по культурологии по теме «Русская культура конца 19 начала 20 века»

СОДЕРЖАНИЕ: Конец XIX начало XX века ознаменовался глубоким кризисом, охватившем всю европейскую культуру, явившемся следствием разочарования в прежних идеалах и ощущением приближения гибели существующего общественно-политического строя

Реферат

по культурологии

по теме

«Русская культура конца 19-

начала 20 века»

Гришин Сергей

План:

1.Введение.

2. Живопись конца XIX – начала XX века: сложности и противоречия.

3.Архитектура:модернизм и неоклассицизм.

4.Скульптура: поиск нового героя.

5. Символизм в литературе на рубеже веков.

6.Другие течения в литературе.

7.Музыка: изменение приоритетов.

8. Расцвет театров.

9.Заключение

1.Введение.

Конец XIX - начало XX века ознаменовался глубоким кризисом, охватившем всю европейскую культуру, явившемся следствием разочарования в прежних идеалах и ощущением приближения гибели существующего общественно-политического строя.

Но этот же кризис породил великую эпоху - эпоху русского культурного ренессанса начала века - одну из самых утонченных эпох в истории русской культуры. Это была эпоха творческого подъема поэзии и философии после периода упадка. Это была вместе с тем эпоха появления новых душ, новой чувствительности. Души раскрывались для всякого рода мистических веяний, и положительных и отрицательных. Никогда еще не были так сильны у нас всякого рода прельщения и смешания. Вместе с тем русскими душами овладели предчувствия надвигающихся катастроф. Поэты видели не только грядущие зори, но что-то страшное, надвигающееся на Россию и мир... Религиозные философы проникались апокалиптическими настроениями. Пророчества о близящемся конце мира, может быть, реально означали не приближение конца мира, а приближение конца старой, императорской России. Наш культурный ренессанс произошел в предреволюционную эпоху, в атмосфере надвигающейся огромной войны и огромной революции. Ничего устойчивого более не было. Исторические тела расплавились. Не только Россия, но и весь мир переходил в жидкое состояние... В эти годы России было послано много даров. Это была эпоха пробуждения в России самостоятельной философской мысли, расцвета поэзии и обострения эстетической чувствительности, религиозного беспокойства и искания, интереса к мистике и оккультизму. Появились новые души, были открыты новые источники творческой жизни, видели новые зори, соединяли чувства заката и гибели с чувством восхода и с надеждой на преображение жизни».

В эпоху культурного ренессанса произошел как бы «взрыв» во всех областях культуры: не только в поэзии, но и в музыке; не только в изобразительном искусстве, но и в театре... Россия того времени дала миру огромное количество новых имен, идей, шедевров. Выходили журналы, создавались различные кружки и Общества, устраивались диспуты и обсуждения, возникали новые направления во всех областях культуры.

2. Живопись конца XIX – начала XX века: сложности и противоречия.

Конец XIX – начало XX века – важный период в развитии русского искусства. Он совпадает с тем этапом освободительного движения в России, который В.И.Ленин назвал пролетарским. Это было время ожесточенных классовых боев, трех революций – 1905-1907 гг., февральской буржуазно-демократической и Великой Октябрьской социалистической революции, время крушения старого мира. Окружающая жизнь, события этого необычайного времени определили судьбы искусства: оно претерпело в своем развитии много сложностей и противоречий. Новые пути искусству будущего, социалистического мира открыло творчество М.Горького. Его роман “Мать”, написанный в 1906г., стал примером талантливого воплощения в художественном творчестве принципов партийности и народности, которые впервые были четко определены В.И.Лениным в статье “Партийная организация и партийная литература” (1905г.).

Какова же была общая картина развития русского искусства в этот период? Еще плодотворно работали ведущие мастера реализма – И.Е.Репин, В.И.Суриков, В.М.Васнецов, В.Е.Маковский.

В 1890-е годы их традиции нашли свое развитие в ряде произведений молодого поколения художников-передвижников, например, Абрама Ефимовича Архипова (1862-1930 гг.), творчество которого также связано с жизнью народа, с жизнью крестьян. Его картины правдивы и просты, ранние – лиричны (“По реке Оке”, 1890; “Обратный”, 1896) , в поздних, ярко живописных, живет буйная жизнерадостность (“Девушка с кувшином”, 1927; все три в ГТГ). В 1890-Е ГОДЫ Архипов написал картину “Прачки”, рассказывающую об изнурительном женском труде, служащую ярким обличительным документом самодержавию (ГРМ).

К молодому поколению передвижников относятся также Сергей Алексеевич Коровин (1858-1908) и Николай Алексеевич Касаткин (1859-1930). Десять лет трудился Коровин над своей центральной картиной “На миру” (1893, ГТГ). Он отразил в ней сложные процессы расслоения крестьянства в современной ему капитализировавшейся деревне. Важнейшие стороны жизни России сумел выявить в своем творчестве и Касаткин. Он поднял совершенно новую тему, связанную с усилением роли пролетариата. В шахтерах, изображенных в его знаменитой картине “Углекопы.Смена” (1895, ГТГ), угадывается та мощная сила, которая в недалеком будущем разрушит прогнивший строй царской России и построит новое, социалистическое общество.

Но в искусстве 1890-х годов обнаружилась и иная тенденция. Многие художники стремились отыскать теперь в жизни прежде всего ее поэтические стороны, поэтому даже в жанровые картины они включали пейзажи. Часто обращались и к древнерусской истории. Эти веяния в искусстве отчетливо прослеживаются в творчестве таких художников, как А.П.Рябушкин, Б.М.Кустодиев и М.В.Нестеров.

Излюбленным жанром Андрея Петровича Рябушкина (1861-1904) был исторический жанр, но он писал и картины из современной ему крестьянской жизни. Однако художника првлекали лишь отдельные стороны народной жизни: обряды, праздники. В них он видел проявление исконно русского, национального характера (“Московская улица XVII века”,1896,ГРМ). Большинство персонажей не только для жанровых, но и для исторических картин были написаны Рябушкиным с крестьян – художник почти всю свою жизнь провел в деревне. В свои исторические полотна Рябушкин привносил некоторые характерные черты древнерусской живописи, как бы подчеркивая этим историческую достоверность изображений (“Свадебный поезд в Москве (XVII столетие)”, 1901, ГТГ).

Другой крупный художник этого времени – Борис Михайлович Кустодиев (1878-1927) изображает ярмарки с разноцветными ложками и грудами пестрых товаров, русские масленицы с ездой на тройках, сцены из купеческой жизни.

В раннем творчестве Михаила Васильевича Нестерова наиболее полно раскрылись лирические стороны его дарования. В его картинах всегда большую роль играл пейзаж: художник стремился найти отрадное в тишине вечно прекрасной природы. Он любил изображать тонкоствольные березки, хрупкие стебельки трав и луговых цветов. Его герои – худенькие отроки – обитатели монастырей, или добрые старички, находящие мир и покой в природе. Глубоким сочувствием овеяны картины, посвященные судьбе русской женщины (“На горах”, 1896, Музей русского искусства, Киев; “Великий постриг”, 1897-1898, ГРМ).

К этому времени относится творчество пейзажиста и анималиста Алексея Степановича Степанова (1858-1923). Художник искренне любил животных и безупречно знал не только внешний вид, но и характер каждого зверя, его навыки и повадки, а также специфические особенности различных видов охоты. Лучшие картины художника, посвящены русской природе, проникнуты лиризмом и поэзией –“Журавли летят”(1891), “Лоси” (1889; обе в ГТГ), “Волки” (1910, частное собрание, Москва).

Глубокой лирической поэзией проникнуто и искусство Виктора Эльпидифоровича Борисова-Мусатова (1870-1905). Прекрасны и поэтичны его образы задумчивых женщин – обитательниц староусадебных парков – и вся его гармоническая, похожая на музыку живопись (“Водоем”, 1902, ГТГ).

В 80-90х годах 19 века формируется творчество выдающихся русских художников Константина Алексеевича Коровина (1861-1939), Валентина Александровича Серова и Михаила Александровича Врубеля. В их искусстве с наибольшей полнотой отразились художественные достижения эпохи.

