Православие как национальная идея
СОДЕРЖАНИЕ: Сущность национальной творческой идеи как источника энергетического потенциала народа, смысла его жизни и борьбы за существование. Проблемы формирования белорусской идеи на современном этапе. Экономические начала и основные ценности философии православия.Православие как национальная идея
Содержание
Введение
1. О национальной идее
2. Проблема формирования национальной идеи в Беларуси
3. Православная идея и ее основные ценности
4. Православие как национальная идея и его проблемы
Заключение
Список используемой литературы
Введение
Содержанием национальной идеи являются не абстрактные или рациональные понятия, но живые архетипы, в которых укоренено сознание и подсознание народа, иерархия ценностей, определяющих установки и модели поведения, идеалы, на которые отзывается непосредственное нравственное чувство, которые целостно переживаются, волнуют, задевают за живое всякого человека, считающего себя представителем данного народа.
Национальная творческая идея мобилизует энергетический потенциал народа на исторические свершения. Национальная идея задает целеполагание нации, открывает смысл жизни народу, смысл, который выше будничных забот и борьбы за существование. Смысл, который соединяет с прошлым, оправдывает настоящее и открывает будущее. Национальная идея формулирует общее историческое назначение народа, мобилизуя национальные архетипы, инстинкты самосохранения нации и совершенствуя характер народа.
Тема реферата актуальна в связи с тем, что развитие современного молодого белорусского государства в суровых реалиях XXI века по своей сути невозможна без национальной идеи. В то же время, еще никто, ни один человек, будь то обычный обыватель, либо политик, не смог точно и четко сформулировать белорусскую национальную идею. В этой связи важным является определение возможностей отдельных, наиболее ценных для белорусского этноса, философий (например, православия) занять место, хотя бы временно, национальной идеи для белорусского народа.
Объектом исследования являются экономические и идейные начала философии православия, а также условия развития современного белорусского общества.
Целью работы является решение вопроса: сможет ли при определенных обстоятельствах православие занять место национальной идеи белорусов?
Для достижения данной цели представляется необходимым решение следующих задач:
1) определить сущность и значение национальной идеи;
2) проанализировать проблемы формирования белорусской национальной идеи на современном этапе;
3) исследовать основные положения православной идеи, выделить ее основные ценности в контексте развития современной системы ценностей;
4) гипотетически рассмотреть возможность становления православия, как национальной идеи современного белорусского государства;
5) на основании анализа такой ситуации в заключении дать ответ на поставленный вопрос: сможет ли при определенных обстоятельствах православие занять место национальной идеи белорусов?
В работе использованы учебная и монографическая литература, касающаяся вопросов культурологии и истории политических и правовых учений, философии. Использованы теоретические исследования виднейших специалистов в области раскрытия вопроса национальной идеи – Трещенка Я.И., Антонюка Г.А., Булгакова С.Н., Левяша И.Я. и др.
1. О национальной идее
В наше время многими ощущается необходимость прочной идеологии, которая скрепляла бы наше общество. В XX веке такой идеологией был коммунизм; но он, уничтожив миллионы людей, показал свою несостоятельность. Образовался вакуум, который требует заполнения; в качестве такового предлагается национальная патриотическая идея. Но возникает вопрос: что такое истинный патриотизм, чем он отличается от ложного ура-патриотизма, и как нам не ошибиться, чтобы не положить в основу идеологии национального строительства неверное основание?
Патриотизм, вообще говоря, есть любовь к своему народу и желание ему блага. Но понимать это благо можно по-разному. Ложный патриотизм исходит из того, что наш народ, как он есть, не только лучше всех других народов, но даже есть единственный хороший, единственный христианский народ. Эта популярная во времена Вл. Соловьёва и пропагандируемая ныне точка зрения основывается на том, что белорусская нация, народность сама по себе есть самодостаточное благо в силу, во-первых, некоей избранности и метафизической особенности её, а во-вторых, славного исторического прошлого в области государственного строительства.
На практике этот взгляд приводит к языческому культу народа и преклонению (исламскому по характеру, по меткому замечанию Вл. Соловьёва) перед государством как таковым. Подлинный же патриотизм исходит из совершенно других понятий.
