тельствам земель банки этих земель. В целом на них приходится при­мерно пятая часть банковского бизнеса страны. Во Франции под кон­тролем государства остаются Марсейез де креди, Креди эндюстри-эль э коммерсьяль, Креди лионне, страховые компании Труп десас-сюранс насьяналь (ГАН) и Касс сантраль де реассюрене и др. И это после того, как в последние годы уже были проданы частному капита­лу Банк насьяналь де Пари, страховые компании Юнион десассю-ранс де Пари (ЮАП) и Ассюранс женераль де Франс (АЖФ). В Ита­лии государство владеет вторым по величине активов банком Банко ди Рома, а также Банка национале дель лаворо. В недавнем прош­лом под его контролем находились также Банко ди Наполи, группа Медиобанка, группа страховых компаний ИНА. В Швеции госу­дарственным является второй по величине банк Нордбанкен. В Ав­стрии государству пока еще принадлежит 70% второго по величине банка страны Кредитанштальт. В Австралии государст во имело зна­чительные участия в четвертом по величине в стране Коммонуэлс оф Аустралия. В Греции во владении государства находится ряд банков, крупнейший из которых - Национальный - контролирует треть бан­ковского рынка.

2. Юридические формы государственных предприятий

Рассматривая государственный сектор экономики, необходимо учитывать его разнородность. Существуют три основные юрид ические формы государственных предприятий: бюджетные предприятия (назы­ваемые иногда казенными или административными), предприятия пу­бличного права и, наконец, предприятия частного права.

Бюджетные предприятия обычно являются административны­ми подразделениями тех или иных министерств, ведомств или муници палитетов, т.е. эти предприятия существуют без образования юридиче­ского лица. Как правило, они либо вовсе не обладают, либо обладают весьма незначительной хозяйственной, финансовой и юридической са­мостоятельностью. Результаты их деятельности чаще всего даже не становятся достоянием гласности. Отдаленным российским аналогом таких предприятий являются унитарные (государственные и муници­пальные) предприятия, основанные на праве оперативного управления (казенные предприятия).

Наиболее экономически значимым типом компаний публичного права являются государственные корпорации (иногда именуемые в отечественной литературе публичными или общественными). Они представляют собой создаваемые, как правило, на основе специальных парламентских актов юридически независимые и экономически само­стоятельные предпринимательские организации, функционирующие на принципах самоокупаемости.

Однако государство (в лице министра финансов, отраслевого курирующего министра или какого-либо другого лица или органов ) сохраняет за собой право вмешиваться в ряде специально оговоренных случаев в деятельность этих предприятий, а также назначает председа­теля совета управляющих (или даже весь совет целиком). В некоторых случаях в законах прямо поименованы должностные лица, которые в обязательном порядке входят в управляющие органы государственных предприятий, в других описаны процедуры их создания безотноситель­но к соответствуют унитарные предприятия, основанные на пра­ве хозяйственного ведения.

Форма ведомственного предприятия и государственной корпора­ции по определению предполагает единственного собственника - пра­вительство, конкретное ведомство, штат (землю, провинцию в странах с федеральным устройством) или муниципалитет.

Наряду с бюджетными предприятиями и предприятиями публич­ного права в развитых капиталистических странах государство (в лице тех или иных его институтов) является собственником - единственным, или совместно с частными юридическими и физическими лицами - компаний частного права. Это, как правило, акционерные, а также ком­мандитные общества и общества с ограниченной ответственностью.

Нередко доли участия в таких предприятиях принадлежат не од­ному, а нескольким государственным субъектам. Так, во Франции ряд компаний был целиком в совместной собственности правительства и других государственных же компаний. Перекрестные держания (взаи­мопереплетение капитала) с государственным капиталом были особен­но распространены в Италии и Франции.

В последнее время во многих странах в связи с превращением в акционерные общества иных форм государственных предприятий и частичной продажей их акций возросло число смешанных, частно-госу­д арственных компаний. Но и раньше во многих странах государство (в тех же Италии, Франции, а также Великобритании, Швеции и др.) уча­ствовало своим капиталом в тех или иных акционерных компаниях. В некоторых случаях в уставах таких компаний предусматривалось ограничение доли частных держателей (например, во французских Аэроспасьяль- аэрокосмическая отрасль и Снекма, - производство авиамоторов - ЗО-тью процентами акций).

Таблица 1
Доля государства (в°/о) в производстве ряда отраслей в начале 90-х годов
Страна	Отрасль
Черная металлургия	Судостроение		Автомобилестроение		Нефтедобыча	Угольная и добываю. Пром.		Ж/Д транспорт		Авиатранспорт		Элекктро-энергетические сети		Газоснабжение			Почтовая связь		Телефонная связь			Банковская деятельность
США	0	0		0		0	0		1)		0		…		…			100		0			0
Япония	0	0		0		0	0		66		0		0		0			100		46			0
Германия	0	25		0		0	100		60		…		0			100		100			…
Франция	100	…		40		…	100		100		100		100		100			100		100			…
Италия	60	…		…		…	…		100		75		75		80			100		100			40
Великобритания	0	0		0		25	ГОО		10		0		40		0			100		20			0
Канада	0	0		0		…	0		75		0		100		0			100		100			2)
Швеция	40	75		0		…	…		100		39		…		…			100		100			…
Испания	60	90		10		50	50		100		100		30		100			100		100			12
Голландия	14	…		70		…	…		100		39		…		…			100		0			…
Австрия	100	…		…		85	100		100		52		50		100			100		100			10
Австралия	0	0		0		0	0		100		75		100		0			100		100			…
... - данные отсутствуют
1) Федеральному правительству принадлежала железная дорога Амтрак.
2) Сберегательные банки и кредитные институты являлись полугосударственными.
Источник: Stevens В. Prospects for Privatisation in OECD Countries. - National West­minster Bank Quarterly Review, 1992, August, p. 8.

Статистика относит к находящимся в собственности государства те предприятия со смешанной собственностью, в которых ему принад­лежит 51 и более процентов акций, хотя для контроля нередко доста­точно и значительно меньшего участия.

Наряду с производственными государство владело и управленче­скими, холдинговыми компаниями. Особенно велики их число и значи­мость были в Италии. Крупнейшие из них - ИРИ (Институт про­мышленной реконструкции), ЭНИ (газовая и нефтяная индустрия), ЭНЭЛ (электроэнергетика), страховая группа ИНА. ИРИ в свою очередь состояла из холдингов Финсидер (черная металлургия), Финмекканика (машиностроение), Финкатиери (судост роение), СТЕТ (телефонная связь), Финмаре (судоходство) и СМЕ (дивер­сифицированный концерн Юга Италии). Кроме того, в группу ИРИ входил ряд банков (Банка ди санспирито, Банка коммерциале ита-льяна, Кредите итальяно). В Великобритании действовали в 60-х годах Транспортная холдинговая компания (с 1968 г. - Националь­ная автобусная корпорация), а во второй половине 70-х-первой поло­вине 80-х годов государственный холдинг Национальное управление предприятиями. В Швеции в 70-е годы существовал холдинг Статсфоретаг, преобразованный впоследствии в Прокордиа. Во Франции Комиссариат по ядерной энергии (КЭА) имел свой промыш­ленный холдинг - КЭА-эндюстри. Государственные холдинги суще­ствовали и в других странах.

В одних странах преимущественной формой государственных предприятий были государственные корпорации (Франция, Велико­британия, Япония), в других (Германия и Италия) государственные компании частного права. Это не значит, что, во-первых, государствен­ные предприятия создавались с нуля, а во-вторых, возникали в резуль­тате перехода в собственность государства уже существующих. Повсе­местно преимущественной формой появления на свет государственных предприятий было преобразование частных (путем национализации, муниципализации и т.п.).

Статистики, учитывающей государственные предприятия всех юридических организационных форм и всех уровней подчинения, прак­тически ни в одной стране мира не ведется. Приведенные оценки доли государства носят приблизительный характер, поскольку основаны на учете предприятий, подконтрольных только центральным правитель­ствам (федеральным в странах с федеративным устройством). Второй и более низкие эшелоны государственных предприятий - на уровне штатов (земель) и местных органов власти - в национальной статисти­ке не регистрируется.

Поэтому показанные в табл. 1 размеры государственного сектора США, возможно, несколько занижены. Ведь в США (как и еще в ряде стран, например, в Германии) доминируют предприятия регионально­го (штатного, земельного), тогда как в других (Франция, Великобрита­ния) - национального масштаба. Впрочем, общепринято, что государ­ственный предпринимательский сектор США был и остается наимень­шим из семерки ведущих стран. Не случайно, что и в Японии, восста­новление которой после второй мировой войны происходило под жестким патронажем США, позиции государства в производстве также были относительно невелики. Иное дело Европа. В начале 80-х годов, до периода развертывания нынешней волны приватизации, доля госу­дарственных предприятий в ведущих европейских странах (Франции, Италии, Великобритании) составляла 15-25% в производстве ВВП, 20-45% - в капиталовложениях, 10-25% - в численности занятых. В ФРГ все эти показатели были на уровне примерно 10-12%. ¹

В силу различной подчиненности государственных предприятий единого центра управления ими нигде не существует. Государственные корпорации подконтрольны министерству финансов и курирующим отраслевым министрам, холдинги и участия - специально создаваемым министерствам по делам участий государства в предприятиях (как в Италии), муниципальные предприятия - соответствующим муниципаль­ным властям.

^{_____________________________________________}

¹ - Государственный сектор в развитых капиталистических странах. Сб. обзоров. Части 1-11. М., ИНИОН, 1982; Клинова М.В. Государственный предприни­мательский сектор в странах Европейского сообщества. Экономическая роль и тен­денции развития. М„ Наука, 1988.

С первой половины 80-х годов государственный сектор во многих странах стал сокращаться в результате проведения приватизации. Вол­ны приватизации наблюдались и в прошлом. Но они не были столь дли­тельны, не охватывали столь большое число стран, да и по масштабам были гораздо скромнее. С позиций сегодняшнего дня их можно охарак­теризовать как поиски оптимальн ого соотношения между частным и государственным предпринимательством. Нынешняя же кампания при­ватизации ставит под вопрос само существование последнего. В частный сектор передаются предприятия естественно-монопольных отраслей, в отношении которых еще недавно считалось, что, безусловно, предпоч­тительно их сохранение в государственной собственности.

В Японии, Канаде, многих странах Европы и Латинской Америки приватизированы телефонная связь, водоснабжение, производство (добыча) и распределение электроэнергии и газа. В Японии уже осущес­твлена, а в Великобритании развертывается передача в частный сектор железных дорог. В Голландии и Германии частный капитал внедряется в почтовую службу. Впрочем, позиции государства в отраслях есте­ственных монополий пока еще значительны (см. табл. 2).

В результате приватизации масштабы государственного предпри­нимательского сектора повсеместно существенно сократились. Так, в Германии с 1982 г. количество предприятий, в которых прямо или косвен­но участвует государство, уменьшилось более чем вдвое - с 958 до 400.

В отличие от капиталистических стран, где, несмотря на свое превалирование в ряде отраслей, государственное предпринимательство в целом занимало подчиненное по отношению к частному положение, в бывших социалистических странах оно абсолютно доминировало. Причем, в ряде из них (в частности, в СССР) частный сектор был пол­ностью ликвидирован. Продиктовано это было не прагматическими, а идеологическими соображениями.