Дарование К.А.Коровина одинаково ярко раскрылось как в станковой живописи, в первую очередь в пейзаже, так и в театрально-декарационном искусстве. Очарование коровинского искусства заключается в его теплоте, солнечности, в умении мастера непосредственно и живо передавать свои художественные впечатления, в щедрости его палитры, в колорическом богатстве его живописи (“У балкона”, 1888-1889; “Зимой”, 1894-; обе в ГТГ).

В самом конце 1890-х годов в России формируется новое художественное общество “Мир искусства” во главе с А.Н.Бенуа и С.П.Дягилевым, оказавшееся большое влияние на художественную жизнь страны. Основное его ядро - художники К.А.Сомов, Л.С.Бакет, М.В.Добужинский, Е.Е Лансере, А.П.Остроумова-Лебедева. Деятельность этой группы была очень разносторонней. Художники вели активную творческую работу, издавали художественный журнал “Мир искусства”, устраивали интересные художественные выставки с участием многих выдающихся мастеров. Мирискусники, как называли художников “Мира искусства”, стремились приобщить своих зрителей и читателей к достижениям национального и мирового искусства. Их деятельность способствовали широкому распространению в русском обществе художественной культуры. Но вместе с тем она имела и свои минусы. Мирискусники искали в жизни лишь красоту и осуществление идеалов художника видели лишь в вечной прелести искусства. Их творчество было лишено боевого духа и социального анализа, свойственных передвижникам, под знаменем которых шли самые прогрессивные и самые революционные художники.

Александр Николаевич Бенуа (1870-1960) по праву считается идеологом “Мира искусства”. Он был широко образованным человеком и обладал большими познаниями в области искусства. Он занимался главным образом графикой и много работал для театра. Как и его товарищи, Бенуа разрабатывал в своем творчестве темы из прошлых эпох. Он был поэтом Версаля, его творческая фантазия загоралась, когда он снова и снова посещал парки и дворцы петербургских пригородов. В своих исторических композициях, населенных маленькими, словно бы неживыми фигурами людей, он тщательно и любовно воспроизводил памятники искусства и отдельные детали быта (“Парад при Петре1”, 1907, ГРМ).

Ярким представителем “Мира искусства” был Константин Андреевич Сомов (1869-1939). Он получил широкую известность как мастер романтического пейзажа и галантных сцен. Его обычные герои – словно пришедшие из далекой старины дамы в высоких пудренных париках и пышных кринолинах и изысканные томные кавалеры в атласных камзолах. Сомов прекрасно владел рисунком. Особенно это сказалось в его портретах. Художник создал галерею портретов представителей художественной интеллигенции, в том числе поэтов А.А.Блока и М.А.Кузмина (1907, 1909; оба в ГТГ).

В художественной жизни России начала века значительную роль сыграла также художественная группировка “Союз русских художников”. В нее входили художники К.А.Коровин, А.Е.Архипов, С.А.Виноградов, С.Ю.Жуковский, Л.В,Туржанский, К.Ф.Юон и другие. Главным жанром в творчестве этих художников был пейзаж. Они являлись преемниками пейзажной живописи второй половины 19века.

3.Архитектура:модернизм и неоклассицизм.

Архитектура как вид искусства в наибольшей степени зависит от социально-экономических отношений. Поэтому в России в условиях монополистического развития капитализма она стала сосредоточением острых противоречий, что привело к стихийной застройке городов, что нанесло ущерб градостроительству и превратило крупные города в монстры цивилизации.

Высокие здания превратили внутренние дворы в плохоосвещаемые и проветриваемые колодцы. Из города вытеснялась зелень. Гримассаобразный характер приобрела диспропорция между масштабами новых сооружений и старой застройки. В тоже время появляются промышленные архитектурные сооружения – заводы, фабрики, вокзалы, пассажи, банки, кинематографы. Для их постройки применялись новейшие планировочные и конструктивные решения, активно применялся железобетон и металлические конструкции, позволяющее создавать помещения, в которых одновременно находятся большие массы людей.

Что касается стилей в это время?! На ретроспективно-электрическом фоне возникли новые течения – модерн и неоклассицизм. Первые проявления модерна относятся к последнему десятилетию 19 века, неоклассицизм формируется в 1900-х г.

Модерн в России принципиально не отличается от западного. Однако, четко прослеживалась тенденция к смешению модерна с историческими стилями: Ренесанса, Барокко, Рококо, а также древнерусских архитектурных форм (Ярославский вокзал в Москве). В Петербурге были распространены вариации скандинавского модерна.

В Москве основным представителем стиля модерн являлся архитектор Федор Осипович Шехтель (1859-1926), он построил здание МХАТа и особняк Рябушинского (1900-1902) – произведения наиболее типичные для чистого модерна. Его же Ярославский вокзал – образец стилически смешанной архитектуры. В особняке Рябушинского архитектор отходит от традиционных заданных схем построения и использует принцип свободной асимметрии. Каждый из фасадов скомпонован по-своему. Здание выдержанно в свободном развитии объемов, и своими выступами напоминает растение, пускающее корни, это соответствует принципу модерна – придавать архитектурной постройке органическую форму. С другой стороны особняк довольно монолитен и отвечает принципу буржуазного жилища: “Мой дом – моя крепость”.

Разнохарактерные фасады объединяет широкий мозаичный фриз со стилизованным изображением ирисов (растительный орнамент характерен для стиля модерн). Характерными для модерна являются оконные витражи. В них и в оформлении здания преобладают прихотливо-капризные виды линий. Эти мотивы достигают апогея в интерьере здания. Мебель и декоративное убранство выполнено по проектам Шехтеля. Чередование сумрачных и светлых пространств, обилие материалов, дающих причудливую игру отражения света (мрамор, стекло, полированное дерево), окрашенный свет оконных витражей, асимитричное расположение дверных проемов, которые изменяют направление светового потока – все это реальность преображает в романтический мир.

В ходе развития стиля у Шехтеля появляются рационалистические тенденции. Торговый дом Московского купеческого общества в Мало Черкасском переулке (1909), здание типографии “Утро России” (1907) можно назвать предконструктивистскими. Основной эффект составляют застекленные поверхности огромных окон, скругленные углы, которые придают зданию пластичность.

Наиболее значительными мастерами модерна в Петербурге являлись Ф.И.Лидваль (1870-1945, гостиница “Астория”. Азовско-Донской банк) И.Н.Лялевич (здание фирмы “Мертекс” на невском проспекте).

Неоклассицизм был сугубо русским явлением и имел наибольшее распространение в Петербурге в 1910г. Это направление ставило своей целью возродить традиции русского классицизма Казакова, Воронихина, Захарова, Росси, Стасова, Жилярди второй половины 18 и первой трети 19в. Лидерами неоклассицизма были И.А.Фомин (1872-1936; особняк А.А.Половцева на Каменном острове в Петербурге) В.Шуко (жилые дома), А.Таманян, И.Жолтовский (особняк Г.А.Тарасова в Москве). Они создали много выдающихся сооружений, отличающихся гармоничностью композиций, изысканностью деталей. С неоклассицизмом смыкается творчество Александра Викторовича Щусева (1873-1949). Но он обращался к наследию национального русского зодчества 11- 17 веков (иногда этот стиль называют неорусский стиль). Щусевым были построены Марфа-Мариинская обитель и Казанский вокзал в Москве. При всех достоинствах неоклассицизм был особой разновидностью в высшей форме ретроспективизма.

Несмотря на качественность архитектурных сооружений этого времени нужно отметить, что русская архитектура и интерьер не смогли освободиться от основного порока эклектизма, особый новый путь развития не был найден.

Названные направления получили большее или меньшее развитие после октябрьской революции.

4.Скульптура: поиск нового героя.

Пути развития русской скульптуры конца 19-начала 20 века были во многом определены ее связями с искусством передвижников. Именно этим объясняется ее демократизм и содержательность.

Скульпторы активно участвуют в поисках нового, современного героя. Более разнообразными становятся материалы: применяются не только мрамор и бронза, как прежде, но и камень, дерево, майолика, даже глина. Делаются попытки внедрить в скульптуру цвет. В это время работает блестящая плеяда скульпторов – П.П.Трубецкой, А.С.Голубкина, С.Т.Коненков, А.Т.Матвеев.