Народность, пишет Вл. Соловьёв, не есть высшая идея, которой мы должны служить, а есть живая сила природная и историческая, которая сама должна служить высшей идее и этим служением осмысливать и оправдывать своё существование. Когда же от нас требуют прежде всего, чтобы мы верили в свой народ, служили своему народу, то такое требование может иметь очень фальшивый смысл, совершено противный истинному патриотизму. Для того, чтобы народ был достойным предметом веры и служения, он сам должен верить и служить чему-нибудь высшему и безусловному: иначе верить в народ, служить народу, значило бы верить в толпу людей, служить толпе людей, а это противно не только религии, но и простому чувству человеческого достоинства. Достойным предметом нашей веры и служения может быть только то, что причастно бесконечному совершенству. Не унижая и не обманывая себя, мы можем верить и служить только Божеству. Божество как действительность дано нам в христианстве, и это выше народности. Получив это высшее, мы можем преклоняться перед своим народом только в том случае, если сам этот народ является служителем религиозной истины.
Ложному патриотизму свойственно утверждать, что у нас всё хорошо и так, и, следовательно, всякое национальное строительство должно сводиться к охранению и обороне, ибо кругом враги. Настоящий же патриотизм не может остановиться только на голом факте просто существования; он ищет существования достойного.
Особенностью новых независимых государств, которые были республиками прежнего Советского Союза, является то, что практически все они сразу после независимости встали перед проблемой строительства нации. Коммунистическая власть, стремясь создать из всего многоэтнического и отчасти намеренно ею деэтнизированного населения СССР единую интернациональную национально-историческую общность – советский народ, не ставила вопрос о формировании в рамках республик отдельных наций из всего их населения. Ради создания этой общности проводилась государственная политика ослабления этнических особенностей и интересов людей в республиках и стимулирования межэтнического перемешивания населения республик. Поэтому накануне независимости все республики были многоэтническими и во многом деэтнизированными, одни больше, другие меньше. Став независимыми, каждая столкнулась с проблемой: как быстро сформировать нацию при таком сложном и еще не сплоченном новыми государственностью и историей составе населения?
В начальный период независимости руководством всех этих государств был взят верный курс на использование самого многочисленного коренного этноса, давшего им название, в качестве ведущего фактора создания единой нации. В то же время их общей ошибкой в этом вопросе явилась абсолютизация интересов ведущих коренных этносов по отношению к интересам других этнических общностей республик и к деэтнизированным гражданам, попытка построить нацию на основе исключительно данных этносов и их преимущественных прав на государственность, что неизбежно ведет к нарушению прав человека тех граждан, которые не принадлежат к доминирующему этносу. В одних бывших республиках СССР (Латвии, Эстонии) это проявилось больше, в других (Беларуси) меньше. Особняком стоит Россия. В ней только сейчас полуосознанно приступают к созданию из огромного многоэтнического конгломерата единой нации (российского народа, россиян). Однако в этом вопросе государственная власть нередко совершает ту же ошибку – абсолютизирует интересы самого многочисленного коренного этноса, в данном случае русского, а зачастую славянского (восточнославянского) суперэтноса, пытается строить Россию как русское или славянское государство, а нацию россиян - на основе усиления русификации и славянизации других этнических общностей, что неизбежно ведет к ущемлению их интересов и к нарушению прав человека.
Политика абсолютизации прав ведущих коренных этносов неизбежно затрудняет формирование единой нации из всех граждан, дестабилизирует межэтнические отношения и противоречит правам человека, мировой тенденции образования многоэтнических государств и их интеграции в многогосударственные союзы и в единое общепланетарное сообщество. Поэтому сейчас власти бывших республик СССР начинают в большей мере учитывать права не главенствующих этнических общностей, хотя до соответствующих правам человека стандартов в них еще далеко.
Что касается Беларуси, то со второй половины 90-х годов ХХ ст. крен государственной политики в сторону быстрой тесной интеграции с Россией привел к неоправданному по стандартам прав человека, по праву исторического происхождения и численности ограничению роли белорусского этноса в формировании единой нации Беларуси.