Однако и развернувшаяся в 90-е годы в России приватизация не имела в своей основе четкой концепции. Так и не были определены оп­тимальные границы государственного предпринимательства примени­тельно к условиям современной России. Сильное влияние на политику в отношении государственной собственности оказывало ее идеологиче ское неприятие, питаемое тем, что огосударствленная экономика зашла в тупик. В течение нескольких лет правительство не могло определить­ся с тем, должны ли вообще быть сохранены государственные предпри­ятия - статус казенных предприятий был установлен только в 1994 г. В собственности государства по-прежнему остается ряд предприятий прежде оборонного комплекса, приватизация которых запрещена. Уча­ствует оно и в капитале значительного числа (на середину 1996 г. - бо­лее чем в 4,5 тыс.) акционерных обществ, но эти собственнические пра­ва государства в большинстве случаев закреплены на сравнительно ко­роткий (трехлетний) срок.

3. Причины существования государственного предпринимательства.

При прочих равных условиях существенную роль в определении границ между частным и государственным секторами играют нацио­нальный менталитет, национальные традиции. Последние, хотя и неот­делимы от особенностей политического и экономического развития, но не сводимы к ним. Вряд ли случайно, что именно в США, традиционно признаваемым бастионом либерализма, государственный сектор не­велик, а во Франции, где сильна традиция дирижизма, он, напротив, весьма значителен.

Но, конечно же, своеобраз ием традиций, национальным ментали­тетом причины существования государственного предприниматель­ства далеко не исчерпываются. Оно возникает в силу троякого рода обстоятельств.

Первая группа обстоятельств определяется некоторыми действи­тельными или предполагаемыми (мнимыми) преимуществами государственной организации производства над частной вообще или в опреде­ленных условиях.

Вторая группа обстоятельств возникает в случаях невозможности организовать требуемое производство (или производство на требуемом уровне) на частной основе. В эту категорию попадают ситуации дезор­ганизации экономической жизни, нехватки факторов производства (частного капитала и предпринимательских кадров), высокого риска (неопределенность будущего) и т.д. Эти обстоятельства особенно остры в периоды масштабной социальной трансформации (например, ин­дустриализации) и восстановления хозяйства после экономических кризисов, войн и других крупных социальных катастроф и стихийных бедствий. В эту группу следует отнести случаи, когда развитие произ­водства сдерживали длительные сроки окупаемости, когда налицо острая необходимость защиты национального рынка от внешней кон­куренции и т.п.

Третья группа обстоятельств связана с так называемыми несовер­шенствами или провалами рынка. В качестве таковых трактуются сле­дующие отклонения от состояния совершенной конкуренции - специ­фика производства общественных благ с неполной присваиваемостью результатов экономической деятельности, внешние эффекты (экстерна-лии), искусственные или естественные монополии, неполная информи­рованность агентов, высокие трансакционные издержки и т.п. Иногда сюда же относят неудовлетворительное с общественной точки зрения распределение доходов.

Невозможность организовать производство на частной основе и не­способность противостоять конкуренции извне дали путевку в жизнь большей части государственных предприятий. Характерно, что в За­падной Европе масштабный государственный сектор возник непосред­ственно после второй мировой войны. Упомянутая ИРИ и ряд других итальянских холдингов были образованы именно в кризисные 20-е го­ды. В начале 80-х годов относительное ослабление позиций ряда фран­цузских компаний на внутреннем и международном рынках продикто­вало их переход под контроль государства. Возможно, именно конку­ренция со стороны более мощных и передовых в экономическом отно­шении стран, грозящая для малых и менее развитых утратой нацио нального контроля над экономикой, объясняет тот факт, что доля го­сударственного сектора в последних была выше.

Преимущества государственного предпринимательства усматривались, прежде всего, в устранении конкуренции за счет сведения пред­приятий отрасли в единую организационно-производственную структу­ру. Ожидалось также, что национализация приведет к изменению цен­ностных установок работников, которые, ощутив себя сособственниками с остальными гражданами общества, станут более интенсивно трудиться. Один из ведущих британских идеологов национализации Г. Моррисон полагал, что для успешного функционирования государст­венных предприятий необходимо новое осознание со стороны управ­ляющих, техников и рабочих своих обязанностей перед страной. По его мнению, работники национализированного сектора должны были черпать удовлетворение из того факта, что они имеют привилегию работать во благо всего общества и ради благосостояния собратьев-граждан² . Однако на практике не было проявлено достаточной изоб­ретательности по части создания у работников чувства особой гордо­сти и ответственности. Им даже не были предоставлены те ограничен­ные права, по управлению, которые обязательны в крупных частных компаниях Германии. Их, правда, планировали предоставить во Фран­ции, но так и не сделали этого.

Наиболее теоретически разработан анализ причин возникновения государственных предприятий в связи с несовершенствами рынка.

Общественные блага суть те, которые не могут быть присвоены одним лицом (лицами), следовательно, блага, потребление которых не исключает и не уменьшает их потребление другим лицом (лицами). Чистые общественные блага - услуги государственного управления, обороны, охраны окружающей среды, охраны общественного порядка и т.п. Между чистыми частными и чистыми общественными благами лежит широкая промежуточная область коллективных благ (дороги, парки и. т.п.). Даже перечисленные выше в качестве чистых обществен­ных благ могут не быть

таковыми в той мере, в какой направлены не на общество в целом, а на некоторую его часть.

Из особенности природы общественного блага следует, что субъ­ект потребляет его вне зависимости от того, оплачивает ли он издерж­ки его производства или нет. Это означает, что возможна ситуация, когда ни один потребитель общественного блага не станет доброволь­но финансировать его производство, а следовательно, при частной ор ганизации производства таких благ они производиться не будут (или в лучшем случае будет наблюдаться их дефицит).

Но даже общественный в вышеуказанном смысле характер благ не является достаточным основанием для того, чтобы обязанности по его производству брало на себя государство. Оно может финансировать их производство, но не участвовать в нем непосредственно. Так, в США некоторые муниципалитеты отказались от собственной и нанимают частную пожарную охрану, в ряде стран частному бизнесу передано содержание тюрем. В Техасе планируется провести конкурс на переда­чу на пять лет в частные руки обслуживание штатной системы соци­ального вспомоществования.

Практически всякая деятельность в той или иной мере сопряжена с отрицательными или положительными внешними эффектами, (экстерналиями). В одних случаях они велики и их принимают во внимание, а в других столь незначительны, что ими пренебрегают.

Внешние эффекты характеризуют ситуацию неполной присваиваемости субъектом или субъектами результатов их деятельности (издержек и выгод), следовательно, сказываются на благосостоянии другого(их) субъ екта(ов). Хрестоматийным примером отрицательного внешнего эффекта является загрязнение окружающей среды, положительного - научные исследования, особенно фундаментальные.

Известно, что компании - первопроходцы несут большие издерж­ки, чем идущие следом. Последние экономят на издержках получение нового технического знания и освоения новых процессов производства. Утечка информации - прямая (в форме ноу-хау) или косвенная (в форме подсказок конкурентам самими свойствами продукта, что и как производить) - практически неизбежна. Чем больше ее вероятность, тем меньше

заинтересованность частной фирмы в финансировании по­лучения такого знания. В силу этого чисто рыночное его финансиро­вание будет оборачиваться недопроизводством.

_____________________

² - Morrison Н . Foreword. - In: Efficiency in the Nationalis industries. L., 1952, p. i.

Таблица 2
Доля государственной собственности (в%) в отраслях естественных монополий.
Страна	Отрасль
Почта	Железные дороги	Телефонная связь	Электро- и газоэнергетика и снабжение		Водоснабжение
США	10	25-75	25	25-75	25	25
Япония	100	25-75	25	25	25	100
Германия	100	100	80	25	25	25-75
Франция	100	100	100	100	100	25-75
Италия	100	100	100	100	100	100
Великобритания	100	25-75	25	25-75	25	25
Канада	100	25-75	25-75	100	*	*
Швеция	100	100	100	25-75	*	100
Испания	100	100	25	25-75	25-75	100
Голландия	25-75	100	25-75	100	25-75	100
Австралия	100	100	100	100	25-75	100
* - величина незначительна. Источник: The Economist, 9.12.2000, p. 72

Именно это обстоя­тельство подводит теоретическую основу под участие государства в финансировании НИОКР, поддержку им передовых производств, но­вых отраслей и т.п .³

Но и наличие отрицательных или положительных внешних эффектов само по себе не может быть основанием для того, чтобы та или иная дея­тельность автоматически находилась в государственной собственности. Оно может представлять собой необходимое, но недостаточное условие.

Частная организация производства неэффективна в условиях мо­нополизации, ибо субъект получает возможность злоупотреблять своим положением на рынке. Именно поэтому одними из первых кандидатов на национализацию были отрасли естественных монополий (водо- и газоснабжение, подача электроэнергии, проводная телефонная связь, железные дороги и т.п.). Переход их под контроль государства был призван гарантировать общество от злоупотреблений частных монопо­листов. В то же время сохранение самого факта монополизации озна­чает возможность сохранения негативных последствий, и вопросом является лишь то, в какой мере государство, выступая собственником монополии, способно снизить уровень негативных проявлений моно­полизма либо может усугубить их.

Следствием такого несовершенства рынка как неполная информи­рованность и конфликтности интересов сотрудничающих субъектов являютс я трансакционные издержки. Конфликтность интересов имеет своим следствием недобросовестное (оппортунистическое) поведение, т.е. несоблюдение сторонами контрактных отношений принятых на себя или подразумеваемых обязательств. Отсюда возникает необходи­мость в

несении издержек принуждения к соблюдению контрактов. Размер трансакционных издержек и распространенность недобросо­вестного поведения при прочих равных условиях определяются этикой поведения субъектов, в частности, укорененностью экономического индивидуализма.

Возможные издержки определения государством того, насколько производимые по его заказу частной компанией товары и услуги соот­ветствуют согласованным требованиям, могут быть столь высоки, а потери в результате несоблюдения договоренностей столь значитель­ны, что дешевле и надежнее будет организовать их государственное производство.

Жертвой недобросовестности со стороны частных предпринима­телей может быть не

только государство (правительство), но и третьи лица. Поэтому, вероятно, во многих странах системы сберегательных касс находились в собственности государства, что в известной мере гарантировало то, что средства вкладчиков не будут разворованы.

Опасением, что собственник может оказаться недобросовестным, вызвано и закрепление за национальным государственным капиталом стратегических отраслей и производств, в частности, существование государственных предприятий по производству вооружений (например, Аэроспасьяль во Франции и КАСА в Испании) и государственных ядерных реакторов Фраматом (во Франции).

Впрочем, сейчас правительства в своем большинстве довольно спокойно относятся к тому, что ключевые отрасли экономик их стран переходят в руки иностранных компаний. Это особенно видно на при­мере Латинской Америки, где приватизация сопровождается массиро­ванной экспансией компаний развитых стран. Пример иного рода дает Франция, правительство которой в конце 1996 г. отказалось продать многопрофильный концерн Томсон южнокорейской фирме Дэу. Наряду с прочими факторами в принятии такого решения сыграли свою роль и опасения, что благодаря этой сделке Дэу овладела бы новейшей военной технологией.