На искусстве Анны Семеновны Голубкиной (1864-1927) лежит печать ее времени. Оно подчеркнуто одухотворенно и всегда глубоко и последовательно демократично. Голубкина – убежденный революционер. Ее скульптуры “Раб” (1905,ГТГ), “Идущий” (1903, ГРМ), портрет Карла Маркса (1905, ГТГ) – естественный отклик на передовые идеи современности. Голубкина – большой мастер психологического скульптурного портрета. И здесь она остается верной себе, с одинаковым творческим подъемом работая над портретами и Великого писателя (“Лев Толстой”, 1927, ГРМ), и простой женщины (“Марья”, 1905. ГТГ).

Особенным богатством и разнообразием стилических и жанровых форм отличается скульптурное творчество Сергея Тимофеевича Коненкова (1874-1971).

Его работа “Самсон, разрывающий узы” (1902) навеяна титаническими образами Микеланджело. “Рабочий-боевик 1905 года Иван Чуркин” (1906) – это олицетворение несокрушимой воли, закаленной в огне классовых битв.

После поездки в Грецию в 1912г., подобно В.Серову, он увлекается древней архаикой. Образы языческой древнегреческой мифологии переплетаются с образами древнеславянской мифологии. Абрамцевские идеи фолькллерности воплотились также в таких работах, как “Великосил”, “Стрибог”, “Старичек” и др. “Нищая братия” (1917) воспринималась как уходящая в прошлое Россия. Вырезанные из дерева фигуры двух нищих горемычных странников, сгорбленных, корявых, закутанных в лохмотья, одновременно реалистичны и фантастичны.

Традиции классического ваяния возрождал Иван Тимофеевич Матвеев (1878-1960), ученик Трубецкого в Московском училище. Он разработал минимум основных пластических тем в мотивах обнаженной фигуры. Наиболее полно пластические принципы матвеевской скульптуры раскрываются в образах юношей и мальчиков (“Сидящий мальчик”, 1909, “Спящие мальчики”, 1907, “Юноша”, 1911, и ряд статуй, предназначенных для одного из парковых ансамблей в Крыму). Античные легкие изгибы фигур мальчиков у Матвеева сочетаются со специфической точностью поз и движений, напоминающих полотна Борисова-Мусатова. Матвеев в своих работах воплотил современную жажду гармонии в современные художественные формы.

5. Символизм в литературе на рубеже веков.

«СИМВОЛИЗМ» - направление в европейском и русском искусстве, возникшее на рубеже XX столетия, сосредоточенное преимущественно на художественном выражении посредством СИМВОЛА «вещей в себе» и идей, находящихся за пределами чувственного восприятия. Стремясь прорваться сквозь видимую реальность к «скрытым реальностям», сверхвременной идеальной сущности мира, его «нетленной» Красоте, символисты выразили тоску по духовной свободе, трагическое предчувствие мировых социально-исторических сдвигов, доверие к вековым культурным ценностям как единящему началу.

Культура русского символизма, как и сам стиль мышления поэтов и писателей, формировавших это направление, возникали и складывались на пересечении и взаимном дополнении, внешне противостоящих, а на деле прочно связанных и поясняющих одна другую линий философско-эстетического отношения к действительности. Это было ощущение небывалой новизны всего того, что принес с собой рубеж веков, сопровождавшееся чувством неблагополучия и неустойчивости.

Поначалу символическая поэзия формировалась как поэзия романтическая и индивидуалистическая, отделившая себя от многоголосия «улицы», замкнувшаяся в мире личных переживаний и впечатлений.

Те истины и критерии, которые были открыты и сформулированы в XIX столетии, ныне уже не удовлетворяли. Требовалась новая концепция, которая соответствовала бы новому времени. Надо отдать должное символистам - они не примкнули ни к одному из стереотипов, созданных в XIX веке. Некрасов был дорог им, как и Пушкин, Фет - как и Некрасов. И дело тут не в неразборчивости и всеядности символистов. Дело в широте взглядов, а главное, в понимании того, что всякая крупная личность в искусстве имеет право на свой взгляд на мир и на искусство. Каких бы взглядов ни придерживался их создатель, значение самих произведений искусства ничего не теряет от того. Главное, чего не могли принять художники символического направления - это благодушия и умиротворенности, отсутствие трепета и горения.

Подобное отношение к художнику и его творениям также было связано с пониманием того, что вот сейчас, в данный момент, на исходе 90-х годов XIX века, происходит вхождение в новый - тревожный и неблагоустроенный мир. Художник должен проникнуться и этой новизной, и этой неблагоустроенностью, напитать ими свое творчество, в конечном итоге - принести себя в жертву времени, в жертву событиям, которых еще не видно, но которые являются такой же неизбежностью, как и движение времени.

«Собственно символизм никогда не был школой искусства, - писал А.Белый, - а был он тенденцией к новому мироощущению, преломляющему по-своему и искусство... А новые формы искусства рассматривали мы не как смену одних только форм, а как отчетливый знак изменения внутреннего восприятия мира».

В 1900 году К.Бальмонт выступает в Париже с лекцией, которой дает демонстративное заглавие: «Элементарные слова о символической поэзии». Бальмонт считает, что пустующее место уже заполнилось - возникло новое направление: символическая поэзия , которая и является знамением времени. Ни о каком «духе запустения» говорить отныне не приходится. В докладе Бальмонт попытался с возможной широтой обрисовать состояние современной поэзии. Он говорит о реализме и о символизме как вполне равноправных манерах миросозерцания. Равноправных, но разных по своему существу. Это, говорит он, два «различных строя художественного восприятия». «Реалисты схвачены, как прибоем, конкретной жизнью, за которой они не видят ничего, - символисты, отрешенные от реальной действительности, видят в ней только свою мечту, они смотрят на жизнь - из окна». Так намечается путь художника-символиста: «от непосредственных образов, прекрасных в своем самостоятельном существовании, к скрытой в них духовной идеальности, придающей им двойную силу».

Такой взгляд на искусство требовал решительной перестройки всего художественного мышления. В основу его теперь были положены не реальные соответствия явлений, а соответствия ассоциативные, причем объективная значимость ассоциаций отнюдь не считалась обязательной. А.Белый писал: «Характерной чертой символизма в искусстве является стремление воспользоваться образом действительности как средством передачи переживаемого содержания сознания. Зависимость образов видимости от условий воспринимающего сознания переносит центр тяжести в искусстве от образа к способу его восприятия... Образ, как модель переживаемого содержания сознания, есть символ. Метод символизации переживаний образами и есть символизм».

Тем самым на первый план выдвигается поэтическое иносказание как главный прием творчества, когда слово, не теряя своего обычного значения, приобретает дополнительно потенциальные, многосмысленные, раскрывающие его подлинную «сущность» значения.

Превращение художественного образа в «модель переживаемого содержания сознания», то есть в символ, требовало переноса читательского внимания с того, что выражалось, на то, что подразумевалось. Художественный образ оказывался в то же время и образом иносказания.

Сама апелляция к подразумеваемым смыслам и воображаемому миру, дававшая точку опоры в поисках идеальных средств выражения, обладала известной притягательной силой. Она-то и послужила в дальнейшем основой сближения поэтов символизма с Вл.Соловьевым, представлявшимся некоторым из них искателем новых путей духовного преобразования жизни. Предчувствуя наступление событий исторического значения, ощущая биение подспудных сил истории и не умея дать им истолкование, поэты символизма оказывались во власти мистико-эсхатологических* теорий. Тут-то и произошла их встреча с Вл.Соловьевым.

Безусловно, символизм опирался на опыт декадентского искусства 80-х годов, но он был качественно иным явлением. И он далеко не во всем совпадал с декадентством.

