Российское Просвещение в эпоху Екатерины 2
СОДЕРЖАНИЕ: Введение 1 Норма,эталон в идейно-мировоззренческой системе российского Просвещения 1.1 Роль социокультурной нормы, эталона и условия их активизации в российской культуре второй половины XVIII века| Введение 3 1.1 Роль социокультурной нормы, эталона и условия их активизации в российской культуре второй половины XVIII века 6 1.2 Идеологемы просвещенного абсолютизма и просвещенной монархини в российской культуре второй половины ХVIII века 12 32 2.1 Мифологизированный образ Екатерины II в российской культуре 32 2.2 мысль служения отечеству и формы просвещенной деятельности 45 «сына отечества» второй половины ХVIII века 59 60 ВВЕДЕНИЕ неувязка социокультурной оценки личности Екатерины II и эры в целом, в плане культурно-исторического движения - одна из самых принципиальных в истории культурологической области знаний. Данная дипломная работа посвящена одному из качеств данной трудности: норме и виду в культурно-историческом процессе второй полвины XVIII века. Актуальность данного исследования заключается в том, что до реального времени век Екатерины II до сих пор не получил системной культурологической оценки исследователей. Так как вторая половина XVIII органически связанна с идейной, философской и нравственно-этической системой Просвещения, то воплощением эталона и нормы эры была сама Екатерина II и её просвещенные деятели - «служители отечества», которые помогали в преобразовании, в просвещении страны. Предметом предлагаемого исследования является российская культура второй половины XVIII века. Объектом исследования является норма и эталон в культурно- историческом процессе второй половины XVIII века. мишень исследования: выявить роль, нормы, эталона в формировании социальной практики «человека просвещенного». Для этого нужно решить следующие задачки: - найти условия активизации нормы, эталона; - найти направленность российского Просвещения; - найти культурно-исторические предпосылки и условия формирования стиля Екатерины второй в сознании российского общества рассматриваемого периода; - найти условия и механизм мифологизации личности Екатерины; - систематизировать мифологемы и их роль, дать им культурно - историческую интерпретацию; - выявить рекламации «просвещенной монархини» в искусстве; - найти, как влияли норма и эталоны просвещенческой идеологии на деятельность просвещенных исполнителей «сынов отечества»; Дипломная работа выполнена с применением таковых способов, как культурно- антропологический, сравнимо-исторический, системный, историко- типологический. В ходе работы были исследованы литературные и научные источники: исторические документы, записки, воспоминания, очерки, хроники, законодательные акты эры. Источники опирались на работы Ю.М. Лотмана, Оценки страны для российского человека постоянно были оценками личных свойств и достоинств сударя, от которого ждали не лишь некой суммы социально-политических «мероприятий», «законодательства», государственных действий, но и личного величия, проявленности свойств. «Личное» отношение к правителю во многом определяло социально-политический и нравственный климат России. Екатерина вторая анализируя понятия «закона», «обычаев», Служение царю, государству, обществу, народной полезности с течением времени становилась своеобразным смысловым фундаментом личностно мотивированной интенции человека, соединенной и с чувством независимости, и с честолюбивыми рвениями к славе и социальному престижу. Человек в российской культуре второй половины ХVIII века – это человек, владеющий новой духовной, интеллектуальной, социальной и эмоционально- психологической сущностью, формирующий новенькую систему смыслов и значений, эталонов, способный к «разумному» отношению к жизни и активному способу существованию - к государственно-важному действованию. Его государственными чертами становится сознательное выстраивание жизни - по эталону гражданина, жизнетворчество в согласовании с нормами истинного служения, формирование просвещенного вида жизни. Так называемый «золотой век» Екатерины второй - один из интереснейших этапов русской истории. Объяснений тому много, но основное видится в том, что личность Екатерины второй, её идеи и деяния неразрывно связанны с эрой преобразований, когда Россия в еще один раз становилась на путь евро Провещения. 1 НОРМА, эталон В ИДЕЙНО-МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ российского ПРОСВЕЩЕНИЯ 1.1. Роль Социокультурной нормы, эталона и условия их активизации в российской культуре второй половины ХVIII века Формирующиеся тысячелетиями и передающиеся из поколения в поколение эталоны и правила поведения, определенные нормы либо деяния, игрались огромную роль и складывались на уровне обыденного сознания общества. Во второй половине ХVIII века в связи с социокультурными переменами сложились особенные нормы и эталоны, которые определили поведение людей, провоцировали их на «ожидаемый», прогнозируемый тип действий. Культурная норма, являясь эталоном социокультурной деятельности, регулировала поведение людей, свидетельствовала об их принадлежности к конкретным социокультурным группам, выражала их представление о «должном», хотимом. В переработанном виде культурные нормы воплощены были в идеологии, этических учениях, религиозных концепциях, и назначение норм состояло в минимизации случайных событий, субъективных мотивов, психологических состояний. Нормативное регулирования отношений предполагало добровольное и сознательное принятие каждым человеком распространенных в данной культуре норм деятельности /61, с. 101/. есть нормы, обязательность которых однозначна и определена вплоть до внедрения серьезных санкций (выполнение правовых норм). В остальных вариантах допускается вариативность норм поведения. К примеру, частенько традиции содержат в себе набор обычных образцов, из которых человек может выбирать. Возможны ситуации, когда предусматривается довольно свободное реагирование человека: уличная среда, домашняя обстановка. Понятие нормы конкретизируется в понятиях правил, образцов, предписаний. Деяния хоть какой нормы не полностью: норма переживает период зарождения, утверждения, позже теряет стабильность, начинает разрушаться. «Образец культурный является и являлся устойчивой конфигурацией связей людей друг с другом, с предметной и природной средой, которая обуславливается определенными типами ситуаций, предписанным поведением в них человека, а так же критериями, по которым оцениваются и оценивается деяния человека либо его связи с окружающим миром » /61, с. 103 /, - Пишет Оценивая эталон с данной точки зрения, можно утверждать, что культурный эталон представляет собой только емкое понятие, которое заключает в себе и информацию о мире, и момент его оценки, и методы деяния в нем человека, и стимулы таковых действий. И в качестве эталона культуры в различное время способны выступать явления культуры широкого спектра деяния и разные формы: материальные предметы, методы, манеры поведения, правовые либо обыденные нормативы поступков людей и т.Д. Культурный эталон представляет и выполняет в культуре только важную функциональную роль. На высших уровнях культурной активности, в сфере порождения новейших форм и стилистических ценностей философского, религиозного, художественного характера, имело место создание особенного рода неповторимых культурных образцов, способных создавать культурные стили. Созданные одаренными живописцами, великими мыслителями, высоконравственными авторитетами, эти виды культуры получают общезначимый характер для данного общества и преобразуются в универсальные, фундаментальные образцы, позволяющие на их базе обновлять культуру. Во второй половине ХVIII века норма и эталон определялись идеологией и сложившейся практикой просвещенного абсолютизма, когда определенная роль в деле просвещения «закреплялась» за императором. Так, личность Екатерины Суть происходивших перемен образно передал видный екатеринский боярин И. И. Бецкой в словах, обращенных к императрице: «Петр Великий создал в России людей; Ваше Величество влагаете в них души». По его мнению, Из вышеизложенного мы можем сделать вывод, что нормы и культурные эталоны способны выступить явлениями широкого спектра деяния: методы и манеры поведения, правовые либо обыденные нормативы поступков людей. В российских гуманитарных науках оценка российского Просвещения долго строилась и отчасти продолжает строиться по технологии установления его соответствия западноевропейскому (в большей степени французскому) просвещению. Это порождает суждение о подражательной ложности (Г.