_____________________

³ - Савас Э.С. Приватизация: ключ к рынку. Пер. с англ., М., Де ло , 1992, Гл. 3. 2 cm. Grossman G.M. Promoting Industrial Activities: A Surveyof Recent Arguments and Evidence. - OECD Economic Studies, 1990,Spring, N 14.

В качестве формы недобросовестного поведения может рассмат­риваться и противоречащее интересам общества использование дохо­дов от собственности. Если прибыль, процент, дивиденды, рента, роялти и т.п. по большей части потребляются или переводятся за рубеж, то переход собственности к государству может обеспечить как их реинве­стирование внутри страны, так и более социально приемлемое распре­деление доходов. Альтернативой такому переходу может служить на­ционализация не самих предприятий, а финансовых учреждений, через которые проходят их денежные потоки.

Неприемлемое с точки зрения общества распределение доходов также представляет собой своеобразное несовершенство рынка. Для преодоления такого несовершенства могут использоваться перераспре­делительные функции государственных предприятий. Однако именно эти функции рассматриваются их критиками как еще большее зло.

Британский экономист С. Литтлчайлд, возглавляющий ныне Управление регулирования электроэнергетики, утверждал, что основ­ная цель национализации не в повышении эффективности, а в перерас­пределении дохода. Американский экономист Л. Де Алесси называет государственные предприятия политическими, имея в виду, что они либо прямо возникают, либо в дальнейшем используются для реализации поли­тических целей (целей перераспределения доходов и богатства) .

На практике это чаще всего означает занижение цен государствен­ных предприятий, а значит, субсидирование либо их завышение, следо­вательно, экспроприацию прибылей.

Возражения против заниженных цен государственных предприя­тий обычно обосновываются утверждением, что потребитель должен нести фактические издержки потребляемого блага, иначе де деформи­руется действие рыночного механизма. (Под схожим предлогом в ЕС практикуется ограничение государственных субсидий и частным пред­приятиям.) На этом же основании признается порочным и перекрест­ное субсидирование, т.е. занижение цен на одном рынке за счет их за­вышения на другом.

Однако в практике любой диверсифицированной частной компа­нии, производящей несколько близких и даже разнородных товаров, не редкость занижение цен на один товар при завышении цены другого. Это может быть вызвано различной остротой конкуренции на соответствующих рынках, сознательной маркетинговой политикой по про­движению продукта на рынок и т.п. Другое дело, что в отличие от го­сударственных предприятий устойчивое перекрестное субсидирование в частных компаниях представляет собой все же исключение, а не правило.

Важнейшей характеристикой ряда предоставляемых государством благ (услуги почты и телефонной связи, снабжение электроэнергией и т.п.) традиционно является их всеобщая и равная доступность. Под этим понимается их доступность всем без исключения лицам, незави­симо от их места жительства и достатка. Недаром во Франции их пред­почитают называть социальными услугами. В отсутствие перекрест­ного субсидирования часть граждан просто лишится возможности по­треблять эти услуги.

Существуют аргументы и в пользу распределения доходов в форме завышения цен с направлением прибыли на известные общественные нужды.

Но все же почему надо создавать именно государственные пред­приятия, а не условия для выполнения вышеназванных функций част­ными предприятиями? Ведь если высок риск, можно разделять его (не путем участия в капитале) или в тех или иных формах страховать; если невелика доходность, можно повышать ее за счет предоставления суб­сидий; если высока монополизация, можно усиливать контроль над монополиями и/или поощрять конкуренцию; если складывающееся распределение доходов социально неприемлемо, можно корректиро­вать его с помощью налогов и т.п.

Некоторые необходимые условия, из которых вытекает целесооб­разность в тех или иных случаях государственного предприниматель­ства, были сформулированы выше. Достаточным же условием для то­го, чтобы отдать предпочтение государственному предпринимательст­ву, можно считать чрезмерно большой в отдельных случаях объем из держек государственного регулирования (трансакционных издержек регулирования). Они во многом зависят от полноты информации о предприятии (что отчасти определяется сферой деятельности, ибо одни более прозрачны, чем другие) и того, кому оно принадлежит. Приня­то считать, что контроль над предприятием сопряжен с меньшими из­держками получения информации, принятия и доведения решений. Кроме того, там и тогда, где и когда необходимо оперативное вмеша­тельство, государственное предпринимательство предпочтительнее частного.

Выбор между полным (в форме национализации, муниципализации) или частичным огосударствлением (в форме регулирования) определяет­ся (или, во всяком случае, в теории должен определяться) сравнительной эффективностью (соотн ошением общих издержек и выгод) этих альтер­нативных форм организации. Но не только.

Предпочтение [созданию - B.C.] государственной корпорации пе­ред другими стратегиями (такими как стимулирование или регулиро­вание) для исправления ли естественных рыночных провалов или же достижения- иных общественно желательных целей, - писал американ­ский исследователь французского государственного сектора X. Фейгенбаум, - представляет собой по сути политический выбор, поскольку различные решения сопряжены с различным распределением выгод⁴ .

Итак, дело не только в общем размере, но и в распределении вы­год, сопряженных с той или иной формой организации предприятия. Е сли национализация нередко была ориентирована на повышение соци­ального бремени государства, то приватизация направлена на его сни­жение.

Но это не единственная причина того, что последняя столь актив­но идет практически во всех странах мира. К настоящему времени сформировалась совокупность факторов,

обусловивших резкое сужение либо утрату экономических и социальных выгод от использования госу­дарственного предпринимательства и уменьшение самих возможностей его целесообразного использования.

Во-первых, во многих странах государственный сектор со време­нем потерял внутреннюю логику развития, стал слишком громоздким и диверсифицированным, а потому трудноуправляемым.

Во-вторых, преимущества государственного сектора оказались обесцененными в силу того, что последние несколько десятилетий прошли без серьезных политических и социальных потрясений (войн, катастроф и прочих катаклизмов мирового масштаба).

В-третьих, в этом же направлении действует повысившаяся за счет интернационализации возросшая эффективность рыночного регу­лирования.

В-четвертых, рост интернационализации и, в частности, создание крупных транснациональных компаний сделали если не невозможным, то затруднили успешное противостояние зарубежной конкуренции со стороны чисто национальных по капиталу (каковыми по определению являются государственные) компаний. Одним из следствий этого стал отказ правительств от попыток сохранить национальный контроль над стратегическими отраслями и предприятиями.

В-пятых, в силу повсеместного роста напряженности и дефицит­ности государственных финансов, правительствам стало недоставать средств, необходимых для развития государственных предприятий. Ес­ли в свое время именно государственная казна была крупнейшим ис­точником инвестиционных средств, то теперь эта роль во многих стра­нах перешла к национальным фондовым рынкам и международному рынку капитала. Но даже если бы у правительств и были средства, они не могли бы их использовать для поддержки государственных пред­приятий, ибо этому сейчас препятствуют международные организации (ЕС, ВТО и др.).

____________________

⁴ - Feigenbaum Н .В. The Politics of Public Enterprise. Oil and theFrench State. Princeton, 1985, p. xiv.

В-шестых, вследствие финансовых ограничений не только сузи­лись возможности правительств по оказанию поддержки государствен­ным предприятиям, но и возникла необходимость в изыскании допол­нительных источников пополнения казны. Приватизация и стала таким источником.

В-седьмых, преимущества государственного предпринимательства в части его регулирования отчасти сходили на нет по мере совершен­ствования режима регулирования частного сектора.

В-восьмых, государственные предприятия во многих случаях ока­зались (или, во всяком случае, стали считаться) менее эффективными, чем частные.

4. Проблемы низкой эффективности.

С начала 80-х годов широко распространилось мнение, что госу­дарстве нные предприятия заведомо менее эффективны, чем частные. Это суждение опирается на многочисленные свидетельства низкой до ходности (или прямой убыточности) и высоких издержек предприятий государственного сектора. Однако делать из этого вывод, что государ­ственные предприятия, безусловно, во всех отношениях менее эффек­тивны, чем частные, было бы опрометчиво.

Сравнение государственных и частных предприятий может быть корректным, если бы те и другие были нацелены на достижение одних и тех же финансовых и технико-экономических результатов. Но их цели часто противоположны.

Вне зависимости от того, по каким причинам возникали государ­ственные предприятия, со временем они превращались в средство ре­шения глобальных народнохозяйственных задач. Их принуждали со­действовать решению конъюнктурных и структурных, макро- и микро­экономических задач государственного регулирования, осуществлению региональной политики и политики доходов, стимулированию научно-технического прогресса посредством внедрения новой техники, под­держанию полной занятости и т.п. Не было такого направления эко­номической политики, поддержки которого правительства не требова­ли бы от государственных предприятий. Само собой разумеется, что выполнение ими такого рода общественных обязательств не могло не сказываться на доходности, ибо было сопряжено с упущением выгоды и/или несением прямых убытков.

В силу наличия общественных обязательств обычно бывает чрезвычайно трудно определить, в какой мере низкие финансовые и техническо-экономические результаты государственных предприятий являются следствием выполнения таких обязанностей, а в какой обус­ловлены их неэффективной работой. В то же время нельзя отрицать и того, что помимо общественных обязательств многие черты государ­ственного статуса предприятий могут оказывать негативное влияние на эффективность их деятельности.

Особо следует подчеркнуть, что, каковы бы ни были выводы об эффективности государственных предприятий, функционирующих в условиях рыночной экономики, их нельзя переносить на государствен­ные предприятия, функционирующие в условиях централизованно управляемой нерыночной экономики, каковая существовала в социали­стических странах. В такой экономике чрезвычайно сильно действие факторов, влияющих в направлении снижения эффективности работы государственных предприятий.

Измерение производственной эффективности следует традици и разложения ее на две составляющие - техническую эффективность, под которой понимается минимизация физических объемов факторов (ре­сурсов), затрачиваемых н а производство единицы продукции (полезно го эффекта), и ценовую эффективность, подразумевающую минимиза­цию издержек, т.е. учет относительных цен расходуемых ресурсов.

Наряду с производственной выделяют также аллокационную (или аллокативную) эффективность, характеризующую степень, в какой распределение факторов производства позволяет производить наибо­лее общественно ценную из технологически возможных комбинаций товаров и услуг. Бытует и понятие динамической эффективности как способности генерировать инновационный процесс.

В эмпирических оценках эффективности масса и норма прибыли практически не используются, причиной чему то, что они могут отра­жать лишь рыночное положение предпринимателя, в частности, проис­текать из злоупотребления его монопольным положением. Если норма и масса прибыли с известными оговорками и применимы в качестве индикаторов эффективности, то только по отношению к частным, но никак не к государственным предприятиям. Ведь целью деятельности последних является максимизация эффективности на уровне не отдель­ной компании и даже не национализированного сектора в целом, а всей экономики, причем не только экономической, но и социальной.