Возникший в 90-е годы под знаком поисков новых средств поэтической изобразительности, символизм в начале нового века и обрел почву в смутных ожиданиях близящихся исторических перемен. Обретение этой почвы послужило основой его дальнейшего существования и развития, но уже в ином направлении. Поэзия символизма оставалась по своему содержанию принципиально и подчеркнуто индивидуалистической, но она получила проблематику, которая базировалась теперь на восприятии конкретной эпохи. На почве тревожного ожидания происходит теперь обострение восприятия действительности, входившей в сознание и творчество поэтов в виде тех или иных таинственных и тревожных «знаков времени». Таким «знаком» могло стать любое явление, любой исторический или сугубо бытовой факт («знаки» природы - зори и закаты; различного рода встречи, которым придавался мистический смысл; «знаки» душевного состояния - двойники; «знаки» истории - скифы, гунны, монголы, всеобщее разрушение; «знаки» Библии, игравшие особенно важную роль, - Христос, новое возрождение, белый цвет как символ очищающего характера будущих перемен и т.д.). Осваивалось и культурное наследие прошлого. Из него отбирались факты, которые могли иметь «пророческий» характер. Этими фактами широко оснащались и письменные и устные выступления.

По характеру своих внутренних связей поэзия символизма развивалась в то время в направлении все более глубокой трансформации непосредственных жизненных впечатлений, их таинственного осмысления, целью которого было не установление реальных связей и зависимостей, а постижение «потаенного» смысла вещей. Эта черта и лежала в основе творческого метода поэтов символизма, их поэтики, если брать эти категории в условных и общих для всего течения чертах.

Девятисотые годы - время расцвета, обновления и углубления символистской лирики. Никакое другое направление в поэзии не могло в эти годы соперничать с символизмом ни по количеству выпускавшихся сборников, ни по влиянию на читающую публику.

Символизм был явлением неоднородным, объединявшим в своих рядах поэтов, придерживающихся самых разноречивых взглядов. Некоторые из них очень скоро осознали бесперспективность поэтического субъективизма, другим на это потребовалось время. Одни из них питали пристрастие к тайному «эзотерическому»* языку, другие избегали его. Школа русских символистов была в сущности достаточно пестрым объединением, тем более, что входили в нее как правило, люди высокоодаренные, наделенные яркой индивидуальностью.

Коротко о тех людях, которые стояли у истоков символизма, и о тех поэтах, в чьем творчестве наиболее ярко выражено данное направление.

Одни из символистов, такие как, Николай Минский, Дмитрий Мережковский, начинали свой творческий путь как представители гражданской поэзии, а затем стали ориентироваться на идеи «богостроительства» и «религиозной общественности». Н.Минский после 1884 года разочаровался в народнической идеологии и стал теоретиком и практиком декадентской поэзии, проповедником идей Ницше и индивидуализма. В период революции 1905 года в стихах Минского снова появились гражданские мотивы. В 1905 году Н.Минский издавал газету «Новая жизнь», ставшую легальным органом большевиков. Работа Д.Мережковского «О причинах упадка и новых течениях современной русской литературы» (1893) являлась эстетической декларацией русского декадентства. В своих романах и пьесах, написанных на историческом материале и развивающих концепцию неохристианства, Мережковский пытался осмыслить мировую историю как вечную борьбу «религии духа» и «религии плоти». Мережковский - автор исследования «Л.Толстой и Достоевский» (1901-02), которое вызвало огромный интерес у современников.

Другие - например, Валерий Брюсов, Константин Бальмонт (их еще иногда называли «старшими символистами») - рассматривали символизм как новый этап в поступательном развитии искусства, пришедший на смену реализму, и во многом исходили из концепции «искусства для искусства». Поэзии В.Брюсова присуща историко-культурная проблематика, рационализм, завершенность образов, декламационный строй. В стихах К.Бальмонта - культ Я, игра мимолетностей, противопоставление «железному веку» первозданно целостного «солнечного» начала; музыкальность.

И, наконец, третьи - так называемые «младшие» символисты (Александр Блок, Андрей Белый, Вячеслав Иванов) - были приверженцы философско-религиозного понимания мира в духе учения философа Вл.Соловьева. Если в первом поэтическом сборнике А.Блока «Стихи о Прекрасной Даме» (1903) встречаются часто экстатические* песни, которые поэт обращал к своей Прекрасной Даме, то уже в сборнике «Нечаянная радость» (1907) Блок явно идет к реализму, заявляя в предисловии к сборнику: «Нечаянная радость» - это мой образ грядущего мира». Для ранней поэзии А.Белого характерны мистические мотивы, гротескное восприятие действительности («симфонии»), формальное экспериментаторство. Поэзия Вяч.Иванова ориентирована на культурно-философскую проблематику античности и средневековья; концепция творчества - религиозно-эстетическая.

Символисты постоянно спорили друг с другом, пытаясь доказать правоту именно своих суждений об этом литературном направлении. Так, В.Брюсов рассматривал его как средство создания принципиально нового искусства; К.Бальмонт видел в нем путь постижения сокровенных, неразгаданных глубин человеческой души; Вяч.Иванов считал, что символизм поможет преодолеть разрыв между художником и народом, а А.Белый был убежден, что это та основа, на которой будет создано новое искусство, способное преобразить человеческую личность.

Одно из ведущих мест в русской литературе по праву занимает Александр Блок. Блок - лирик мирового масштаба. Вклад его в русскую поэзию необычайно богат. Лирический образ России, страстная исповедь о светлой и трагической любви, величавые ритмы итальянских стихов, пронзительно очерченный лик Петербурга, «заплаканная краса» деревень - все это с широтой и проникновением гения вместил в своем творчестве Блок.

Первая книга Блока «Стихи о Прекрасной Даме» вышла в 1904 году. Блоковская лирика той поры окрашена в молитвенно-мистические тона: реальному миру в ней противопоставлен постигаемый лишь в тайных знаках и откровениях призрачный, «потусторонний» мир. Поэт находился под сильным влиянием учения Вл.Соловьева о «конце света» и «мировой душе». В русской поэзии Блок занял свое место как яркий представитель символизма, хотя дальнейшее его творчество перехлестнуло все символические рамки и каноны.

Во втором сборнике стихов «Нечаянная радость» (1906) поэт открыл себе новые пути, которые лишь намечались в первой его книге.

Андрей Белый стремился проникнуть в причину резкого перелома в музе поэта, казалось только что «в неуловимых и нежных строчках» воспевавшего «приближение вечно-женственного начала жизни». Он увидел ее в близости Блока к природе, к земле: «Нечаянная радость» глубже выражает сущность А.Блока... Второй сборник стихов Блока интереснее, пышнее первого. Как удивительно соединен тончайший демонизм здесь с простой грустью бедной природы русской, всегда той же, всегда рыдающей ливнями, всегда сквозь слезы пугающей нас оскалом оврагов... Страшна, несказуема природа русская. И Блок понимает ее как никто...»

Третий сборник «Земля в снегу» (1908) был принят критикой в штыки. Критики не захотели или не сумели понять логику новой книги Блока.

Четвертый сборник «Ночные часы» вышел в 1911 году, очень скромным тиражом. Ко времени его выхода Блоком все более овладевало чувство отчужденности от литературы и до 1916 года он не выпустил ни одной книги стихов.

Трудные и запутанные отношения, длившиеся почти два десятилетия, сложились между А.Блоком и А.Белым.

На Белого произвели огромное впечатление первые стихи Блока: «Чтобы понять впечатления от этих стихотворений, надо ясно представить то время: для нас, внявших знакам зари, нам светящей, весь воздух звучал, точно строки А.А.; и казалось, что Блок написал только то, что сознанию выговаривал воздух; розово-золотую и напряженную атмосферу эпохи действительно осадил он словами». Белый помог выпустить первую книгу Блока (в обход московской цензуры). В свою очередь и Блок поддерживал Белого. Так он сыграл решающую роль в появлении на свет главного романа Белого «Петербург», публично дал высокую оценку и «Петербургу» и «Серебряному голубю».

Наряду с этим их отношения и переписка доходили до враждебности; постоянные упреки и обвинения, неприязнь, язвительные уколы, навязывание дискуссий отравляли жизнь обоих.

Однако, несмотря на всю сложность и запутанность отношений творческих и личных, оба поэта продолжали уважать, любить и ценить творчество и личность друг друга, что еще раз подтвердило выступление Белого на смерть Блока.

После революционных событий 1905 года в рядах символистов еще более усилились противоречия, которые в конце концов привели это направление к кризису.

Нельзя, однако, не отметить, что русские символисты внесли существенный вклад в развитие отечественной культуры. Наиболее талантливые из них по-своему отразили трагизм положения человека, не сумевшего найти свое место в мире, сотрясаемом грандиозными социальными конфликтами, пытались отыскать новые способы для художественного осмысления мира. Им принадлежат серьезные открытия в области поэтики, ритмической реорганизации стиха, усиления в нем музыкального начала.

