Парвус, Александр Львович
СОДЕРЖАНИЕ: Введение 1 Биография 1.1 Российский революционер в Германии 1.2 В революции 1905—1907 годов 1.2.1 Теория «перманентной» революции 1.2.2 В Петербурге
План
Введение
1 Биография
1.1 Российский революционер в Германии
1.2 В революции 1905—1907 годов
1.2.1 Теория «перманентной» революции
1.2.2 В Петербурге
1.3 Между двумя революциями
1.3.1 Дело Парвуса
1.3.2 Парвус и «младотурки»
1.3.3 В годы Первой мировой войны
1.3.3.1 «Меморандум доктора Гельфанда» и «Некролог»
1.3.3.2 В Копенгагене
1.3.3.3 В 1917 году
1.4 После Октябрьской революции («Мидас наоборот»)
1.5 Смерть
1.6 Семья
2 Два Парвуса
3 Книги и статьи А. Парвуса
4 Библиография
Список литературы
Введение
Александр Львович Парвус (наст. имя и фамилия Израиль Лазаревич Гельфанд; 27 августа 1867, Березино, Минская губерния — 12 декабря 1924, Берлин) — деятель российского и германского социал-демократического движения, теоретик марксизма, публицист, доктор философии.
1. Биография
1.1. Российский революционер в Германии
Родился в семье еврея-ремесленника в Березино, под Минском. Затем его семья переехала из Березино в Одессу, где Александр Гельфанд окончил гимназию; участвовал в кружках революционной молодёжи. В 1885 году уехал учиться в Цюрих, где сблизился с группой «Освобождение труда» (Г.В. Плехановым, П. Б. Аксельродом и В.И. Засулич). В 1891 году со степенью доктора философии он окончил Базельский университет (изучал главным образом политическую экономию) и переехал в Германию; вступил в Социал-демократическую партию Германии, где оказался на крайнем левом фланге. «Прозорливый и воинственный, — пишет И. Дойчер, — он искал способов и путей возродить революционный дух немецкого социализма»[2].
В 1893 году как «нежелательный иностранец» он был выслан из Пруссии, а затем из Саксонии, вместе с Юлианом Мархлевским. «Парвусом» А. Гельфанд стал летом 1894 года, когда подписал этим псевдонимом одну из своих статей в теоретическом органе германской социал-демократии (а фактически — II Интернационала) «Die Neue Zeit». Одновременно издавал собственное обозрение «Aus der Weltpolitik» (Из мировой политики)[2].
При этом Парвус оставался в первую очередь российским революционером и на Международном социалистическом конгрессе в Лондоне в июле1896 года был членом российской делегации[3]. С фальшивым документам он отправился в Россию, где собирал материалы для книги о голоде 1896 года («Das hungernde Russland», 1900).
В 1897 года стал редактором дрезденской газеты «Sachsische Arbeiter Zeitung» («Саксонская рабочая газета»), которая под его руководством резкостью тона вызывала сильное недовольство не только среди правых социал-демократов, но даже среди левых.
Широкую известность как марксистский теоретик и публицист Парвус получил благодаря своей полемике с Э. Бернштейном, статьям о мировой экономике и междунардных отношениях на рубеже XIX—XX вв.[4]. Основная работа этого периода — «Мировой рынок и сельскохозяйственный кризис» (1897).
Квартира Парвуса в Мюнхене уже в конце 90-х годов стала центром притяжения как немецких, так и российских марксистов; Ленин часто бывал у Парвуса, пользовался книгами его личной библиотеки, познакомился благодаря Парвусу со многими видными революционерами (в том числе Розой Люксембург), и, приступив к изданию за рубежом органа РСДРП — газеты «Искра», Ленин, Мартов и Потресов не замедлили привлечь его к сотрудничеству. «Его статьи, — пишет И. Дойчер, — обычно выходили на первой странице „Искры“ — редакторы с радостью отодвигали свои передовицы на задний план, оставляя место для него»[2]. Познакомившийся с ним в редакции «Искры» Л.Д. Троцкий, считавший Парвуса «несомненно выдающейся марксистской фигурой конца прошлого и начала нынешнего столетия», позже вспоминал, что уже в те годы Парвус «был одержим совершенно неожиданной, казалось бы, мечтой разбогатеть»: «Эту мечту он в те годы тоже связывал со своей социально-революционной концепцией. „Партийный аппарат окостенел, — жаловался он, — даже к Бебелю в голову трудно пробраться. Революционная критика отскакивает от них от всех, как горох от стены. Они довольны тем, что есть, ничего не хотят менять. Революция пугает их потому, что пострадают кассы. Вести революционной газеты нельзя, потому что могут пострадать типографии. Нам, революционным марксистам, нужно издательство, независимое от партийных бонз. Нужна большая ежедневная газета, выходящая одновременно на трех европейских языках. К ней нужны приложения: еженедельные, ежемесячные, отдельные исследования, памфлеты и пр. Такое издательство станет могущественным орудием социально-революционной подготовки. Но для этого нужны деньги, много денег... Надо, во что бы то ни стало, разбогатеть!“»[5].
После раскола РСДРП в 1903 году по организационным вопросам Парвус поддержал меньшевиков, но уже в 1904 г., когда в стане российской социал-демократии обнаружились серьезные политические разногласия, разошелся с меньшевиками и сблизился с Троцким, которого увлек теорией «перманентной революции»[4]. В конце 1904 года он, впрочем, пытался помирить большевиков с меньшевиками, полагая, что грядущая революция многие разногласия снимет, в то время как раскол партии наносит огромный вред рабочему движению; но эта попытка не удалась, — как считают немецкие историки, по вине самого Парвуса, не нашедшего правильный тон в разговоре с Лениным[6].
С началом русско-японской войны Парвус опубликовал в «Искре» серию статей «Война и революция», в которых, назвав войну «кровавой зарёй предстоящих великих свершений», предсказывал неизбежное поражение России и как следствие — революцию (неизбежность войны между Россией и Японией Парвус предсказывал ещё в 1895 году[2]); это пророчество, не первое в его жизни и не последнее, закрепило за ним репутацию проницательного политика[7].