Г. Шпет) российского Просвещения, его миражности (В. М. Живов), о его культурно-исторической ограниченности, Культура второй половины XVIII века органически связана с идейной, философской и нравственно-этической системой просвещения. Просвещение – особенный этап в развитии просвещенческих идей в России XVIII века. Он характеризуется созданием целостной системы взглядов, в базе которой – Просветители полагали в качестве главенствующего закона миропорядка природы и общества движение к совершенству. В учении теоретиков Просвещения о человеке он стает как «цель» движения природы к совершенству и в то же время как «средство» совершенствования мира /11, с. 8/. Идеология Просвещения формировалась в России вокруг идеи разума, воспитания, распространения знаний, установления мудрых и справедливых законов, искоренения предрассудков и суеверий в сознании человека. В этом отношении российское Просвещение шло вслед за французским во главе с российское Просвещение следует разглядывать как цельное по собственной культурно-исторической природе явление. Его целостность детерминируется новым типом мировоззрения и методом мышления (познания), которые дозволили человеку выработать принцип разумного дела к реальности и веру – убеждение в возможность устроения (на пути реформ и последовательных прогрессивных конфигураций) нового вида российской жизни, сконструировать новенькую систему ценностей и способов деятельно – просвещенного существования. Век российского Просвещения – это век Разума, людей, ищущих пути к справедливости и гармонии для себя и для мира. В личностном сознании укрепилась мысль о достоинстве и величии человека, о возможностях его разума. Просветительские философия и идеология в России были нацелены на государственные и общечеловеческие ценности, и последние владели значимой нравственной и культурной энергией. Конечной целью совершенного общества во всех, за небольшим исключением, просветительских идеологических и нравственных построениях эры полагался совершенный человек, и усилия российского человека в значимой мере были ориентированы на следование эталону идеального человека – гражданина. Т. В. Артемьева, исследуя специфику и особенности философской системы XVIII века, делает в качестве одного из заключений следующее: «В систему философии эра Просвещения в целом и мифология страны как одна из составных частей мировоззренческих основ этого периода имеет достаточно сложный генезис. При Петре концепция надконфессионального страны, в котором монарх распоряжается публичным благом, являлась исходным моментом государственных преобразований. Европейские идеи попадали в Россию в контекст сложившейся культурной традиции. Потому трансплантируемые идеи преображались и получали новенькую жизнь. Мысль монарха как установителя социальной гармонии и блюстителя публичного блага соединилась тут с традиционными представлениями, сформулированными в концепции Москвы – Созданная Петром новая страна оказывается, таковым образом, землей утерянного изначального блаженства, а Петр – спасателем мира, восстанавливающим рай на земле /24, с. 663/. таковым образом, европейская концепция монарха как распорядителя всеобщего блага приводит в России к беспрецедентной сакрализации царя со времен Алексея Михайловича и характеризует весь императорский период российской истории. Развитие правительского культа имело решающее значение для построения и формирования образцов XVIII века. Конкретно этот культ оказывается тем камнем, который обеспечивает синтез двух совсем разнородных традиций, формирующих русскую культуру XVIII века. Это, с одной стороны, обычная российская духовность, а с другой – рационалистическая культура евро абсолютизма. Поскольку петровская государственность вводит перевоспитание населения в число важнейших политических задач, этот синтез преобразуется в основное идеологическое задание, полученное культурой от преображенной империи. главные моменты новой гос идеологии, мифологии страны и правительского культа врастают в самую ткань русского самодержавия /24,с.667 /,- Полагает Живов В. М.. Они сохраняют свою полную значимость к началу екатерининского царствования и составляют тот мифологический фон, на котором вырастают екатерининские начинания. Как строитель нового мира и Мессия, российский монарх был заинтересован в самых радикальных для собственного времени идеях. В России XVIII века отсутствовала непосредственная связь меж идеологией страны и настоящим механизмом государственного управления. Примером может служить тот факт, что в 1767 г. В этом мифологическом действе императрица была хотя и основным, но отнюдь не единственным участником, его действующими лицами становились все, кто приближался ко двору. Существовали определенные точки зрения отрицания российского Просвещения, недооценку его функций и это имело давнюю традицию. Г.Г. Шпет в собственной статье «Очерк развития российской философии» утверждал, что в России не было ни собственной просветительской философии, ни фактически собственного просвещения. Он полагал, что российское Просвещение не стало, как это обязано было быть, движением к наукам и фактически знаниям. Оно, по его утверждению, явилось идеологическим оправданием социально-бюрократического рвения части российского общества к чинам и жизненным благам. Отрицание российского Просвещения мотивировано ошибочным пониманием философом того, что «… Россия вообще прошла свой культурный путь без творчества» /14, с. Ограничения социокультурной энергии и культурного потенциала российского В. М. Живов в статье «Государственный миф в эру Просвещения и его разрушения в России конца XVIII века» писал, что «культура российского Просвещения была гос культурой, непосредственным воплощением варианта гос мифологии, …мифологическим действом гос власти» /24, с. 670/. И поэтому вполне закономерно автор приходит к выводу: «Русское Просвещение – это мираж. Одни деятели российского Как отмечал К. Масон, что все «язвы и злоупотребления» в её царствования не бросали черной тени на «личный характер данной государыни. Но оценивая плоды правления Екатерины II в целом (а в XVIII века она оставалась на троне дольше, кто-или чем из коронованных особ), приходим к выводу, что то была эра славы и могущества России, закрепившей за собой статус великой державы. Как признается Екатерина II в собственных «Записках», что рано либо поздно «станет самодержицей русской империи», и шаг за шагом, с замечательной последовательностью, шла к данной цели. Таковая задачка была в тех обстоятельствах под силу, пожалуй, лишь её характеру /34, с.30 /. Екатерина совсем последовательно и целенаправленно шла к тому, чтоб слыть «просвещенной монархией» и добивалась этого своим трудом и терпением. 1.2 Идеологемы просвещенного абсолютизма, и просвещенной монархини в российской культуре второй половины ХVIII века Популярной в обществе становится мысль воспитания просвещенного монарха Явные и скрытые парадоксы просвещенного екатерининского века, его внутренняя раздвоенность постоянно интриговало российское публичное сознание. Екатерина соморекламировала, самоутверждала себя в качестве просвещенной монархии. Она была честолюбива так, что с первых дней собственного пребывания в России готовилась стать российской самодержицей, воспитывала себя в уважении к российским нравам, обычаем, российской истории. сходу сроднившись с новым отечеством, жадно самоучкой впитывая всесторонние знания и изучая все касающееся России, она самодержавно правило столь расширившейся в её царствования империй. Особенности её характера, наружность и её данные помогли стать императрицей. Вот как обрисовал её К. Рольер: «Приятный и благородный стан, гордая поступь, очаровательные черты лица и осанка, повелительный взор, все освещало в ней великий характер» /55, с.32 /. Характер Екатерины, её рвения, духовные запросы и потребности с самого начала были другими, чем у её супруга. За семнадцать лет, прошедшие с приезда в Россию до восшествия на престол, она постаралась и смогла приблизить к себе людей, которые