6.Другие течения в литературе.

«Послесимволистическая поэзия отбросила «сверхчувственные» значения символизма, но осталась повышенная способность слова вызывать неназванные представления, ассоциациями замещать пропущенное. В символистическом наследстве жизнеспособнее всего оказалась напряженная ассоциативность».

В начале второго десятилетия XX века появились два новых поэтических течения - акмеизм и футуризм.

Акмеисты (от греческого слова «акме» - цветущая пора, высшая степень чего-либо) призывали очистить поэзию от философии и всякого рода «методологических» увлечений, от использования туманных намеков и символов, провозгласив возврат к материальному миру и принятие его таким, каков он есть: с его радостями, пороками, злом и несправедливостью, демонстративно отказываясь от решения социальных проблем и утверждая принцип «искусство для искусства». Однако творчество таких талантливых поэтов-акмеистов, как Н.Гумилев, С.Городецкий, А.Ахматова, М.Кузьмин, О.Мандельштам, выходило за рамки провозглашенных ими теоретических принципов. Каждый из них вносил в поэзию свои, только ему свойственные мотивы и настроения, свои поэтические образы.

С иными взглядами на искусство вообще и на поэзию в частности выступили футуристы. Они объявили себя противниками современного буржуазного общества, уродующего личность, и защитниками «естественного» человека, его права на свободное, индивидуальное развитие. Но эти заявления нередко сводились к абстрактному декларированию индивидуализма, свободы от нравственных и культурных традиций.

В отличие от акмеистов, которые хотя и выступали против символизма, но тем не менее считали себя в известной степени его продолжателями, футуристы с самого начала провозгласили полный отказ от любых литературных традиций и в первую очередь от классического наследия, утверждая, что оно безнадежно устарело. В своих крикливых и дерзко написанных манифестах они прославляли новую жизнь, развивающуюся под влиянием науки и технического прогресса, отвергая все, что было «до», заявляли о своем желании переделать мир, чему, с их точки зрения, в немалой степени должна содействовать поэзия. Футуристы стремились овеществить слово, связать его звучание непосредственно с тем предметом, которое оно обозначает. Это, по их мнению, должно было привести к реконструкции естественного и созданию нового, широко доступного языка, способного разрушить словесные преграды, разобщающие людей.

Футуризм объединил разные группировки, среди которых наиболее известными были: кубофутуристы (В.Маяковский, В.Каменский, Д.Бурлюк, В.Хлебников), эгофутуристы (И.Северянин), группа «Центрифуга» (Н.Асеев, Б.Пастернак и др.).

В условиях революционного подъема и кризиса самодержавия акмеизм и футуризм оказались нежизнеспособными и к концу 1910-х годов прекратили свое существование.

Среди новых течений, возникших в русской поэзии в этот период, заметное место стала занимать группа так называемых «крестьянских» поэтов - Н.Клюев, А.Ширяевец, С.Клычков, П.Орешин. Некоторое время к ним был близок С.Есенин, впоследствии вышедший на самостоятельную и широкую творческую дорогу. Современники видели в них самородков, отражавших заботы и беды русского крестьянства. Объединяли их также общность некоторых поэтических приемов, широкое использование религиозной символики и фольклорных мотивов.

Среди поэтов конца XIX - начала XX века были и такие, чье творчество не вписывалось в существовавшие тогда течения и группы. Таковы, например, И.Бунин, стремившийся продолжать традиции русской классической поэзии; И.Анненский, в чем-то близкий к символистам и в то же время далекий от них, искавший свой путь в огромном поэтическом море; Саша Черный, называвший себя «хроническим» сатириком, блестяще владевший «антиэстетическими» средствами обличения мещанства и обывательщины; М.Цветаева с ее «поэтической отзывчивостью на новое звучание воздуха».

Для русских литературных течений начала XX века характерен поворот ренессанса к религии и христианству. Русские поэты не могли удержаться на эстетизме, разными путями они пытались преодолеть индивидуализм. Первым в этом направлении был Мережковский, затем ведущие представители русского символизма начали противополагать соборность индивидуализму, мистику эстетизму. Вяч.Иванов и А.Белый были теоретиками мистически окрашенного символизма. Произошло сближение с течением, вышедшим из марксизма и идеализма.

Вячеслав Иванов был один из самых замечательных людей той эпохи: лучший русский эллинист, поэт, ученый филолог, специалист по греческой религии, мыслитель, теолог и философ, публицист. Его «среды» на «башне» (так называли квартиру Иванова) посещали наиболее одаренные и примечательные люди той эпохи: поэты, философы, ученые, художники, актеры и даже политики. Происходили самые утонченные беседы на темы литературные, философские, мистические, оккультные, религиозные, а также и общественные в перспективе борьбы миросозерцаний. На «башне» велись утонченные разговоры самой одаренной культурной элиты, а внизу бушевала революция. Это было два разобщенных мира.

Наряду с течениями в литературе возникли новые течения в философии. Начался поиск традиций для русской философской мысли у славянофилов, у Вл.Соловьева, у Достоевского. В салоне Мережковского в Петербурге были организованы Религиозно-философские собрания, в которых участвовали как представители литературы, заболевшей религиозным беспокойством, так и представители традиционно-православной церковной иерархии. Вот как описывал эти собрания Н.Бердяев: «Преобладала проблематика В.Розанова. Большое значение имел также В.Тернавцев, хилиаст, писавший книгу об Апокалипсисе. Говорили об отношении христианства к культуре. В центре была тема о плоти, о поле... В атмосфере салона Мережковских было что-то сверхличное, разлитое в воздухе, какая-то нездоровая магия, которая, вероятно, бывает в сектантской кружковщине, в сектах не рационалистического и не евангельского типа... Мережковские всегда претендовали говорить от некоего мы и хотели вовлечь в это мы людей, которые с ними близко соприкасались. К этому мы принадлежал Д.Философов, одно время почти вошел в него А.Белый. Это мы они называли тайной трех. Так должна была сложиться новая церковь Святого Духа, в которой раскроется тайна плоти.

В философии Василия Розанова плоть и пол означали возврат к дохристианству, к юдаизму и язычеству. Его религиозное умонастроение сочеталось с критикой христианского аскетизма, апофеозом семьи и пола, в стихии которого Розанов видел основу жизни. Жизнь у него торжествует не через воскресение к вечной жизни, а через деторождение, то есть распадение личности на множество новых рожденных личностей, в которых продолжается жизнь рода. Розанов проповедовал религию вечного рождения. Христианство для него религия смерти.

В учении Владимира Соловьева об универсуме как всеединстве христианский платонизм переплетается с идеями новоевропейского идеализма, особенно Ф.В.Шеллинга, естественнонаучном эволюционизмом и неортодоксальной мистикой (учение о мировой душе и др.). Крах утопического идеала всемирной теократии привел к усилению эсхатологических (о конечности мира и человека) настроений. Вл.Соловьев оказал большое влияние на русскую религиозную философию и символизм.

Павел Флоренский разрабатывал учение о Софии (Премудрости божией) как основе осмысленности и целостности мироздания. Он был инициатором нового типа православного богословствования, богословствования не схоластического, а опытного. Флоренский был платоником и по-своему интерпретировал Платона, в последствии стал священником.

Сергей Булгаков - один из главных деятелей Религиозно-философского общества «памяти Владимира Соловьева». От легального марксизма, который он пытался соединить с неокантианством, перешел к религиозной философии, затем к православному богословию, стал священником.

И, конечно же, величиной мирового значения является Николай Бердяев. Человек, стремившийся к критике и преодолению любых форм догматизма, где бы они ни появлялись, христианский гуманист, называвший себя «верующим вольнодумцем». Человек трагической судьбы, изгнанный с Родины, и всю жизнь болевший за нее душой. Человек, чье наследие, до последнего времени, изучалось во всем мире, но только не в России. Великий философ, которого ждет возвращение на Родину.

Остановимся более подробно на двух течениях, связанных с мистическими и религиозными исканиями.