Конечно, проще всего использовать в целях достижения обще­ственных обязательств ведомственные предприятия. Однако если вы­полнение таких обязательств сопряжено с несением издержек или не­дополучением прибыли, использовать их - значит прямо залезать в казну ведомства, что лишает такую практику привлекательности. Кро­ме того, ведомственные предприятия обычно невелики (исключение во многих странах составляла почтовая и телефонная службы, бывшие подразделениями министерствa связи), а значит, возможности несения ими общественных обязательств ограничены. Уже по этим двум при­чинам более привлекательным объектом использования для реализа­ции общественных обязательств были крупные и относительно финан­сово самостоятельные государственные корпорации.

Эффективность ведения производства определяется как внутрен­ними побудительными мотивами субъектов, так и внешними обстоя­тельствами, т.е. внутренним и внешним принуждением. Нынешние условия существования западных обществ определяет то, что эффек­тивность хозяйствования (как в частном, так и в государственном сек­торах) оказывается в решающей степени зависимой от внешнего при­нуждения: во-первых, от принуждения на рынке товаров и на рынках факторов производства (капитала и рабочей силы) и, во вторых, от внутрифирменного принуждения - принуждения со стороны собствен­ников средств производства. Собственническое принуждение выступа­ет в форме контроля над деятельностью предприятия с целью обеспе чения того, чтобы она велась в интересах собственников и по предпи­сываемым ими правилам. Принуждение конкуренцией на рынке това­ров обеспечивает насильственное согласование интересов производи­телей и потребителей. Однако поскольку фирма представляет собой иерархически организованную структуру, объединяющую собственни­ков различных факторов производства (капитала, рабочей силы и т.п.) с различными, а в чем-то и противоположными интересами, воздей­ствие конкуренции на рынке конечной продукции фирмы на эффектив­ность работы каждого из них носит весьма косвенный, опосредован­ный характер. Более активное принуждение достигается, когда конку­ренция развертывается на рынках не только товаров, но и факторов производства - капитала и рабочей силы.

Отличие государственного предпринимательства заключается в том, что сила экономического принуждения - как со стороны рынка, так и со стороны собственников - в нем теоретически, а часто и практически обычно меньше, чем в частном.

Плохую службу государственным предприятиям часто служило то обстоятельство, что они не могли обанкротиться, поскольку во всех случаях им была гарантирована финансовая поддержка правительства.

В случаях, когда национализации подвергалась большая часть предприятий отрасли, они объединялись в единые отраслевые комплек­сы. Монопольная структура национализированных отраслей возникала не только и не столько в силу одновременности перехода в собствен­ность государства преобладающего числа действовавших в них компа­ний, сколько вследствие последующего слияния последних в единые отраслевые организации. Интегрирование самостоятельных компаний в единую структуру мотивировалось ликвидацией ненужной конкурен­ции, экономией на издержках управления и вообще накладных расхо­дах, возможностью осуществления единой политики в отношении тех­нологии производства, стандартов, качества.

Сосредоточение отраслевого производства в одной организации также облегчало управление им со стороны государственных органов и лиц, выступающих от имени собственников: ведь контролировать и отслеживать деятельность одной, пусть и крупной компании, вроде бы проще, чем многих мелких. Другое дело, что эффективность такой ор­ганизации отрасли, в конечном счете, нередко оказывалась меньшей, чем при наличии ряда производителей.

Курьезно, но переход предприятий под контроль государства ино­гда вел не к большей, а к меньшей информированности о них государ­ственных органов управления, а, следовательно, ослаблению контроля с их стороны. После национализации ряда фирм в 80-е годы министер ство финансов Франции, которому они стали формально подконтроль­ны, стало располагать о них не большей, а меньшей информацией. Если, будучи частными, они могли получить субсидии только после пре­доставления министерству соответствующей информации, то статус государственных позволил их директорам апеллировать непосредст­венно к президенту страны.

Данные о сравнительной эффективности государственных и част­ных предприятий в ведущих странах свидете льствуют, что в конкурент­ных отраслях серьезных различий между ними не наблюдается. Это может объясняться как большим внешним принуждением, так и мень­шим объемом общественных обязательств (в силу невозможности их нести в условиях конкуренции с частными предприятиями, не обреме­ненными таковыми). В случае старых демократических стран, таких как Англия и Франция, - заключает известный экономист Ж.-Ж. Лаффон, - нет четких эмпирических свидетельств превосходства какой-либо формы собственности, особенно, если учитывать качество долго­срочных решений, таких как инвестиции. Эмпирические свидетельства либо не существуют, либо не дают однозначной картины; некоторые государственные фирмы функционируют хорошо, другие плохо. ⁵

Обычно порочность режима государственных имущественных прав выводится из сравнения с режимом прав открытого акционерного общества, акции которого котируются на рынке.

Права на государственные предприятия недобровольны для каж­дого отдельно взятого субъекта, следовательно, неотчуждаемы, непе­редаваемы. Невозможность концентрации имущественных прав (субъект обладает ими наравне с остальными членами общности -страны, штата и т.п.) определяет и отсутствие специализации на кон­троле. Иначе говоря, ни один гражданин-собственник не заинтересован в осуществлении контроля, поскольку сопряженные с ним издержки многократно перекрывают его выгоды.

Частные права, напротив, добровольны, следовательно, отчужда­емы, передаваемы. Они могут концентрироваться, значит, возможна и специализация на контроле.Однако волна внутренних выкупов, активность, с которой в по­следние годы в развитых странах обсуждаются проблемы корпора­тивного управления, свидетельствует, что контроль над частными ком паниями оставляет желать много лучшего. Членство в советах дирек­торов и административных (наблюдательных) советах нередко резер­вируется для своих или нужных людей, которые не будут задавать лишних вопросов. Крупные акционеры, которыми в большинстве стран в настоящее время являются финансовые институты, по разным причинам до недавнего времени предпочитали не вмешиваться в веде­ние дел управляющими. Т.е. собственники не контролировали управ­ляющих непосредственно ни через советы, ни через участие в общих собраниях. Наконец, слияния и поглощения, которые как будто долж­ны дисциплинировать управляющих, нередко осуществлялись в инте­ресах управ ляющих, а не собственников.

Важнейшим достоинством акционерного общества признается то, что в случае, когда его акции котируются на бирже, информация о его деятельности отражается в рыночной цене предприятия. Эта оценка тем точнее, чем более развит вторичный фондовый рынок. Он же тем больше развит, чем более ликвиден, и тем более ликвиден, чем, при прочих равных условиях, ччще акции переходят из рук в руки. Послед­нее же наблюдается, когда собственники краткосрочно ориентированы, преследуют спекулятивные цели. Но тогда и ценность компании ока­зывается искаженной.

___________________________

⁵ - Laffont J.-J. Comment on Public versus Regulated PrivateEnterprise, by Willig. -Proceedings of the World Bank AnnualConference on Development Economics 1993. Washington, 1994, p. 175.

Наиболее серьезный аргумент против государственных предприя­тий - это произвол политиков и государственных чиновников, исполь­зование государственных предприятий ради достижения своих своеко­рыстных целей. Однако схожий феномен - злоупотребление контроли­рующим собственником своим доминирующим положением - наблю­дается и в частных компаниях, хотя следует полагать - в данном случае ущерб обществу меньше, чем в первом.

Итак, как при наличии контроля со стороны собственника, так и при его отсутствии, нет оснований априорно полагать, что частные предприятия всегда и везде более эффективны, чем государственные.

Приватизация, несомненно, способна повысить (что не значит, что происходит это автоматически) частную эффективность - эффектив­ность конкретного предприятия, измеряемую прибыльностью и уровнем издержек. Правда, при этом следовало бы одновременно учитывать и последствия приватизации для общественной эффективности, но по­следняя трудноизмерима. Кроме того, в ходе приватизации, точно так же как когда-то национализации, рост эффективности происходит не столько за счет перехода имущественных прав, сколько сопровождаю­щей его рационализации производства.

5. Механизмы обеспечения эффективного функционирования

Низкая эффективность государственных предприятий там, где она действительно наблюдалась, во многом имела своей причиной недоста­точность контроля со стороны органов государственного управления.

Как и прочие предприятия, государственные подлежат регулиро­ванию со стороны органов по контролю за соблюдением антимоно­польного законодательства и поощрению конкуренции. (В последнее время особую активность в этом проявляет антитрестовское управле­ние Италии.) Кроме того, деятельность государственных корпораций подотчетна парламенту. Эффективность ведения ими дел проверяется аудиторами (обычно государственными же), а в ряде случаев также специально создаваемыми комиссиями, в том числе парламентскими.

Цены и инвестиционные программы государственных корпораций контролируются соответствующими министерствами. Устанавливают­ся предельные суммы капиталовложений, которые могут осущест­вляться без согласия курирующего министра и министра финансов.

Далеко не во всех странах существует более или менее жесткий административный контроль государственных предприятий. Так, пра­вительство ФРГ в значительной степени полагается на достижение общих целей государства и предприятия. Однако коммерческая приро­да последних, особенно ряда федеральных промышленных компаний, в Германии столь сильна, что частные цели превалируют над общественны­ми даже в предприятиях с некоторыми специальными общественными задачами, которые не всегда выполняютсяятак, как это задумывалось.

Наибольшей систематичностью управление государственным сек­тором отличалось в Великобритании. Здесь государственным корпора­циям предписывались процедуры ценообразования (на уровне долго­срочных предельных издержек) и нормативная доходность новых инве­стиций, размер которой, как считалось, должен был соответствовать уровню частного сектора. Одновременно устанавливались так назы­ваемые финансовые обязательства - плановая прибыль или убытки. Кроме того, с некоторого времени стали фиксироваться предельные суммы внешних заимствований, т.е. заимствований вне рамок государ­ственного сектора (поскольку же фактически единственным источни­ком средств в государственном секторе было правительство, то фактически их общий разм ер). Позднее в дополнение ко всему этому были введены количествен­ные и качественные показатели деятельности. Стали устанавливаться (на 4-5 лет) нормативная доходность уже не только новых инвестиций, а всего применяемого капитала, темп изменения издержек, показатели качества (сроки доставки писем, динамика рекламаций товаров и услуг и т.п.). Определенные моменты британской практики - в частности, нормативная отдача - использовались и в других странах (например, в Испании).

В 80-е годы широко распространился перевод взаимоотношений между государственными (в том числе и муниципальными) органами и предприятиями на контрактные отношения.

Управляющие органы при заключении контракта добиваются бо­лее эффективного функционирования предприя тий за счет использова­ния их внутренних резервов. Предприятия же освобождаются на срок его действия от произвольных манипуляций со стороны государствен­ных чиновников, какими бы мотивами (личными или общественными) они ни руководствовались. Цель контрактов, таким образом, состоит в усилении внутреннего и внешнего принуждения, и тем самым повыше­ния эффективности предприятия.

Контракты заключаются по итогам прямых переговоров или кон­курентного торга (конкурса). Если в первом случае ставкой в игре яв­ляются условия контракта, то во втором - его получение, а значит, и само дальнейшее существование предприятия. Проигрывающие торги ведомственные предприятия и службы (строительные, транспортные, по уборке помещений, организации питания в больницах и школах, стирке белья и т.п.) обычно расформировывались.

Существует два основных типа контрактов государственных орга­нов с предприятиями - контракты функционирования (performance) и контракты управления.