помогли в дальнейшем. Довольн рано Екатерина Вторая занималась самообразованием, хотела себя просветить и делала все, чтоб стать «просвещенной монархиней», она сформировывает свой стиль, для того, чтоб стать Великой императрицей и быть прототипом эры. Читала она и труды по истории Англии, Франции, сочинения узнаваемых юристов и экономистов. Потом, уже став императрицей, она и сама занялась сочинительством. Её перу принадлежат пьесы, статьи, сказки, воспоминания, работы по истории, языкознанию. И это кроме разнообразной переписки, которую на протяжении много лет вела с бессчетными русскими и иностранными корреспондентами, а так же работы над законопроектами. совместно с тем увлекаясь «возвышенными» идеями, Екатерина никогда не пренебрегала реальностью, вполне земными интересами. Ради сохранения власти она была готова жертвовать хоть какими принципами и философскими идеями. В течение многих лет, она упорно завоевывала симпатии собственных будущих подданных. Потом в собственных воспоминаниях она признавалась: «Вот рассуждение, либо, вернее заключение, которое я сделала, как лишь увидела, что твердо основалась в России, и которое я никогда не теряла из вида не на минуту: - нравиться великому князю; - нравиться императрице; - нравиться народу. Признаюсь, что когда я теряла надежду на фуррор в каком-или пункте, я удваивала усилия, чтоб выполнить другие два, и, следовательно, я думаю, что достаточно отлично исполнила свою задачу» /27, с.12/. Эти еще в юности интуитивно обретенные опытные установки Екатерина совершенствовала всю следующую жизнь. Екатерина поближе познакомилась с кипевшей страстями жизнью двора и борьбой разных «партий» вокруг всего и вся, когда она овладела российской речью и стала лучше понимать происходящее, когда еще никому и в голову не приходила мысль узреть её на троне, она уже верно обмыслила свое поведение в свете:: «Я больше чем когда-или старалась приобрести привязанность всех вообще, от мала до велика; я никем не пренебрегала со собственной стороны и поставила себе за правило считать, что мне все необходимы, и поступать сообразно с этим, чтоб снискать себе всеобщее благорасположение, в чем и успела» Она все совсем отлично соображала и, что еще более значительно, делала верные выводы. Целью её действий было достижение русского престола, Ко времени вступления на русский престол Екатерина была отлично знакома с новыми достижениями европейской философской, политической и экономической мысли, на базе которых у нее сложилась определенное представление о том, что нужно делать для процветания страны. В соединении со знанием русской реальности эти представления повлияли на формирование политической программы императрицы. Некие частные предложения данной программы, а также методы её реализации со временем корректировались, но главные цели и идеи оставались постоянными. В ряды государств Восточной Европы монархи для укрепления собственных позиций употребляли популярные посреди просветителей идеи «просвещенного абсолютизма»: Фридрих II в Пруссии, Иосиф II в Австралии, Екатерина II в «Просвещенный монарх» в идеале обязан был вырастать верно понятые интересы большинства людей и этим, по представлениям просветителей, различаться от феодального монарха, отражающего лишь эгоистические, идущие вразрез с благом других людей интересы маленький прослойки привилегированных поданных. Власть сударя формально не ограничивалось публичным мнением, она ограничивалась законами. Сударь исполнял волю людей, выраженную в новейших законах. Еще в XVIII веке Западноевропейским мыслителем в частности, Томасом Идеи авторов теории публичного контракта были развиты французскими просветителями XVIII века и, в частности, Шарлем Луи Монтескье автором известного сочинения «О духе знаков» которое высоко оценивала Екатерина Сформулированные Монтеснье идеи были взяты Екатериной на вооружение и составили практически базу её теоретических воззрений. Эти воззрения наложились на представления императрицы о государственных интересах и нуждах Вполне созвучна представлением Екатерины была мысль создававшегося Желание дать законы способствовало тому, что с начала собственного правления Екатерина выполнила несколько принципиальных преобразований, которые в целом прошли в подготовке реформ: сенатская реформа 1763 г., Отмена секуляризации церковных земель, изменение положения российской православной церкви. Для депутатов комиссии она написала собственный Наказ, о котором уже оговаривалось выше, но стоит сказать о том, что в нем она постаралась соединить главные идеи Монтескье и остальных ведущих философов – просветителей и правоверов того времени. Закончив работу над Наказом, В качестве одной из важнейших задач – Уложенной комиссии выдвигалась разработка законов об отдельных сословиях. Поэтому особые главы Глава о крестьянстве в Наказе отсутствовала, и не понятно, была ли она вначале. Большой раздел документа был посвящен понятиям преступления, следствия, суда и наказания. Законы, утверждала Екатерина, создаются не для устрашения, а для воспитания людей. Таково основное содержание Наказа – одного из важнейших документов екатерининского царствования. Многие авторы, писавшие о нем, сетовали на то, что его положение, как им показалось, осталось только декларацией, невоплощенной в жизнь. Наказ был всего только аннотацией для депутатов Уложенной комиссии: это им поручалось выработать законы, основанные на сформулированных императрицей принципах, и воплотить эти законы, но влияние Наказа фактически не ощущалось, хотя депутатам и предписывалось ежемесячно его перечитывать. Истины Наказа казались отвлеченными и как будто совершенно не соприкасались с реальностями русской жизни /59, с. 134/. Так закончился первый этап екатерининских реформ, характерной особенностью которого было рвение императрицы выполнить преобразования вместе с представителями разных социальных групп. С. М. Соловьев изучив работу Комиссии об Уложении 1977 г., Верно поймал основное её назначение: она была созвана с целью «познакомиться с умоначертанием народа, чтоб испытать почву до этого, чем сеять, испробовать, что может быть, на что будет отклик и чего еще нельзя начинать» /55, с. 21/. таковым образом, созыв Комиссии имел для императрицы до этого всего энтузиазм практический. Так, в одной из ранешних собственных заметок она выделяет особой строчкой очень крамольное для России середины XVIII века утверждение: «Рабство есть политическая ошибка, которая убивает соревнование, индустрия, искусства и науки, честь и благоденствие»/30, с. 646/. Уже в 1775 году первым плодом реформ стал один из более значимых актов екатерининского царствования – «Учреждение для управления губернией Всероссийской империи» /4, с. 87/. Покончив с организацией системы управления, Екатерина приступила к реализации главенствующего собственного плана – созданию законодательства о сословиях.В день собственного рождения 21 апреля 1785 г. Она издала сходу два широких документа, которые в исторической литературе принято называть Грамота подтверждала дарованное Манифестом «О вольности дворянства» Жалованные грамоты дворянству 1785 г., Этот законодательный акт окончатьльно возвысил дворян над другими сословиями и слоями общества. О корректировке начальных представлений императрицы о границах вероятных преобразований говорит и записанное с её слов изложение разговора с Дидро, взявшего на себя роль советника по проведению нужных, на его взор, реформ в России: «Я долго с ним беседовала, но более из любопытства, чем с пользою. Если бы я ему поверила, то пришлось бы преобразовать всю мою империю, убить законодательство, правительство, политику, деньги, и заменить их несбыточными мечтами я ему произнесла: Как Екатерина Вторая мудро заметила: «… часто недостаточно быть просвещенным, иметь наилучшие намерения и власть для выполнения их»/23,с.23/. Небезынтересны на этот счет и доводы Екатерины Дашковой, приведенные ею в беседе с Дидро все о том же «рабстве наших крестьян»: Тем самым Екатерина зафиксировав, что «Комиссия Уложения, быв в собрании, подала мне свет и сведения о всей империи, с кем дело имеем и о ком пещимся должно». Подобно тому как на родине Просвещения Вольтер, Д’ Аламбер либо Дидро не могли обрести взаимопонимание с Людовиком ХV, так в России не вышел диалог меж Екатериной и русским