«Одно течение представляла православная религиозная философия, мало, впрочем приемлемая для официальной церковности. Это прежде всего С.Булгаков, П.Флоренский и группирующиеся вокруг них. Другое течение представляла религиозная мистика и оккультизм. Это А.Белый, Вяч.Иванов... и даже А.Блок, несмотря на то, что он не склонен был ни к каким идеологиям, молодежь, группировавшаяся вокруг издательства «Мусагет», антропософы* . Одно течение вводило софийность в систему православной догматики. Другое течение было пленено софийностью алогической. Космическое прельщение, характерное для всей эпохи, было и там и здесь. За исключением С.Булгакова, для этих течений совсем не стоял в центре Христос и Евангелие. П.Флоренский, несмотря на все его желание быть ультраправославным, был весь в космическом прельщении. Религиозное возрождение было христианообразным, обсуждались христианские темы и употреблялась христианская терминология. Но был сильный элемент языческого возрождения, дух эллинский был сильнее библейского мессианского духа. В известный момент произошло смешение разных духовных течений. Эпоха была синкретической, она напоминала искание мистерий и неоплатонизм эпохи эллинистической и немецкий романтизм начала XIX века. Настоящего религиозного возрождения не было, но была духовная напряженность, религиозная взволнованность и искание. Была новая проблематика религиозного сознания, связанная еще с течениями XIX века (Хомяков, Достоевский, Вл.Соловьев). Но официальная церковность оставалась вне этой проблематики. Религиозной реформы в церкви не произошло».

Многое из творческого подъема того времени вошло в дальнейшее развитие русской культуры и сейчас есть достояние всех русских культурных людей. Но тогда было опьянение творчеством, новизна, напряженность, борьба, вызов.

В заключении словами Н.Бердяева хочется описать весь ужас, весь трагизм положения, в котором оказались творцы духовной культуры, цвет нации, лучшие умы не только России, но и мира.

«Несчастье культурного ренессанса начала XX века было в том, что в нем культурная элита была изолирована в небольшом круге и оторвана от широких социальных течений того времени. Это имело роковые последствия в характере, который приняла русская революция...Русские люди того времени жили в разных этажах и даже в разных веках. Культурный ренессанс не имел сколько-нибудь широкого социального излучения.... Многие сторонники и выразители культурного ренессанса оставались левыми, сочувствовали революции, но было охлаждение к социальным вопросам, была поглощенность новыми проблемами философского, эстетического, религиозного, мистического характера, которые оставались чуждыми людям, активно участвовавшим в социальном движении... Интеллигенция совершила акт самоубийства. В России до революции образовались как бы две расы. И вина была на обеих сторонах, то есть и на деятелях ренессанса, на их социальном и нравственном равнодушии...

Раскол, характерный для русской истории, раскол, нараставший весь XIX век, бездна, развернувшаяся между верхним утонченным культурным слоем и широкими кругами, народными и интеллигентскими, привели к тому, что русский культурный ренессанс провалился в эту раскрывшуюся бездну. Революция начала уничтожать этот культурный ренессанс и преследовать творцов культуры... Деятели русской духовной культуры в значительной своей части принуждены были переселиться за рубеж. Отчасти это была расплата за социальное равнодушие творцов духовной культуры».

7.Музыка: изменение приоритетов.

В конце 19-начале 20 века (до 1917) – период не менее богатый, но гораздо более сложный. Он не отделен от предыдущего каким-либо резким переломом: в это время продолжают творить М.А Балакирев, Ц.А.Кюи, лучшие, вершинные сочинения Чайковского и Римского-Корсакова относятся к 90-м годам 19в. и первому десятилетию 20в. Но уже ушли из жизни Мусорский и Бородин, а в 1893г. – Чайковский. На смену им приходят ученики, наследники и продолжатели традиций: С.Танев, А.Глазунов, С.Рахманинов. В их творчестве чувствуются новые времена, новые вкусы. Произошли изменения и в жанровых приоритетах. Так, опера, занимавшая более 100 лет главное место в русской музыке, отошла на второй план. А роль балета, наоборот, выросла. Дело П.И.Чайковского – создание прекрасных балетов продолжил Александр Константинович Глазунов (1865-1936) – автор замечательной “Раймонды” (1897), “Барышни-крестьянки” (1898).

Широкое развитие получили симфонические и камерные жанры. Глазунов создал восемь симфоний и симфоническую поэму “Степан Разин” (1885)¹ . Сергей Иванович Танеев (1856-1915) сочиняет симфонии, фортепианые трио и квинтеты. А фортепианные концерты Рахманинова (как и концерты Чайковского и скрипичный концерт Глазунова) относятся к вершинам мирового искусства.

Среди молодого поколения музыкантов были композиторы нового типа. Они писали музыку по-новому, иногда даже резко. К ним относятся Скрябин, чья музыка покоряла своей силой одних, и пугала своей новизной других, и Стравинский, чьи балеты, поставленные во время “Русских сезонов” в Париже, привлекали внимание всей Европы. В годы 1-й мировой войны на русском горизонте восходит еще одна звезда С.Прокофьев.

В начале 19в. через русскую музыку, как и через все искусство, проходит тема ожидания великих перемен, которые происходили и влияли на искусство.

Сергей Васильевич Рахманинов (1873-1943). Музыка его быстро завоевала внимание и признание публики. Его ранние произведения “Элегия”, “Баркарола”, “Полишинель” воспринимались как дневник жизни.

Любимым писателем был Чехов, симфоническая поэма “Утес” написана по рассказам Чехова “В пути”.

Лишь в 1926г. он закончил 4-й фортепианный концерт, начатый еще в России. Потом появляются “Три русские песни для хора с оркестром”, где звучала удаль отчаяния. Между 1931 и 1934г. Рахманинов работал над двумя крупными циклами: для фортепиано “Вариации на тему Корелли” (20 вариаций) и “Рапсодия для фортепиано с оркестром на тему скрипичной пьесы Николо Паганини”, состоящая из вариаций.

Последнее сочинение “Симфонические тайны” (1940) Рахманинов посвятил Филадельфийскому оркестру, с которым особенно любил выступать.

Александр Николаевич Скрябин (1871-1915). В сочинениях Скрябина были подробные литературные программы, но названия достаточно абстрактны (“Божественная поэма” – 3-я симфония, 1904, “Поэма экстаза”, 1907, “Поэма огня” – “Прометей”, 1910). Но Скрябин задумал еще более грандиозное произведение на синтетических началах – “Мистерию”. Так же было написано три симфонии (1900, 1901, 1904), опера “Кощей бессмертный” (1901), “Поэма экстаза”, “Прометей” для фортепиано: 10 сонат, мазурки, вальсы, поэмы, этюды и т.л.² .

Игорь Федорович Стравинский (1882-1971). В “Жар-птице” (1910) – это тема сказки о злом Кощее и падении его темного царства, в “Вене священной” (1913) – тема древних языческих обрядов, жертвоприношений в честь весеннего возрождения жизни, в честь земли-кормилицы. Балет “Петрушка” (1911), один из самых популярных, навеян гуляниями на масленицу и традиционными кукольными представлениями с участием Петрушки, его соперника Арапа и Балерины (Коломбины).

Будучи в дали от дома, от родины, русская тема продолжала жить в его сочинениях (“Свадебка”, 1923).

Разнообразие сочинений Стравинского заметно ошеломляет. Выделим оперу-ораторию “Царь Эдип” и балет “Аполлон Мусагет” (1928). Стравинский написал оперу “Похождения повесы” (1951).

Говоря о музыке конца 19-начала20в., нельзя не сказать о музыкальном театре. Балетно-оперному искусству оказывалась государственная поддержка. Артистам балета покровительствовали самые знатные особы (Матильда Кмесинская и покровительство великих князей Романовых). Более того, оперно-балетное искусство стало визитной карточкой всего русского искусства в рамках “русских сезонов” в Париже Сергея Дягелева (1907-1913).