1.2. В революции 1905—1907 годов
Теория «перманентной» революции
Теория «перманентной» (непрерывной) революции восходит к К. Марксу и Ф. Энгельсу: в ходе непрерывной революции власть будет последовательно переходить от сторонников абсолютизма к умеренным либералам, от них — к мелкобуржуазной демократии и наконец — к пролетариату. При этом, опираясь на опыт революций 1848—1849 годов в Европе, Маркс и Энгельс считали, что пролетарская революция неизбежно примет международный характер и, начавшись в одной стране, вызовет своего рода цепную реакцию: «француз начнет, немец доделает». К этой теории, сложившейся ещё до Парижской коммуны, в начале XX века, на фоне нарастающего революционного движения в России, вновь обратились теоретики II Интернационала. Так, Карл Каутский считал, что революция в России, перед которой непосредственно стоят буржуазно-демократические задачи, может дать толчок революционному процессу в Европе, и прежде всего в Германии; когда же в ведущих странах Европы установится пролетарская власть, она, в свою очередь, поможет русским рабочим модернизировать экономику России и создать условия для строительства социализма[4].
Парвус, солидаризируясь с Каутским, дал свою интерпретацию «российской» части теории: исходя из того, что в России, в силу особенностей её исторического развития, буржуазия не является революционным классом, Парвус считал, что задачи буржуазной (буржуазно-демократической) революции придётся решать пролетариату. При этом Парвус весьма сдержанно оценивал революционные возможности российского крестьянства, считая, в отличие от Ленина, что играть в революции самостоятельную политическую роль оно не готово. Отсюда известный лозунг (который Ленин несправедливо приписывал Троцкому): «Без царя, а правительство рабочее»[4].
С такими представлениями Парвус вернулся в Россию в революционном 1905 году.
В Петербурге
В октябре 1905 года, когда началась Всероссийская стачка, не дожидаясь амнистии, по подложному паспорту, Парвус устремился в Россию. Прибыв в Петербург в конце октября, он вместе с Троцким принял непосредственное участие в создании Петербургского совета рабочих депутатов, вошёл в его Исполнительный комитет, где сразу стал одной из ключевых фигур.
Вместе с Троцким Парвус арендовал «газету-копейку» («Русскую газету»), которая с новыми редакторами быстро приобрела популярность: тираж её в считанные дни поднялся с 30 до 100 тысяч, а через месяц достиг 500 тысяч экземпляров (что в 10 раз превышало тираж большевистской «Новой жизни»[8]). «Но техника, — вспоминал Троцкий, — не могла поспевать за ростом газеты. Из этого противоречия нас вывел в конце концов только правительственный разгром[9].
Лишившись «Русской газеты», Парвус и Троцкий в блоке с меньшевиками (левым крылом фракции) организовали газету «Начало», которая так же легко затмила «сероватую»[10] газету большевиков[11].
Г.Л. Соболев считает, что 1905 год стал «звёздным часом» Парвуса[8]; он писал статьи и прокламации, был одним из тех, кто определял стратегию и тактику Петербургского совета и составлял проекты его резолюций, выступал с пламенными речами в Совете и на заводах, был популярен и влиятелен. При этом находил время не только для политики; Троцкий вспоминал: «Парвусу так понравилась новая сатирическая пьеса, что он сразу закупил 50 билетов для друзей на следующее представление. Нужно пояснить, что он получил накануне гонорар за свои книги. При аресте Парвуса у него в кармане нашли 50 театральных билетов. Жандармы долго бились над этой революционной загадкой. Они не знали, что Парвус всё делает с размахом»[12].
Именно Парвус был автором знаменитого «Финансового манифеста», исчерпавшего терпение правительства»[13]. В документе, принятом Советом 2 декабря, речь шла о коррупции в правительстве, о его финансовой несостоятельности и подложных балансах. «Страх перед народным контролем, который раскроет перед всем миром финансовую несостоятельность правительства, заставляет его затягивать созыв народного представительства...»[14]. Указывая на непредставительный характер правительства («самодержавие никогда не пользовалось доверием народа и не имело от него полномочий»), Совет заявлял, что русский народ не будет оплачивать долги «по всем тем займам, которые царское правительство заключило, когда явно и открыто вело войну со всем народом»[15]. После Октября советское правительство напомнит об этом давнем предупреждении зарубежным кредиторам Николая II[16].
После ареста 3 декабря 1905 года Троцкого и других членов Исполнительного комитета сам автор скандального документа ещё несколько месяцев оставался на свободе и некоторое время возглавлял ушедший в подполье Совет: к 10 декабря был избран новый состав Совета, и Парвус стал его председателем[17]. Но, как пишет Г.Л. Соболев, в конечном счете он потерпел поражение: «...Его авторитет в Петербургском Совете в решающие дни революционной борьбы резко упал и ему даже пришлось выйти из его состава в знак протеста против принятого Советом решения о прекращении забастовки»[18]. В результате Декабрьское вооружённое восстание в Москве, не получив поддержки в других промышленных центрах, в том числе в столице, было жестоко подавлено.
Осенью 1906 года вместе с другими членами Исполкома он предстал на открытом судебном процессе, получившем большой общественный резонанс[4]; в отличие от Троцкого, приговоренного к пожизненному поселению в Сибири с лишением всех гражданский прав, Парвус получил лишь 3 года ссылки в Туруханский край; но, как и его ученик, по пути в ссылку бежал, вернувшись сначала в Петербург, а затем в Германию, где его ожидал большой скандал.
О том, насколько известен был в это время Парвус, свидетельствует статья о нём, помещённая в апреле 1906 г. в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона[19]; и тем не менее революция не сделала его ни героем (как Троцкого), ни влиятельной фигурой в российской социал-демократии. «Несмотря на инициативность и изобретательность его мысли, — писал ученик о своём учителе, — он совершенно не обнаружил качества вождя»[20].