просветителем Николаем Ивановичем В оценки отношений Екатерины с просветителями историки, как правило, руководились высказываниями А. С. Пушкина. Он считал, что просветители, не ведая подлинного положения дел в стране, доверились оценкам самой монархини. Пушкин писал об отвратительном фиглярстве императрицы «в отношениях с философами её столетия». Оценка Энгельса близка к пушкинской: Всякая мера в пользу трудового населения квалифицировалась как вынужденная, исходившая не от Екатерины, а от событий, принуждавших её идти на уступки. Но сводить все к фарсу, лицемерию и обману – означает не замечать генерального факта: Екатерина Великая после собственного 34-летнего правления оставила Россию более могущественной и просвещенной. Ключом к пониманию взаимоотношений императрицы и просветителей служит её ответ на осуждение митрополитом Платоном её переписки с «безбожником» Но было бы опрометчиво объяснять переписку Екатерины с Вольтером и иными просветителями чисто утилитарными целями. Начиналось все с преклонения перед силой идей, исходившей от могучей кучки деятелей Екатерина допускала себя по отношению к Вольтеру, с которым активнее всего переписывалась. Скромной ученицей, всего только стремившаяся воплотить в жизни его идеи. Она воздерживалась от демонстрации превосходства императрицы большой страны над лицами, зарабатывавшими на хлеб насущный пером. Какими лишь лестными эпитетами не награждал Вольтер Екатерину! «Я до таковой степени стал уверенным в собственных пророчествах, - писал он в 1766 году,- что смело предсказываю сейчас вашему величеству наивеличайшую славу и наивеличайшее счастье» /31, с. 11/. особенный восторг просветителей вызвала материальная помощь нуждавшемуся В связи с этим Д’Аламбер писал Екатерине: «Вся литературная Европа рукоплескала…», Вольтер: «Все писатели Европы обязаны пасть к стопам её величества». В июне 1778 года императрица получила весть о погибели Вольтера. Она писала Гриму: «Вольтер – мой учитель; он, либо лучше сказать, его произведения, развили мой разум и мою голову». Гримм получил задание приобрести у наследников библиотеку учителя «и все оставшиеся после него бумаги, включая и мои письма. Я щедро заплачу его наследникам» /23, с. 66/. Информируя забугорных корреспондентов о положении дел в стране, Связи императрицы с французским просветителями не ограничивались перепиской. С Дидро и Гримом Екатерина общалась лично, причем с Гримом дважды. В первый раз оба явились в Петербург в 1773 году, когда императрице было не до светских и учёных дискуссий – длилась русско-турецкая война, её занимали тревожные слухи о движении, вспыхнувшем в Оренбургских степях. Тем не менее, Екатерина практически раз в день беседовала с гостями по нескольку часов. В столице России Дидро пробыл пять месяцев заместо двух, как собирался вначале: Екатерина умела слушать собеседника и говорить сама. Собеседники не постоянно высказывали взоры приемлемые для каждого из них. Граф Сегюр, французский посол при дворе императрицы выразил это различие довольно верно: «Она восхищалась его разумом, но отвергала его теории, заманчивые по своим идеям, но неприложимые к практике» /23, с. 167/. Эпистолярное наследие, оставленное Екатериной и европейскими философам, дало Н. М. Карамзину основание сделать справедливое замечание: Общение с европейскими знаменитостями закрепило за Екатериной славу просвещенной монархини и бессмертной покровительницы художеств. Планы императрицы простирались и дальше, К. Д’ Аламберу она обратилась с просьбой быть воспитателем собственного отпрыска Павла Петровича, а Дидро готов был предоставить убежище от преследований французского правительства с тем, чтоб тот продолжил издание энциклопедий в Петербурге. Оба, впрочем, вежливо отказались. В те времена престиж монарха был неразрывно связан с престижем страны, в которой он занимал трон. Следовательно, восторги философов относились не лишь к Екатерине, но и к России. Собственное царствование Екатерина сформировывала в пяти пунктах 2) необходимо ввести хороший порядок в государстве, поддерживать общество и вынудить его соблюдать законы. 3) необходимо учредить в государстве хорошую и точную политику. 4) необходимо способствовать расцвету страны и сделать его изобильным. 5) необходимо сделать правительство грозным в самом себе и внушающим уважение соседям» /30, с. 647/. Постепенность, последовательность, плановость – важнейшая черта преобразований Екатерины Второй. Как пишет Брикнер А. Г.: «Нельзя отрицать, что тот час же после воцарения императрицы, была видна кипучая деятельность в государственном организме и что во всех дела выказывалось личное роль Екатерины в решении всевозможных вопросов» /8, с.142/. В то же время Екатерина Вторая была лишена холодной рассудительности, являя собой пример, как она сама говорила, натуры «восторженной», «горячей головы», т. Е. Человека увлекающегося. Так, возражали неумеренно лестным попыткам представить её «образцом во всех отношениях», она пишет, что «этот эталон не лишь плох, но и не пригоден для образца», так как «я … вся состою из порывов, бросающих меня то туда, то сюда». Это её черта характерна порой проявлялась и в государственных делах. Екатерина Вторая в собственных заметках писала в частности, о том, какие обязаны быть «Нравственные идеалы Екатерины Второй»: « - Изучайте людей, пытайтесь воспользоваться ими, не вверяясь им без разбора … . - Никогда не позволяйте льстецам осаждать вас … . - Оказывайте доверие только тем, кто имеет мужество при случае вам поперечить … . - Будьте мягки, человеколюбивы … . - Храните в себе великие душевные свойства … . - Мелочные правила и жалкие утонченности не обязаны иметь доступа к вашему сердцу … . - Молю Проведение, да напечатлеет оно эти немногие слова в моем сердце и в сердцах тех, которые их прочтут после меня» /55, с. 40/. Все эти стержневые этические нормы не есть что-то нарочно придуманное Тогда, при государыне Екатерине, российское орудие не понимало поражений, Время Екатерины Второй видится одним из сверкающих периодов русской истории, временем подлинного величия Державы русской. Жаль, что современный человек поневоле не достаточно искушен в подробностях старинной жизни, что забылись великие действия прошедшего, которыми можно и обязано гордиться. Голицын писал: «Царствование Екатерины мнится, было высшею степенью славы России. Счастливым я себя поставляю, что жил в её время и ей служил, и был очевидцем всей величественности и уважения, до которого достигло мое любимое отечество. Как при том пропустить без подабающей похвалы тех самых её помещиков именитых соотчичей наших, одаренных необычными способностями, доказавших всей Европе, что россияне могу почитаться, без всякой лести, практически в свете первым народом» /27 ,с. 303/. Екатерина возвысила Россию на степень чести и славы, показав Европе, что россияне, мудро управляемые, да всего достигнуть могут, не зря Сегюр писал: «Екатерина украсила странички истории собственной страны. Она достойна похвалы, весь люд высказывает к ней свою любовь» /23, с. 139-140/. Екатерина Вторая была необыкновенная монархиня. Она имела все достоинства, присущие великому сударю. От иных всех держав она получила особенное уважение и держала в руках свои весы политической системы Европы. 