Московская Частная опера в своем репертуаре пропагандировала прежде всего произведения русских композиторов и сыграла важную роль в реалистическом раскрытии опер Мусоргского, в рождении новых произведений Римского-Корсакова. В ней пел Шаляпин, за ее пультом стоял Рахманинов, ее другом и творческой опорой был Римский-Корсаков. Здесь спектакль создавался сценическим ансамблем, в котором участвовали и композитор, и оркестр во главе с дирижером, и режисер-постановщик, и художники-декораторы – это были соучастники создания единого целого, чего не было в императорских театрах, там каждый работал в отдельности. Так, в Частной опере Мамонтова работали выдающиеся художники В.Д. Поленов (“Русалка” Даргомыжского, 1896, “Орфей” Глюка, 1897, “Фауст” Гуно, 1897, “Борис Годунов” Мусоргского, 1898, “Орлеанская дева” Чайковского, 1899 и др.), В.Васнецов (“Снегурочка” Римского-Корсакова, 1885, “Чародейка” Чайковского, 1900), М.А.Васнецов (“Иван Сусанин” Глинки, 1896, “Хованщина” Мусоргского, 1897), М.А.Врубель (“Тангейзер” Вагнера, “Алеся” Ипполитов Иванова, “Кавказский пленник” Кюи, “Пиковая дама” Чайковсого, “Рогнеда” А.Серова, “Снегурочка”, “Садко”, “сказка о царе Салтане”, “Моцарт и Сальери”, “Царская невеста” Римского-Корсакова), В.Серов (“Юдифь” и “Рогнеда”), К.Коровин (“Псковитянка”, “Фауст”, “Князь Игорь”, “Садко”).

8. Расцвет театров.

Это самая “театральная” эпоха в истории русской литературы. Театр в ней играл, пожалуй, ведущую роль, распространяя свое влияние на другие виды искусств.

Театр в эти годы - общественная трибуна, где поднимались самые острые вопросы современности, и вместе с тем творческая лаборатория, широко открывавшая дверь эксперименту и творческим исканиям. К театру обращались крупные художники, стремившиеся к синтезу разных видов творчества.

Для русского театра это эпоха взлетов и падений, новаторских творческих поисков и экспериментов. В этом смысле театр не отставал от литературы и искусства.

В авангарде театрального искусства стоял МХАТ во главе со Станиславским и Немировичем-Данченко, с замечательной труппой молодых актеров, в которую входили О.Книппер-Чехова, М.Лимина, Вс.Мейерхольд, В.Качалов, И.М.Москвин, А.Вишневский и др.

Всплеск театрального искусства был связан с сотрудничеством театра с А.П.Чеховым после триумфальной премьеры “Чайки” в декабре 1898 г. В 1900г. Событием в театральной жизни стала постановка пьесы Р.Ибсена “Доктор Штокман”. Она приобрела на сцене острейшее социальное звучание. Штокман в исполнении Станиславского стал “героем безгеройного времени”.

Новой страницей в истории МХАТа и во всем театральном искусстве стала драматургия М.Горького, влюбившегося в труппу театра и писавшего Чехову, что не писать для такого театра преступно.

Первая пьеса “Мещане” была написана Горьким в 1902 г., ее допустили к постановке с обильными цензурными купюрами ( вычеркнуто было все, что говорилось о тяжелой доле рабочих, об их правах, о неизбежной ломке существующих порядков ). Но на просмотре пьесы в Петербурге, куда театр приехал на гастроли, в здании театра и вокруг него находился усиленный полицейский наряд. А Немирович-Данченко ходил на галерку и просил студенческую молодежь не устраивать никаких демонстраций, чтобы на Горького не обрушились репрессии.

Новый герой Горького рабочий Нил утверждает: ”Хозяин тот, кто трудится… Человек должен сам себе завоевывать права, если не хочет быть раздавленным…”. Для народных театров пьеса была запрещена, но все-таки “Мещане” шли во многих городах: в Самаре, Саратове, Киеве, Ярославле, Перми, Выборге, Пинске, Ельце, Сарапуле и др.

Через год Горький отдал театру “На дне”. В первом же сезоне за 2 месяца пьеса на афишах МХАТА появилась 50 раз, а на гастролях в Петербурге – 12 раз. И неизменно - при переполненном зрительном зале. Фурор после спектаклей выходил за все привычные рамки. По окончании представления не было конца вызовам автора, режиссеров, исполнителей ( Станиславского – Сатина, Москвина – Луки, Качалова – Барона, Книппер – Насти, Леонидова – Васьки Пепла …). Человек – это звучит гордо! – стал паролем народной борьбы с царизмом.

Пьеса “На дне” тоже пошла по большинству театральных сцен России, правда, с разным прочтением. Иногда в провинциальных театрах смаковался жаргон ночлежки, сюжет представлялся комедией. Но большинство к пьесе относились серьезно и вдумчиво.

К.С.Станиславский признал, что “главным начинателем и создателем общественно-политической жизни театра был Горький. Русский театр становится ареной открытой политической борьбы. Но далеко не все театры занимали в этой борьбе прогрессивные позиции. Многие стояли в стороне от этой схватки, а иногда допускали на свою сцену пьесы черносотенного характера ( “Возвращение” Донне в московском театре Корша ) и др.

Дальнейший вклад в сценическую интерпретацию горьковской драматургии связан с театром Веры Федоровны Комиссаржевской, которая покинула императорскую сцену Александровского театра в 1902 г., а после гастролей по провинции она создала на паевых началах по типу МХАТа свой театр.

В ноябре 1904 г. здесь состоялась премьера 3-й пьесы Горького “Дачники” о русской интеллигенции, которая вышла из демократических слоев, но достигнув известного социального положения, потеряла связь с народом, забыв о его интересах, о необходимости улучшать его жизнь. Присутствующий на премьере писатель А.Н.Серебров ( Тихонов ) назвал “Дачников” “спектаклем – демонстрацией, спектаклем – схваткой”.

Осенью 1905 г. театр ставит “Дети Солнца”. После спектакля требовали автора, хотя все знали, что Горький в ссылке.

Таким образом, пьесы Горького стали ведущими в репертуаре театра Комиссаржевской, МХАТА и других театров. Но с 1906 г. положение резко меняется: “Дачники” и “Дети Солнца” исчезли с афиш, на задний план отодвинулись “Мещане” и “На дне”. Вовсе не были допущены к постановке пьесы Горького “Враги” (1906г.), “Последние” (1908г.). А то, что ставилось, искажалось. Так “Варваров” в 1907 г. в Петербургском Современном театре поставили как комедию. Как шаблонную мелодраму поставили “ Вассу Железнову” в Московском театре Незлобина в 1910 г. В итоге пьесы “Зыковы” (1913г.) , “Фальшивая монета” (1913г.), “Старик” (1915г.) до революции не были вовсе поставлены.

Это были годы политической реакции, и театр искал новые формы существования и самовыражения, но для многих театральных коллективов это были годы застоя. На театральные сцены хлынул мутный поток пьес сомнительного характера (“Девушка с мышкой” С.Алексина, “Вера Мирцева” Л.Урванцева, а также “Комедия смерти” В. Барятинского и т.д.) Ставились пьесы откровенно рассчитанные на дешевую сенсацию ( “Слепая любовь” Н.Грушко, где мать покрывает преступление сына, задушившего девушку; “Поруганный” П. Невежина со злодействами, самоубийствами, с настоящей панихидой по покойнику – это в годы-то войны). Общий для театров отрыв репертуара от современности частично захватил на какое-то время даже МХАТ. Критика в ту пору отмечала, что на спектаклях театра появляется отпечаток творческой усталости.

Эту же картину можно было наблюдать в Московском Малом театре. Реализм пьес Островского подменялся мелким бытовизмом.

Символизм не был одобрен. Так в драмах Ф.К.Сологуба чувствовалось философское неприятие жизни, в которой нет места для высокой духовности, для красоты и истины. Фольклорные пьесы А.М.Ремизова были полны зловещих мотивов.

Символизм сказался на некоторых пьесах Л.Н.Андреева, в раннем творчестве футуриста В.Маяковского(трагедия “Владимир Маяковский”).

К драматургии символистов обратились крупнейшие театры. Так в 1904г. по совету А.П.Чехова К.Станиславский поставил во МХАТе трилогию Метерлинка “Слепые”, “Непрошенная”, “Там внутри”. В 1905г. он открыл Театр-студию на Поварской, где вместе с Мейерхольдом изучал постановочные возможности нового художественного направления. Вопросов было много: как согласовать условность оформления сцены с бытовой характерностью игры актеров, как возвести творчество актеров на уровень высокого поэтического обобщения и т.д.?