1.3. Между двумя революциями
Дело Парвуса
Ещё с 1902 года Парвус был литературным агентом М. Горького; его стараниями пьеса «На дне» была поставлена в Германии, где имела исключительный успех, обошла все театры и в одном только Берлине выдержала 500 представлений[21]. Часть суммы, полученной от этих постановок, составила агентский гонорар самого Парвуса, другую он должен был передать Горькому, третью — в партийную кассу РСДРП (в то время формально единой); но, как утверждал Горький, кроме Парвуса никто своих денег не получил[22]. «Трудно сказать, — пишут по этому поводу З. Земан и В. Шарлау, — что было правдой, а что вымыслом в этой истории с Горьким...»[23]. Во всяком случае, по жалобе Горького дело Парвуса в начале 1908 года рассматривал третейский суд в составе А. Бебеля, К. Каутского и К. Цеткин; Парвус был морально осужден и исключен из обеих партий[22]. Деньги Горькому Парвус вернул, но скандал заставил его покинуть Германию и найти себе прибежище сначала в Вене (где, по свидетельству Н. Иоффе, он некоторое время принимал участие в издании венской «Правды»[24]), а затем в Константинополе, где в 1908 году победила так называемая Младотурецкая революция. Хотя, по мнению Радека, и помимо скандала, в Германии Парвусу уже нечего было делать: «Этот страстный тип эпохи Ренессанса не мог вместиться в рамках спокойной германской социал-демократии, в которой после падения волны русской революции, революционные тенденции пошли на убыль. Ему нужно было или крупное дело, или... новые ощущения»[25].
Парвус и «младотурки»
В годы реакции, разочаровавшись в русской революции, Парвус увлекся революцией турецкой. Ещё до отъезда из Германии он издал одну из лучших своих работ — «Колониальная политика и крушение капиталистического строя», первое глубокое исследование империализма, оказавшее значительное влияние на теоретиков II Итернационала, включая Ленина[26]. «Изучение империализма, — писал Радек, — привело его к убеждению, что новый крупный толчок для рабочего движения придет с Востока. Ещё в Германии он дал блестящий очерк движущих сил китайской революции. Из Константинополя он начал писать замечательные характеристики турецкого освободительного движения»[25].
Об этом периоде жизни Парвуса его биографам доподлинно известно крайне мало, большая часть информации относится к разряду слухов, домыслов, предположений. Известно, что, поселившись в 1910 году в Константинополе, он установил контакты с различными социалистическими группами, писал статьи для правительственного журнала «Молодая Турция» и стал экономическим советником правительства младотурок, — но каким образом, достоверно не знает никто. Сторонники «масонской» версии русской революции считают, что с правительством Парвуса свёл один из его лидеров, Мехмет Таллат, великий мастер ложи «Великий Восток Турции»[27]. Иначе думает Г.Л. Соболев: «Он гордился заключённой сделкой с Россией по доставке зерна, которая, по его утверждению, спасла режим младотурок от катастрофы. Возможно, поэтому он стал не только миллионером, но и советникам правительства „младотурок“...»[28]. Но, если верить Радеку, Парвус мог обратить на себя внимание правительства как «глубокий знаток финансовых вопросов» — своими статьями: «Он сблизился с турецкими кругами и начал печатать в правительственном органе „Молодая Турция“ прекрасные боевые статьи против всех проделок финансового капитала в Турции»[25].
Также доподлинно известно, что именно здесь, в Турции, осуществилась давняя мечта Парвуса: он наконец разбогател. Но история его обогащения представляет собою в основном область догадок. «...Его статьи, — пишет Радек, — обратили на него внимание финансовых кругов. ...Он вошёл во всякие сношения с русскими и армянскими дельцами в Константинополе, которым служил советом, зарабатывая на этом крупные деньги. Имея всегда тягу к широкой жизни, он начал теперь жить, разбрасывая деньги направо и налево»[29]. С дорогостоящих советов бизнес Парвуса только начинался; в дальнейшем, по имеющимся сведениям, он стал официальным представителем ряда немецких компаний, в том числе концерна Круппа, и первые миллионы заработал на поставках в Турцию продовольствия и оружия во время Балканских войн 1912—1913 годов.
Некоторые историки утверждают, что уже в Турции, в 1911 году, Парвус стал германским агентом[30]. Однако имперский посол в Константинополе Курт фон Вагенхейм в своей телеграмме от 8 января 1915 года представлял Парвуса иначе: «Известный русский социалист и публицист д-р Гельфанд, один из лидеров последней русской революции, который эмигрировал из России и которого несколько раз высылали из Германии, последнее время много пишет здесь, главным образом, по вопросам турецкой экономики. С начала войны Парвус занимает явно прогерманскую позицию»[31].
В годы Первой мировой войны
Когда в 1915 году Парвус возвратился в Германию, он был более чем прохладно встречен всеми фракциями германской социал-демократии. При этом одни, как Г. Хаас, считали его русским агентом, другие, как Э. Давид, — агентом турецким; а для пацифистов он был спекулянтом, бесстыдно наживающимся на войне[32]. Однако правительство Германии позволило некогда нежелательному иностранцу вернуться в Германию в расчёте на определенные услуги.
«Меморандум доктора Гельфанда» и «Некролог»
В январе 1915 г. Парвус встретился с немецким послом в Константинополе Куртом фон Вагенхеймом, в разговоре с которым выдвинул идею организации революции в России[33][34]. Как следует из донесения Вагенхейма[35], Парвус убеждал немецкого посла в полном совпадении интересов правительства Германии и русских революционеров; зная, о заинтересованности немцев в Украине, для полноты совпадения заявил даже, что русские революционеры смогут достичь своих целей только при условии раздела Российской империи на малые государства, — хотя под этим не только не подписалась бы ни одна из фракций РСДРП, но и сам Парвус ни до, ни после этой мысли (явно противоречившей его воззрениям) нигде больше не высказывал.
Далее со слов Парвуса посол сообщал: «...Отдельные фракции разобщены, между ними существует несогласованность. Меньшевики еще не объединились с большевиками, которые, между тем, уже приступили к действиям. Парвус видит свою задачу в объединении сил и организации широкого революционного подъема. Для этого необходимо прежде всего созвать съезд руководителей движения — возможно, в Женеве. Он готов предпринять первые шаги в этом направлении, но ему понадобятся немалые деньги»[36].