2 «СЫН ОТЕЧЕСТВА» В российской КУЛЬТУРЕ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ ХVIII ВЕКА 2.1. Мифологизированный образ Екатерины Второй в российской культуре до этого чем перейти к непосредственному анализу мифологем Екатерины Появлению мифологем просвещенной монархини способствовал ряд обстоятельств, таковых, как незаурядность мышления самой Екатерины Второй, специальные и политические социальные условия в России, мифологический уровень массового сознания той эры. Согласно теории К. Г. Юнга, архетипы появляются в «комплексах аффектов…», вызванных ситуациями – раздражителями, которые являются формами субъективного переживания человеком собственных архетипических структур /70, с. Образ Екатерины Второй – «просвещенной монархини» - создавался в мифологизированном сознании эры. Она заключала в себе нечто (разум, энергию, одержимость), что потенциально способствовало возведению её массовыми сознаниями эры на уровень мифологического персонажа. В период перехода к новым социальным регуляторам и нормам, массовое сознание как ни как нацелено на восприятие мифологем, выполняющих функцию, понятную каждому человеку, - функцию социокультурной адаптации в новейших политических и культурных условиях. Екатерина Вторая свои мысли воплотила через факты и деяния, так она являясь просвещенной монархиней – была прототипом эры, и в этом качестве она само рекламировала и само утверждала себя. С точки зрения идеи – свойства Екатерины законодательницы и её времени интересно утверждение И. Багдановича: Но все тебя поют едину Поют и не пристанут петь Премудрую Екатерину, Что век златой дала узреть /14, с. 117/. строка «Что век златой дала узреть» нас отсылает к веку золотому безоблачному, полному гармонии и красы, блага и счастья, бытовавшему в античной культуре. Современники всем сердцем желали пришествия «золотого века» при Екатерине. По определению современников С. М. Соловьева, И. И. Бецкого, отличительной чертой царствования Екатерины Второй по мимо её постепенных не насильственных преобразований было то как писал Н. М. Карамзин, что следствием очищения самодержавия от «примесей тиранства» были спокойствие сердец, успехи приятностей светских, знаний, разума /31, с. 47/ таковым образом мифологема «Золотого века» и век Екатерины Второй стал периодом рассвета культуры во всех сферах жизни России. монументы архитектуры, скульптуры, живописи, литературы, музыки – живые свидетели времени, донесшие до нас мечту об идеальном мире и идеальном человеке. Появлению другой мифологемы «Минервы» способствовало то, что мифологема «просвещенной императрицы» была характерна и для массового сознания эры, показательной становится одна из её характерных экспликации Другая мифологема «Фелица» имеющая античную традицию, возникла и выделилась, когда отпрыск собственного века Державин Г. Искренне выразил свои монархические чувства в оде «Фелица», где прославил Екатерину Вторую как эталон «просвещенного монарха». Для собственной оды он пользовался сюжетом и персонажами её аллегорической «Сказки о царевиче Хлоре», написанной в условно «восточном» стиле. От туда он взял имя Фелица, которым в притче была названа богиня добродетели. В оде Фелица – это сама Екатерина Вторая. На фоне скромного вида жизни Фелицы еще более выигрышным для создаваемого Державиным идеального вида правительницы становится перечисление круга её хлопот. Фелица, прекратив войны, призрела «сирых» и Это внимание Фелицы к насущным интересам «своего» народа представлена в оде Державина как полная противоположность тираническому правлению Анны Едина ты только не обидешь, Не оскорбляешь никого, Дурачествы через пальцы видишь, только зла не терпишь одного … Как и его предшественники Ломоносов и Сумароков – Державин находился во власти представлений о просвещенной абсолютной монархии как идеальном для России государственном строе. Державин пробовал показать, что в базе положительных свойств Екатерины Второй как правительницы лежат её человеческие характеристики. Его «Фелица» потому так удачно справляется со своими государственными обязанностями, что она сама человек, а не бог, не сверхъестественное существо и соображает все человеческие потребности и слабости. Державин не ограничился «Фелицией»: мысли и виды данной оды развивались и в «Изображении Фелицы», и в «Видении Мурзы», и в оде «На счастье». Сама Фелица – Екатерина Вторая была личностью достаточно незаурядной, она во многом превосходила собственных предшественников и предшественниц на российском троне (за исключением Петра Первого) разумом, проницательностью, хитростью, образованностью. «Никто из занимавших российский престол до нее, не считая Петра Великого, не мог бы поразмыслить о сочинении «Наказа»; никто из них не решился бы вести переписку с известнейшими мыслителями Европы» /60, с. У дворянского общества были достаточные основания для идеализации и прославления Екатерины Второй как «матери отечества». Образ идеальной правительницы – Фелицы – в одах Державина изменяется, у него возникает критическое отношение к императрице, которую он так опоэтизировал до этого. В «Изображении Фелицы», одна диагностическая деталь данной екатерининской Аркадии заслуживает особенного внимания. В число её жителей не редко попадают «дикие народы». Так, к примеру, в том же «Изображении Во-первых, списки «диких народов» представляют собой этнографический коррелят географических атрибутов торжествующего монарха: распространение могущества и благодеяний империи может быть обозначено географически, так и этнографически. При этом, если географические вехи указывают на военно- политическое могущество монарха, этнографические приметы означают шествие правительского просвещения: в географическом пространстве монарх выступает в качестве ипостаси Марса, тогда как в этнографическом пространстве он выступает в ипостаси Минервы. И конкретно тут раскрывается второй смысл появления «диких народов». В светской культуре эмансипация освободила религиозно-мифологический потенциал, он был перенесен сейчас на саму культуру, и поэт получил те мироустроительные харизматические возможности, которые ранее усваивались императору. Самый географический размах поэтической славы – это географический размах оды: поэтическая слава занимает в точности тоже пространство, что и могущество торжествующего монарха, и описывается той же самой традиционной формулой – «от … до …». И от монарха же, от Фелицы, переходит в «Памятник» несчётные народы – это те самые «дикие люди», которые ранее преображала благодать государственного просвещения. Мифологема матерь отечество возникла тогда в российской культуре, когда в Москве 30 июля 1967 года в присутствии Императрицы состоялось открытие 12 августа Императрица приняла депутатов во дворце. Председатель комиссии генерал А. И. Бибиков просил её «принять титло как приношение всех верных твоих подданных». Государыня ответила: «О звания же, которые вы желаете, чтоб я от вас приняла на сие ответствую: 1) на Великая – о моих делах оставляю времени и потомках беспрестрасно судить; 2) на Примудрыя – никак себя таковою назвать не могу, ибо един Бог премудр, и на; 3) Матерь «Двор её (Екатерины Второй), - писал граф Д. Сегюр в 1780-х гг., - Был местом свиданий всех государей и всех именитых лиц её века. До нее Ориентиром в мирской жизни становится учение о Царстве Божием, но созидаемом людьми на земле. На смену мечтаниям о Третьем Риме приходит идеал великой России. В обществе растет жажда образования и образования конкретно светского, а основным делом жизни человека провозглашается благородное служение государству. Культура XVIII века характеризуется необычным энтузиазмом к личности человека. Человек – вот тот герой, венец творения, которого воспевали в стихах, живописи, музыки, которому покланялись в XVIII столетии. Екатерина Вторая умела окружать себя умными и деловыми людьми. Конкретно в её эру выдвинулся ряд огромнейших, государственных, политических, военных деятелей, и творцов культуры, поддерживаемых и вдохновляемых монархиней. Галерея портретов дает полное представление о российском обществе того времени. С красочных полотен А. П. Антропова, Ф. С. Рокотова, Д. Г. Выдвижение на историческую арену ярких, деятельных людей привело к развитию портретного жанра в живописи, скульптуре, графике. Глядя на эти портреты, невольно вспоминаешь стихи Г. Р. Державина, посвященные рождению внука Екатерины Второй, в которых поэт обращается к царственному младенцу: Будь страстей твоих владыка, Будь на троне человек! Мотив гуманизма в период правления Екатерины Великой становится характерным для всех сфер культуры. Для новой идеологии главной становится неувязка утверждения подлинной человечности во всех областях жизни. Вот, к примеру, образ идеального человека, как он представлялся Н.