2. Проблема формирования национальной идеи в Беларуси
В связи с актуальностью проблемы формирования наций активно обсуждается вопрос о выборе национальной идеи. И хотя нет единого взгляда на понимание сути национальной идеи, все так или иначе исходят из того, что это такой взгляд на свою нацию, который духовно мобилизует граждан государства и побуждает их активно участвовать в ее строительстве и обеспечении ее жизнеспособности. Проблема выбора национальной идеи актуальна и для Беларуси. Однако прежде чем формулировать для нее национальную идею, ее творцам целесообразно определить, какая будет придана ей общелогическая форма, то есть будет ли это идеологическая или научно обоснованная, а следовательно, рациональная концепция.
Если имеется в виду создание привлекательной для большинства граждан идеологии нации, то важно учесть следующее. Любая идеология, сколь бы привлекательной она ни была и как бы ни пытались придать ей рациональную форму, в своей основе внерациональна и содержит в качестве базовых идеи о принципиально недоказуемых рационально в плане осуществимости или неосуществимых с рациональной точки зрения созданных в сознании идеализированных предметах, которые ее приверженцами мыслятся посредством веры осуществимыми (например, о бесконечной материальной или духовной основе реальности, о совершенном будущем, о золотом веке в прошлом, в том числе нации, о счастливом настоящем или будущем, о безусловной правильности курса правления, об абсолютно мудрых деяниях национальных героев, о всемогущем спасителе, об избранности определенных нации, класса, народа, этноса, социальные утопии и др.).
Когда идеология, будучи в основе своей принципиально неосуществимой или недоказуемой рациональным путем на предмет ее осуществимости, становится идейной основой государственного управления, это приводит к бедам, поскольку неразумно осуществлять то, что не поддается осуществлению, и опираться в деятельности на идеи о неосуществимом или рационально недоказуемом.
Нередко идеологию пытаются использовать в современной политике только в качестве средства манипулирования сознанием и поведением отдельного человека и больших масс людей. Поэтому творцам национальной идеи важно выяснить, не предполагают ли заказчики национальной идеи использовать ее в качестве только такого средства влияния в определенных интересах на сознание и поведение людей? Целесообразно учитывать, что если даже государственная власть стремится использовать идеологию только в качестве средства манипулирования людьми, то ей все равно не удастся предотвратить ее использование также в качестве идейной основы государственного управления в целом.
Если творцы национальной идеи отвергают идеологический подход, то они ориентируются на разработку на научной основе исключительно рациональных концепций о Беларуси, о ее прошлом и будущем, о ее месте в современном всемирно-историческом процессе, о ее социальных и этнических отношениях, о ее взаимоотношениях с другими народами и государствами, о наиболее разумном нынешнем ее обустройстве. Следовательно, ими осуществляется выработка научного видения Беларуси и ее нации и построение на его основе социально-инженерных проектов оптимальной организации общественных (экономических, этнических и др.) отношений в Беларуси, ее государственности, ее нации, взаимоотношений с другими народами и государствами в Европе и в мире, определение привлекательных для нации рациональных, то есть принципиально осуществимых ценностных ориентиров, определение эффективно достижимых целей жизнедеятельности Беларуси, ее выхода из кризиса, ее развития, конструирование разумных средств и способов реализации этих целей, то есть создание научно обоснованных социально-инженерных программ эффективного обеспечения высокой жизнеспособности Беларуси, ее нации, конкретных личностей, социальных групп, этносов.
При разработке национальной идеи для Беларуси целесообразно также изначально определить понятие нация Беларуси. Понимается ли под ней все многоэтническое сообщество граждан Беларуси как возможной единой нации или только самый многочисленный этнос Беларуси – белорусы?
От ответа на эти вопросы зависит, кому будет принадлежать решающее слово в разработке национальной идеи – идеологам, пусть даже формально c учеными степенями, навязывающим принципиально неосуществимые идеализации реальности, утопии, или ученым и социальным инженерам, и будет ли она ориентирована на обеспечение прав человека. В отличие от научного подхода к созданию национальной идеи, обеспечивающего рационально обоснованный объективный взгляд, идеологический подход с необходимостью обусловливает разработку взаимоисключающих концепций национальной идеи. Последнее мы можем наблюдать и в Беларуси, и в России, и в других странах. В рационально-научной национальной идее нуждается власть только деидеологизированного, демократического государства.