По просьбе Вагенхейма в марте 1915 г. Парвус направил немецкому правительству подробный план организации революции в России — документ, известный под названием «Меморандум д-ра Гельфанда»[37]. В своём плане Парвус ключевую роль отводил большевикам, которые будто бы «уже начали действовать», но успех считал невозможным без объединения усилий всех социал-демократов (включая многочисленные национальные организации); пренебрегая тем, что значительная часть меньшевиков занимала «патриотическую» позицию и считала недопустимыми антиправительственные выступления во время войны, Парвус писал, что «умеренная группа всегда находилась под большим влиянием немецких социал-демократов, и личный авторитет некоторых немецких и австрийских социал-демократических вождей и сейчас может оказать на них сильное воздействие»...
Опираясь на опыт революции 1905—1907 годов, Парвус на 20 страницах подробно расписал, как организовать кампанию в прессе, как поднять на борьбу с царизмом армию, флот и национальные окраины... Однако многие высокопоставленные чиновники отнеслись к меморандуму Парвуса скептически (так, министр финансов Гельферих 26 декабря писал: «По-моему, он слишком нафантазировал в своих планах, особенно в так называемом финансовом плане, в котором мы вряд ли сможем участвовать»), и вместо первоначально запрошенных 5 миллионов (для полного осуществления революции, по подсчётам Парвуса, требовалось 20 млн) он получил только один миллион рублей — 29 декабря 1915 года[38]. З. Земан и В. Шарлау считают, что немецкая сторона вовсе не горела желанием поиграть с огнём и поддержка русских революционеров изначально рассматривалась как способ давления на Николая II с целью заключения сепаратного мира, не более того[39].
Ещё в феврале 1915 года пацифистская газета «Наше слово», издававшаяся в Париже Мартовым и Троцким, опубликовала статью Троцкого «Некролог живому другу»: «На миг отвернувшись от фигуры, которая появляется на Балканах под столь заслуженным псевдонимом, автор сих строк считает долгом личной чести отдать должное человеку, которому он обязан своими идеями и умственным равитием больше, чем любому другому представителю старшего поколения европейских социал-демократов...» Но — «Парвуса больше нет. Теперь политический Фальстаф бродит по Балканам и порочит своего же покойного двойника»[40]. В другом номере газета призвала российских социалистов порвать какие бы то ни было политические связи с Парвусом, в частности воздержаться от работы в научном институте, основанном им в Копенгагене[41]. Уязвленный «некрологом» Парвус написал открытое письмо редактору, в котором пытался объяснить свою позицию, но Троцкий письмо не опубликовал[42].
Известно, что Парвус пытался установить контакт с Лениным и даже встречался с ним, однако нет сведений о том, что Ленин принял предложение о сотрудничестве. Не установлено даже, что именно Парвус предлагал лидеру большевиков: объединиться с меньшевиками и созвать для этой цели «съезд руководителей» (как он обещал имперскому послу) или нечто большее. Известно, во всяком случае, что Ленин в то время стремился к совершенно иному объединению и был занят подготовкой к «съезду», который войдёт в историю как Международная социалистическая конференция в Циммервальде, и сам Парвус по поводу этой встречи впоследствии писал: «Я изложил ему мои взгляды на последствия войны для социал-демократии и обратил внимание на то, что, пока продолжается война, в Германии не сможет произойти революция, что сейчас революция возможна только в России, где она может разразиться в результате поражения от Германии. Однако он мечтал об издании социалистического журнала, с помощью которого, как он полагал, он сможет немедленно направить европейский пролетариат из окопов в революцию»[43].
Историк-эмигрант Г.М. Катков констатирует, что «сговора не произошло»[44], о том же свидетельствует Карл Радек: «Вернувшись из Константинополя в 1915 году, Парвус пытался завязать сношения с Лениным и Розой Люксембург. Получив от них обоих и от Троцкого ответ, что он предатель и что с ним не может иметь никаких политических дел революционер, Парвус покатился безудержно по наклонной плоскости»[45]. Подтверждают это и немецкие биографы Парвуса[46]. Поскольку «пораженчество» большевиков не имело ничего общего с желанием победы Германии (лозунг «превращения империалистической войны в войну гражданскую» был адресован социал-демократам всех воюющих стран), Ленин весьма резко отзывался о содержании журнала «Колокол» («Die Glocke»), который Парвус с сентября 1915 года издавал в Германии. Так, в ноябре 1915 г. в статье «У последней черты» лидер большевиков писал: «В шести номерах его журнальчика нет ни единой честной мысли, ни одного серьезного довода, ни одной искренней статьи. Сплошная клоака немецкого шовинизма, прикрытая разухабисто намалеванной вывеской: во имя будто бы интересов русской революции! Вполне естественно, что эту клоаку похваливают оппортунисты: Кольб и хемницкий „Народный Голос“. Господин Парвус имеет настолько медный лоб, что публично объявляет о своей „миссии“ „служить идейным звеном между вооруженным немецким и революционным русским пролетариатом“»[47].
В Копенгагене
Договориться с русскими социал-демократами за рубежом Парвусу не удалось; вместо объединительного съезда руководителей РСДРП состоялась Циммервальдская конференция, не имевшая ничего общего ни с планами Парвуса, ни с интересами его покровителей; «теперь, — пишут биографы, — ему предстояло сделать выбор: он мог информировать МИД о своей неудаче в Швейцарии и ограничиться в этом случае, по договорённости с немецкими дипломатами, социалистической пропагандой в Западной Европе или попытаться создать свою организацию, достаточно сильную, чтобы она могла действовать в России»[48]. Но в России война загнала противников «мировой бойни» либо в труднодоступные районы Сибири, либо в глубокое подполье; никаких собственных связей с российским подпольем Парвус не имел, как политический деятель был в России давно забыт[49]. Когда назначенная им на январь 1916 года революция не состоялась и пришлось давать объяснения, Парвус ссылался на неких своих агентов в России, посчитавших будто бы необходимым отложить восстание на неопределенное время[50]; однако имена этих мифических агентов неизвестны исторической науке и по сей день[51].