Контракты функционирования представляют Собой соглашения между администрацией предприятия и соответствующим государствен­ным органом по достижению неких согласованных параметров разви­тия. Подобные контракты (между правительством и государственными предприятиями) впервые стали заключаться во Франции в 50-х годах в рамках реализации тогдашних планов экономического развития стра­ны и получили название контрактов планирования. Впоследствии они широко распространились во франкоязычной Африке, а затем и по всему миру. В середине 90-х годов действовало 550 таких контрактов в 32 развивающихся странах мира, не считая 100 тыс. только в одном Китае.

Контракты функционирования можно подразделить на два типа. Одни из них заключаются как бы только с управляющими предприя­тия, а другие - как бы с предприятием в целом. Контракты первого ти­па особое распространение получили в Южной Корее, хотя впервые были опробованы в Пакистане и применяются также на Филиппинах, в Мексике и в ряде других стран.

В 1983 г. в Южной Корее была проведена реформа управления так называемыми инвестируемыми государством предприятиями, кото­ры е по своему статусу примерно соответствуют государственным кор­порациям. Наряду с предост авлением им большей автономии в вопро­сах расходования средств, осуществления закупок, найма и увольнения работников была введена практика оценки менеджмента по степени достижения устанавливаемых ему правительственными органами целе­вых нормативов. Эти нормативы (показатели) устанавливаются только в отношении тех параметров, которые управляющие могут контролировать.

Фиксируются количественные и качественные показатели, общим числом до 40 и более. Количественные нормативы - доходность, про­изводительность труда, размер и динамика издержек в целом или по отдельным статьям, объемы производства и т.п. - устанавливаются исходя из трендовых значений (т.е. результатов прошлых лет) с разбив­кой по годам и ежегодно же отслеживаются. Качественные показатели - осуществление тех или иных мероприятий корпоративной стратегии, НИОКР, улучшение управленческой информации и систем внутреннего контроля - составляют 30-50% всех нормативов. И первые, и вторые с определенными весами сводятся в единый показатель.

По итогам выполнения нормативов составляется рейтинг государ­ственных предприятий, который обнародуется. Лучшие управляющие получают не только общественное признание, но и денежное возна­граждение. Размер премии, которая выплачивается всем работникам предприятия и может достигать трехмесячного заработка, поставлен в зависимость от степени реализации нормативов и их превышения, а также рейтинга компании.

Южнокорейская практика критикуется за установление показате­лей на базе трендовых величин прошлых лет (благодаря чему в лучшем положении оказывается тот, кто прежде хуже всего работал), излишне высокий удельный вес качественных показателей (которые часто вы­полнялись при неудовлетворительных финансовых результатах), а также за то, что она не затрагивает большую часть персонала пред­приятий.

Несмотря на определенные успехи такой практики, в Южной Ко­рее муссируются планы замены чиновников, которые сейчас управляют государственными предприятиями, профессиональными менеджерами.

Второй тип контрактов функционирования ставит цели не столько менеджменту, сколько предприятию в целом. Такого типа контракты применяются, в частности, в Боливии, причем носят преимущественно добровольн ый характер.

До заключения контракта проводится тщательное обследование предприятия специальной группой сотрудников министерства плани­рования и координации. Затем подписывается предварительное крат­косрочное программное соглашение, предусматривающее в основном реализацию определенных качественных целей (реорганизация, улуч­шение системы информации и управления персоналом и т.п.).

Так, в рамках полугодового контракта с ЭНДЭ (электроэнерге­тика) правительством гарантировались средний тариф на электроэнер­гию, сокращение срока платежей за электричество, облегчение доступа к валютной бирже и депозитам предприятия в центральном банке, ус­корение поступления иностранных кредитов и субсидий, компенсация недополученных доходов и понесенных расходов в связи с выполнени­ем общественных обязательств. Были расширены права предприятия по осуществлению закупочной политики, набору персонала и оплате труда.

В обмен на все это ЭНДЭ согласилась поддерживать определен­ный уровень мощностей, снизить издержки, своевременно осущест­влять инвестиционные проекты (которые ранее запаздывали), ускорить финансовые расчеты. Была установлена система поощрений и санкций. По истечении полугодового соглашения стороны подписали пятилет­ний контракт.

Контракты управления представляют собой соглашение между правительством и частным лицом по осуществлению управления госу­дарственным предприятием за известное вознаграждение. В середине 90-х годов действовало 202 контракта в 49 развивающихся странах. Характерно, что в развитых странах контракты такого типа практиче­ски отсутствуют, а в развивающихся странах чаще всего заключаются с иностранными компаниями-операторами.

Проблема управления государственными предприятиями и осо­бенно участием в нём остро встала в последние годы в России. Представи­телями государства в акционерные общества по совместительству наз­начались чиновники. Их деятельность, как правительством, так и пар­ламентом признана неудовлетворительной.

Некоторое время в российских верхах шла борьба за то, кто будет управлять принадлежащими государству пакетами акций - Госкоми­мущество, отраслевые министерства или кто-то иной. Похоже, ее ито­гом стало решение, что государственные чиновники будут по-прежнему представлять интересы государства-собственника в акционерных об­ществах, за исключением неэффективных и неплатежеспособных, в ко­торые будут назначаться доверительные управляющие.

Доверительные управляющие, которыми не могут быть физиче­ские лица и акционерное общество, акции которого передаются, не приобретают права собственности, а играют роль агентов правитель­ства. Имея полную свободу рук в повседневной деятельности, они бу­дут обязаны письменно согласовывать с государством свои стратегиче­ские действия (от реорганизации управляемого общества до эмиссии ценных бумаг или совершения крупных сделок). Ожидается, что дове­рительные управляющие наладят финансовую и административную дисциплину, помогут компаниям уменьшить зависимость от государ­ственных дотаций, решить проблему задолженности по зарплате и на­логам, обеспечить прибыльность производства.

Договора о доверительном управлении, которые будут заклю­чаться по итогам специально организуемых конкурсов, определяют не только права, но и обязанности управляющего, а также размер его воз­награждения. Победителем конкурса объявляется участник, предло­живший наиболее обоснованное предложение и имеющий наилучшие профессиональные возможности для его реализации. Согласно приня­тым и готовящимся документам, количественные параметры - напри­мер, заявленный претендентом лимит расходов - будут играть подчи­ненную роль в определении победителя.

Довер ительный управляющий будет обеспечивать собственным имуществом исполнение взятых на себя обязательств. Способ (залог, неустойка, банковская гарантия и т.п.) и размер такого обеспечения должны избираться конкурсной комиссией и являться одним из усло­вий конкурса.

В случае, если государство решит продать доверенные акции, управляющий будет иметь право на вознаграждение в размере доли стоимости акций (в случае угольной промышленности - не более 4%).

Решение о назначении доверительных управляющих больше ста­вит вопросов, чем дает ответов. Во-первых, принципы отбора победи­телей конкурсов дают широкий простор произволу. Во-вторых, если контроль за доверительным управляющим, т.е. проверку обоснован­ности его решений будут осуществлять министерские работники, то почему именно им не поручить управление? Или все же контроль с их стороны будет формален? В-третьих, очевидно, что доверительный управляющий будет стремиться извлечь выгоду из своего положения путем если не воровства, то привязки управляемого предприятия к нужным поставщикам, потребителям, финансовым структурам и т.п. Не заинтересован он и в максимальном повышении эффективности предприятия - ведь чем она больше, тем дороже при покупке обойдется ему положенный пакет акций.

Пример неудачного использования контрактов управления дает Казахстан, где, правда, государственные предприятия передавались в доверительное управление по странной формуле - в большинстве слу­чаев вместе с продажей контрольного пакета акций. Результаты этого для казны и для экономики страны оказались плачевными в силу не­добросовестного поведения тех, кто получил контроль над предприя­тиями⁶ . Удастся ли избежать этого в Беларуси?

^{__________________________________}

⁶ - Власов П. Ничья земля.- Эксперт, 1996, 16.12.1996, N 48(67).

6. Предложения по реформированию экономической системы в РБ

6.1 Реформирование промышленности на этапе перехода к рынку

Как отмечено по результатам работы Комитета по санации и банкротству при Мингосимуществе, на 1 января 2001 года неплатежеспособными можно было считать более 50% госпредприятий и акционерных обществ, имеющих долю государства в уставных фондах. Из них устойчиво неплатежеспособных (более 1 года) – 67%, активная часть основных фондов в Беларуси изношена на 72%, в промышленности – на 74%. И положение усугубляется достаточно быстро.

Дефицит оборотных средств, бартерные расчеты, а также рост налоговых изъятий усугубили платежный баланс предприятий. Сегодня большинство из них живет в долг, так как темпы роста кредиторской задолженности превышают дебиторскую. Нужно форсировать обновление производства и продукции, повышать качество и сокращать издержки. Без новых технологий мы не выйдем на внешние рынки. У нас осваивается лишь 7% новой техники – в 2 раза ниже мирового уровня. А для этого нужны инвестиции.

Сегодня ни отраслевые министерства, ни концерны не могут эффективно управлять таким количеством государственных предприятий. Нужно срочно выводить их из отраслевого подчинения. Мингосимущество давно пытается обратить внимание правительства на тот факт, что иметь такое количество предприятий в государственной собственности неразумно, потому что управлять ими неэффективно и при всем желании невозможно.

Власть, наконец, начинает понимать, что административный путь управления экономикой уже исчерпан. Главный подтверждающий аргумент именно такой версии развития событий – крайне тяжелое экономическое положение государства. Бессмысленно

устанавливать запреты и ограничения для предприятий-банкротов, которых только в промышленности у нас почти 40%.

Сегодня нельзя уйти от приватизации как способа оздоровления отечественной экономики. Недопустимо, когда 76% стоимости основных фондов с износом основных фондов более 70%, находится в собственности государства, а средств на их обновления у государства нет.

Иного пути развития, кроме реформирования госсобственности, не существует. Приватизация неотвратима: на это процесс недавно решилась даже компартия Вьетнама.

Нашу приватизацию теперь намерены подталкивать и из соседнего государства. К 1 января 2005 года Беларусь должна иметь с Россией однотипную экономику. А для этого, кроме прочих условий, к названному сроку должны быть приватизированы предприятия, находящиеся под угрозой банкротства, а также проданы неиспользуемые мощности естественных монополий.

Работа по созданию союзного государства включает унификацию процесса развития имущественного комплекса России и Беларуси. И коль решены политические вопросы, то сейчас требуется лишь унифицировать законодательство. Главная задача – выработать единую идеологию реформирования госсобственности.

В России создана мощная стартовая площадка для развития предприятий и привлечения инвестиций. Там ведут настоящую работы по реализации концепции управления госсобственностью: в госсобственности намерены оставить лишь 1 тысячу предприятий. В Беларуси на этот счет политика до сих пор не определена.

Наша экономика сейчас находится в таком состоянии, что без привлечения инвестиций нас ждет повальное банкротство.

Для наиболее эффективного управления предприятием, а также для привлечения инвестиций целесообразно создание через разгосударствление и приватизацию на его базе различных хозяйственных товариществ и обществ.

6.2 Основные направления реформирования предприятий легкой промышленности

Реформирование отношений государственной собственности направлено на создание социально ориентированной экономики рыночного типа, совершенствованием управления государственным имуществом, развитие различных форм собственности, стимулирование инвестиционных процессов.