Видятся два базовых параметра рациональной концепции национальной идеи для современной Беларуси. Во-первых, это построение на основе прав человека из многоэтнического и частично деэтнизированного населения Беларуси единой многоэтнической и отчасти надэтнической нации белоруссейский народ, белоруссейцы (белоруссияне). Во-вторых, это обеспечение ведущей роли белорусского этноса в формировании нации Беларуси при участии всех этнических общностей и деэтнизированных граждан и полноценном учете их интересов.
3. Православная идея и ее основные ценности
В Беларуси традиционные базовые ценности неизменно связаны с православием. И хотя оно не содержит в себе какого-то специального кодекса законов о труде или особых предписаний касательно того, как, сколько, где и за какую плату следует трудиться, тем не менее, именно в его духе был воспитан белорусский традиционный экономический человек. Именно православные, т. е. исконно христианские, ценности заложены в фундамент всей белорусской культуры, в том числе и хозяйственной. Именно православие в течение многих веков привносило в хозяйственно-экономическую деятельность белорусских земель духовное начало и организовывало ее нравственно.
Главная особенность христианского отношения к труду, хозяйствованию, земным благам заключается в том, что христианство в отличие от буддизма, платонизма, различных дуалистических учений не видит в материи зло, а в земной жизни, труде и хозяйстве одно страдание, дурную бесконечность, которой по возможности нужно избежать. Христианство призывает к спасению мира, а не к спасению от мира.
Православие в отличие от других направлений христианства значительно более опосредованно связано с повседневной сферой жизни. Оно никогда не создавало своей политэкономии, подобно той, которую разрабатывали в католической Европе схоласты, занимаясь вопросами справедливой и законной цены, допустимой нормой прибыли, регламентацией торговли, определением добропорядочных форм и видов труда и т. д. Православное богословие вообще на протяжении многих веков было молчаливо и как бы разлито по всей шири религиозной жизни.
Православие изначально было хранителем основы основ христианской веры – христологического догмата, согласно которому во Иисусе Христе божественная и человеческая природы соединены нераздельно и неслиянно, этот догмат и в наши дни является столь же современным, как и в эпоху Вселенских Соборов. В этой вере с православием не расходятся ни католицизм, ни основные протестантские течения. Вместе с тем для православного религиозного сознания наиболее важны божественная природа и преобладающий образ Иисуса Христа – образ Сына Божия во Славе, воскресшего и поправшего смерть. Потому и самый главный праздник, всех праздников праздник – Воскресение Христово, Пасха.
Соответственно, православное религиозное сознание больше сосредоточивается на небесном, абсолютном и вечном. Отсюда его эсхатологизм, устремленность к последнему и окончательному и жажда Царствия Божия. Созерцание, умное делание, внутренняя духовная жизнь – его высшее призвание. Паря над землей, оно смотрит на землю с высоты небес и решает земные проблемы, памятуя о вечности. Западное христианство, напротив, смотрит на небо с земли. Акцентируя внимание на человеческом в богочеловечестве Иисуса Христа, оно рационально и с практическим расчетом строит лестницу в небо, уделяя значительно большее внимание внешним средствам воспитания религиозной воли личности, земным проблемам, культуре в целом.
Для православия, наиболее важны духовная, внутренняя жизнь человека, внутренние его побуждения. Православная этика воспитывает прежде всего сердце, и именно сердце в православии является мистическим средоточием духовного пространства, в котором происходит сокровенный диалог человека и Бога. Таким образом, все внешнее определяется внутренним, сокрытым, сокровенным.
Утверждая, что внутреннее, духовное определяет внешнее, православие тем самым выстраивает определенную систему ценностей, в которой дух главенствует над материей, духовное обусловливает телесное, вечное определяет временное и преходящее. Восстановление должного соотношения духа и плоти составляет центральный нерв этики труда православия.