Новикову: черта личности, данная Новиковым, во многом созвучна портретным образам, созданным в то время. Человек с атрибутами деятельности – таков герой красочных портретов Д. Г. Левицкого. Конструктор Одна из самых узнаваемых работ художника – серия портретов воспитанниц Таковы и скульптурные портреты Федота Шубина. Понятно, что скульптор употребляет другие художественные средства, но мысль тут та же. Осанка портретируемого в работах Шубина, как правило, полна гордого достоинства, взор – благородства. Деятельность натуры подчеркнута динамикой композиции, задающийся асимметричным движением огромных форм: торс повернут вправо, а голова дана в резком развороте в лево. Диагональные складки одежд дополняют и усиливают чувство энергичности вида, а ритм линий и подобие пластических частей работают на выявление особенностей лица портретируемого. Скульптор любуется человеком как красивым творением, умеет выделить в нем фаворитные стороны. Во внешнем, видимом виде он воплощает достоинство человеческой души. Один из самых именитых портретов Шубина – Биография такового человека, как Ф. Шубина становится обычными для эры. Они наглядно показывают отношение к таланту и человеку в царствовании Елизаветы Петровны и Екатерины Великой. Подобно Шубину, Г. Р. Державин прошел путь от солдата, отпрыска бедного дворянина, до наикрупнейшго государственного деятеля – статс-секретаря при императрице Екатерине Второй, сенатора, президента Коммерц-коллегии, члена верховного совета и государственного казначея при императоре Павле, реального тайного советника при императоре Александре, кавалера различных орденов. Как и Шубин в скульптурных портретах, Державин в собственных стихах не утомляется восхищаться человеком – вершиной творения. Так в оде «Бог» мы видим по мере того как перед поэтом раскрывается предмет вдохновения, поэта все более и более занимает отражение Бога в человеке: … А я перед тобой – ничто. Ничто!- Но Ты во мне сияешь Величеством Твоих доброт; Во мне Себя изображаешь. Как солнце в малой капле вод. Я связь миров, по всюду сущих, Я крайня степень вещества; Я средоточие живущих, Черта начальна Божества; Я телом в прахе истлеваю, разумом громам повелеваю, Я царь – я раб; я червь – я Бог /18, с. 79/ Вспомним что мысль воспитания просвещенного монарха через науки и искусства популярна в это время. И мысль – иллюзия способности и обязательности при троне учителей – философов – писателей. Через эту иллюзию прошли фактически все просветители, она определила во многом и тип их гражданского личного служения, и тип творчества, и неизбежное разочарование, часто катастрофически сказывающиеся на их судьбах. Программу «философа на троне» поддержали в литературе Г. Державин, написавший в 1782 году оду – рекомендацию «Фелиция», И. Богданович в «Оде государыни Екатерине Алексеевне на новый 1763 год» и Д.Левицкий, создавший в 1883 году картину - декларацию о мудрой императрице – законодательнице И ода Державина, и полотно Д. Левицкого – не портрет Екатерины, а быстрее художественно реализованная программа того, какой обязана быть просвещённая государыня в просвещённом отечестве. Сам Левицкий в ответ на восторженный отклик И. Богдановича по поводу картины писал: «Середина картины представляет внутренность храма богини Правосудия, перед которой в виде Законодательнецы её императорское величество, сжигая на алтаре маковые цветы, жертвует драгоценным своим покоем для общего покоя. Заместо обыкновенной императорской короны увенчана она лавровым венком, украшающим гражданскую корону, возложенную на голову ей. Знаки ордена Св. Владимира изображают отличность знаменитую за понесенные труды для полезности отечества, коих лежащие у ног Законодательнецы, законы свидетельствуют истину. Словесное описание картины Левитского дает в стихотворении «Видение мурзы» Державин: Простертой на алтарь рукою На жертвенном она жару Сжигая маки благовонны, Служила вышню божеству. Орел полуношный, большой, Сопутник молний торжеству, Геройской провозвестник славы, Сидя пред нею на груде книг, Свещенны блюл её уставы; Потухший гром в когтях собственных И лавр с оливными ветвями Держал, как будто бы уснув. /18, С. 72/ Державин в оде, как и Левицкий, дает представление о императрице – законодательнице, наделяя её желанными качествами. Образ диктуется мыслительным представлением об идеальном монархе: Не дорожа своим покоем Читаешь, пишешь пред налоем И все из твоего пера Блаженство смертным проливаешь; … Ты здраво о наградах мыслишь, Достойным воздаешь ты честь, … Любезна и в делах, и в шутках, Приятно в дружбе и тверда; … А в славе так великодушна, Что отреклась и мудрой слыть /19, с. 35-37/ Екатерина в оде Державина она увидала себя мудрой, добродетельной. Он выразил её государственные дела, её привычки, обычаи, склонности, черт, пристрастий. Несмотря на совсем скоро проявившуюся к нему неприязнь двора и самой императрицы, он верою и правдою, служил закону, отечеству и но Державин упорно служил, хотя его взаимоотношения с Екатериной никогда ни были простыми. Но итог её правления в сравнении с предшествующими эрами утверждало славу и могущество России как великой державы как эталона эры. Державин переживал осознания собственных собственных иллюзий, в том числе, и по отношению к Екатерине. Тем не менее упорное рвение служить отечеству делами и поэзии сохранилось в Державине до конца его жизни. Современники высоко оценивали его культурно-историческую и личностную роль в российском обществе. Это смог передать для потомков на собственном полотне В. Боровиковский Одним из огромнейших мастеров красочного портрета екатерининского времени был еще и Ф. С. Рокотов, происходивший из крепостных фермеров и получивший вольную. Благодаря покровительству И. И. Шувалова, он был принят в Академию художеств, а написанный художником портрет великого князя и наследника престола Петра Федоровича принесла ему широкую известность при дворе. В дальнейшем Рокотов писал Екатерину, создав один из первых её парадных портретов, портретировал наследника Павла Петровича (в детстве), Работы Рокотова различает неповторимое притягательность; он фиксирует не просто черты модели, но и загадочною жизнь души. Созданные им дамские виды получили заглавие рокотовский тип. Более необходимыми оказываются в портретируемых Рокотовым моделях их эмоциональные тональность, интонация настроения, «звучания» заместо пластической определенности. Совместно с тем конкретно портреты Левицкого и Рокотова «заложили базы того углубленного истолкования человеческой особенности в портрете, которая определялась просветительскими идеалами и представлениями» /47, с. 164/. таковым образом, век Екатерины стал периодом рассвета культуры во всех сферах жизни России. Российские просветители делали упор на законности, справедливости и правосудии как главном оружии императрицы и как залоге Так, в публичном и художественном сознании эры прием С историей царствования Екатерины Второй связана имена целой плеяды сверкающих государственных деятелей, таковых как А. Г. Орлов, А. А. Вяземский, Екатерины век, её шикарный двор, Созвездие имен сопутников Фелицы, Народной повести блестящие странички, Сановники, вожди, хор ибранных певцов, Глашатаи побед Державин и Петров – Все облекалось в жизнь, в движенье и в глаголы. П. А. Вяземский 2.2. мысль служения отечеству и формы просвещенной деятельности «сына отечества» второй половины ХVIII века Культура второй половины XVIII века органически связана с идейной, философской и нравственно-этической системой Просвещения. Эра Екатерины начиналась с преобразований государственных конфигураций, сотворения различного рода законопроектов и, следовательно, она нуждалась в энергичных, деятельных и просвещенных исполнителей. Поэтому вновь активизируется мысль нравственной ценности публичного деяния, необходимости полезного служения. Это был век, несмотря на признание его веком Разума, людей страстных, противоречивых, пытливо ищущих пути к справедливости и гармонии для себя и для мира, с одинаковой целеустремленностью увлекающихся и идеями энциклопедистов о всевластии человеческого разума, и масонскими мечтаниями о нравственном преображении души и мира. В это время черезвычайно популярной становится мысль «сына отечества» - «служителя отечества». Мысль просвещенных деятелей явилось тоже прототипом данной эры. отпрыск отечества мыслился как просвещенный, разумный человек, радеющий о справедливых законах и приносящий общественную пользу. Методы же воплощения эталонов высокого служения виделись различными. Будучи прилежной ученицей философов – просветителей, Екатерина соображала, что фуррор всех социальных преобразований зависит от уровня просвещенности народа, от его способности принимать новое. Было разумеется, что недостаточно дать человеку только определенный набор знаний, но нужно изменить его психологию, ценностные ориентиры, нравственные базы личности. «Сын