Цель государственной политики в области приватизации состоит в кардинальном повышении эффективности функционирования каждого отдельного предприятия, так и народно-хозяйственного комплекса в целом. Для достижения этой цели надо решить ряд задач. Основные из них:

- вовлечение в гражданский оборот максимального количества объектов государственной собственности, оптимизация структуры государственной собственности, включая участие государства в хозяйственных товариществах и обществах, уменьшение расходов бюджета на управление государственным имуществом;

- привлечение инвестиций в реальный сектор экономики, прежде всего, за счет инвесторов, заинтересованных в долгосрочном развитии белорусских предприятий, готовых взять на себя обязательства по реализации инвестиционных и социальных условий и безусловно их выполнять;

- создание широкого слоя эффективных собственников, ориентированных на долгосрочное развитие предприятий, насыщение отечественной продукцией белорусского рынка и ее продвижение на мировой рынок, расширение производства и создание новых рабочих мест;

- обеспечение контроля за выполнением гособязательств собственниками приватизированного имущества;

- существенное повышение эффективности управления за счет усиления ответственности собственников приватизируемых предприятий и заинтересованности руководителей и персонала хозяйственных субъектов в результатах их производственной деятельности.

К началу рыночного реформирования общая предположительная численность объектов государственной собственности, подлежащих разгосударствлению и приватизации, составляла 8732, в т.ч. 3425 (39,2%) – республиканской и 5307 (60,8%) – коммунальной собственности. В общей численности предприятия промышленности составляли 1285 (14,7%), строительства – 976 (11,2%), транспорта – 395 (4,5%). За период после объявления рыночных реформ, по состоянию на 23.05.2000 г. преобразовано всего 3208 относительно мелких и средних предприятий с объемом основных фондов менее 20% от подлежащих приватизации. Численность занятых на разгосударствленных и приватизированных предприятиях составляет 18% от числа занятых в народном хозяйстве. [1]

В прошлом году принята Концепция управления госимуществом. Согласно ей, уже в будущем году в Беларуси должна в основном завершиться приватизация предприятий с численностью до 200 человек (их в стране насчитывается 1,5 тыс.), а к 2005 г. - приватизация предприятий с численностью до 500 чел. Ситуация в экономике требует решительных действий в сфере реформирования собственности, но полномочий-то нет. Мингосимущество не может заниматься приватизацией, нужно совместно работать с отраслевыми министерствами. В то же время, нельзя железной рукой загонять предприятия в акционирование – от этого тоже проку мало.

В соответствии с законодательством, 1 июля 2002 года Беларусь должна завершить безвозмездную приватизацию. Но пока никто не отменял правовую норму, согласно которой правительство обязано в течение 2002-2004 года погасить неотоваренные ваучерами деньги. А эта сумма неподъемная для белорусского бюджета.

Это вполне объективно. Дело в том, что лучшая обойма отечественных предприятий акционировалось в начале 90-х, и они уже прошли через процедуру чековой приватизации. К тому же финансовая ситуация в большинстве АО в последнее время ухудшилась, в результате чего если некоторые из них и выплачивают дивиденты, то чисто символические. Поэтому у владельцев чеков нет реального стимула обменивать свои ваучеры.

Чтобы обеспечить конвертацию выданных чеков «Имущество», необходимо провести приватизацию объектов государственной собственности в объемах, обеспечивающих реализацию 186 млн. чеков. Пока же отраслевые министерства согласились на приватизацию лишь 133 предприятий республиканского значения.

В наступившем году к активизации рынка ценных бумаг может привести запланированное повышение заработной платы. В результате, к концу года население Беларуси будет дополнительно получать на руки сумму, эквивалентную 150-200 млн. USD. Это может привести к вымыванию товаров, обвалу цен и курса белорусского рубля. «Лишние» деньги могли бы быть отвлечены с рынка посредством выпуска ценных бумаг.

В ближайшее время Мингосимущество намерено завершить реформирование предприятий с неудовлетворительной структурой баланса, а также реформирование предприятий торговли, общественного питания и бытового обслуживания – сначала в Минске и Минской обл., а затем - других городах.

В ближайшие 2 года в Минпроме должно быть разгосударствлено и акционировано не менее 75% унитарных предприятий с численностью до 200 человек, завершена приватизация арендных предприятий. Необходимо увеличивать темпы акционирования. Минпром также должен определиться, что делать с крупными предприятиями.

В 2001 году намечено реформировать 400 объектов, в числе 100 – республиканской собственности. Из них 50 предприятий будут преобразованы в ОАО или выкуплены арендными коллективами и 50 объектов реформированы путем их отчуждения.

Чтобы инвестиции пришли в страну, нужно подготовить почву – проводить разумную денежно-кредитную, валютную, ценовую и налоговую политику, приватизацию. Важно еще до приватизации демонополизировать экономику. Нужно создать стимулы для реструктуризации.

Государство может продать акции, находящиеся в его собственности. При этом государственное имущество попадет в собственность белорусских граждан. Это, пожалуй, был бы наиболее справедливый вариант приватизации. При подобном развитии событий, средства, выданные в виде заработной платы населению, будут попадать на предприятия в виде инвестиционных ресурсов, получаемых посредством выпуска акций или в виде кредита банков. Этот капитал также будет давать инфляционный и девальвационный эффект, который окажется, однако, гораздо меньшим, чем в случае непосредственной покупки товаров.

Необходимо шире использовать наиболее привлекательные схемы продажи: продажа проблемных предприятий за 1 МЗП; голландские аукционы, позволяющие снизить цены в 5 раз.

Готовится проект Закона «О внесении изменений и дополнений в Закон «О разгосударствлении и приватизации государственной собственности».

6.3 Проблемы акционирования белорусских предприятий

Динамика реформирования отношений собственности носит неравномерный характер в силу субъективных факторов и объективных причин.

Приватизация в Беларуси все-таки идет. Но этот процесс имеет свои особенности: у нас приватизируются либо потенциальные банкроты, либо наиболее дальновидные предприятия, кто трезво оценивает тенденции, берущие верх в соседних государствах.

Уже очевидно, что Беларусь стоит на пороге бума продаж потенциальных банкротов. Белорусским приватизаторам необходимо было бы поучиться у россиян, где государство придумало более десятка новых способов продажи неликвидной собственности. Там даже доплачивать готовы – только бы скорее сбросить на нового собственника проблемы дальнейшего развития предприятия.

Что же касается продажи финансово состоятельных предприятий, то она по-прежнему обставляется частоколом разных процедур, в результате которых продать что-то сложно. Предпродажная подготовка включает обязательную переоценку основных фондов. Кроме того, часто требуется сохранить профиль предприятия, продлить трудовые отношения с работниками, а также погасить образовавшуюся задолженность.

«Точечная» приватизация нам не поможет. Надо выполнять государственную программу приватизации, которая была принята еще в 1994 году, но выполнена лишь наполовину.

В 2000 году было предпринято несколько попыток, чтобы продать предприятие республиканской собственности «Инсом», причем соответствующая инициатива исходила из самого трудового коллектива. «Инсом» сталкивается с все более острой конкуренцией на российском и прибалтийских рынках. Именно это и заставило его искать пути привлечения инвестиций. Поскольку стоимость предприятия превышает 10 тыс. МЗП, разрешение на продажу должен был дать президент. Но когда провели переоценку, стоимость «Инсома» возросла почти в 7 раз. Тогда покупателей не нашлось. Предприятие в конце концов продали, но потеряли и время, и репутацию. Рынок все равно показал реальную стоимость этого предприятия – переоценка была лишней.

Прошлым летом на открытых торгах было продано расположенное в Могилеве республиканское предприятие АСАТ. Предприятие небольшое, персонал - 20 специалистов. Решение о выставлении предприятия на торги принял сам коллектив. АСАТ – далеко не аутсайдер на рынке, но здесь понимали, что для более динамичного развития нужны инвестиции. Новым собственником могилевского предприятия стал гражданин России. А российская фирма «Ост-Вест корпорейшн» недавно стала владельцем крупного пакета акций ОАО «Брестский завод бытовой химии».

До недавнего времени белорусские директора, как правило, стремились не допустить сторонних акционеров на предприятие: кому хотелось делиться креслом? Сейчас ситуация поменялась принципиально. Российские производители теснят белорусских даже на собственном рынке.

Недавно ОАО «Красный мозырянин» выступило с инициативой о продаже на инвестиционном конкурсе крупного пакета, принадлежащего государству.

Промышленность Беларуси ориентирована на импорт сырья из России и экспорт продукции в Россию. Но как можно конкурировать с россиянами, если у них в 3 раза ниже налоговый пресс, затраты по энергетике, транспортные издержки. В Англии, Турции, Германии налоги на прибыль составляют до 30%, а все остальные налоги – от 0,4% до 1% объемов реализации. В Беларуси налоговый пресс выше. Но можно продавать продукцию в Польше, Прибалтике, где цены на энергоносители гораздо дороже, чем в Беларуси. А для этого необходимо сделать продукцию конкурентоспособной, для чего и необходимы инвестиции.

Представители Минфина высказались о необходимости унификации налоговой системы в соответствии с программой мер по созданию Союзного государства, но в то же время уточнили, что речь идет об установлении единых принципов налогообложения, но не единых ставок.

И российские, и белорусские органы приватизации нередко конфликтуют с отраслевыми министерствами. В России эта проблема решена в пользу Минимущества. Теперь это министерство подписывает соглашение с отраслевиками и контролирует их выполнение. Отраслевики отныне регулярно отчитываются в правительстве о принятых мерах по повышению эффективности использования госимущества.

В России все предприятия, кроме налогов, уплачивают в бюджет часть прибыли, аналогично тому, как акционерные общества уплачивают дивиденты. Это резонно, так как все предприятия должны находится в одинаковых условиях. В 2001 году российский бюджет рассчитывает получить от приватизации на 30% денег больше, чем в 2000. А почему бы и нет, ведь объем госсобственности позволяет. И Беларуси этого процесса не избежать.

Головная боль государства – неиспользуемое или неэффективно используемое имущество. Как ни старается Мингосимущество, а сбыть его сложно: мало инициативы у отраслевых министерств, да и Минпредпринимательства могло бы проявить инициативу и сдавать его предпринимателям на конкурентной основе.

В конце прошлого года Мингосимущество проводило конкурс по продаже госпакетов. Удалось продать лишь 2 пакета. Сначала пакет дзержинского машиностроительного предприятия составлял 45% с условием привлечения 150 тыс. USD. Однако Минсельхозпрод урезал пакет до 4%, но объем привлекаемых инвестиций оставил прежним. Между тем, давно известно специалистам, что продажа инвестору пакета акций ниже 51% снижает его стоимость в 2-3 раза.

В 2001 году из 2 тыс. объектов, подлежащих разгосударствлению и приватизации, отраслевые министерства отобрали лишь 40 объектов республиканской собственности. Такого количества госпредприятий нет ни у кого.

Нынешний статус многие госпредприятия вполне устраивает. Если АО предполагает корпоративное прозрачное управление, то на некоторых госпредприятиях нередко происходит тихая «прихватизация» финансовых потоков. Некоторые предприятия даже просит не присылать аудиторов, «а то не будет акционироваться».