Используя приемы символизма в работе над спектаклями “Драма жизни” К.Гамсуна и “Жизнь человека” Андреева, Станиславский убедился в необходимости воспитания нового актера, способного глубоко раскрывать “жизнь человеческого духа”, начал свои опыты по созданию “системы”. В 1908г. он поставил философскую пьесу-сказку Метерлинка “Синяя птица” (декорации художника В.Е.Егорова) – пожалуй, лучшее произведение из символического репертуара. Сказка продержалась на сцене МХАТа свыше 60 лет.

Новые поиски велись в Петербурге в театре Веры Федоровны Комиссаржевской. Она пригласила главным режисером Мейерхольда, который осуществил ряд постановок в 1906-1908г. Удачными были “Балаганчик” Блока, “Сестра Беатрисса” М.Метерлинка и др. После всплеска символизма одни театры продолжали топтаться на месте, скатываться до вкусов мещанской публики, другие продолжали смело экспериментировать в русле авангардизма. К таким смелым экспериментаторам можно отнести В.Э.Мейерхольда. Уже в “Студии на Поварской” он провозгласил идеи “условного театра”. В 1906г. В.Э.Мейерхольд становиться главным режиссером театра В.Ф. Комиссаржевской и получает возможность полностью осуществить свою художественную программу.

В осуществлении режиссерской концепции В.Э.Мейерхольду должен был помогать художник. Художник должен был разрушить иллюзию достоверности, и создать в театре условное оформление выражающее режиссерскую идею. С этой целью В.Э.Мейерхольд старался уничтожить трехмерное сценическое пространство и превратить в двухмерное. Декорации заменялись живописным панно, сценическая площадка уменьшалась и была его придатком (часто выносилось на просцениум). Актера режиссер трактовал как красочное пятно, ибо его интересовало на сцене не только выражение реальных характеров, сколько раскрытие сущности символической пьесы через режиссерскую идею. Иллюзию правдоподобия он стремился заменить условностью. Это делалось в противовес МХАТу, в котором всегда выявлялся замысел драматурга и неустанно подчеркивалось центральное значение творчества актера в спектакле.

В.Э.Мейерхольд нашел художников, которые стали его союзниками (Н.Н.Сапунов, С.Ю.Судейкин, Н.П.Ульянов, В.С.Денисов и др.). В театре Комиссаржевской постановки В.Э.Мейерхольда были неровными. Так социально-бытовую, психологическую пьесу “Гедда Габлер” Ибсена (художники Судейкин, Сапунов, В.Д. Милиоти) поставил в условно- символическом ключе.

В 1906-1907г. В.Э.Мейерхольд ставит в театре Комиссаржевской ряд спектаклей в каждом из которых ищет новых приемов оформления. Режиссер стремился достичь почти полной статуарности в игре актеров, мотивируя ее то “мистириальностью” постановки (например, “Сестры Беатрисы”) , то идеей возрождения античного театра. Это вело к подмене живого человека марионеткой. И поэтому против В.Э.Мейерхольда очень скоро взбунтовалась часть труппы во главе с самой Комиссаржевской. И она рассталась с В.Э.Мейерхольдом, как ранее расстался с ним Станиславский. На символистской драматургии он пытался создать принципы нового “условного театра”.

В 1908г. В.А.Теляковский (директор конторы императорских театров(1901-1917г.), он стремился обновить работу, привлечь лучшие силы, обогатить театры опытом современного искусства) привлек В.Э.Мейерхольда в императорские театры после его ухода от Комиссаржевской. В это время В.Э.Мейерхольд активно сотрудничает с художником А.Я.Головиным. В своих режиссерских замыслах В.Э.Мейерхольд большое место отводил оформлению театра. Примером удачной совместной работы режиссера В.Э.Мейерхольда и художника Головина может быть спектакль “Дон-Жуан” Мольера в Александрийском театре (1910г). Поставленный ими в 1917г. “Маскарад” Лермонтова продержался на сцене Александрийского театра вплоть до 1939г. Найденные принципы оформления В.Э.Мейерхольд и Головин попытались не безуспешно перенести и в музыкальный театр (опера “Орфей” Глюка, 1911, балет “Арагонская охота” Глинки, 1916, опера “Каменный гость” Даргомыжского, 1917 в Мариинском театре и др.). Ошибкой В.Э.Мейерхольда было то, что принципы “Условного” (“Традиционного театра”) он пытался сделать универсальными.

В 1913г. возникает театр футуристов-бунтарей против буржуазной действительности. Здесь была поставлена трагедия “Владимир Маяковский”, оформленная П.Н.Филоновым и И.С.Школьником.

В 1914г в Москве под руководством А.Я.Таирова начинает работать Камерный театр, коллектив которого смело экспериментировал и тоже увлекался “игрой в театр”.

В этом театре развернулась деятельность таких крупных художников как, Н.С.Гончаров, А.В.Лентулов, П.В.Кузнецов, А.А.Экстер.

Интересными были опыты А.Экстер, воспитанной во Франции на произведениях постимпрессионистов, которая оформляла театр и его спектакли в стиле кубофутуризма и конструктивизма. Так при постановке “Саломеи” О.Уайльда (1916) сцена была разделена Экстер по диагонали двумя подставками, между которыми находилась винтообразная лестница.

МХАТ, обращаясь к модной драматургии символистов, не забывал о классике: “Месяц в деревне” И.С.Тургенева (худ. Добужинский), “ На всякого мудреца довольно простоты” А.Н.Островского (худ. Кустодиев), “Мнимый больной” Ж.Б.Мольера , “Хозяйка гостиницы” К.Гольдони (Станиславский и Бенуа сошлись на критике “условного театра”), “Братья Карамазовы” Ф.М.Достоевского (худ.Добушинский) и т.д.

Интересным явлением театральной жизни столиц были театры кабаре, которые были близкими к народному балагану.

Так, в феврале 1908г. актер МХАТа Никита Балиев вместе с некоторыми сотрудниками открыл театр “Летучая мышь”. Идея такого театра зародилась от знаменитых капустников в Художественном театре. “Летучая мышь” стала ночным прибежищем мхатовских актеров и была центром московской ночной жизни до закрытия в 1919г.

В 1920г. Балиев возродил “Летучую мышь” в Париже, с которой он гастролировал по всему миру.

Жизнь таких театров кабаре была не долгой, но вносили особое настроение в театральную жизнь того времени.

9.Заключение.

Время и пренебрежение потомков привели к утрате многих памятников культуры. Но история отечественной культуры свидетельствует о том, что кроме потерь были и находки, и открытия. Так, спустя много веков в нашу культуру вернулось “Слово о полку Игореве”, возродилось духовное значение русской литературы. Так, восстанавливались древнерусские иконы, открытые под несколькими слоями поздней живописи. Вновь осваивается отечественная немарксистская философия, и приходя в нашу культуру литература и искусство русского зарубежья 20в.

История отечественной культуры не ограничивается национальными рамками. Громадный вклад в русскую культуру внесли представители других народов, так же как и русские по происхождению деятели отдавали свои силы и талант культурному развитию народов СССР и других стран.

Русская культура формировалась и развивается сегодня как одна из ветвей могучего дерева мировой общечеловеческой культуры. Ее вклад в мировой культурный прогресс бесспорен: это и культурные научные открытия, и шедевры литературы и искусства, и, может быть самое важное, верность гуманистическим идеалам.

Список литературы:

1. Русская поэзия XIX - начала XX в., М., 1987

2. «История мировой художественной литературы», М., 1998

3. Большой энциклопедический словарь, М., 1994

4. Три века русской поэзии, М., 1968

5. Белый А. «Начало века», М., 1990

6. Бердяев Н. «Самопознание», М., 1990.

7. Блок А. «Десять поэтических книг», М., 1980

* Эсхатология - религиозное учение о конечных судьбах мира и человека.

* Эзотерический - тайный, скрытый, предназначенный исключительно для посвященных.

* Экстатический - восторженный, исступленный, находящийся в состоянии экстаза.

* Антропософия - сверхчувствительное познание мира через самопознание человека как космического существа.

Скачать архив с текстом документа