Позднее Парвус переместился в Копенгаген, где основал Институт по изучению причин и последствий мировой войны. Быть может, именно с целью создания собственной организации и установления связей с российским подпольем он приглашал к сотрудничеству многих российских социал-демократов, именно из числа противников войны (согласились немногие); однако никакая самостоятельная организация на базе института не возникла, а предполагаемая конспиративная деятельность этого учреждения, по словам биографов Парвуса, не имеет документального подтверждения: «институт занимался тем, чем и должен был заниматься, — исследовательской работой»[52]. Созданием «рабочих мест» для очень небольшого числа нуждающихся русских эмигрантов, по-видимому, исчерпывается вклад института в русскую революцию.
Более полезной оказалась импортно-экспортная компания, созданная Парвусом в Копенгагене в 1915 году. Компания поставляла в Россию различные товары отчасти легально, отчасти контрабандой[53]; когда летом 1917 года ЦК РСДРП(б) разбирал персональное дело польских революционеров Я. Ганецкого и М.Ю. Козловского, обвинённых в спекуляции и контрабанде, Ганецкий в своих показаниях по поводу этой компании сообщал: «Будучи в тяжёлом материальном положении, узнав, что Парвус в Копенгагене делает дела, я обратился к нему и предложил свои услуги. Парвус сначала предложил мне деньги для моего личного оборудования в коммерции. Но, не имея опыта, я не хотел лично вести дела с чужими деньгами. Немного спуся было организовано акционерное общество, и я был управляющим»[54].
Американский историк С. Ляндерс, изучив перехваченную российской контрразведкой переписку Ганецкого с его финансовыми агентами в Петрограде, пришёл к неутешительному выводу: «Товары направлялись в Петроград, а вырученные за них деньги — в Стокгольм, но никогда эти средства не шли в противоположном направлении»[55]. Но для эмигрантов, если верить Радеку, фирма всё же оказалась полезной; в июне 1917 года, защищая Ганецкого, Радек писал из Стокгольма Ленину: «...Ганецкий занимался вообще торговлей не для личной наживы, а для того, чтобы помогать материально партии. Последние два года Ганецкий не одну тысячу дал нашей организации, несмотря на то, что все рассказы о его богатстве пустая сплетня...»[56].
В 1917 году
После Февральской революции Парвус пытался принять деятельное участие в переброске через Германию в Петроград находившихся в Швейцарии российских революционеров, которым страны Антанты отказывали в визе. Однако от его закулисных услуг отказались: эмигранты предпочли действовать открыто и официально — через Комитет по возвращению русских эмигрантов на родину[57]. Когда же он попытался в Стокгольме встретиться с Лениным, тот категорически отказался от общения и даже потребовал, чтобы его отказ был официально запротоколирован.
Будучи к тому времени уже германским подданным, вернуться в Россию Парвус не мог, но много времени проводил в Стокгольме, пытаясь оттуда, в первую очередь через Заграничное бюро ЦК РСДРП (в его состав входили В.В. Воровский, Я. Ганецкий и К. Радек), принять участие в русской революции. Когда в июле 1917 года большевиков обвинили в связях с германским генштабом и главным доводом оказалась созданная им экспортно-импортная компания, Парвус в своём берлинском издательстве выпустил брошюру под названием «Мой ответ Керенскому и компании»: «Я всегда, — писал Парвус, — всеми имеющимися в моём распоряжении средствами поддерживал и буду поддерживать российское социалистическое движение. Скажите вы, безумцы, почему вас беспокоит, давал ли я деньги Ленину? Ни Ленин, ни другие большевики, чьм имена вы называете, никогда не просили и не получали от меня никаких денег ни в виде займа, ни в подарок...»[58]. Но ему не поверили.
Тем временем деятельность Парвуса всё больше разочаровывала германскую сторону. В декабре 1917 года советник миссии в Стокгольме Курт Рицлер направил в МИД секретный меморандум об участии Парвуса «в развитии событий»: «Насколько сильно его влияние на русских социалистов — не ясно. Он сам поначалу страстно ждал сообщений на этот предмет, а теперь он полагает, что Троцкий активно и открыто выступает против него, Ленин занимает нейтральную позицию, а деятели более мелкого масштаба — на его стороне. Его предположение относительно Троцкого абсолютно верно, но не исключено, что и Ленин тоже против него и что он переоценивает свое влияние на других, точно так же как он переоценил доверие Воровского и Радека к нему. Он говорит, что эти двое ничего не предпринимают, не сообщив ему. Но я абсолютно точно выяснил, что он ошибается. Воровский относится к нему с величайшим подозрением и говорит, что верить Парвусу нельзя. Сейчас доктор Гельфанд работает над укреплением своей позиции в России с помощью „унтер-офицеров“, вопреки Ленину и Троцкому и даже, при необходимости, против них. В этих обстоятельствах, всячески стараясь сохранить с ним доверительные отношения, я был вынужден отстранить его от всех вопросов, касающихся способов переговоров»[59]. Ещё раньше, в ноябре, получив от нового российского правительства официальное предложение о перемирии и начале мирных переговоров, МИД намеревался подключить к переговорам и Парвуса, как представителя германской социал-демократии, и откомандировать его для этой цели в Петроград. Но от этого пришлось отказаться, поскольку Вухерпфенниг из Стокгольма 22 (9) ноября докладывал: «Здешняя русская колония раньше времени узнала о делах Парвуса и отнеслась к ним неодобрительно. Даже круги, близкие к большевикам, возражают против того, что ему поручена столь деликатная миссия, говоря, что немецкие социал-демократы дадут противникам большевиков мощное оружие, „выбрав“ такого человека, как он, в качестве курьера, тогда как другая сторона говорит, что вряд ли большевики оказались бы у власти без денежной поддержки Парвуса. Многие считают, что появление Парвуса в Петрограде поставит под угрозу ожидаемое там формирование демократической коалиции»[59].