Явное нежелание государства начать широкую приватизацию государственной собственности, и, что не менее важно, гарантировать достойное участие в ней директорского комплекса привело к появлению различных нелегальных форм перераспределения собственности. У нас, например, есть предприятия, которые почти не имеют оборотных средств, платят небольшие налоги и зарплату, но производство у них не только не останавливается но и наращивается. Причем, это, как правило, экспортно ориентированные производства. Расчеты с контрагентами организованы таким образом, что определенная часть валюты в республику не возвращается. Перераспределяя таким образом финансовые потоки, руководство государственных предприятий, не будучи собственником, реализует свои экономические интересы и не проявляет заинтересованности в приватизации.

Огромное влияние на процессы приватизации имеют министерства и ведомства, которые менее всего заинтересованы в приватизации, которая может привести к их ликвидации. Чтобы обезопасить себя, они разработали такую методику оценки государственной собственности, которая не позволяет определить ее реальную собственность. Применение методики необоснованно завышает стоимость государственного имущества в несколько раз, что делает приобретение его малопривлекательным и отпугивает инвесторов. Причем просматривается тенденция: чем крупнее объект приватизации, тем выше ранг функционеров, решающих судьбу приватизации. Поэтому у нас приватизация зависит в большей мере от возможности инвестора договориться с ведомственными функционерами, чем от законов.

Однако и отраслевые органы управления не желают заниматься реальной приватизацией. Например, Минжилкомхоз преобразовывает арендные предприятия в унитарные и обязывает их рассчитываться за долги арендных предприятий. Такую практику нельзя признать правильной.

Несколько снизился пресс со стороны органов управления, зато многократно возрос прессинг контролирующих органов, а это не одно и то же.

Окончательное решение по статусу в процессе реформирования должны принимать компетентные органы, а не трудовой коллектив.

В 2001 году был отменен мараторий на продажу акций, приобретенными физическими лицами в процессе льготной приватизации.

Существование в стране значительных льгот и определенных гарантий для предприятий с иностранными инвестициями явилось причиной популярности оффшорного бизнеса. Нельзя не отметить положительную сторону этого процесса. Таким образом, все же в республику поступают определенные инвестиции. С другой стороны, предприятия с иностранными инвестициями имеют значительные преимущества по сравнению с предприятиями без таковых, что автоматически делают последних неконкурентоспособными. Не случайно законодательства России, Украины, Польши и других стран не предусматривают специальных льгот для предприятий с иностранными инвестициями.

Одна из стратегических ошибок при проведении приватизации – отставание темпов реформирования от темпов начисления приватизационных чеков. А на очереди, как известно, переоценка основных фондов, которая повлечет за собой индексацию чеков. Предполагается, что его номинальная стоимость увеличится ориентировочно в 3 раза. Сейчас номинал оценивается в 1200 ВYВ.

И тем не менее, в 2001 году госказна должна получить от приватизации 10 млрд. BYB. Амбиции Нацбанка гораздо серьезнее – 250 млн. USD. Но если правительство останется в стороне, планам не суждено будет сбыться. Мингосимущество не обладает соответствующими полномочиями и форсировать процесс не может.

А на многих предприятиях Легпрома интерес к реформированию сведен к нулю. Разгосударствление, по существу, пока является сменой вывесок.

Так, например, Оршанский льнокомбинат должен был поменять свой статус согласно указу А.Г.Лукашенко от 14.02.95 «Об акционировании льноперерабатывающих предприятий». В соответствие с этим документом, на базе льноперерабатывающих предприятий Беларуси намечалось создать холдинг. Однако с тех пор на предприятии ничего не изменилось. А поскольку до 1 июля 2001 г. все предприятия обязаны привести свой статус в соответствие с гражданским кодексом, Оршанский льнокомбинат преобразован в РУП. И это при том, что указ об акционировании предприятия никто не отменял. Даже оказавшись в патовой ситуации, льнокомбинат так и не пошел на акционирование. Наработанная в условиях аренды коллективная доля оказалась достаточно весомой - 30%. Тем не менее, невзирая даже на такой стимул, акционироваться коллектив не захотел.

Пример Оршанского льнокомбината – ярчайшее доказательство того, что в стране не существует политики реформирования отечественных предприятий. Получается, что предприятиям акционироваться не нужно, поскольку видимый эффект от изменения статуса в сегодняшней ситуации ничтожен. Кроме того, из этого процесса полностью исключен основной двигатель приватизации – управленческое звено, которое могло бы инициировать процесс и в перспективе стать собственником предприятия.

6.4 Рынок ценных бумаг и приватизация

Сейчас большинство предприятий находится в собственности государства, оно же держит в своих руках 70-80% акций некоторых АО. Возможность продавать принадлежащие государству ценные бумаги предприятий появилась благодаря Указу «О продаже за иностранную валюту принадлежащих государству акций открытых акционерных обещств», который был подписан весной 1999 г. Документ появился вовремя, ибо в государстве наблюдался острый дефицит валюты. В условиях множественности курсов у инвесторов действительно появился шанс купить акции белорусских предприятий. Перечень подготовленных тогда акций предприятий включал 107 акционерных обществ. Однако правительство не разрешило тогда Комитету по распоряжению акциями объявить старт.

Несмотря на всю потенциальную привлекательность открывающихся возможностей, шансы вряд ли будут использованы в связи с огромным объемом работ, которые требуется осуществить. В экономике Беларуси отсутствует целый ряд элементов, которые должны быть созданы для обеспечения нормального функционирования рынка капитала. Однако дело не только в общеэкономической ситуации. Очень большое значение имеет и создание некоторых специфических для рынка ценных бумаг институтов и стимулов для инвестирования средств в ценные бумаги.

Успешное осуществление отдельных проектов на белорусском фондовом рынке в прошлом году обеспечивалось дополнительными условиями, которые позволили решать некоторые финансовые проблемы, непосредственное отношение к ценным бумагам не имеющие. То же самое справедливо и для современного рынка ценных бумаг западных стран. Там существуют различные программы заинтересованности менеджеров в росте курса акций, льготы для инвесторов, и т. д. Если эти программы убрать, мировой финансовый рынок рухнет.

Подобные программы должны быть созданы и в Беларуси, но в ближайшем будущем сделать это вряд ли удасться, поэтому роль ценных бумаг в предотвращении надвигающегося финансового кризиса, по-видимому, будет минимальной. Однако можно надеяться, что поиск мер по спасению финансового рынка Беларуси в конце 2001 года приведет к тому, что правительство РБ обратит внимание на возможности, предоставляемые ценными бумагами, и при следующей попытке повысить зарплату оно предпримет меры, направленные на развитие рынка ценных бумаг.

Несмотря на желание Мингосимущества форсировать обмен чеков, из-за медленных темпов акционирования процесс фактически затормозился. Между тем, летом 1999 года правительство Беларуси приняло постановление, которое обязывает Мингосимущество и республиканские органы государственного управления, а также облисполкомы и Мингорисполком обеспечить до 30 июня 2001 года разгосударствление и приватизацию государственных объектов в объемах, достаточных для реализации неиспользованных ИПЧ «Имущество». Пока же это имущество хватит только на 60% неотоваренных чеков.

Обмен сертификатов на акции через отделения «Беларусьбанка» по-прежнему остается единственным способом вложения чеков, поскольку специнвестфонды, созданные для аккумулирования ИПЧ, практически ушли с этого рынка. Во всех отделениях АСБ «Беларусьбанк» будут обмениваться акции ОАО «Бобруйсктрикотаж», «Калинковичское хлебоприемное предприятие», «Осиповичский комбинат хлебопродуктов», «Слуцкий комбинат хлебопродуктов» и т. д.

В 2000 году на белорусском рынке ценных бумаг произошло много важных событий, которые несколько улучшили ситуацию. На Белорусской валютно-фондовой бирже завершена подготовка к продаже акций приватизируемых предприятий и проведен первый аукцион, на бирже сконцентрированы все операции с акциями, завершено формирование вексельного законодательства, начала работать клиринговая система расчетов по сделкам с ценными бумагами.

2000 год стал для Белорусской валютно-фондовой биржи годом начала проведения реальных операций с негосударственными ценными бумагами, создания и внедрения организованной системы для корпоративного рынка ценных бумаг, начала реализации госпакетов акций приватизированных предприятий за иностранную валюту и аукционной продажи векселей.

Однако эти изменения в основном затронули инфраструктуру рынка и законодательство, в то время как достижений, связанных с размещением и выпуском ценных бумаг, было не так много.

С 1 декабря 2000 г. все сделки с акциями АО открытого типа должны заключаться только после выставления заявок на Белорусской валютно-фондовой бирже в течении 7 дней. Поэтому любой человек, в принципе, может вмешаться в ход сделки и предложить более высокую цену за интересующие его акции.

В связи с неизбежными процессами приватизации, которые, скорее всего, начнутся в Беларуси под давлением российских компаний, вновь оживет интерес к профессиональным посредникам чекового рынка – специализированным инвестфондам (СИФ).

Между тем сами участники рынка ценных бумаг отмечают, что белорусские СИФы в нынешних условиях уже не вызывают интереса у россиян. Из 46 СИФов, появившихся 7 лет назад, на рынке осталось чуть более десятка. Многие из оставшихся «в живых» тоже готовы «выйти из игры».

Положение о СИФах, аккумулирующие именные приватизационные чеки «Имущество», белорусское правительство утвердило 1 февраля 1994 г. Однако затем массовая приватизация начала сворачиваться. Чековые аукционы, которые сегодня время от времени бессистемно проходят в Беларуси, не выглядят элементом продуманной политики проведения массовой приватизации. Мингосимущество всегда с определенной долей скепсиса относилось к СИФам. СИФам запрещено свободно покупать на рынке чеки, только согласно квоте. Единственная возможность вложения чеков – покупка акций на чековых аукционах, которых надо ждать.

За годы проведения на Беларуси массовой приватизации гражданам Беларуси было начислено 427 млн. ИПЧ «Имущество». По состоянию на 1 января 2001 года на руках у белорусов остаются 222 млн. чеков. Причем выданные чеки обеспечены приватизируемым государственным имуществом лишь на 60%. Сейчас в отделениях ОАО «Беларусьбанк» предложено для обмена небольшое количество акций, что в идеальном варианте позволит погасить лишь 45 млн. чеков.

Очень сомнительно, что в течение 2002-2004 г. будут погашены неотоваренные ваучеры деньгами, потому как сумма эта неподъемна для белорусского бюджета. Денежная компенсация по чекам с учетом произведенной по состоянию на 1,01,2001 переоценки ОФ может составить 550 млрд – 650 млрд БРБ.

7. Результаты преобразования предприятий легкой промышленности и его влияние на экономику РБ

Началом коренного преобразования экономики можно считать 1988 год. С 1 января начала развиваться модель государственного социалистического акционерного общества, в соответствии с которым государственные предприятия выпускали акции трудовых коллективов и акции предприятий. Предприятия оставались государственными, выпускали ценные бумаги с целью привлечения дополнительных средств и решения социальных проблем. Акции среди работников распространялись, как правило, в ограниченном количестве, их владелец мог получать дивиденты. В данной организационной форме акция не предоставляла возможности управления его владельцу, акции предприятий не изменяли его правовую природу, еще раз подтверждая тезис о том, что акционирование возможно лишь при наличии акционерного общества.