отечества» актуализировался в структуре знаний значения философии как высшего рода человеческих знаний. «Сын отечества» осознал и определил ценность познания над научением через полезные знания и отвлеченные (философия) науки. Он нацелен на исследование философских истин, анализ природы человека, рассмотрения устройств организации общества. С этим напрямую связано появление различного рода трактатов о социальных и образовательно-воспитательных системах, способных содействовать приближению «общества благоденствия». В сознании «сына отечества» интенция просвещения разума и научения человека – гражданина выполнению собственного гражданского долга соединились с интенцией нравственного воспитания. Суждения российских просветителей об проблеме воспитания человека гражданина, подабающего обладать не лишь разумом, но и нравственностью, суммирует Д. И. Фонвизин в комедии Структура практических действий «сына отечества» определяются его убежденностью в том, что общее нравственное состояние общества зависит от Категория закона просвещенным человеком включается в регулятивную систему общества. «Сын отечества» по характеру действия на публичное сознание был в большей степени человеком публичной мысли; человеком, грезившим о Служение государству (общей полезности) по – прежнему являлся совместно с тем в структуре служения полностью не изживаются такие стержневые и смыслообразующие понятия, как достояние, состояние, служение императору, социальный статус, чин, знатность и другое. таковым образом, служение как метод существования «человека просвещенного» во второй половине столетия исполняется в нескольких формах практики, равно признанных просвещенным сознанием эры: государственная служба – служение, просветительская общественно – публицистическая и издательская деятельность, научно-просветительское и литературное творчество отмечается тенденция к частному и граждански полезному существованию. Видным представителем передовой общественно-политической мысли второй половины XVIII в., Одним из первых российских философов-просветителей является совсем показательна деятельность другого человека, Д. И. Фонвизина. Он обожал Россию активной действенной любовью, не скрывая от себя вопиющих недостатков крепостнического строя и борясь с ними, сколько хватит сил. Это обосновывают его произведения: «Корион», «Недоросль», «Бригадир». Тема воспитания постоянно сильно занимала его. Он неутомимо ратовал за расцвет просвещения в России. Устами Стародума в комедии «Недоросль» он говорит: «… я желал бы, чтоб при всех науках не забывалась основная мишень всех знаний человеческих, благонравие. Верь мне, что наука в развращенном человеке есть лютое орудие делать зло. Просвещение одну добродетельную душу»./64, С. 63/ Государственное и частное служение совсем показательно в российской культуре второй половины XVIII века. основным проводником политики Екатерины в области образования и государственного служения стал И. И. Бецкой, сам получивший неплохое образование за границей. Анисимов Е.В. Пишет: «уже в 1763 году он был назначен директором Сухопутного шляхетного корпуса и президентом Академии художеств, а в 1764 году императрица утвердила разработанное им В согласовании с этим проектом Бецкого уже в 1764 г. В Петербурге было открыто училище при Академии художеств и создано общество двухсотен благородных девиц, а через год при нем было открыто отделение для мещанских девиц. В следующие годы была проведена реформа шляхетских корпусов, открыты воспитательные дома для сирот в Москве и Петербурге, коммерческое училище. Для всех новейших учебных заведений Бецкой разработал особые уставы, в которых просветительские идеи в области педагогики воплотились в обязательные нормы. Уставами запрещалось бить и бранить детей, развитие свойств и склонностей поощрять лаской и уговорами. Общество двухсотен благородных девиц в Петербурге (Смольный институт) было первым в России дамским учебным заведением и воспользовалось особым покровительством Бецкого и самой императрицы. В это время зарождалась русская благотворительность – явление, которому многим должны российская культура и образование. Деятельности Бецкова И. И. Покровительствовала Екатерина Вторая. На ряду с расширением сети народных школ, предназначавшихся для низших слоев общества, но не для крепостного крестьянства, возросло число сословных учебных заведений для дворян. В конце XVIII-го столетия было уже пять кадетских корпусов заместо одного в начале века. Новым типом учебных заведений для дворянских детей были благородные пансионы. не считая гос школы, по инициативе состоятельных частных лиц создаются училища для бедных детей и сирот в столицах, Владимире, Туле, Говоря о попытке Екатерины Второй и И.И. Бецкого сделать «новую породу людей», наикрупнейший российский дореволюционный историк В. О. Ключевский пишет: «Эти мысли пропали бесследно». И подчеркивает эти слова. Чуток ниже читаем: «Вольтер не поверил бы, узнав, что его свободолюбивой философии в Глубоко неверными были исходные пункты теории И. И. Бецкого – превосходство воспитания над обучением, открыв школы от жизни, достоинства главным ассистентом императрицы стал выдающийся российский просветитель, отпрыск отчества, и издатель XVIII-го века Н. И. Новиков. Реальным своим делом он считал издательство; на типографию и книжную лавку положил он фаворитные силы собственного разума и сердца. «Типография, книжная лавка – это не просвещение, а лишь его орудия» /35, с. 364/. Но конкретно как издатель и книгопродавец Важнейшим средством просвещения человека и, следовательно, заслуги идеала общества благоденствия Н. Новиков считал печатное слово. Он издает фаворитные русские журнальчики «Трутень» и «Живописец», с которыми не в состоянии соперничать «Всякая всячина», негласно издаваемая Екатериной, Ю. М. Лотман ведает о Новикове: «Новиков соединял в себе практика и мечтателя. Хоть какое дело горело в его руках. Он умел и обожал заниматься практическим организаторством, создавал типографии и журнальчики, научные общества и аптеки. Но вся эта кипучая деятельность имела для него смысл только лишь потому, что с её помощью он надеялся перевоплотить Общественно-политическое и издательская деятельность Н. И. Новикова, страстного обличителя порядков самодержавно-крепостнической России, горячего поборника просвещения, глубоко верившего в преобразующую силу науки,- это крупное явление в истории российской культуры XVIII-го века. Новиков происходил из дворянской семьи и совместно с Фонвизиным обучался в гимназии при столичном институте, потом служил солдатом в Измайловском полку. глубочайшее влияние на формирование антикрепостнических убеждений Эпиграфом к журнальчику «Трутень» он взял слова из притчи Сумарокова: «Они работают, а вы их труд едите», адресуя эти слова помещикам. В сатирических журнальчиках Новикова защищались передовые этические идеи, проникнутые гуманизмом, осуждались дворянско – аристократическое чванство, праздность и эгоизм. Новиков выдвинул положительную программу преобразования общества: воспитание новейших поколений, способных установить справедливые взаимоотношения разных социальных групп под властью просвещенного монарха. С данной целью он создавал школы для обучения выходцев из бедных сословий. В 1792 г. Екатерина Вторая заточила его без суда в Труды Н. И. Новикова оказали огромное влияние на развитие российской прогрессивной мысли. После закрытия сатирических журналов, выходивших в Другое направление российской публичной мысли этого времени представлено именованием А. Н. Радищева, он выдающийся писатель и философ. Он первым осознал коренные противоречия самодержавно-крепостнической России и встал на сторону угнетенного народа. Но с большей силой ненависть писателя к самодержавию и крепостничеству выразилась в «Путешествии из Показательна его судьба, он, как и многие в России, был «угнетен» мыслью о рабском положении фермеров. Его слово – истина о рабстве в отечестве, о народе и нации, о возможных возможностях российского человека обязана была быть услышана теми, от кого напрямую зависело благополучие народа. Он пишет страстное «Путешествие из Петербурга в Москву», надеясь книгой разбудить здоровые силы нации. Но в Сибири, где он оказался как государственный преступник, Радищев с горечью понимает, что его голос не