Убежденность православного сознания состоит в том, что именно внутренние, духовные качества человека определяют степень его совершенства, вела к формированию идеала быть, а не иметь (по терминологии Э. Фромма). Свобода духа, которую нес в себе монашеский идеал всеобщего трудничества и социального опрощения, предполагала растождествление личности человека с выполняемой им функцией, неприкрепленность к определенному социальному или профессиональному положению в обществе.
Поэтому на Руси так почитается особый духовный тип человека – странника. Не будет преувеличением сказать, что этот тип странника, имущество которого умещается в котомке за плечами, есть некий идеальный духовный тип русского человека. Странник полностью свободен от мирских соблазнов и благ. Он есть вечный путник, ищущий невидимого Небесного Града. Душа его поглощена решением конечных, проклятых вопросов о смысле бытия, она не удовлетворяется ничем временным и преходящим, но жаждет выйти за пределы этого мира, этой земли, всего местного, мещанского, ограниченного, самодовольного и бытового. Однако оборотной стороной странничества, незафиксированности сознания на определенном социальном и профессиональном положении, стремления отделить внутреннюю сущность человека от внешнего статуса было, в частности, то, что профессия не связывалась непосредственно с призванием и служением Христу, как было в католических и протестантских странах.
Как же относится православие к материальным благам - к собственности и богатству.
Христианское учение гласит, что никакие земные блага сами по себе не могут стать достойной целью жизни. Блага, которые становятся предметом поклонения, ставятся на место истинной цели и порабощают человека, пагубны. Разумное пользование имуществом означает отказ от эгоистического наслаждения им, но употребление его на высшие цели: на служение Богу и ближним; на помощь нуждающимся; на дела благотворительности; на экономическое, социальное, культурное и духовное развитие всего общества и процветание Отечества.
На этих основах строится православное отношение к различным формам собственности. Человек может быть в плену и у частной, и у общественной собственности, так же как и быть свободным внутренне от собственности, имея большое богатство. В этом смысле собственность не только право, но и обязанность. Формы собственности – историчны, они изменяются, и социальное значение их в различные эпохи не одинаково. Поэтому православие (в отличие от католицизма) не задавалось вопросом нравственного санкционирования частной собственности как таковой.
В православном религиозном сознании материальные богатства никогда не почитались высшей ценностью, а богатство человека не вселяло в него уверенность в собственном превосходстве. Это отчасти связано с тем, что русское религиозное сознание до недавнего времени оставалось ориентированным на аграрно-патриархальную, а не на индустриальную модель общества.
4. Православие как национальная идея и его проблемы
Национальная идея – это Идея народа, или, иначе говоря, идея национальности или этноса.
На современном этапе развития общества понятие национальной идеи можно определить следующим образом:
- это принцип устройства жизни народа;
- это такой принцип устройства жизни, который соответствует уму, разуму и душе народа;
- это принцип устройства жизни, который надо осуществить в будущем;
- это принцип устройства жизни, который недостаточно продуктивно осуществляется в настоящем;
- это конструктивно выраженная мечта о будущем;
- это мечта живущих поколений о будущем, которая едина с мечтами о будущем предыдущих поколений;
- это целостный принцип устройства жизни народа, выражающий ум, разум и душу всех поколений народа – предыдущих, живущих, будущих.
Другими словами национальная идея – это форма познания жизни народа, не только отражающая устройство жизни народа, но и направленная на преобразование устройства жизни. Она отражает мечты о будущем предыдущих и живущих поколений, а также доступные живущим поколениям возможности преобразований.
В качестве формы познания, направленной на преобразование жизни народа, национальная идея содержит основной принцип будущего устройства жизни народа.
Образно говоря, национальная идея направлена на преобразование дня сегодняшнего в день завтрашний, о котором мечтали всегда.
При рассмотрении православия, как национальной идеи современного белорусского народа мне бросаются в глаза его непрактичность, его неотмирный характер, устремленность к высшему и вечному. В истории православия это иногда сопровождалось тотальным мироотрицанием и пренебрежением мирскими проблемами, в частности хозяйственно-экономическими. Но известно, что именно сосредоточенность протестантизма и отчасти католицизма на хозяйственно-экономических вопросах часто вела к обмирщению, к потере духовных высот.