После Октябрьской революции («Мидас наоборот»)
После Октябрьской революции Парвус, по свидетельству Ганецкого, ждал, что Ленин всё-таки пригласит его руководить российскими финансами, но этого не произошло. К. Радек, проведший 1917 год в Стокгольме, рассказывал: «Когда пришли известия об Октябрьской революции, он приехал от имени Центрального Комитета германской социал-демократии в Стокгольм и обратился к заграничному представительству большевиков, предлагая от имени пославших его, в случае отказа германского правительства заключить мир, организовать всеобщую забастовку. В личном разговоре он просил, чтобы после заключения мира ему было разрешено Советским правительством приехать в Петроград; он готов предстать перед судом русских рабочих и принять приговор из их рук, он убежден, что они поймут, что он в своей политике не руководствовался никакими корыстными интересами, и позволят ему ещё стать в ряды русского рабочего класса, чтобы работать для русской революции»[45]. Ленин, однако, считал Парвуса слишком скомпрометированным[60].
Не получив разрешения вернуться в Россию, Парвус, по свидетельству Троцкого, какое-то время ещё пытался издалека участвовать в русской революции: «После Октября Парвус сделал было попытку сблизиться с нами; он даже стал издавать для этой цели где-то в Скандинавии газетку на русском языке, кажется, под заглавием „Извне“… Помню, как весело мы смеялись по поводу неуклюжей попытки „бывшего“ человека взять русскую революцию под свою высокую руку. „Надо поручить „Правде“ его отхлестать…“ — такими примерно словами откликнулся Ленин на парвусовскую попытку»[5].
Мечты молодого Парвуса в известном смысле осуществились: революции в России и в Германии (см. Ноябрьская революция) состоялись, при этом в русской революции некоторые исследователи отводят Парвусу такую роль, о какой он в молодости мог только мечтать. И разбогатеть ему удалось. Но, приобретя многомиллионное состояние, Парвус в 1918 г. отошёл от политики (при этом, правда, в 1921 г. уволил из финансировавшейся им газеты «Die Glocke» Макса Беера, за попытку последнего повернуть газету влево). «Он расходовал, — пишет Радек, — значительные деньги на ряд социал-демократических издательств, но сам в них участия не принимал: политически он совершенно опустился. Он сказал несколько лет тому назад: „Я Мидас наоборот: золото, к которому я прикасаюсь, делается навозом“»[61].
СмертьПарвус умер в декабре 1924 года от инсульта. После его смерти не осталось никаких его бумаг, исчезло всё его состояние[62]. Семья
Его сыновья от первых двух жен стали советскими дипломатами. Один работал в посольстве СССР в Италии (потом исчез), второй, Е. А. Гнедин[63], отец Т. Е. Гнединой, был ближайшим сотрудником Максима Литвинова, на печально знаменитых московских процессах цензурировал сообщения иностранных корреспондентов; в 1939 году сам был репрессирован и провёл 10 лет в лагерях; оставил мемуары[64] .
2. Два Парвуса
Биографы Парвуса немецкие историки З. Земан (известный также как первый публикатор знаменитых документов МИДа Германии) и В. Шарлау [65] в результате своих исследований оказались вынуждены признать, что «загадка жизни Гельфанда осталась неразрешенной»[23], имеющиеся в их распоряжении источники позволяют «хотя бы частично раскрыть загадочные обстоятельства, связанные с жизнью Гельфанда», но не более того[66].
С одной стороны, уже один только «Меморандум д-ра Гельфанда» вкупе с распиской в получении денег даёт все основания считать его платным германским агентом, действовавшим в интересах Германии, и с этой позиции толковать все его действия, в том числе считать его копенгагенский институт лишь прикрытием конспиративной деятельности.
С другой стороны, люди, знавшие Парвуса, никогда не верили в то, что он работал на кайзеровскую Германию: человек, считавший, что революция в России неизбежно вызовет цепную реакцию, одной из ближайших жертв которой станет именно Германия (что, в конечном счете, и произошло), — такой человек, разжигая революционный пожар в России, мог оказывать кайзеру лишь заведомо медвежью услугу.
Парвус был сторонником вступления Турции в войну на стороне Германии и Австро-Венгрии, при его непосредственном участии Германия оказывала Турции помощь оружием и продовольствием, — для одних это вернейшее доказательство его предательства как в отношении России, так и в отношении социал-демократии; а для других — лишь очень сомнительный путь к революции. «В Парвусе всегда было что-то сумасбродное», — напишет Троцкий после его смерти[20]. Его позицию в годы войны Карл Радек излагает следующим образом: «Неверие в самостоятельные силы русской революции толкнуло его к мысли, что неважно, кто разобьёт царизм: пусть это сделает Гинденбург. Русские рабочие используют поражение царизма. А что сделают германские рабочие перед лицом победоносного германского империализма? На этот вопрос Парвус отвечал: война настолько ухудшит положение германских рабочих, что они поднимутся и справятся со своими Гинденбургами. Он не понимал только одного — что для этого нужно ещё одно условие: чтобы германская социал-демократия подготовляла восстание рабочего класса, вместо того чтобы развращать его массы социал-патриотической проповедью»[45]. Примерно так же, только без критики формулирует позцию Парвуса его немецкий ученик К. Хениш: «Союз между прусскими штыками и российским пролетариатом приведет к падению царского самодержавия, но одновременно исчезнет и прусский полу-абсолютизм, как только он лишится тыла русского абсолютизма, служившего ему защитой»[67]. Наконец, с этим согласуется и заявление самого Парвуса, сделанное в 1919 году: «Я желал победы центральным державам, потому что я хотел предотвратить реакцию победоносного царизма и союзнического империализма и потому, что я считал, что в победоносной Германии социал-демократия будет достаточно сильна, чтобы изменить режим»[68].
Сам «Меморандум д-ра Гельфанда» одним представляется тщательно разработанным планом действий, а для других — заведомый, рассчитанный на неосведомленность немецких чиновников блеф, в котором реальным содержанием были наполнены только три слова: «понадобятся немалые деньги». Именно ради денег, как полагает Г.Л. Соболев, Парвус сам — в нарушение всех правил конспирации — распространял слухи о готовящемся им восстании в Петрограде. Когда в 1916 году эти слухи достигли российской столицы, начальник Петербургского охранного отделения К.И. Глобачёв (который, в отличие от Парвуса, через своих провокаторов имел прямую связь с социал-демократическими организациями) докладывал по начальству: «...Денежные средства их организаций незначительны, что едва ли имело бы место в случае получения немецкой помощи»[69]. И конкретно по поводу планов Парвуса Глобачёв писал: «Это только мечты, которым никогда не суждено осуществиться, ибо для создания подобного грандиозного движения, помимо денег, нужен авторитет, которого у Парвуса ныне уже нет...»[70].