услышан, что «наш люд книг не читает». И тогда в его сознании рождается мысль дела, поступка – героического самоубийства. «Пробуждение народа мыслилось Радищевым как итог собственного рода психологического шока: героическая смерть великодушного философа, сознательно идущего на погибель, потрясет люд и разбудит его политическое самосознание» /41, с. 265/. Истинная же правда состоит в том, что «красота мира», «прекрасный в мире порядок», согласно которому свободные люди могут и обязаны жить в обществе, помогая друг другу, уродуется рабством и крепостничеством. Как отмечал Ю. М. Лотман, в базе идейной концепции «Путешествие из «Революционность» Радищева, на самом деле, не простиралась далее идейного акцентирования общественного неблагополучия фермеров и указания – напоминания дворянам о необходимости выполнения собственного гражданского долга, гражданской повинности по отношению к крестьянам. Все его творчество была проникнута горячим, страстным патриотическим чувством. В произведение «Беседующий гражданин» указывает свою любовь к собственной В праве называться патриотом Радищев решительно отказывает большая часть дворянского общества – в сём этим щеголям, вертопрахам, праздным тунеядцам, острые сатирические зарисовки которых он дает в собственном произведении. Тем более отказывает он в этом праве «злодеям человечества», проливающим потоки слез и «реки крови» народной недвусмысленно разумея под этим крепостников – помещиков, царских победителей в роде Потемкина и, на конец, саму императрицу. Подлинным патриотом Радищев признавал лишь того, кто отдает все свои силы на благо народа. Патриот, пишет Радищев, «всем жертвует для благо одного» и если уверен в том, что «смерть его принесет крепость и славу Быть истинным отпрыском отечества – патриотом – значило для Радищева бороться за народную свободу и народные права, не лишь героически отстаивая их от внешних противников, но и вырывая их из хищных когтей двуглавого орла – герб самодержавной царской России. Большой вклад в государственное служение отечества «было и со стороне Ключевский В.О. Пишет: «Княгиня Дашкова шла впереди просвещенных дам собственного времени не даром она занимала президентское кресло в российской российская женская личность, разбуженная петровским разгромом, выходит из собственного затворничества, принуждает свою способность и просит роли в деле государственном, в науке, в преобразовании России – и смело становится рядом с Екатериной. С первого свидания Дашкова любит Екатерину страстно, как и она её. Дружба её к Екатерине растет, они вели переписку в которой писали о литературе, о мечтах, пишут о Вольтере и о Руссо, стихами и прозой. Екатерина со собственной стороны посылает ей свои статьи и с большой настойчивостью просит, чтоб она их никому не показывала. В 1783 г. Она стала директором Петербургской Академии наук и президентом русской Академии. Академия наук переживала тогда трудные времена. «Я очутилась запряжённой в воз, совсем развалившийся …», - писала Дашкова. Она смогла упорядочить финансовое положение этого учреждения и оживить его научную деятельность. Одно из самых принципиальных её начинаний – учреждение общедоступных курсов (лекции) по главным отраслям знания, которые читались на русском языке «известными русскими учеными и имели большой фуррор. При Дашковой активно пополнялись академическая библиотека и научные коллекции. Сама Екатерина Романовна принесла в дар Академии наук редкие книги коллекции минералов, образцов флоры и фауны Старого и Нового Света. Она добилась того, что Академия возобновила издательскую деятельность. журнальчик составляли лишь из уникальных (непереводных) сочинений, задачей его была защита екатерининского правления от нападок «остальных» людей и сатира на престижные нравы «света». В журнальчике под псевдонимом Россиянка публиковались некие сочинения Дашковой: «Сокращение катехизиса честного человека», «Об истинном благополучии», «Искреннее сожаление об участии издателей «Собеседника»», «Картина моей родни». Они носили назидательный, воспитательный характер. По «всеподданнейшему докладу» Е.Р. Дашкова основала Российскую Публикация катастрофы “Вадим Новгородский” опального поэта Я.Б. Княжнина вызвала гнев императрицы. Екатерина Романовна была устранена от дел, взяла двухгодичный отпуск и 1794 г. Опять отправилась в Москву. Последние годы жизни Дашкова провела в Москве и в собственном имении Троицкое. Она занималась хозяйством и литературной деятельностью, сотрудничала с журнальчиком «Друг просвещения», приводила в порядок свои бумаги. В рукописи сохранились её трактат «О трагедии» и пьеса «Свадьба Фаблана …». «Записки» Екатерины Романовны Дашковой, «С явностью и правдоподобием рисует образ дамы, вправду достойной уважения и может быть, даже удивления потомства, дамы сердечной, с ласковой впечатлительностью, вспыхивавшей внезапно и горячо на всякий благородный порыв, пускай в месте с тем дамы незначительно крутой и деспотичной». её записки – превосходный монумент российской культуры, в равной мере принадлежащей истории и литературе, там запечатлены многие идеи, виды выдающихся людей эры XVIII в. И нормы диктующие в это время: только во второй половине XVIII-XIX веков дамы, принадлежавшие к высокому обществу таковым образом царствование Екатерины стало временем появления незаурядны государственных, политических и военных деятелей, живописцев и писателей. Все они помогали Екатерине второй в преобразовании и просвещении страны. Являясь «служителями отечества», «сынами отечества» и ЗАКЛЮЧЕНИЕ Проведенное в работе исследование дозволяет сделать вывод о том, что с именованием Екатерины второй связан совсем принципиальный культурно-исторический этап, и понять его можно только пристально вглядевшись в личность и деяние той, которая игралась в нем столь существенную роль. Рассматривая деятельность того либо другого российского царя, правителя либо императрицы, необходимо до этого всего держать в голове, что это был политический деятель, волею судеб оказавшейся наделенным неограниченной самодержавной властью. И поэтому нужно выяснять, какова была её подготовка к осуществлению данной многотрудной миссии, её взоры, интересы, симпатии и антипатии и, наконец, личные свойства, тем либо другим образом сказавшиеся на её деятельность, итоги данной деятельности. конкретно Екатерина вторая была, быть может, самым удачным русским реформатором за три с лишним десятилетия её были осуществлены серьезные преобразования, коснувшиеся чуть ли не всех сторон жизни страны и имевшие длительное значение и во многом предопределили в следующую историю. В работе была достигнута мишень, решены все поставленные задачки. перечень ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
Наука, 1993. – 240 с. М.: Мысль, 1986. – 239 с. России ХVIII века] // Родина. – 1993. - №7. – С.91 – 93. 48. 431 с. «Терра», 1996. – 206 с. Ф.С.Сущинского, 1982. – 548 с. Чувашского института, 1996. – 119 с. Изд-во МГУ, 1991. – 586 с. Художественная литература, 1987. – 504 с. М.: 1996. – 464 с. России конца XVIII века // Из истории российской культуры XVIII – начала XIX века. – М.: Наука,1996.- 430 с. Г.М., Звонарёв А.В. И др. – М.: Юридич. Литература, 2000. – 1053 с. Г.А., Новицкая Т.Е. И др. – М.: Юридич. Литература, 2001. – 982 с. Лондон. – М.: Наука, 1990. – 288 с. 350 с. Современник, 1990. – 538 с. Н.Ч.Цимбаевым. – М.: 1996. – 330 с. Т.4. СПб.: Правда, 1992. – 448 с. - №3 – С. 29-44. М.: Наука, 1990. – 624 с. Просвещение, 1987. – 319 с. 1980. – 372 с. М.: Наука, 1999. – 457 с. 1997. - №24. – С. 6-8. Знание, 1997. – 287 с. 1951. – 543 с. – 315 с. – 1990 - №4 – С.199-207. Просвещение, 1980. – 226 с. Кузьмина М.Н. – М.: Издат-во Моск. Института, 1985. – 383 с. Гвардия, 2000. – 495 с. 18 в.). – М.: Знание, 1996. – 317 с. – 560 с. 1988. – 320 с. 1996. - №6 – С.19-45. Изд. Сретен. Монастыря, 2001. – 47 с. Москву /А.Н.Радищев. Подщипа (Трумф) /И.А.Крылов; - М.: Просвещение, 1988. – 288 с. Смоленск, 1998. – 508 с. 1991. – 461 с. 1998. – 528 с. – 256 с. Александра I //Родина – 1993 - №12 – с.16-19. Петербурга в Москву». – М.: Художественная литература, 1974. – 416 с. Высшая школа, 1993. – 493 с. Детская литература, 1986. – 286 с. – начало XIX веков. – М.: Мысль, 1986. – 367 с. |
| Другие курсовые и рефераты из раздела: |
| Ревизия славянофильства |