Последующее развитие экономической реформы привело к тому, что в 90-е годы законодательство СССР вновь вернулось к классической акционерной форме хозяйствующих субъектов. На первоначальном этапе акционерные общества учреждались на основе отдельных постановлений правительства. Однако быстро меняющиеся общественные отношения потребовали организации акционерных обществ не от случая к случаю, а по частной инициативе лиц, желающих осуществлять хозяйственную деятельность с использованием данной формы.

19 июня 1990 года СМ СССР принял постановление №590 «Об учреждении положения об акционерных обществах, обществах с ограниченной ответственностью и Положения о ценных бумагах», возвратившее конструкцию «акционерное общество» в систему гражданского права СССР, а само акционерное общество – в экономическую жизнь государства.

Участники акционерного общества обладали по отношению к акционерному обществу личными и имущественными правами, а также другими правами (например, преимущественное право на продукцию или услуги произведенные в акционерном обществе).

После распада СССР, 9 декабря 1992 года в Республике Беларусь был принят Закон «Об акционерном обществе, обществе с ограниченной ответственностью и обществе с дополнительной ответственностью», с внесенными изменениями в 1994, 1995, 1998 годах. Данный закон по объему нормативного регулирования и видам общественных отношений, регламентируемых его положениями, сопоставим с Положением «Об учреждении положения об акционерных обществах, обществах с ограниченной ответственностью и Положения о ценных бумагах» 1990 года, однако значительно уступает Положению об акционерном обществе 1927 года и большинству акционерных законодательств мира, в том числе и России.

Закон не регулирует детальным образом ни один вопрос акционерной жизни, абсолютно не затрагивает проблем экономической зависимости, юридической самостоятельности акционерного общества (групп акционерных обществ), вопросы размещения акций, приобретения контроля над акционерным обществом, в частности, путем совершения крупных сделок с акциями, раскрытия обществом информации о себе перед публикой и другое.

Особенности, предусмотренные рассматриваемым Законом в отношении акционерного общества перед обществом с ограниченной ответственностью и обществом с дополнительной ответственностью незначительны. Закон также классифицирует акционерные общества на открытые акционерные общества и закрытые акционерные общества, что отличает его от законодательства ряда государств мира, в том числе и России,

В дополнение к указанному закону на территории Республики Беларусь акционерные отношения регламентируются также Законом Республики Беларусь от 12 марта 1992 года «О ценных бумагах и фондовых биржах», который регулирует вопросы обращения акций.

При этом до 1996 года, когда в этот закон не были внесены значительные изменения, Закон «Об акционерном обществе, обществе с ограниченной ответственностью и обществе с дополнительной ответственностью» и Закон «О ценных бумагах и фондовых биржах» не совпадали концепциями, так как Закон «Об акционерном обществе, обществе с ограниченной ответственностью и обществе с дополнительной ответственностью» базировался на подходе, принятом в континентальной системе права, а Закон «О ценных бумагах и фондовых биржах» - на англо-саксонской традиции.

Кроме того, наиболее важным базовым отличием указанных законов было то, что Закон «Об акционерном обществе, обществе с ограниченной ответственностью и обществе с дополнительной ответственностью» регламентирует лишь открытую подписку на акции при создании общества и «не знаком» с открытой продажей акций на этапе образования общества, Закон же «О ценных бумагах и фондовых биржах» регулировал лишь открытую продажу акций при создании акционерного общества.

Кроме указанных актов законодательства, на территории Республики Беларусь отношения, связанные с созданием и деятельностью акционерного общества, регламентируются значительным количеством и иных нормативных актов.

В Беларуси в 880 АО доля государства превышает 25% уставного капитала. Более 1255 работников отраслевых министерств, концернов и местных исполнительных органов являются представителями государства в АО.

В бюджет страны в 2000 году поступило 2420 млн.руб. дивидентов. Это в 5,2 больше, чем в 1999. В 2001 году госбюджет должен получить максимальный размер дивидентов на свой пакет акций – 2740 млн.руб.

Пока приватизация воспринимается не как ключ к реструктуризации и оздоровлению промышленности, а как некая ритуальная «обязаловка», спущенная сверху, можно ли удивляться результатам?

В Минпроме планировалось акционировать 22 предприятия. Удалось реформировать только 10 предприятий, 8 акционировались, АП «Инсом» продано по конкурсу, республиканское унитарное научно-производственное предприятие «АСаТ» – на аукционе. Хотя если сравнивать результаты хозяйственной деятельности, то в любом случае приватизированное предприятие выигрывает. Так, в 1 квартале этого года в АП «Инсом» объем продукции увеличился на 35%, численность персонала – на 12%, зарплата – на 30%.

Брестский завод бытовой химии изменил свой статус в числе первых реформированных предприятий, а к акционированию пришел через аренду. В этой ситуации крупные акционеры, несмотря на сопротивление администрации, предприняли активные усилия по консолидации акций. Чтобы получить контроль над предприятием, они начали скупать акции у мелких акционеров. А еще осенью прошлого года были опасения, что московская компания Ost-West Corporation (OWC), активно скупавшее акции ОАО «Брестский завод бытовой химии», попросту «проглотит» это предприятие. Известное в СНГ предприятие начало подниматься с колен. Инвестиции вкладываются только под конкретные производственные программы. На 2/3 сокращен собственный отдел сбыта, зато при заводе создано иностранное предприятие, специально занимающееся рынками сбыта. Полным ходом идет модернизация производства.

По-иному складывается ситуация на старейшем предприятии Беларуси «Красный мозырянин». В конце минувшего года подготовило документы о проведении инвестиционного конкурса по продаже принадлежащих государству 25% акций (государство держит здесь 50,6% акций, юридические лица – 6%, у персонала предприятий – около 16,5%, оставшиеся акции – у физических лиц). Нашелся и потенциальный инвестор – гомельский «Спартак». Однако несмотря на убедительные аргументы в пользу продажи пакета акций расположенного в чернобыльской зоне предприятия, правительство продажу не разрешило. Как и положено, в начале года здесь провели переоценку акций, в результате чего номинальная стоимость одной акции возросла в 10 раз. Захочет ли потенциальный инвестор платить за пакет в 10 раз больше – неизвестно.

В состав концерна «Беллегпром» входят 105 субъектов хозяйствования с численностью работающих свыше 127 тыс. чел. Из 93 промышленных предприятий 74 (80,4%) – негосударственные, в том числе 55 (59,8%) – АО. На сегодня средний процент износа ОФ составляет 80%.

Одна из причин низких темпов акционирования – осторожное отношение к приватизации. На протяжении нескольких поколений в нашей стране культивировалось не только своеобразное по отношению к остальному миру, но во многом и искусственное представление о собственности.

К сожалению, не работает такой способ приватизации, как конкурсная и аукционная продажа объектов республиканской собственности. Этот способ должен стать главенствующим – позволяет быстро привлечь на предприятия инвестиции. Забыт также такой способ, как продажа предприятий, имеющих неудовлетворительную структуру баланса за 1 МЗП (таковых в нашей экономике 58%). Снижаются в последнее время и темпы реформирования коммунальной собственности, хотя это хорошая возможность для отечественных предпринимателей расширить свой бизнес. Недавно Мингосимущество добилось отмены НДС при продаже объектов приватизации, возможно, сейчас процесс пойдет быстрее. Кроме того, министерство ожидает, что возобновится практика проведения голландских аукционов.

Решение о приватизации должен принимать сам собственник, а не трудовой коллектив. Однако, к примеру, республиканские органы власти ни разу не стали инициаторами приватизации.

Подготовлен проект постановления правительства, согласно которому государственные унитарные предприятия должны будут уплачивать до 5% своей прибыли в бюджет. Это в какой-то степени позволит уравнять условия работы АО, которые платят государству дивиденты, и госпредприятий.

Однако при всех трудностях в отдельных отраслях, в частности в легкой промышленности, к настоящему времени практически полностью решены проблемы преобразования государственных предприятий в иные формы собственности.

Есть основания надеяться, что тенденция либерализации хозяйственного законодательства сохранится. И тогда время от времени будут появляться нормативные акты, позволяющие кому-то избавиться от пут ценообразования, кому-то – облегчить налоговое бремя или получить другие льготы.

Статистика сегодня свидетельствует появление большого числа предприятий с российским капиталом. Реально таких предприятий значительно больше, так как часто за немецкими, американскими, английскими фирмами стоит тот же российский капитал, которому по ряду причин выгодно прийти на наш рынок под видом «западного» капитала. Процесс этот естественный и легальный. Существует реальная угроза за короткий период времени попасть под очень сильное экономическое влияние России. Одни предприятия заберут за долги, другие, под шумные речи об экономической интеграции, войдут в состав российских концернов и холдингов. Инициативы таких компаний, как «Итера», «Славнефть», «ЛУКОЙЛ», - убедительное свидетельство тому.

Это еще одна причина, из-за которой нашему правительству необходимо как можно скорей обратить внимание на проблему акционирования в нашем государстве.

Заключение.

В заключении хотелось бы подвести итоги. Однозначно нужно менять многое. В начале стоит решить, каким образом перейти на “чистую” рыночную экономику. Именно на “чистую”, без признаков социалистической командно-административной системы. Второго Китая не получится хотя бы потому, что у Беларуси не такой большой ресурсный потенциал. Как следствие перехода, придёт и либерализация экономики в целом. Стоит обратиться к опыту других стран, чтобы предотвратить ошибки в будущем.

Но, по моему мнению, правительство во главе с президентом не пойдёт на это. Всё за них сделает объединение с Россией.

Литература

1. Варга В. «Роль государства в рыночном хозяйстве» МЭиМО №10-11 1992

2. Лившиц «Государство в рыночной экономике» Журнал Российская экономика №11-12 1992, №1 1993

3. Макконнелл К.Р., Брю С.Л. Экономикс: принципы, проблемы и политика. Пер. с англ. 11-го изд. К., Хагар-Демос, 1993.

4. Максимова В., А.Шишов «Рыночная экономика» Учебник. М. 1992

5. Папава В. «Роль государства в современной экономической системе» Вопросы экономики, №11, 1993

6. Стиглиц “Экономика государственного сектора”, СПб Питер, 2000

7. Функ И.Я., Михалченко В.А., Хвалей В.В., «Акционерные общества: история и теория», М.: «Амалфея», 1999 г.

8. Холланд С. «Планирование и смешанная экономика.» Журнал Вопросы экономики, №1 1993

9. Шумпетер И. Теория экономического развития. -М., 1982 с. 184-194,211-225.

10. Шупыро В.А. «Преобразование государственной собственности в период экономических реформ», М.: «Инфра», 1997

11. «Белорусский рынок» №№ 1-12, 2001 г,

12. «Экономический бюллетень» № 1, 5, 6, 8, 2000 г.

13. Национальный центр правовой информации - www.ncpi.gov.by

14. Электронный архив газеты “Белорусский рынок” – www.br.minsk.by/archive

15. Электронный архив “Белорусской Деловой Газеты” – www.bdg.press.net.by

[1] «Экономический бюллетень» №8/2000

Скачать архив с текстом документа