Российские социал-демократы, по крайней мере с начала 1-й мировой войны, отказывались считать Парвуса товарищем по борьбе: он был равно чужим и для тех, кто призывал рабочих всех воюющих стран «превратить империалистическую войну в войну гражданскую», и для тех, кто боролся за «мир без победителей и побеждённых, без аннексий и контрибуций», и для тех, кто призывал русских рабочих на время войны забыть свои претензии к существующей власти. А для высокопоставленных германских чиновников он оставался «русским революционером» и «известным русским социалистом»...[71].
Наконец, ещё одного Парвуса создал 5 ноября (23 октября) 1917 года руководитель Русской миссии в Париже полковник граф Игнатьев 2-й: «Парвус родился в России: ему от 40 до 50 лет, бывший социалист-революционер, при прежнем режиме совершил побег из Сибири и нашел убежище в Швейцарии. В этой стране он был исключен из своей партии за хищение финансовых средств... В начале войны он организовал в этом городе в пользу Русского общества анархистов, но на германские деньги, «Общество по изучению социальных последствий войны»... В начале 1915 года ему удалось получить у германских властей разрешение на проезд в Скандинавию, где он поступил на работу в пропагандистские службы Германии. Именно по приезде в Копенгаген он принял имя Гельфанда. В течение 1915 г. Парвус направляется в Румынию, где с помощью социалиста Раковского ему удается закупить значительное количество русской пшеницы, которую он затем сумел отправить контрабандным путем в Германию. Он якобы получил за эту аферу 1 миллион марок комиссионных...»[72].
3. Книги и статьи А. Парвуса
· «Государственный переворот и массовая политическая забастовка» (Staatsstreich und politischer Massenstreik) (1895)
· «Мировой рынок и сельскохозяйственный кризис» (перев. с нем, 1897)
· «Das hungernde Russland» (1900) (описание поездки по голодающим губерниям)
· «Россия и революция» (1906)
· «В русской Бастилии во время революции» (In der russischen Bastille whrend der Revolution) 1907.
· «Колониальная политика и крушение капиталистического строя» (1908)
· «Капиталистическое производство и пролетариат» (Die kapitalistische Produktion und das Proletariat) (1908)
· «Классовая борьба пролетариата» (Der Klassenkampf des Proletariats) (1908)
· «В рядах германской социал-демократии» (1908)
· «Социал-демократия и парламентаризм» (Die Sozialdemokratie und der Parlamentarismus) (1909)
· «Социализм и социальная революция» (Der Sozialismus und die soziale Revolution) (1909)
· «План Русской революции (сокращенная версия)» (1915)
4. Библиография
· Земан З., Шарлау В. Парвус — купец революции. Нью-Йорк, 1991
· Хёпфнер К., Шуберт И. Ленин в Германии. — М.: Политиздат, 1985. — С. 67, 102.
· Соболев Г.Л. Тайный союзник. Русская революция и Германия. СПб, 2009
· «Владимир Ильич Ленин: Биографическая хроника», т. 3, стр. 333, 337
Список литературы:
1. Партийный псевдоним «Молотов» с 1915 года имел также советский политический деятель В. М. Молотов (Скрябин)
2. И. Дойчер. Вооруженный пророк. М., 2006. С. 112
3. I съезд РСДРП. Документы и материалы
4. С.Тютюкин, В.Шелохаев. Стратегия и тактика большевиков и меньшевиков в революции
5. Л. Троцкий. Наша первая революция. Часть I
6. Земан З., Шарлау В. Парвус — купец революции. Нью-Йорк, 1991. С. 77
7. Соболев Г.Л. Тайный союзник. Русская революция и Германия. СПб, 2009. С. 112
8. Соболев Г.Л. Тайный союзник. С. 113
9. Л. Троцкий. Моя жизнь. М., 2001. С. 179
10. Так характеризует «Новую жизнь» Л. Троцкий: Моя жизнь. С. 179
11. И. Дойчер. Вооруженный пророк. С. 151
12. Там же. С. 180—181
13. Некоторые положения Манифеста, в том числе призыв к финансовому бойкоту правительства, позже воспроизведут в своём «Выборгском воззвании» кадеты; причем, как пишет И. Дойчер, «почти в тех же выражениях» (И. Дойчер. Вооруженный пророк. С. 153—154)
14. Цит. по: И. Дойчер. Вооруженный пророк. С. 153. О Манифесте см. также: А.И. Спиридович 1905 год. Подготовка вооруженного восстания. Совет Рабочих Депутатов. Работа по местам. Боевая работа.
15. Цит. по: Л. Троцкий. Моя жизнь. С. 187. См. также: И. Дойчер. Вооруженный пророк. С. 153
16. И. Дойчер. Вооруженный пророк. С. 153
17. Энциклопедия Санкт-Петербурга
18. Соболев Г.Л. Тайный союзник. С. 114
19. Парвус. Здесь он назван «известным немецким и русским писателем и политическим деятелем»
20. Л. Троцкий. Моя жизнь. С. 170
21. Горький М. ПСС. Т. 20. М., 1974. С. 10—11
22. Соболев Г.Л. Тайный союзник. С. 116
23. Земан З., Шарлау В. Парвус — купец революции. С. 8
24. Надежда Иоффе о Льве Троцком
25. К. Радек. Парвус // Силуэты: политические портреты. . М., 1991. С. 251
26. См., например: Ленин В.И. Империализм как высшая стадия капитализма
27. См., например: Александров С. Немецкий агент Парвус // Тайна Октябрьского переворота. СПб, 2001. С. 114
28. Соболев Г.Л. Тайный союзник. С. 116—117
29. К. Радек. Парвус // Силуэты: политические портреты. С. 251—252
30. См., например: Соболев Г.Л. Тайный союзник. С. 116
31. Германия и русские революционеры в годы Первой мировой войны. Документы // Николаевский Б.И. Тайные страницы истории. М., 1995. С. 238. См. также: Соболев Г.Л. Тайный союзник. С. 116
32. Земан З., Шарлау В. Парвус — купец революции. С. 185—187
33. Давид Шуб. Политические деятели России. Парвус.