Непрактичность во многом была связана и с тем, что православие не утверждает (подобно протестантским исповеданиям), что именно в профессиональной деятельности и только в ней человек и может проявить свою веру, доказать успехами в труде свою спасенность. Для православного религиозного сознания невозможно принять тот рационалистический дух, который религиозно санкционирует буржуазную предприимчивость, поощряет стремление к обогащению, дает возможность с гордостью глядеть на свой процветающий бизнес, на честно нажитые деньги как на доказательство избранности и спасенности.
С другой стороны, генетически православная национальная идея зиждется на исконном ментальном фундаменте белорусского этноса, она есть теоретическое выражение хранимого веками национального менталитета. В то время как католический сепаратизм есть попытка разрушить этот менталитет, заменить живую сущность искусственной конструкцией по чужим образцам. Если бы подобная попытка удалась, то это означало бы духовное убийство народа, после чего неизбежно последовало бы и его физическое исчезновение как православного восточнославянского этноса.
Остались бы некие денационализированные люди с белорусскими этническим корнями, вроде польской шляхты genus rusus. Это уже будут не белорусы, а историческое воспоминание о них. Поэтому две существующие белорусские национальные идеи это вовсе не две альтернативные равноправные ориентации для дальнейшего бытия нации. Это историческая магистраль и исторический тупик. И каждый волен выбирать - куда идти. И поскольку течение времени не остановить - выбирать все равно придется. И даже если просто пассивно и бездумно пуститься по течению, все равно исторический поток прибьет или сюда, или туда. И большинство пассивных по законам всякого потока все же будет вынесено в то основное русло, куда будет активно выгребать сознательное большинство.
Вообще своим становлением и вселенским триумфом христианство, я считаю обязано своеобразной творческой новизне: Закон дан через Моисея, благодать же и истина перешли от Христа. Это исчерпывающая мысль: Закон, как фактически внешнее и потому отчужденное, стал истиной и благодатью как действительно неформализованный, внутренний императив, до конца выраженный и трагически воплощенный Христом. Слово буквально обрело плоть и кровь, стало Делом.
Такое решительное преодоление разрыва между словом и делом придало принципиально новый смысл исходной максиме Ветхого Завета: В начале было Слово, и Слово было Бог.
Реальный смысл идеи Бога – действие во имя программной цели, которую мыслитель формулирует в таких словах: Народ свободный на земле свободной, хотел бы я увидеть в эти дни.
Труд Христа – это подвижничество Богочеловека – одновременно сына Божия и смертного человека, который принял крест и воскрес для искупления людей от первородного греха и их духовного освобождения. Ессе homo (вот человек), – воскликнул Пилат, показывая народу увенчанного терновым венцом Христа. Такого общечеловека, свободно принявшего смертную муку за всех людей, они еще не знали и вначале не узнали в нем своего пророка.
С. Н. Булгаков отмечает, что в дьявольском искушении есть своя относительная правда: чувство голода свидетельствует о зависимости человека от природных стихий и не может быть нормальным, достойным человека состоянием. Благодаря своей творческой силе человек овладевает природой и насыщается, и в других обстоятельствах Христос насыщал тысячи людей в пустыне хлебами и рыбами. Но ложь сатаны заключалась в том, чтобы сын Божий насытился сам, оставив людей алкающими, и тем самым отказался от своего предназначения. Христос взалкал в пустыне не только от себя, но и от всего человечества, которое томится голодом и теряет человеческий лик в непосильной борьбе с природой. Поэтому, по С. Булгакову, вот о чем шла речь в этом бездонно глубоком по значению разговоре в пустыне в первой его части: что надо положить в основу спасения человечества и заботы о нем: ...каким надо пойти путем – хозяйственным или религиозным – в деле спасения мира? И был ответ: человек живет не одним хлебом... Надо идти через этот мир, но ему не веруя: вот истинный путь Сына Божия.
Утверждение примата духовности как главной человеческой ценности, ее обретение как смысла жизни, во имя которого можно пойти и на крест, – величайший прорыв в духовной эволюции человечества.