34. Земан З., Шарлау В. Парвус — купец революции. С. 172—173
35. См.: Германия и русские революционеры в годы Первой мировой войны. Документы // Николаевский Б.И. Тайные страницы истории. М., 1995. С. 238; Соболев Г.Л. Тайный союзник. С. 115
36. Германия и русские революционеры в годы Первой мировой войны. Документы // Николаевский Б.И. Тайные страницы истории. М., 1995. С. 239. См. также: Соболев Г.Л. Тайный союзник. С. 116
37. Впервые был опубликован в сборнике документов: Germany and the Revolution in Russia 1915—1918. Documents from Archives from German Foreign Ministery / Ed. by Z.A. Zeman. London, 1958. См. также: Земан З., Шарлау У.Б. Парвус — купец революции (Zbynek Zeman, W.B. Scharlau Merchant of Revolution: Alexander Helphand, 1867—1924 Oxford University Press 318 pages 1965. ISBN 0-19-211162-0 ISBN 978-0-19-211162-3); Германия и русские революционеры в годы Первой мировой войны. Документы // Николаевский Б.И. Тайные страницы истории. М., 1995
38. Соболев Г.Л. Тайный союзник. С. 120—122. См. также фотокопию расписки. Есть небольшая неточность в переводе: поскольку Парвус не пользуется умлаутами, fur Forderung может означать либо для содействия, либо на нужды, но не для усиления.
39. Земан З., Шарлау В. Купец революции. С. 190—191. См. также: Соболев Г.Л. Тайный союзник. С. 120
40. И. Дойчер. Вооруженный пророк. С. 229—230. См. также: Давид Шуб. Политические деятели России. Парвус
41. Л.Д. Троцкий. Парвус и его «агенты»
42. И. Дойчер. Вооруженный пророк. С. 230. При этом, когда правый меньшевик Г. Алексинский с ссылками на публикации в «Нашем слове» объявил Парвуса немецким агентом-повокатором, Троцкий в своём письме в «LHumanit» заявил, что он обвинял Парвуса в «социал-шовинизме», но провокатором его не считает. (Там же)
43. Цит. по: Соболев Г.Л. Тайный союзник. С. 122—123
44. Катков Г.М. Февральская революция. М., 2006. С. 96
45. К. Радек. Парвус // Силуэты: политические портреты. С. 252
46. Земан З., Шарлау В. Купец революции. С. 190—191
47. В.И. Ленин. ПСС. Т. 27. С. 83. В N 3 своего журнала Парвус писал: «Моя миссия в том, чтобы создать духовную связь между вооруженной Германией и русским революционным пролетариатом» (См.: Соболев Г.Л. Тайный союзник. С. 127)
48. Земан З., Шарлау В. Парвус — купец революции. С. 191
49. Соловьев О.Ф. Парвус: политический портрет // Новая и новейшая история. 1991. N 1. С. 178
50. Земан З., Шарлау В. Парвус — купец революции. С. 224
51. О том, что «ни один из его агентовв Петрограде или Николаеве не был выявлен», свидетельствует и Катков; см.: Катков Г.М. Февральская революция. С. 231
52. Земан З., Шарлау В. Парвус — купец революции. С. 197
53. Г.Л. Соболев. Тайный союзник. С. 125
54. Цит. по: Г.Л. Соболев. Тайный союзник. С. 126
55. Цит. по: Г.Л. Соболев. Тайный союзник. С. 41—42
56. Цит. по: Г.Л. Соболев. Тайный союзник. С. 25
57. Соболев Г.Л. Тайный союзник. С. 173—174. Ленин 30 марта телеграфировал Ганецкому: «От всей души благодарю за за хлопоты и помощь. Пользоваться услугами людей, имеющих касательство к издателю „Колокола“, я, конечно, не могу» (Ленин В.И. ПСС. Т. 49. С. 418; Соболев Г.Л. Тайный союзник. С. 162—163
58. Цит. по: Соболев Г.Л. Тайный союзник. С. 310
59. Германия и русские революционеры в годы Первой мировой войны. Документы
60. К. Радек. Парвус // Силуэты: политические портреты. С. 252-253. Об этом эпизоде Радек вспоминает и в своей Автобиографии: «Мы с Ганецким немедленно собрались в путь, но были задержаны телеграммой, что для свидания с нами едет представитель ЦК германской социал-демократии. Этим представителем оказался не кто иной, как Парвус...»
61. К. Радек. Парвус // Силуэты: политические портреты. С. 253
62. На этот счёт также единого мнения нет: Н. Берберова утверждает, что, например, Е.А. Гнедин получил от отца большое наследство (см.: Берберова Н. Железная женщина. М., 1991. С. 183)
63. Гнедин Евгений Александрович
64. Гнедин Е. А. Катастрофа и второе рождение. Амстердам. 1977
65. Zeman Z.A., Scharlau W.B.: Freibeuter der Revolution Parvus-Helphand: Eine politische Biographie. Verlag Wissenschaft und Politik, Kln, 1964. В русском переводе: Земан З., Шарлау В. Парвус — купец революции. Нью-Йорк. 1991
66. Там же. С. 7
67. K. Haenisch. Parvus. Ein Blatt der Erinnerung. Verlag fr Sozialwissenschaft, Berlin 1925
68. Z. A. B. Zeman. Verbndete wider Willen, Der Monat (Berlin), September 1958
69. Цит. по: Соболев Г.Л. Тайный союзник. С. 129
70. Там же
71. Германия и русские революционеры в годы Первой мировой войны. Документы. С. 233—411
72. Сообщение руководителя Русской миссии в Межсоюзническую секцию со сведениями о Парвусе (Алексее Гельфанде)
Источник: http://ru.wikipedia.org/wiki/Парвус,_Александр_Львович