Христианская традиция во многом связана с признанием двух истин – рациональной, научной и иррациональной, божественной – и субординацией между ними. Тем не менее в русле христианской мысли никогда не угасала и тенденция к синтезу науки и веры.
Заключение
Таким образом, при анализе возможностей православия, как национальной идеи белорусского государства встречается несколько моментов, препятствующих становлению православия в этом качестве.
Среди них, в первую очередь, хочется выделить тот факт, что православие и его философия изначально отрицают экономическую составляющую в жизни каждого человека.
Несмотря на это, в настоящее время практически все жители нашего государства все больше стараются оглядываться именно на материальную составляющую своей жизни и только достигнув определенной материальной состоятельности считают себя счастливыми. Это неудивительно, поскольку только материальное состояние позволяет обрести все те материальные ценности и плотские утехи, которыми богат современный мир.
Стоит заметить, что среди служителей церкви все больше встречается таких, которые также не против потребить такие ценности – ездят на дорогих иномарках, имеют дорогие вещи из разряда роскоши. Все это в глазах простых обывателей резко контрастирует с самой сутью православного учения, где не приветствуется, и даже презирается, мирское богатство.
В головах людей при виде таких картин возникает жесткий конфликт между своим мировоззрением и современной картинкой мира, что приводит к отчуждению этого человека не только от православия, но и от веры во Всевышнего вообще, оставляя лишь веру в самого себя. Именно по этой причине православие попросту не в состоянии в настоящее время стать национальной идеей.
И это правильно – мы молодое государство, которое только занимает место на мировой арене и не стоит в этот судьбоносный для народа момент уподобляться бородатым старцам-отшельникам и разглагольствовать о сущности бытия.
Следует осознать, что в век глобализации только сильные смогут устоять в процессе мировой интеграции, сохранить свою культуру и государственность. И не важно какими путями этого можно добиться – путем уговоров или путем покупки чужого мнения.
Список используемых нормативных актов и литературы
1. Антонюк Г. А. Национальная идея // Этносоциальные и конфессиональные процессы в современном обществе. Материалы международной научной конференции 16 – 18 ноября 1999 года, Гродно. // Гродно, 2000.
2. Булгаков С. Н. Основные мотивы философии хозяйства в платонизме и раннем христианстве. – М.: Наука, 1993.
3. Венгеров, А.Б. Теория государства и права: Учебник для юридических вузов/ А.Б.Венгеров. – 3-е изд. перераб. и доп. – М.: Юриспруденция, 2000.
4. Доржиев Ж.Б., Хлыстов Е.А., Мадаев Е.О., Ускеев С.Ш. История политических и правовых учений. Учебно-методическое пособие для студентов, обучающихся по специальности Юриспруденция. – Улан-Удэ: Издательство ВСГТУ, 2004.
5. Иваненко С.И. Наука и православие. – М.: Московский рабочий, 1984.
6. Ивченок С. Православия и государственная власть//Советская Белоруссия – 02.03.2008 - №41. С.2.
7. Коваль Т.Б. Этика труда православия. //Общественные науки и современность. 1994. № 6.
8. Курьянов М.А., Наумова М.Д. Политология в вопросах и ответах: Учебное пособие. Тамбов: Изд-во Тамб. гос. техн. ун-та, 2005.
9. Лавриненко В.Н., Гречин А.С., Дорошенко В.Ю. Политология: Учеб. для вузов. – М.: ЮНИТИ, 2000.
10. Левяш И.Я. Культурология: Курс лекций. 2-е издание, исправ. – Мн.: НТООО ТетраСистемс, 1999.
11. Лепешко Б. Традиция и авторитет//Советская Белоруссия – 09.08.2006 - №132. С.4.
12. Трещенок Я.И. Две белорусские национальные идеи (католический национал-сепаратизм и православная национальная идея). // VII Международные Кирилло-Мефодиевские чтения, посвященные Дням славянской письменности и культуры: Материалы чтений (Минск, 22-24 мая 2001 г.). В 2 ч. Ч. 1, кн. 2 / Европейский гуманитарный ун-т, Бел. гос. ун-т культуры; отв. ред. и сост. А. Ю. Бендин.– Мн.: ООО Ковчег, 2002.